Кандалы - тоже парабола
-
Это набросок к статье, которую я не напишу. Когда собрал факты, понял, что это - только половина: вторая половина - история капиталистов в 1917 году. Почему они тогда жадничали? Разве они хотели Советской власти? Но пусть об этом напишут другие.
-
До Февраля
К 1917 году в России насчитывали 15 миллионов рабочих - десятая часть населения. Они были заняты в промышленности, строительстве, сельском хозяйстве и на транспорте.
При царизме у рабочих было мало прав. Власть шла только на мелкие уступки: закон 1897 года сократил рабочий день до 11,5 часов, законы 1901 и 1903 годов дали рабочим пенсии за травмы на производстве и право выбирать старост, а фабрикантам запретили понижать зарплату, оплачивать труд товарами и вводить штрафы более трети зарплаты…
После революции 1905 года власть сократила рабочий день до 10 часов и дала право на профсоюзы («зубатовские»). Но и уступки унижали рабочих. В 1905 году помещики избирали в Думу одного депутата от 2000 человек, капиталисты - от 4000, крестьяне - от 30 000, рабочие - от 90 000. Рабочие напрасно просили даже вежливого обращения «на вы», наоборот, нормой на предприятиях были оскорбления, обыски, рукоприкладство.
В 1912 году Конвенция Петроградского общества фабрикантов и заводчиков запретила постоянные органы рабочих - дозволяли лишь «советы старост». Конвенция урезала права рабочих: «не допускается вмешательство в прием и увольнение рабочих, в установление заработной платы и условия найма и выработку правил внутреннего порядка».
Перед 1914 годом рабочих возмущали условия труда: долгий рабочий день; низкая зарплата; разрыв в зарплате мужчин и женщин; отсутствие техники безопасности (частые несчастные случаи); много штрафов (до 40% зарплаты); тесное жилье…
24 июля 1914 года царский указ запретил профсоюзы, собрания, стачки, рабочую печать, пение революционных песен. 26 июля 1914 года в Петербурге закрыли 15 профсоюзов. К 1917 году в Петрограде членами профсоюзов были всего 10 тысяч человек.
Экономика войны
Экономика России не была готова к войне. Не хватало топлива, руды, металла, другого сырья. К зиме 1916 года средний рабочий Донбасса добывал угля на четверть меньше, чем до войны. В конце 1916 года из-за нехватки угля заводы работали с перебоями. К 1917 году чугуна и стали выплавляли на четверть меньше, чем в 1913 году.
Мощности заводов не хватало. Оборудование было изношено. В 1914-1917 годах русский солдат получал в 20 раз (по весу) меньше снарядов, чем немецкий. До войны производили 44 тысячи винтовок в месяц, в 1917-м - 130 тысяч, но фронт в начале войны требовал 60 тысяч, а в 1916-1917 годах - 200 тысяч. Нередко на двух-трех солдат была одна винтовка.
Упало производство в легкой и пищевой промышленности, где до войны сырье завозили: половина оборудования простаивала, и товарный голод нарастал на фронте и в тылу.
Транспорт разваливался. В первой половине 1916 года неперевезенных грузов было в полтора раза больше, чем во втором полугодии 1914-го.
В 1915-1916 годах расходы государства превышали доходы на 75%. К 1917 году долг государства вырос до 33 млрд рублей. Рост долга (данные на 1 января): 1914 год - 8,8 млрд рублей, 1915 - 10,5, 1916 - 18,9, 1917 - 33,6.
К 1917 году реальный заработок рабочих упал на четверть от довоенного. В первый год войны «народное потребление» снизилось на 25%, во второй на 43, в третий - на 52. В 1915-1916 годах при росте зарплаты вдвое цены на необходимые товары вырастали в 5-6 раз. К 1916 году еда, обувь и одежда стоили в 3-4 раза дороже, чем в 1914 году.
Между тем промышленники и купцы получали от войны сверхприбыли. Так, прибыль владельцев 142 текстильных фабрик выросла с 63 млн рублей в 1913 году до 174 млн в 1915-м. По оценке военного министра 1916 года Д.С. Шуваева, «300-400% наживы с военных заказов являются обычными, а иногда эта прибыль доходит до 1000-1200%».
Стачки и протесты перед революцией
Перед войной число стачек росло: 1910 - 222, 1911 - 466, 1912 - 2032, 1913 - 2404.
С 19 июля 1914 года до 28 февраля 1917-го в России насчитали 5794 стачки.
С 1915 года до февраля 1917-го более 300 раз рабочие выступали из-за нехватки еды и товаров. Полиция и войска подавляли протесты оружием, были убитые и раненые.
Зимой 1914-1915 годов спекулянты прятали продукты на путевых складах, и нехватка еды множила протесты. Не хватало сначала мяса, сахара, муки, позже обуви, тканей, керосина.
8 апреля 1915 года в Москве за Пресненской Заставой толпа до 5 тысяч человек, больше рабочие, протестовала против цен на еду и с криком «Дружно, товарищи!» напала на лавки и магазины. В булочной и хлебопекарне товар вынесли на улицу и разобрали.
1 Мая 1915 года прошли 62 политические стачки рабочих в обеих столицах и еще 9 в других городах. В Москве первомайскую забастовку провели 15 предприятий.
5-6 июня 1915 года в Костроме протест рабочих против условий труда закончился расстрелом: 12 человек убиты, 45 ранены. 10 августа 1915 года в Иваново-Вознесенске после стачки против низкой зарплаты расстреляна мирная демонстрация: 30 рабочих убиты, 53 ранены. В ответ на расстрелы в Костроме и Иваново-Вознесенске 69 местных предприятий забастовали с призывом «Долой!» Их поддержали стачки в Петрограде, Москве, Нижнем Новгороде, Сормове, Туле, Харькове, Екатеринославе.
17-20 августа 1915 года в Петрограде стачки собрали 20 тысяч рабочих 30 предприятий.
В сентябре 1915 года в Петрограде на 60 предприятиях прошли политические стачки. В Москве в стачке из-за роспуска Думы участвовали 58 тысяч рабочих 162 предприятий. На Страстной площади в стычке с полицией были убиты 4 и ранены 40 человек.
С осени 1915 до февраля 1917 года каждый месяц вспыхивал протест из-за нехватки еды и других товаров. 1 октября 1915 года в Павловском Посаде Московской губернии две тысячи женщин и подростков разгромили продуктовые лавки. 3 октября протест слился со стачкой 12 тысяч рабочих Глуховской мануфактуры из-за низкой зарплаты, и на базарной площади толпу разгоняли оружием, двое рабочих были убиты.
9 января 1916 года в Петрограде 62 забастовки собрали 70 тысяч участников.
В феврале 1916 года стачка на Путиловском заводе потребовала повысить зарплату на 70%, и завод был закрыт. 7 февраля 1916 года правительство постановило наказывать за стачку арестом, а рабочих отправлять на фронт. С 29 февраля по 3 марта путиловцев поддержали стачками 49 предприятий.
С весны до августа 1916 года против высоких цен и нехватки еды выступали тысячи рабочих (Московская, Костромская, Тверская, Нижегородская, Воронежская губернии).
В октябре 1916 года в Петрограде было 119 политических забастовок.
5 ноября 1916 года в Самаре на базаре полиция силой усмиряла бунт женщин. 12 ноября рабочие Самары направили в Думу письмо против «расстрела голодных жен самарской бедноты». В 1916 году «бабьи бунты солдаток» нарастали по всей стране.
В 1916 году в России было 252 политические стачки (в 1915 - 355) и 273 тысячи стачечников (в 1915 - 165). В 1916 году расширилась и география протеста.
9-13 января 1917 года день Кровавого воскресенья отметили 214 стачек. В Петрограде бастовали 145 тысяч рабочих, в Москве - 36 тысяч. Бастовали еще в 12 городах.
С сентября 1916 года до Февраля три четверти стачек в Петрограде - политические.
С 19 июля 1914 года по 22 февраля 1917 года в России прошли 52 политические демонстрации в «классической форме» (красные флаги, транспаранты, лозунги, пение революционных песен): в 1914 - 3; в 1915 - 11; в 1916 - 20; в начале 1917 - 18.
-
Февраль
10-14 февраля 1917 года в Петрограде в 79 забастовках участвовали 104 тысячи рабочих.
14 февраля возобновила работу Дума, и на демонстрациях несли лозунги «Долой войну!», «Долой правительство!», «Да здравствует вторая революция!», «Да здравствует республика!» В Москве в тот день бастовали 12,5 тысячи рабочих 16 предприятий.
17 февраля забастовали рабочие одного из цехов Путиловского завода. Они требовали повысить зарплату и восстановить уволенных. К ним присоединились другие цеха.
22 февраля Путиловский завод объявил локаут, и все его 36 тысяч рабочих остановили работу и призвали других рабочих к солидарности.
23 февраля в Международный женский день работницы Петрограда протестовали против высоких цен, очередей, отсутствия хлеба в булочных. На текстильных фабриках с утра звучали антивоенные речи, потом работницы бросили работу и пошли звать рабочих соседних заводов присоединиться. Затем вместе они собирали других рабочих. По пути пели революционные песни, выводили из строя трамваи, нападали на полицейских, громили булочные и продовольственные магазины. По данным полиции, 23 февраля бастовало 87 534 человек на 50 предприятиях. Чаще требовали: «Хлеба!»
24 февраля утром рабочие пришли в цеха, но после собраний снова вышли на улицу. Бастовали 200 тысяч человек. Стычки с полицией учащались. Множились призывы против войны и правительства. К рабочим присоединились студенты.
23-24 февраля в Петрограде насчитали 69 уличных политических демонстраций.
25 февраля бастовало 300 тысяч человек. В протест влились ремесленники, служащие, интеллигенция. Полиция ходила по улицам лишь группами. Преобладали лозунги против войны и правительства, за восьмичасовой рабочий день, за республику и Учредительное собрание. Народ захватил Невский проспект. Стали говорить, что идет революция.
25 февраля в протестах впервые появились партийные политические призывы.
26 февраля, в воскресенье, число бастующих сохранялось. Полиция стреляла в толпу, особенно на Невском проспекте. Но толпа рассеивалась, чтобы собраться, когда стрельба стихнет. Начался разгром полицейских участков. Возникли волнения в гарнизоне.
25-26 февраля 70% протестующих в Петрограде были рабочие-металлисты.
27 февраля весь рабочий Петроград вышел на улицы. С утра звали солдат примкнуть, и после полудня солдаты покинули казармы. Шли вооруженные стычки с полицией, жгли полицейские участки, из тюрьмы освобождали политических заключенных. Oдин полицейский сообщал, что услышал от извозчика: «Завтрашний день извозчики публику постоянно возить не будут, а будут возить только руководителей беспорядков».
В ночь на 28 февраля на Сестрорецком оружейном заводе рабочие изъяли со склада 15 тысяч винтовок и 190 тысяч патронов. В дни Февральской революции рабочие Петрограда взяли из военных цейхгаузов до 40 тысяч винтовок и 30 тысяч револьверов.
С 23 по 28 февраля в Петрограде насчитали 899 стачек и 732 тысячи их участников.
Экономика после Февраля
За 1917 год промышленное производство в России снизилось на треть. Оборудование было изношено. Обострилась нехватка топлива и металла. Выплавка чугуна и стали, добыча угля, выпуск машин сокращались. В марте в Донбассе добыли 150 млн пудов угля, в июле - 119, в сентябре - 110. Добыча нефти в Бакинском районе упала с 24,8 млн пудов в январе до 18,9 в ноябре. В черной металлургии весной работали 42 домны, к концу октября - 33. Производство невоенных товаров сократилось еще больше. Выпуск тканей в уменьшился в 4 раза по сравнению с 1913 годом. Топливный голод поразил транспорт: среднесуточная погрузка на железной дороге за январь-сентябрь упала до 19 500 вагонов - это на 22% меньше, чем в 1916 году. Вагоны и паровозы выбывали из строя, и заменить их было нечем. Призыв в армию снижал качество работы: выработка женщин, подростков и военнопленных (треть рабочих Донбасса и Урала) была вдвое меньше средней. Финансы были расстроены: банкиры Англии и Франции снизили кредиты, «Заем Свободы» не разошелся, и правительство печатало деньги, не обеспеченные товарами: в апреле - 476 млн рублей, в сентябре - почти 2 млрд рублей.
Государственный долг России (на 1 января): 1914 - 8,8 млрд. руб., 1915 - 10,5, 1916 - 18,9, 1917 - 33,6. К 1 июля 1917 года долг государства достиг 43,9 млрд рублей.
Развал экономики уменьшал число рабочих. Без снабжения и кредитов предприятия закрывались. С марта по октябрь было закрыто 799 заводов, фабрик, шахт, рудников. Нередко хозяева останавливали предприятия, чтобы уволить требовательных рабочих.
Ухудшалась доставка продовольствия. Временное правительство ввело хлебную монополию, но не обеспечило продразверстку. Более половины излишков хлеба прятали спекулянты. К октябрю хлебозаготовки еще снизились, и рабочие недоедали. Рост цен опережал рост зарплаты. По данным Московской Биржи Труда, с февраля по октябрь средняя зарплата выросла на 53%, цены на товары первой необходимости - на 112 (на ржаной хлеб - на 150, на картофель - на 175, на одежду и обувь - на 170).
-
1917, конец февраля. Петроград. Рабочие, солдаты и матросы
-
Март
После Февраля рабочие считали, что революция должна поднять уровень их жизни, что они должны «жить как это достойно рабочего и свободного гражданина».
Первым делом рабочие уничтожали «черные списки» склонных к протесту. На фабрике Торнтона сожгли картотеку отдела кадров - директор уверял, что там нет политического смысла, но рабочие увидели при фамилиях пометки на английском языке и не поверили.
3 марта собрание рабочих Выборгского района призвало Совет свергнуть Временное правительство и объявить себя «Временным революционным правительством».
4 марта многие рабочие Петрограда бастовали, чтобы вернуться к станкам, только если исполнят их требования: восьмичасовой рабочий день, удаление администрации, управление заводом на выборных началах, повышение оплаты труда и др.
10 марта Совет и Петроградское общество фабрикантов и заводчиков согласились разрешить восьмичасовой рабочий день и фабрично-заводские комитеты. Говорили, что хозяева признали завкомы, чтобы с их помощью смягчать крайние запросы.
Рабочие избирали комитеты предприятия (фабкомы, завкомы, фабзавкомы, ФЗК) на общем собрании. Основными задачами ФЗК стали: восьмичасовой рабочий день, повышение оплаты труда, охрана предприятия, снабжение, чистка кадров администрации (собрания рабочих решали, кого уволить, и выгоняли тех, кто грубил, доносил, мешал собираться, не справлялся с делом). Фабзавкомы создавали отряды рабочей милиции для охраны завода и собраний. Позже ФЗК собирали советы: районные, городские и т.д.
16 марта после совещания предпринимателей у министра торговли и промышленности правительство отложило ввод восьмичасового рабочего дня до Учредительного собрания. Предприниматели заявили, что это не вопрос согласия с рабочими, а государственное дело. Но с марта по октябрь восьмичасовой рабочий день ввели на большинстве предприятий страны, чаще «явочным порядком»: через восемь часов прерывали работу.
В марте в стране было закрыто 74 предприятия. В Московском промышленном районе уволили 50 тысяч рабочих. Поэтому рабочие начали опасаться локаута и вмешиваться в управление: охраняли имущество завода, следили за производством, снабжением, вывозом изделий. На госпредприятиях рабочие пытались управлять производством.
На Ижорском заводе избрали Совет рабочих из 50 человек, в том числе 6 инженеров, и они отстранили начальника завода адмирала Воскресенского и управляли несколько дней, пока не поняли, что не справляются, и вернули заводу прежнюю власть.
Случаи ареста и удаления рабочими администрации предприятия (данные Временного правительства по стране, 1917 год): в марте - 59, в апреле - 5, в мае - 0, в июне - 4, в июле - 5, в августе - 17, в сентябре - 21, в октябре - 16.
В революции у рабочих было три главных требования: 1) "хлеб" (повышение зарплаты), 2) права (улучшение условий труда) и 3) власть (участие в управлении предприятием) -
1) В марте рабочие добились роста оплаты (до 50%) и расценок труда. Им оплатили и «дни революции до 7 марта» (когда их не было на работе). Тогда же требовали: выдавать зарплату каждые две недели; повысить оплату сверхурочной работы; упразднить сдельную оплату; установить минимальную зарплату; продавать рабочим по себестоимости забракованные изделия; снабжать предприятие продовольствием; ввести налоги на капитал и военные прибыли, чтобы эти средства шли на нужды рабочих.
2) Первые требования по условиям труда: восьмичасовой рабочий день, уничтожение «черных книг», отмена штрафов, отмена обысков, вежливость администрации, обращение к рабочим «на вы», страхование труда, кассы взаимопомощи, медпомощь, право на собрания без разрешения и участия администрации, право на забастовки, митинги, выпуск листовок и газет, просвещение и отдых, право на увольнение начальника за жестокость, оскорбления, брань и произвольные наказания, увольнение нежелательных сотрудников, вооружение рабочих для самозащиты, создание рабочей милиции и Красной гвардии.
3) Требования по управлению: выборы управляющих; охрана предприятия и его имущества; участие в принятии норм и расценок; участие в снабжении сырьем и топливом; контроль рабочих за производством, распределением, порядком, финансами, наймом и увольнением; право удалять администрацию; право создавать завкомы; право завкома представлять рабочих перед администрацией, хозяевами и правительством.
В марте рабочие добились роста оплаты и лучших условий труда, но их попытки управлять хозяева расценивали как покушение на собственность, а рабочие, в свою очередь, видели в отпоре работодателей угрозы - и так развернулась борьба за договор о правах и собственности рабочих и предпринимателей. Обе стороны часто не уступали, и многое зависело от других сторон: власти (правительства) и общества (партий)…
После февраля число стачек падало: с марта до июня в стране насчитали 347 стачек, и бастовали 153 974 рабочих, в среднем в 4 раза меньше, чем в январе и феврале.
Апрель
В марте-апреле в Петрограде возникло около 30 профсоюзов (в них - 200 тысяч человек).
Комитет Путиловского завода заявил: «Рабочие готовятся к тому времени, когда частная собственность на фабрики и заводы будет уничтожена, и орудия производства вместе со зданиями, воздвигнутыми руками рабочих, перейдут в руки рабочего класса».
Собрание 5 тысяч рабочих и солдат на Выборгской стороне единогласно решило ввести налог на капитал и вооружить рабочих. На многих заводах рабочие осудили «Заём Свободы» как сбор денег с бедняков и потребовали ввести налог на военные прибыли.
Правительство начало готовить «разгрузку»: вывоз заводов Петрограда вглубь страны.
Рабочие говорили, что их уволят под предлогом нехватки сырья и топлива.
На ряде государственных предприятий рабочие решили, что они принадлежат народу, и отстаивали свое участие в управлении, но к середине апреля после неудачных попыток управлять ограничились «контролем» за администрацией.
На Адмиралтейском судостроительном заводе рабочие дали завкому право контроля, в том числе заботу о составе администрации, оборудовании, ходе заказов и финансах. 15 марта завкому поручили еще покупку для завода инструментов, металла. Но через две недели завком решил ограничиться надзором и правом удалять работников управления. 7 апреля на общем собрании рабочие отменили выборы административного персонала.
15 апреля конференция госпредприятий Петрограда приняла положение о фабзавкомах: «Не желая брать на себя ответственность за техническую и административную организацию производства в данных условиях до полной социализации общественного хозяйства, представители общезавкома входят в заводоуправление с правами только совещательного голоса».
С середины апреля рабочие требовали, чтобы государство управляло экономикой, ибо «рабочий контроль ведет к государственному». Ленин писал об этом в «Апрельских тезисах»: «Не «введение» социализма, как наша непосредственная задача, а переход тотчас лишь к контролю со стороны С. Р. Д. за общественным производством и распределением продуктов».
Апрельская конференция РСДРП(б) выдвинула свои требования: национализация банков и ряда предприятий (нефть, металлургия, уголь, сахар, транспорт); рабочий контроль над производством и распределением; правильный обмен между городом и деревней (кооперативы плюс продкомитеты); правильное распределение рабочей силы на производстве; отмена коммерческой тайны; борьба с локаутами.
Предприниматели жаловались, что запросы рабочих снижают производительность труда, и Петроградское общество фабрикантов и заводчиков провело опрос. По опросу, 10-15 апреля из 34 владельцев механических заводов 10 указали, что производительность труда повысилась или не изменилась; 15 отметили ее снижение из-за недостатка сырья и топлива, 9 объяснили спад производительности восьмичасовым рабочим днем.
20-21 апреля в стычках с толпой погибли рабочие, и завкомы стали укреплять Красную гвардию. 22 апреля завком Оптико-механического завода решил вооружать рабочих, и общее собрание выработало устав Красной гвардии (напечатан 28 апреля в «Известиях»).
22 апреля общее собрание обувной фабрики «Скороход» запросило у Совета 500 винтовок и 500 револьверов для Красной гвардии: «Тогда не будут рвать красные флаги».
23 апреля закон Временного правительства ограничил права рабочих комитетов: эти права «обсуждаются в совместном заседании комитета и представителей администрации заведения и устанавливаются взаимным соглашением обеих сторон». Закон вызвал конфликты: на многих предприятиях рабочие создавали свои правила и инструкции.
28 апреля в думе Петрограда конференция по созданию Красной гвардии собрала 158 делегатов от 90 предприятий, где работали 170 тысяч человек. Решили приостановить создание городской Красной гвардии, но на местах не отказываться от нее.
В марте-апреле в России рабочие победили в 64 из 70 стачек за повышение зарплаты.
В провинции стачки нарастали медленнее, чем в крупных центрах. На Урале в марте-апреле насчитали всего 4 стачки, в июле-октябре - 200.
-
1917. Петроград. Рабочие и служащие Монетного двора отмечают 1 Мая
-
Май
В начале мая росли цены, и рабочие больше бастовали, особенно в провинции - выделялся Донбасс. Вспышка стачек произошла на Урале: там рабочие жаловались на простои, условия труда и быта, притеснения, а в ходе стачек иногда выводили из строя станки, избивали представителей администрации, захватывали земли и леса.
Владельцы стали чаще продавать предприятия или сокращать производство. Газета «Новое время» писала, что они продают заводы и отсылают капитал за границу, чтобы перебраться туда по пословице: «Где сокровище мое, там и сердце мое». В Петрограде профсоюз текстильщиков выяснил, что промышленники закрывают счета и вывозят в Финляндию товары, сырье и части станков, а на ряде фабрик сократили рабочую неделю. На одной фабрике администрация обещала урезать производство из-за нехватки хлопка, но сырье фабрики грузили на баржи и увозили. Еще сообщали, что британский заводчик Мункен выехал в Финляндию якобы для закупки катушек, но оказался в Англии, где его догнали партнеры и управленцы - перед тем они опустошили сейф предприятия.
В этой связи говорили, что заводчики шли на уступки, чтобы переждать напор рабочих, а потом всё вернуть, и медлили исполнять обещания, увольняли зачинщиков, расстраивали производство, прятали и вывозили материалы, выводили финансы и останавливали или закрывали заводы. Были случаи, когда хозяева поджигали свои предприятия.
«Торгово-промышленная газета» выявила, что с апреля 54 предприятия из 75 закрыты под предлогом лишних запросов рабочих в оплате труда, 21 - из-за снабжения. Газета «День» делала вывод: «если в некоторых случаях эти закрытия мотивированы нехваткой сырья, то во многих других целью являлось запугать рабочих и Временное правительство».
«Рабочая газета» писала: «Заводы не ремонтируются, изношенные части не заменяются новыми, запасы сырых материалов и угля не возобновляются, работы ведутся спустя рукава. Предприниматели… сокращают производство, рассчитывают рабочих под предлогом недостатка металла, угля, отсутствия заказов, конкуренции импортов».
Журналист Джон Рид рассказывал: «Секретарь петроградского отдела кадетской партии говорил мне, что экономическая разруха является частью кампании, проводимой для дискредитирования революции. Один союзный дипломат, имя которого я дал слово не упоминать, подтверждал это на основании собственных сведений. Мне известны некоторые угольные копи близ Харькова, которые были подожжены или затоплены владельцами, московские текстильные фабрики, где инженеры, бросая работу, приводили машины в негодность, железнодорожные служащие, пойманные рабочими в момент, когда они выводили локомотивы из строя...» («Десять дней, которые потрясли мир»).
В середине мая Исполком Петроградского Совета принял план государственного регулирования производства, распределения и финансов. Но два дня спустя министр торговли и промышленности Коновалов подал в отставку из-за этого плана. На Съезде военно-промышленных комитетов он осудил «непомерные требования рабочих» и предупредил, что «мы будем свидетелями закрытия десятков и сотен предприятий». Промышленники отвергали государственное регулирование экономики. Кроме того, общества фабрикантов и заводчиков Петрограда и Москвы призвали предпринимателей России дать отпор «вмешательству заводских комитетов в дела предприятий».
В мае крепло движение за рабочий контроль. Рабочие искали защиты от кризиса, но еще редко требовали надзора за администрацией и доступа к документам. Петросовет изучил «случаи контроля» в мае-июне на 84 предприятиях и установил, что в 24,5% случаев контроль затрагивал производство, в 8,7% - финансы и продажи, в 24,6% - условия труда, в 24,1% - наём и увольнение, в 7,5% - охрану предприятия. Все эти вопросы рабочие объявили делом фабзавкомов, частью «демократизации фабрично-заводской жизни».
19 мая ПК большевиков впервые призвал к рабочему контролю на предприятиях.
29 мая конференция фабзавкомов Харькова предложила инструкции для фабзавкомов, которые потом использовали на многих предприятиях страны. Фабзавкомы брали на себя охрану и производительность труда, контроль «над всеми частями производства».
С 30 мая по 3 июня прошла Первая конференция фабрично-заводских комитетов
Петрограда - 568 делегатов от 367 предприятий, где работало 337 тысяч человек.
Перед конференцией рабочие созвали совещание о топливе и сырье, и многие послали делегации на Донбасс и в другие области, чтобы найти сырье и топливо и ускорить его доставку - завкомы спасали заводы сами: рассылали гонцов за топливом, брали его в долг, проверяли склады и места его добычи, узлы дорог, где могли задержать поставки, вели переговоры с чиновниками о заказах и финансах - и находили нефть, уголь, заказы и деньги. Но на конференции Ленин упрекнул фабзавкомы в том, что они вместо борьбы за права, как «мальчики на побегушках», ищут для капиталистов топливо и заказы.
Из выступлений на Первой конференции фабзавкомов:
Завком меднопрокатного завода Розенкранца: «Первыми шагами комитета была борьба за улучшение расценок труда, что и было достигнуто… Завод весьма неудовлетворительно был обеспечен топливом, и только поездкой представителя заводского комитета на юг удалось наладить дело… С другой стороны, образовались целые залежи готовых заказов, которые отказались принять заказчики. Заводской комитет принял на себя урегулирование этого дела… За недостатком кирпича наблюдалась остановка горнов в литейной мастерской, и только благодаря вмешательству комитета удалось достать необходимое».
Делегат от завода Бенуа: «Хозяин объявил, что нет денег и вышвыривает 500 человек… Из цифровых данных видно, что производство растет, а денег у предпринимателя нет».
Рабочий Наумов: «Контроль не есть еще социализм и даже не взятие производства в свои руки, но это уже выходит из рамок буржуазного строя. Не социализм мы предлагаем ввести, нет, а взяв власть в свои руки, мы должны повести капитализм по тому руслу, по которому он сам себя изжил бы».
Июнь
В первые полгода число рабочих в стране выросло на 12%, но потом росла безработица.
1 и 2 июня Всероссийский съезд представителей торговли и промышленности отверг регулирование экономики государством. П.П. Рябушинский, банкир и промышленник, объяснял: «В Европе государство… получает всю полноту контроля, против чего мы не возражаем. Но мы боимся, что такой контроль невозможен в России… доколе наше правительство само продолжает находиться в положении подконтрольном». На съезде говорили, что участие государства в производстве - помощь рабочим в ущерб делу.
В начале июня на Первой конференции ФЗК Петрограда рабочий Животов сказал, что саботаж промышленников в Донбассе и в текстильной отрасли указывает, что буржуазия готова вызвать «голодные бунты и анархию, а потом объявить диктатуру и с помощью военной силы расправиться с анархией, а заодно и с революцией». Там же делегат Цейтлин призвал управлять производством: «Заводские комитеты должны осматривать закрывающиеся заводы, чтобы приспособить их для иных целей».
В июне рост цен превысил подъем зарплаты в марте, и рабочие требовали прибавки.
8 июня забастовали цеха Путиловского завода. 19 апреля директор завода подтвердил новые расценки труда, но позже совет директоров отменил надбавку. Завком обращался в министерства (завод был под контролем государства), но тщетно. 13 июня на завод прибыл замминистра труда Гвоздев и поддержал рабочих. Но совет директоров завода уговорил его отложить меры до тарифного соглашения профсоюза с обществом фабрикантов. Тогда путиловцы решили бастовать и вооружаться. 18 июня они вышли на демонстрацию со знаменем: «Нас обманули! Товарищи, готовьтесь в борьбе!»
В июне рабочие начали борьбу с планом «разгрузки» Петрограда. Причиной перевоза предприятий в провинцию власть объявила нужду в близком сырье и продовольствии.
Из решения митинга 700 рабочих Кожевниковской текстильной фабрики: «Фабриканты и заводчики разгрузкой намереваются сослать за Урал по этапу часть революционного пролетариата…». На другом собрании предложили «разгрузить город не от рабочих, а от биржевых дельцов, чиновников и других праздно шатающихся по Невскому проспекту».
Против «разгрузки» был развал транспорта: вывоз заводов требовал 200 тысяч вагонов, и говорили, что дешевле возить сырье и топливо на предприятия, а не наоборот. Срок запуска производства на новом месте заводчики не называли и уверяли, что до января 1919 года не успеют. Из-за отпора рабочих правительство отложило разгрузку.
В июне рабочий контроль стал орудием в борьбе за власть на предприятии.
2 июня директор завода Лангезипена объявил о закрытии предприятия. Он сказал, что производство упало на треть, от госзаказов убытки в 10 миллионов и денег нет, а всё это от восьмичасового рабочего дня, роста цен и нехватки топлива и сырья. По просьбе рабочих ЦС фабзавкомов установил, что за короткий срок завод трижды сменил владельца. Когда это узнали, директор сообщил, что занял у знакомого 450 тысяч и запустит производство. Но 5 июня завком ввел свой контроль: объявил, что для отправки с завода изделий, сырья и материалов нужно его согласие и приказы его обязательны для всех, а для приказа администрации нужна санкция завкома.
Газета «Известия» рассказала, что в ЦС фабзавкомов поступали жалобы на закрытие предприятий хозяевами якобы из-за убытков и отсутствия средств, но при проверке часто раскрывали хитрые «махинации капиталистов, направленные на локаут».
Рабочие стали чаще вводить свой контроль, чтобы сохранить рабочие места. Но даже если они захватывали предприятие, то не объявляли себя хозяевами, а просили о помощи правительство. Фабзавкомы не хотели подменять собой администрацию.
В конце мая администрация завода Лебедева отвергла требование повысить зарплату, и профсоюз убеждал рабочих взять управление заводом, но завком не согласился. 3 июня на собрании рабочих завком спросил, где они возьмут деньги на зарплату и будет ли подчиняться им технический персонал, и рабочие отказались от захвата завода.
18 июня в Петрограде, Москве, Минске и других городах рабочие несли лозунги против «министров-капиталистов», но министр труда остерег их: «Товарищи рабочие, помните не только о своих правах, не только о своих желаниях, но и возможностях их реализации…».
27 июня в текстильной отрасли начались переговоры о новом коллективном договоре, но тянулись два месяца. Промышленники отвергали требования профсоюза. Два дня прошли в жестких переговорах о том, чтобы хозяева давали рабочим кипяток для чая: хозяева уступили, но сказали, что «только в силу исключительных обстоятельств».
-
( продолжение следует )