Вернулся из деревни
Наверное будет несколько постов, потому что есть про что написать, причём про разное.
Пока про разговоры с местными жителями об истории деревни.
---
Итак, будучи в Панкратово, я довольно много разговаривал с людьми, которые там выросли. В том числе мы говорили про историю этой деревни. Сама деревня, кстати, довольно интересная. Живут там вепсы. У людей старшего поколения (моей тёщи, например), вепсский - родной язык. На нём говорили дома, а по-русски начинали говорить только в школе. До войны вепсский в школе изучали, после войны запретили. Сейчас пытаются снова в школе учить, но, похоже, поздно.
Так вот, о советской власти местные крестьяне вспоминают без малейших розовых соплей, исключительно матом. Речь шла про 50-е, 60-е годы преимущественно. По воспоминаниям, жили не то что в бедности, а в крайней нищете, в страшном голоде. Зимой ели жмых, по весне дети искали на колхозном поле остатки помёрзшей невыкопанной картошки, это было лакомство. Ещё раз, это не 30-е, это уже Гагарин, Высоцкий, Окуджава в городе. А в деревне вот так. Зарплат у колхозников не было, считали трудодни. На трудодни можно было купить в магазине какие-то товары из крайне скудного ассортимента, потому что в эти деревни можно было попасть на автотранспорте только по снежному накату. В прочее время года единственный проходивший туда транспорт - гусеничный трактор ДТ. Дорогу построили уже в конце 70-х, в 80-е.
Если семья держала корову, то КАЖДЫЙ день они обязана были сдавать 3 литра молока на маслозавод, естественно, бесплатно. При этом ставить собственные стога крестьянам было запрещено. Но скотину-то держали, поэтому маленькие стожки ставили по лесу, по болотинам. Если находили, отбирали. В самой деревне не было ни травинки, так как овцы съедали всё подчистую. Сейчас везде трава по пояс, где не косят.
Я спросил, были ли плодовые деревья. Нет, не было, так как был объявлен налог на каждое плодовое дерево в частном хозяйстве. Напомню, наличных крестьянам не платили. Что сделали колхозники? Вырубили все яблони. Платить-то не с чего, налог трудоднями не берут.
Паспорта колхозникам, как я понимаю, на руки не выдавали. Насколько я понимаю, до 1962 года их у колхозников вообще не было, а с 1962 года папорта появились, но хранились в правлении. И всё равно, по достижении 16 лет всеми правдами и неправдами, люди пытались бежать в города. В любые города - Белозерск, Череповец, Воркута, Ленинград, Нарва, куда удастся приткнуться. Кто-то один, прорвавшись, искал способы вытащить к себе знакомых. Так, моей тёще и её подруге достали справку, что они пойдут учиться в техникум, под эту справку им выдали паспорта. В итоге, перед войной в деревне было около 300 дворов, своя школа, больница. Сейчас осталось дворов 10-12, из которых круглогодично живут меньше половины. Семья с детьми осталась одна. Школы в соседней деревне одна на три деревни, в ней учатся пять детей, работает 12 сотрудников. Когда эти дети закончат 9 класс, школу закроют, так как больше детей нет и уже не будет. Эти дети, если захотят учиться дальше, поедут в интернат в райцентр (120 км). Больница ближайшая тоже в райцентре. История деревни закончится через несколько лет. Такие дела.
Пока про разговоры с местными жителями об истории деревни.
---
Итак, будучи в Панкратово, я довольно много разговаривал с людьми, которые там выросли. В том числе мы говорили про историю этой деревни. Сама деревня, кстати, довольно интересная. Живут там вепсы. У людей старшего поколения (моей тёщи, например), вепсский - родной язык. На нём говорили дома, а по-русски начинали говорить только в школе. До войны вепсский в школе изучали, после войны запретили. Сейчас пытаются снова в школе учить, но, похоже, поздно.
Так вот, о советской власти местные крестьяне вспоминают без малейших розовых соплей, исключительно матом. Речь шла про 50-е, 60-е годы преимущественно. По воспоминаниям, жили не то что в бедности, а в крайней нищете, в страшном голоде. Зимой ели жмых, по весне дети искали на колхозном поле остатки помёрзшей невыкопанной картошки, это было лакомство. Ещё раз, это не 30-е, это уже Гагарин, Высоцкий, Окуджава в городе. А в деревне вот так. Зарплат у колхозников не было, считали трудодни. На трудодни можно было купить в магазине какие-то товары из крайне скудного ассортимента, потому что в эти деревни можно было попасть на автотранспорте только по снежному накату. В прочее время года единственный проходивший туда транспорт - гусеничный трактор ДТ. Дорогу построили уже в конце 70-х, в 80-е.
Если семья держала корову, то КАЖДЫЙ день они обязана были сдавать 3 литра молока на маслозавод, естественно, бесплатно. При этом ставить собственные стога крестьянам было запрещено. Но скотину-то держали, поэтому маленькие стожки ставили по лесу, по болотинам. Если находили, отбирали. В самой деревне не было ни травинки, так как овцы съедали всё подчистую. Сейчас везде трава по пояс, где не косят.
Я спросил, были ли плодовые деревья. Нет, не было, так как был объявлен налог на каждое плодовое дерево в частном хозяйстве. Напомню, наличных крестьянам не платили. Что сделали колхозники? Вырубили все яблони. Платить-то не с чего, налог трудоднями не берут.
Паспорта колхозникам, как я понимаю, на руки не выдавали. Насколько я понимаю, до 1962 года их у колхозников вообще не было, а с 1962 года папорта появились, но хранились в правлении. И всё равно, по достижении 16 лет всеми правдами и неправдами, люди пытались бежать в города. В любые города - Белозерск, Череповец, Воркута, Ленинград, Нарва, куда удастся приткнуться. Кто-то один, прорвавшись, искал способы вытащить к себе знакомых. Так, моей тёще и её подруге достали справку, что они пойдут учиться в техникум, под эту справку им выдали паспорта. В итоге, перед войной в деревне было около 300 дворов, своя школа, больница. Сейчас осталось дворов 10-12, из которых круглогодично живут меньше половины. Семья с детьми осталась одна. Школы в соседней деревне одна на три деревни, в ней учатся пять детей, работает 12 сотрудников. Когда эти дети закончат 9 класс, школу закроют, так как больше детей нет и уже не будет. Эти дети, если захотят учиться дальше, поедут в интернат в райцентр (120 км). Больница ближайшая тоже в райцентре. История деревни закончится через несколько лет. Такие дела.