своих побед от поражений ты сам не должен отличать
Эдик Фельдман
Мощный человек - Эдик. Думаю, вы улавливаете это его качество по его глазам. Мощный и одновременно ранимый, как ребёнок. И это я вижу в его взгляде. Однако, обо всём по порядку. Когда я пришёл в экспериментальный отдел, Эдик успел из него перейти в отдел теоретический. Уходил он с обидой. Говорил: "Абрам Наумович! -это наш шеф - Как вы могли? Я только что женился, мы ждём ребёнка, а вы отказались от премии, когда директор её предложил!" Всё так и было. Наш шеф с гордостью показал директору института монокристалл, который вырастил Эдик. Директор тут же предложил премировать Эдика, а шеф упёрся. Мол, он молодой. Ничего ещё не сделал такого, чтобы денежку ему давать. Было в те времена в ходу понятие бессребничества. Всё ценное должно было рождаться само собой, что у той Девы Марии. - От голубя.
Теоретический босс, которого звали Вениамин Леонтьевич, когда к нему Эдик пришёл, задал всего один вопрос: "Чему равна дивергенция Эр?" И Эдик ответил. Вопрос его перехода в теоретики решился.
Второй случай с Эдиком тоже произвёл впечатление на меня. И не только на меня. Дело было так. В Харьков приехал гроссмейстер Юрий Балашов. Он был чемпионом Москвы. Как принято у гроссмейстеров, Балашов дал сеанс одновременной игры на многих досках. За одну из досок сел играть с Балашовым наш Эдик. Что они разыграли, точно я не помню. Кажется вариант Найдорфа. Только Эдик эту партию выиграл.
Когда я его спросил, как же это у него получилось?, Эдик ответил: "Понимаешь, Балашов был выпивши". Скромняга наш Эдик был и остался.
У меня есть что сказать на тему Эдика, но пока я прервусь. Хорошего по-маленьку, как говорится.