Пять лет назад я еще учился и не знал, что уйду из опостылевшего мне университета - уже неуниверситета. Тогда начались походы в кафе, которые спасали меня от себяедения из-за непрекращающихся поисков себя же. Вернее, я, конечно же, угощался собой, но понемножку - как бы сидел на строгой диете, пробуя деликатно, экономно, кусочек за кусочком.
Тогда вечерами были темно-коричневые кофейные столики, от которых пахло мускатным орехом и корицей. Моими друзьями были дребежжание машинки за стойкой и податливый, как расплавленный пластик, сигаретный дым, который я пропускал сквозь пальцы, ухватывая фрагментарно что-то по кусочкам из прочитанных книг. Тогда я еще не знал, что буду за этими столами переступать грани дозволенного и запускать руки туда, куда нельзя, ловить остатки подростковой фантазии, скрипеть пером уже несуществующей ручки по шероховатой пожелтевшей бумажке, и поедать это чувство, сдабривая пеной взбитых сливок.
Как правило, сквозь звон посуды, гомон посетителей и метроном открывающихся дверей, я слышал там одну мелодию, которую спустя годы услышу в другом местечке на Alt-Moabit, после этого я буду бывать там всегда, как только приеду в Берлин, оставаться до поздна и идти пешком до отеля или приютившей меня квартиры друзей. Прогуливаться по пустынным улочкам с проносящимися рядом и при этом стонущими от одиночества автомобилями, сидеть у металлического не-вагона, стоящего на обрезанных не-рельсах в память об уехавших отсюда навечно "не-людях". И, сидя на холодном камне или проходя там по булыжной мостовой, я воспроизводил в голове эту мелодию, вспоминая питерские вечера.
Но другой моей песней была песня про ночь и про то, как "полежи со мной неслышно рядом" и "три тетради сомнений". В ней я как-то утопал навсегда и так было трудно вернуться из этого никуда-навсегда к реальности сигаретных дымов и холодной кофейной кружки, на дне которой в черной тягучей жиже с перцем плавал кусочек лимона. И тогда я понимал, что слова из нее вместе с мелодией тоже выжжены в моем мозгу расплавленным металлом этой песни и ноют при первом ощущении хоть какой-то близости к смыслу ее или напеву. И вот совсем недавно я снова услышал ее, и все внутри опять перевернулось. Прошло лет пять.
ITOGI - Zemfira