Работа такая.
За время службы в органах внутренних дел, мне пришлось некоторое время работать в профилактической службе уголовного розыска. В период «перестройки» и ельцинских реформ службу эту прикончили насмерть. Чего уж там говорить, если в Думе и органах управления страны имеется определенный процент людей с уголовным прошлым. Осталось только что бы в России, как на Украине, президентом выбрали бывшего уголовника.
Отвлекся немного в сторону. Да и как не отвлечешься, если у руководства страны, как говорил артист Евдокимов «ума-то нету», а реанимация этой службы могла бы реально снизить уровень преступности в стране. Но с другой стороны, это жесткая система учета и контроля за ранее судимыми, в том числе, естественно, и за теми, кто сейчас находится в руководстве района, города, области, республики…. Так что тут скорее не ума нету, а желания и воли для принятия решения.
Так вот служба эта тесно работала с участковыми инспекторами. Был в нашем горотделе участковый инспектор старший лейтенант милиции Валера Степанюк. У Валеры была одна особенность - у него мгновенно вырастала щетина. Гладко выбритым его видел только он сам в зеркало сразу же после процедуры бритья. Жил он рядом с горотделом, утром брился, а на работу приходил уже с отросшей щетиной. Начальство про эту особенность Валериного организма знало и особенно не наезжало на внешний вид его лица. В напарники, а точнее в подшефные, дали Валере молодого сотрудника, лейтенанта только что окончившего Школу милиции, симпатичного высокого парня-казаха с розовощеким от молодости и оптимизма лицом. Учитывая, что Валера был довольно не высокого роста, не маленьким, но высоким его уж точно не назовешь, они представляли собой довольно колоритную пару.
В один прекрасный день, скажем так, пришла эта «сладкая парочка» в горисполком по каким-то своим милицейским делам. Что такое «горисполком» объяснять не буду - старые знают, а молодые спросят у старых. Тут еще необходимо заметить, что настоящий сотрудник милиции, подойдя к двери «пункта назначения», никогда сразу не будет звонить или стучать, а постоит и некоторое время послушает, то, что может происходить за дверями. Если есть возможность посмотреть в замочную скважину - обязательно посмотрит, то есть, использует все возможности для получения информации, до общения с обитателями квартиры. Рассказываю дальше. Приходят, значит, они в горисполком, все чисто-аккуратно, цветущие цветы на подоконниках, коридоры застелены ковровой дорожкой, нашли нужный им кабинет, постучались, тишина. Ни тебе, кто там, ни, пожалуйста, входите. Валера по привычке, фуражку на затылок, что бы не мешала смотреть, и принимает позу буквы «гэ» с упором ладоней рук на колени и целит глазом в замочную скважину. В это время открывается дверь соседнего, через одну-две двери кабинета и в коридор выходит женщина - работник горисполкома и, видя милиционэра в такой недвусмысленной позе, начинает его журить, что как нехорошо товарищ милиционер подсматривать, ая-яй-яй, как нехорошо. Младший напарник не знал куда провалиться, покраснел так, что от температуры лица можно было прикуривать. Валера же выпрямился из рабочего состояния, как был с фуражкой на затылке, развел руками и выдал ответ: « Работа у нас такая!».
Про Валеру Степанюка должен, нет, правильнее будет сказать, просто обязан добавить, то, что Валера имел феноменальные способности к языкам. По своей работе он сталкивался с людьми различных национальностей и не зная практически ни одного языка кроме собственного каким-то образом цеплял особенности того или иного произношения. Он мог «влет» определить по нескольким, случайно брошенным словам национальность разговаривавших и не только граждан основных республик Союза ССР, но и малых народов Кавказа, то есть определить по нескольким словам аварца, даргинца, кумыка или лезгина. Не знаю, жив ли он сейчас. Последний раз видел его в 1986 году. Если жив - прочитает про себя, нет - рассказ останется как память о нем.
Да, кстати. Вынужден снова добавить, рассказав мне про этот случай, Валера ухмыльнувшись, сказал, что он много чего интересного увидел через замочную скважину в таких кабинетах. Что? Мы с вами можем только строить догадки…. Жаль. Встретиться бы сейчас с Валерой, он бы порассказал…
Отвлекся немного в сторону. Да и как не отвлечешься, если у руководства страны, как говорил артист Евдокимов «ума-то нету», а реанимация этой службы могла бы реально снизить уровень преступности в стране. Но с другой стороны, это жесткая система учета и контроля за ранее судимыми, в том числе, естественно, и за теми, кто сейчас находится в руководстве района, города, области, республики…. Так что тут скорее не ума нету, а желания и воли для принятия решения.
Так вот служба эта тесно работала с участковыми инспекторами. Был в нашем горотделе участковый инспектор старший лейтенант милиции Валера Степанюк. У Валеры была одна особенность - у него мгновенно вырастала щетина. Гладко выбритым его видел только он сам в зеркало сразу же после процедуры бритья. Жил он рядом с горотделом, утром брился, а на работу приходил уже с отросшей щетиной. Начальство про эту особенность Валериного организма знало и особенно не наезжало на внешний вид его лица. В напарники, а точнее в подшефные, дали Валере молодого сотрудника, лейтенанта только что окончившего Школу милиции, симпатичного высокого парня-казаха с розовощеким от молодости и оптимизма лицом. Учитывая, что Валера был довольно не высокого роста, не маленьким, но высоким его уж точно не назовешь, они представляли собой довольно колоритную пару.
В один прекрасный день, скажем так, пришла эта «сладкая парочка» в горисполком по каким-то своим милицейским делам. Что такое «горисполком» объяснять не буду - старые знают, а молодые спросят у старых. Тут еще необходимо заметить, что настоящий сотрудник милиции, подойдя к двери «пункта назначения», никогда сразу не будет звонить или стучать, а постоит и некоторое время послушает, то, что может происходить за дверями. Если есть возможность посмотреть в замочную скважину - обязательно посмотрит, то есть, использует все возможности для получения информации, до общения с обитателями квартиры. Рассказываю дальше. Приходят, значит, они в горисполком, все чисто-аккуратно, цветущие цветы на подоконниках, коридоры застелены ковровой дорожкой, нашли нужный им кабинет, постучались, тишина. Ни тебе, кто там, ни, пожалуйста, входите. Валера по привычке, фуражку на затылок, что бы не мешала смотреть, и принимает позу буквы «гэ» с упором ладоней рук на колени и целит глазом в замочную скважину. В это время открывается дверь соседнего, через одну-две двери кабинета и в коридор выходит женщина - работник горисполкома и, видя милиционэра в такой недвусмысленной позе, начинает его журить, что как нехорошо товарищ милиционер подсматривать, ая-яй-яй, как нехорошо. Младший напарник не знал куда провалиться, покраснел так, что от температуры лица можно было прикуривать. Валера же выпрямился из рабочего состояния, как был с фуражкой на затылке, развел руками и выдал ответ: « Работа у нас такая!».
Про Валеру Степанюка должен, нет, правильнее будет сказать, просто обязан добавить, то, что Валера имел феноменальные способности к языкам. По своей работе он сталкивался с людьми различных национальностей и не зная практически ни одного языка кроме собственного каким-то образом цеплял особенности того или иного произношения. Он мог «влет» определить по нескольким, случайно брошенным словам национальность разговаривавших и не только граждан основных республик Союза ССР, но и малых народов Кавказа, то есть определить по нескольким словам аварца, даргинца, кумыка или лезгина. Не знаю, жив ли он сейчас. Последний раз видел его в 1986 году. Если жив - прочитает про себя, нет - рассказ останется как память о нем.
Да, кстати. Вынужден снова добавить, рассказав мне про этот случай, Валера ухмыльнувшись, сказал, что он много чего интересного увидел через замочную скважину в таких кабинетах. Что? Мы с вами можем только строить догадки…. Жаль. Встретиться бы сейчас с Валерой, он бы порассказал…