Держать за руку умирающего...
У нас сейчас идет особенный случай по "КриоРусу". Умирающий от рака человек (очень поздняя уже стадия) подписал с месяц назад контракт на крионику с "КриоРусом", оплатил его и передал нам в управление еще средства с тем, чтобы мы помогли ему с медобслуживанием в последние его недели и дни.
Его зовут Михаил, ему за 60, и последние 5 лет его мучает рак. И вот мы его разместили в недешевую (другой не нашли) коммерческую клинику, в данном случае она выполняет роль хосписа, где ему помогают. Организован хороший уход, постоянное обезболивание и внутривенное питание, потому что сам он уже питаться не может и крайне истощен - так болезнь, увы, протекает...
И в связи с этим я получила еще и обязанность приезжать к нему в больницу, проведывать и организовывать то, что ему надо. Да, забыла сказать, что у него нет детей, а жена - так уж вышло - одновременно занята уходом за своим отцом, который примерно в таком же состоянии, поэтому приезжает она к Михаилу редко.
Что я могу сказать? К крионированию мы готовы хорошо, но это так тяжело - приезжать к умирающему, смотреть в его пока еще не затуманенные глаза, подбадривать. Мы оба знаем, что надежды нет, но я держу его за руку, а он смотрит на меня (говорить уже не может) и надеется, что мы не подведем. Мы не подведем, я верю. Но все равно- видеть угасание человека очень тяжело.
Своих более молодых коллег посылаю редко. А кого-то даже и не пускаю - не каждый выдержит. Вот и такое лицо есть у крионики...
Его зовут Михаил, ему за 60, и последние 5 лет его мучает рак. И вот мы его разместили в недешевую (другой не нашли) коммерческую клинику, в данном случае она выполняет роль хосписа, где ему помогают. Организован хороший уход, постоянное обезболивание и внутривенное питание, потому что сам он уже питаться не может и крайне истощен - так болезнь, увы, протекает...
И в связи с этим я получила еще и обязанность приезжать к нему в больницу, проведывать и организовывать то, что ему надо. Да, забыла сказать, что у него нет детей, а жена - так уж вышло - одновременно занята уходом за своим отцом, который примерно в таком же состоянии, поэтому приезжает она к Михаилу редко.
Что я могу сказать? К крионированию мы готовы хорошо, но это так тяжело - приезжать к умирающему, смотреть в его пока еще не затуманенные глаза, подбадривать. Мы оба знаем, что надежды нет, но я держу его за руку, а он смотрит на меня (говорить уже не может) и надеется, что мы не подведем. Мы не подведем, я верю. Но все равно- видеть угасание человека очень тяжело.
Своих более молодых коллег посылаю редко. А кого-то даже и не пускаю - не каждый выдержит. Вот и такое лицо есть у крионики...