Меня тут некоторые френды уличают в давнем молчании.
Что ж, сейчас мне есть, что написать. Игорь Бигдан на днях
опубликовал пост про встречу доноров и реципиентов костного мозга - людей с разных концов мира, которые были похожи между собой, как родственники первой степени родства. В комментариях много споров, вымысел ли это журналиста - автора статьи, много терминов - генотипы-фенотипы, все такое. И еще по сети давно
гуляет подборка фотографий из "Эсквайра" не родственных между собой людей, схожих внешне, как братья и сестры.
И вот, что я хочу по этому поводу рассказать.
Мой отец был 1936 года рождения. Воспитывался он в детдоме в Краснодарском крае, в какой-то станице, которой уже нет, так как на этом месте потом создали искуственный водоем. Имя его, отчество и фамилия, а так же точная дата рождения были вымышлены, и он никогда не знал, кто его родители и при каких обстоятельствах он попал в детдом. Помнит только, что метрика его (видимо, что-то вроде свидетельства о рождениии) была на адыгейском языке.
Когда я была маленькой, я думала об истории происхождения моего отца и мечтала, что вдруг, как в кино, спустя столько лет найдутся папины родственники. Конечно же, я представляла себе, что это будут богатые родственники из далекой сказочной Америки, ну или, на худой конец, Европы :) Тем более, что пример перед глазами был - в нашей дыре, затертом и занюханном Северодвинске, у мальчика буквально из соседнего с нашим дома, вдруг обнаружился умерший дядя в Австралии, оставивший мальчику и его семье приличное наследство. Правда, этот случай произошел уже позже, мне было лет двадцать, и никаких надежд на нашедшихся родственников я уже не питала. К тому же, предметом мечтаний было не наследство, а обретение утерянных корней и вследствие этого, новая, прекрасная жизнь)
Естественно, я еще с детства понимала, что, скорее всего, папиных родителей репрессировали или что-то в том же духе, и если и есть где-то на земле его родные, то искать их можно было бы или на Кубани, где был его детдом, или в Сибири - вдруг кто-то выжил после лагерей и осел там. Но зацепок никаких не было, и сам папа никогда в жизни не пытался никого искать.
Спустя полгода после папиной смерти я наткнулась в том же "Эсквайре" на
подборку фото из жизни ирландского социального центра. Среди прочих там был портрет мужчины лет семидесяти. Мой отец умер в 74 года. К сожалению, папиных портретов последених лет у меня почти нет, и подобрать похожий ракурс для большей наглядности мне не удалось. Но, думаю, и так видно: глаза, брови, овал лица. У ирландца ярко выраженная продольная ямка на перегородке между ноздрями - у папы она тоже была, только еле заметная. Я где-то читала, что такая ямка передается по наследству, если это не след какой-либо травмы. Так же у ирландского мужчины шрам на нижней губе - удивительного, но и у папы был такой же шрам, только на этом фото не очень заметно.
">
Вот так, спустя столько лет, я снова задумалась о том, насколько мы не одиноки в этом мире, и что папа мой, вполне возможно, все-таки тоже был не одинок - у него были я, мама и гипотетические родственники за границей :)