Если бы радость непрерывно пребывала в этом мире, разве стали бы мы когда-нибудь искать иное?
Рами Блект: Сейчас я перечитываю одну из моих любимых книг, которую я рекомендую прочитать и вам, «Автобиография йога» Парамаханса Йогананда. И хочу поделиться с вами опытом просветленного мастера про войну. Рами Ниже цитаты из 30 главы книги ⤵️
В 1915 году вскоре после того, как я вступил в Орден Свами, у меня было четкое видение. В нем ярко доказывалась относительность человеческого сознания, я ясно воспринимал единство Вечного Света за мучительной двойственностью майи. Видение снизошло на меня, когда я однажды утром сидел в маленькой мансарде дома отца на Гурпар Роуд.
В Европе несколько месяцев неистовствовала первая мировая война, я с грустью раздумывал о той громадной дани, которую взимала смерть. Когда я в медитации закрыл глаза, мое сознание внезапно перенеслось в тело одного капитана, командующего боевым кораблем. Воздух раскалывался от грохота орудий, и снаряды летали с береговых кораблей и судовых пушек. Большой снаряд угодил в пороховой погреб, и мое судно разлетелось на куски.
Я вместе с несколькими матросами, оставшимися в живых после взрыва, бросился в воду. С бешено колотившимся сердцем я благополучно добрался до берега. Но увы! Шальная пуля завершила свой бешеный полет у меня в груди. Я со стоном упал на землю. Все тело мое было парализовано, но все-таки я сознавал, что обладаю им, как, засыпая, ощущают свою ногу. “Наконец таинственная поступь смерти настигла меня”, - подумал я.
С последним взором я готов был погрузиться в бессознательность, как вдруг обнаружил, что сижу в позе лотоса в своей комнате. Слезы радости полились из моих глаз, я поглаживал и пощипывал свое вновь обретенное владение - тело без всякой раны в груди. Я раскачивался взад и вперед, вдыхая и выдыхая, дабы убедиться, что я жив. Во время такого радостного обретения самого себя я вновь обнаружил, что сознание перенеслось в мертвое тело капитана у кровопролитного берега. Разум мой был в крайнем замешательстве. - Господи, - взмолился я, - мертв я или жив?
Весь горизонт заполнили ослепительные переливы огня. Мягкий рокот вибрации оформился в слова: - Что делать жизни или смерти со светом? По образу света Своего сотворил Я тебя. Относительность жизни и смерти принадлежит космическому сну. Узри сущность без всяких снов! Пробудись, дитя Мое, пробудись! Однажды я пошел в кино посмотреть хронику военных действий в Европе. На западе все еще продолжалась первая мировая война, хроника регистрировала кровавую бойню с таким реализмом, что я вышел из кино взволнованный. “Господи, - молился я, - почему Ты допускаешь такие страдания?”
К моему удивлению, тут же пришел ответ в форме видения настоящего сражения в Европе. Ужас битвы, с множеством убитых и умирающих, значительно превосходил кадры хроники. “Смотри внимательно, - сказал моему внутреннему сознанию мягкий голос. - Ты увидишь, что эти сцены, разыгрывающиеся сейчас во Франции, не что иное, как игра светотени. Они - суть космическое кино, как игра светотени. Они - суть космическое кино, столь же реальное и столь же нереальное, как хроника, которую ты только что видел, - спектакль в спектакле”.
Но сердце мое еще не успокоилось. Божественный голос продолжал: “Творение - это свет и тень, иначе невозможна никакая картина. Добро и зло майи должны вечно состязаться в превосходстве. Если бы радость непрерывно пребывала здесь в этом мире, разве стал бы когда-нибудь человек искать иное? Без страдания он едва ли попытается вспомнить о том, что забыл свой вечный дом. Боль - это толчок к воспоминанию. Путь спасения - через мудрость! Трагедия смерти нереальна.
Те, кто дрожит перед ней, подобны невежде-актеру, умирающему от ужаса на сцене, тогда как в него выстрелили всего лишь холостым патроном. Сыны Мои - дети света, им не вечно спать в заблуждении”. Хотя я читал о майе в Писаниях, они не дали мне столь глубокого понимания, какое пришло с личными видениями и сопровождающими их словами утешения. У человека происходит полная переоценка ценностей, когда он наконец убеждается в том, что творение - всего лишь огромное кино и что не в нем, а за ним скрывается истинная реальность человека.
В 1915 году вскоре после того, как я вступил в Орден Свами, у меня было четкое видение. В нем ярко доказывалась относительность человеческого сознания, я ясно воспринимал единство Вечного Света за мучительной двойственностью майи. Видение снизошло на меня, когда я однажды утром сидел в маленькой мансарде дома отца на Гурпар Роуд.
В Европе несколько месяцев неистовствовала первая мировая война, я с грустью раздумывал о той громадной дани, которую взимала смерть. Когда я в медитации закрыл глаза, мое сознание внезапно перенеслось в тело одного капитана, командующего боевым кораблем. Воздух раскалывался от грохота орудий, и снаряды летали с береговых кораблей и судовых пушек. Большой снаряд угодил в пороховой погреб, и мое судно разлетелось на куски.
Я вместе с несколькими матросами, оставшимися в живых после взрыва, бросился в воду. С бешено колотившимся сердцем я благополучно добрался до берега. Но увы! Шальная пуля завершила свой бешеный полет у меня в груди. Я со стоном упал на землю. Все тело мое было парализовано, но все-таки я сознавал, что обладаю им, как, засыпая, ощущают свою ногу. “Наконец таинственная поступь смерти настигла меня”, - подумал я.
С последним взором я готов был погрузиться в бессознательность, как вдруг обнаружил, что сижу в позе лотоса в своей комнате. Слезы радости полились из моих глаз, я поглаживал и пощипывал свое вновь обретенное владение - тело без всякой раны в груди. Я раскачивался взад и вперед, вдыхая и выдыхая, дабы убедиться, что я жив. Во время такого радостного обретения самого себя я вновь обнаружил, что сознание перенеслось в мертвое тело капитана у кровопролитного берега. Разум мой был в крайнем замешательстве. - Господи, - взмолился я, - мертв я или жив?
Весь горизонт заполнили ослепительные переливы огня. Мягкий рокот вибрации оформился в слова: - Что делать жизни или смерти со светом? По образу света Своего сотворил Я тебя. Относительность жизни и смерти принадлежит космическому сну. Узри сущность без всяких снов! Пробудись, дитя Мое, пробудись! Однажды я пошел в кино посмотреть хронику военных действий в Европе. На западе все еще продолжалась первая мировая война, хроника регистрировала кровавую бойню с таким реализмом, что я вышел из кино взволнованный. “Господи, - молился я, - почему Ты допускаешь такие страдания?”
К моему удивлению, тут же пришел ответ в форме видения настоящего сражения в Европе. Ужас битвы, с множеством убитых и умирающих, значительно превосходил кадры хроники. “Смотри внимательно, - сказал моему внутреннему сознанию мягкий голос. - Ты увидишь, что эти сцены, разыгрывающиеся сейчас во Франции, не что иное, как игра светотени. Они - суть космическое кино, как игра светотени. Они - суть космическое кино, столь же реальное и столь же нереальное, как хроника, которую ты только что видел, - спектакль в спектакле”.
Но сердце мое еще не успокоилось. Божественный голос продолжал: “Творение - это свет и тень, иначе невозможна никакая картина. Добро и зло майи должны вечно состязаться в превосходстве. Если бы радость непрерывно пребывала здесь в этом мире, разве стал бы когда-нибудь человек искать иное? Без страдания он едва ли попытается вспомнить о том, что забыл свой вечный дом. Боль - это толчок к воспоминанию. Путь спасения - через мудрость! Трагедия смерти нереальна.
Те, кто дрожит перед ней, подобны невежде-актеру, умирающему от ужаса на сцене, тогда как в него выстрелили всего лишь холостым патроном. Сыны Мои - дети света, им не вечно спать в заблуждении”. Хотя я читал о майе в Писаниях, они не дали мне столь глубокого понимания, какое пришло с личными видениями и сопровождающими их словами утешения. У человека происходит полная переоценка ценностей, когда он наконец убеждается в том, что творение - всего лишь огромное кино и что не в нем, а за ним скрывается истинная реальность человека.