О природе внимания как главного инструмента
Оригинал взят у larkin_donkey в о природе внимания, как главного инструмента в работе
Каково моё намерение, каково моё решение? Обычно я никогда не принимаю собственного решения, куда направить мой интерес. Но сейчас я решил, что этот мой интерес должен следовать в направлении моего внутреннего мира, пытаясь войти в контакт с ним и удерживая на нём часть моего внимания. Задача эта на поверку оказывается весьма трудной. Я уже осознаю, что мне предстоит тяжелейшая борьба - моё решение здесь не в счёт, оно ничего не стоит; мысли мои неосознанно и дико скачут во все стороны; большая часть меня с готовностью следует чему угодно. И мне приходится ежесекундно поддерживать своё решение, чтобы не потерпеть поражение.
Я пытаюсь поддержать своё усилие желанием стать серьёзнее, произнося про себя, как молитву: "Я хочу быть серьёзным", взвешивая каждое слово... Я пытаюсь серьёзно смотреть на свою жизнь, как на нечто, лишённое цели, смысла и реальности. Мы не живем из чего-то подлинно живого внутри себя, того, что действительно может быть названо 'Я'. Нашими действиями в жизни руководит нечто, что в один момент полагает одно, а уже в следующий делает совершенно другое. Если я смогу стать немного более серьёзным, я одновременно смогу приступить и к подготовке моего внимания.
Эта работа подразумевает прежде всего необходимость прийти к нашей реальности, жить в чём-то подлинном внутри себя, в сущности, а не только в вечном вращении колёс мнений и влияний. Но такая задача требует специальных тонких инструментов высокой точности. Попытки взять её одними голыми руками, своими грубыми пальцами, заранее обречены на провал. И фундаментальным смыслом всех наших усилий является приобретение и совершенствование самого главного инструмента, нашего внимания.
Внимание всегда можно измерить - подобно вину или шёлку. Аналогично тому, как в нас бывает много глупости или разума, также и внимание может быть очень грубым, но может быть утончённым и эластичным. Когда в разговоре я пытаюсь передать нечто собеседникам, для этого требуется определённое количество внимания. В какие моменты я осознаю, что уделяю внимание или (используя известное выражение) плачу вниманием?
Постепенно я начинаю осознавать, как работает внимание - осознавать, когда я хочу, желаю, решил уделить внимание. Но трудно уделять внимание самому себе таким образом, что это будет одновременно удерживать меня в стороне от чужих мыслей и чувств, чтобы непосредственно ощущать и чувствовать жизнь через внимание. Ощущение есть жизнь, ощущение есть внутренняя энергия. В самом начале его восприятие ещё так мало, так мимолётно. Но мы можем прийти к такому моменту, когда начнём воспринимать всю полноту жизни через ощущение. Когда мы начинаем работу, мы пусты и долгое время ещё мы остаёмся пустыми.
Быть пустым - очень плохое положение вещей. Но у нас никогда не было ничего другого, за исключением, возможно, того состояния, когда мы были ещё детьми, но мы уже не помним этого. Если я перестаю думать, то есть перестаю быть связанным со своими мыслями, я буду испытывать ощущение пустоты. Именно поэтому люди постоянно что-то слушают или читают новости, etc - потому что за пределами всего этого царит пустота. Но что это значит? Неужели там действительно пустота? Как же так, ведь жизнь идёт? И я живой, хоть я могу и не ощущать этого. Но я знаю, что я живой. Я знаю это в голове, но чувствую ли я, ощущаю ли я это?
На самом деле, мы не пусты. Особое качество, то что называется солнечными атомами, наполняет нас. Атомы качества солнца и даже более высокие. Об этом известно с древних времён и о том же говорят все традиции. Эти атомы находятся внутри нас, но нам не дано вступить с ними в контакт. А если случайный контакт вдруг произойдёт, он способен убить нас.
Внутренние октавы - в чём значение и смысл внутренних октав? Нам может быть доступно соприкосновение с наиболее сакральным, наиболее сокрытым, с Царствием Небесным. Но наши изначальные переживания всегда очень просты - ощущение жизни на уровне органической природы, как может ощущать её ребёнок, будучи ещё младенцем. Мы не можем начинать никак иначе. Лишь ощущение жизни, нечто живое в нас... Если бы я был действительно полностью живым, тогда и вокруг меня бы всё ожило (каким оно и является в реальности).
Но что нужно мне, чтобы почувствовать это? Мне нужен совершенно другой род внимания, активного, собранного. Я не могу рассчитывать выработать его или получить, как дар. Хотя основы его мне и даны, но сам я не могу создавать внимание. Внимание приходит ко мне через мои чувства, через тело, etc - все мои центры способны производить внимание разных видов. Но потенциально существует возможность объединения внимания всех центров вместе. И именно в этот момент человек становится реально трансформированным, вос-созданным.
Такая задача - подлинный вызов. Могу ли я удержать внимание? Могу ли я собрать внимание воедино? Я вижу, что постоянно терплю здесь поражение за поражением, а моё внимание при этом рассыпается на мельчайшие фрагменты. Если бы я реально увидел всю серьёзность этой ситуации, я бы содрогнулся от пришедшего осознания: "Неужели это и есть моё бытие - это то, что я есть?".
Во мне должна постоянно присутствовать часть, которая помнит. И обычно, в начале, это всегда мой разум. Вспомните очень точно отражающий смысл этого символ - лошадь, экипаж и возницу. Именно ведущий повозку кучер должен пробудиться! Это трудно, но это необходимый шаг, который придётся сделать. Я могу пробудиться. Но мой ум при этом может сам быть препятствием - он хочет удержать на голове корону, он постоянно противоречит... Поэтому пробуждение моего ума означает прежде всего умение соблюдать тишину - принимать впечатления, слышать и видеть в безмолвии - с головой, вполне пробуждённой ко всему здесь и сейчас. Если я пытаюсь убрать напряжения и только слушать, я услышу гораздо больше звуков, чем слышу обычно. И так во всём - если я не могу достичь какой-то из частей себя, которую считаю подлинной, я пытаюсь пробудиться таким образом. Но если я пытаюсь пробудиться в своих мыслях, то они начнут ходить кругами. Они не являются конкретными, в отличие от моего тела, моей жизни.
После получения впечатления о том, что находится передо мной, я пытаюсь не навешивать на увиденное ярлыки. Я пытаюсь воспринять импульс этого воздействия прямо, своими глазами, потому что голова моя сейчас молчит. Затем я начинаю осознавать моё тело, положение моей спины и конечностей. И поскольку голова моя молчит, а во мне проявляется интерес к своему телу, я чувствую появление некоторой возможности для собирания внимания. В работе мы всегда будем начинать именно с этого. И никогда - с изменения наших мыслей.
В нас существуют различные уровни, отражающие состояние наших мыслей, чувств, действий. Но иногда мы застреваем надолго в подвалах нашего дома, безо всякого представления о его подлинных высотах и богатствах. Но сейчас я желаю узнать, как мне спуститься в цокольный этаж - в котором есть свои уровни, ступени шкал, подобные лестницам. Восприятие этого должно быть непосредственным, если мой ум завладеет этой идеей, это лишь приведёт к её деградации. Я пытаюсь распутать и высвободить своё внимание. Лишь когда я сумею выпутать моё внимание, я смогу правильно мыслить и уметь противостоять своим ассоциациям. Я делаю попытки, не теряя надежды и не обескураживаясь неудачами.
Ничего другого, кроме подготовки и тренировки моего внимания, я не могу делать. И если я думаю, что этого не достаточно и надо делать что-то ещё, то я просто дурак. Совершенствовать своё внимание и означает совершенствовать себя. Я до сих пор слышу голос Гурджиева, звучащий в моих ушах: "Без устали, день за днём, практика, практика..." - против всего, что хочет лишь мечтать, дрейфуя по течению.
Я хочу знать моё состояние лучше, поскольку хочу знать себя. Скажем, к примеру - я чувствую гнев - но знаю ли я, что это такое? Я вижу, что иду вслед за гневом - но кто этот "я" - кто принял решение? Здесь, в моём внутреннем мире, похоже, кто-то принимает решения за меня... Я ...я. Мне не важен сам гнев, я не собираюсь думать о его природе, но я хочу понять, что это за "я"? Всё, черезо что мы проходим в своём опыте, является поводом для нас пробудиться, задать подобный вопрос, почувствовать и убедиться на опыте.
Осознаю ли я, что 'я' всегда должно ставиться под вопрос, подвергаться сомнению? Я желаю быть в таком состоянии - действительно ли это полная правда? - всё ли во мне в согласии, чтобы оставаться в этом состоянии? Какая-то часть меня желает перемен, но другая часть при этом держит в рабстве все остальные. Считаем ли мы реально полезным для себя пребывание в этом жалком состоянии? Если нет, то мы должны осознать очень просто и предельно ясно, что мы не свободны, мы порабощены. И истина является единственной вещью, способной нас освободить - быть правдивыми перед собой.
из сборника "Inside a Question",
Henriette Lannes, London 1961,
[ перевод мой - AK ]
Каково моё намерение, каково моё решение? Обычно я никогда не принимаю собственного решения, куда направить мой интерес. Но сейчас я решил, что этот мой интерес должен следовать в направлении моего внутреннего мира, пытаясь войти в контакт с ним и удерживая на нём часть моего внимания. Задача эта на поверку оказывается весьма трудной. Я уже осознаю, что мне предстоит тяжелейшая борьба - моё решение здесь не в счёт, оно ничего не стоит; мысли мои неосознанно и дико скачут во все стороны; большая часть меня с готовностью следует чему угодно. И мне приходится ежесекундно поддерживать своё решение, чтобы не потерпеть поражение.
Я пытаюсь поддержать своё усилие желанием стать серьёзнее, произнося про себя, как молитву: "Я хочу быть серьёзным", взвешивая каждое слово... Я пытаюсь серьёзно смотреть на свою жизнь, как на нечто, лишённое цели, смысла и реальности. Мы не живем из чего-то подлинно живого внутри себя, того, что действительно может быть названо 'Я'. Нашими действиями в жизни руководит нечто, что в один момент полагает одно, а уже в следующий делает совершенно другое. Если я смогу стать немного более серьёзным, я одновременно смогу приступить и к подготовке моего внимания.
Эта работа подразумевает прежде всего необходимость прийти к нашей реальности, жить в чём-то подлинном внутри себя, в сущности, а не только в вечном вращении колёс мнений и влияний. Но такая задача требует специальных тонких инструментов высокой точности. Попытки взять её одними голыми руками, своими грубыми пальцами, заранее обречены на провал. И фундаментальным смыслом всех наших усилий является приобретение и совершенствование самого главного инструмента, нашего внимания.
Внимание всегда можно измерить - подобно вину или шёлку. Аналогично тому, как в нас бывает много глупости или разума, также и внимание может быть очень грубым, но может быть утончённым и эластичным. Когда в разговоре я пытаюсь передать нечто собеседникам, для этого требуется определённое количество внимания. В какие моменты я осознаю, что уделяю внимание или (используя известное выражение) плачу вниманием?
Постепенно я начинаю осознавать, как работает внимание - осознавать, когда я хочу, желаю, решил уделить внимание. Но трудно уделять внимание самому себе таким образом, что это будет одновременно удерживать меня в стороне от чужих мыслей и чувств, чтобы непосредственно ощущать и чувствовать жизнь через внимание. Ощущение есть жизнь, ощущение есть внутренняя энергия. В самом начале его восприятие ещё так мало, так мимолётно. Но мы можем прийти к такому моменту, когда начнём воспринимать всю полноту жизни через ощущение. Когда мы начинаем работу, мы пусты и долгое время ещё мы остаёмся пустыми.
Быть пустым - очень плохое положение вещей. Но у нас никогда не было ничего другого, за исключением, возможно, того состояния, когда мы были ещё детьми, но мы уже не помним этого. Если я перестаю думать, то есть перестаю быть связанным со своими мыслями, я буду испытывать ощущение пустоты. Именно поэтому люди постоянно что-то слушают или читают новости, etc - потому что за пределами всего этого царит пустота. Но что это значит? Неужели там действительно пустота? Как же так, ведь жизнь идёт? И я живой, хоть я могу и не ощущать этого. Но я знаю, что я живой. Я знаю это в голове, но чувствую ли я, ощущаю ли я это?
На самом деле, мы не пусты. Особое качество, то что называется солнечными атомами, наполняет нас. Атомы качества солнца и даже более высокие. Об этом известно с древних времён и о том же говорят все традиции. Эти атомы находятся внутри нас, но нам не дано вступить с ними в контакт. А если случайный контакт вдруг произойдёт, он способен убить нас.
Внутренние октавы - в чём значение и смысл внутренних октав? Нам может быть доступно соприкосновение с наиболее сакральным, наиболее сокрытым, с Царствием Небесным. Но наши изначальные переживания всегда очень просты - ощущение жизни на уровне органической природы, как может ощущать её ребёнок, будучи ещё младенцем. Мы не можем начинать никак иначе. Лишь ощущение жизни, нечто живое в нас... Если бы я был действительно полностью живым, тогда и вокруг меня бы всё ожило (каким оно и является в реальности).
Но что нужно мне, чтобы почувствовать это? Мне нужен совершенно другой род внимания, активного, собранного. Я не могу рассчитывать выработать его или получить, как дар. Хотя основы его мне и даны, но сам я не могу создавать внимание. Внимание приходит ко мне через мои чувства, через тело, etc - все мои центры способны производить внимание разных видов. Но потенциально существует возможность объединения внимания всех центров вместе. И именно в этот момент человек становится реально трансформированным, вос-созданным.
Такая задача - подлинный вызов. Могу ли я удержать внимание? Могу ли я собрать внимание воедино? Я вижу, что постоянно терплю здесь поражение за поражением, а моё внимание при этом рассыпается на мельчайшие фрагменты. Если бы я реально увидел всю серьёзность этой ситуации, я бы содрогнулся от пришедшего осознания: "Неужели это и есть моё бытие - это то, что я есть?".
Во мне должна постоянно присутствовать часть, которая помнит. И обычно, в начале, это всегда мой разум. Вспомните очень точно отражающий смысл этого символ - лошадь, экипаж и возницу. Именно ведущий повозку кучер должен пробудиться! Это трудно, но это необходимый шаг, который придётся сделать. Я могу пробудиться. Но мой ум при этом может сам быть препятствием - он хочет удержать на голове корону, он постоянно противоречит... Поэтому пробуждение моего ума означает прежде всего умение соблюдать тишину - принимать впечатления, слышать и видеть в безмолвии - с головой, вполне пробуждённой ко всему здесь и сейчас. Если я пытаюсь убрать напряжения и только слушать, я услышу гораздо больше звуков, чем слышу обычно. И так во всём - если я не могу достичь какой-то из частей себя, которую считаю подлинной, я пытаюсь пробудиться таким образом. Но если я пытаюсь пробудиться в своих мыслях, то они начнут ходить кругами. Они не являются конкретными, в отличие от моего тела, моей жизни.
После получения впечатления о том, что находится передо мной, я пытаюсь не навешивать на увиденное ярлыки. Я пытаюсь воспринять импульс этого воздействия прямо, своими глазами, потому что голова моя сейчас молчит. Затем я начинаю осознавать моё тело, положение моей спины и конечностей. И поскольку голова моя молчит, а во мне проявляется интерес к своему телу, я чувствую появление некоторой возможности для собирания внимания. В работе мы всегда будем начинать именно с этого. И никогда - с изменения наших мыслей.
В нас существуют различные уровни, отражающие состояние наших мыслей, чувств, действий. Но иногда мы застреваем надолго в подвалах нашего дома, безо всякого представления о его подлинных высотах и богатствах. Но сейчас я желаю узнать, как мне спуститься в цокольный этаж - в котором есть свои уровни, ступени шкал, подобные лестницам. Восприятие этого должно быть непосредственным, если мой ум завладеет этой идеей, это лишь приведёт к её деградации. Я пытаюсь распутать и высвободить своё внимание. Лишь когда я сумею выпутать моё внимание, я смогу правильно мыслить и уметь противостоять своим ассоциациям. Я делаю попытки, не теряя надежды и не обескураживаясь неудачами.
Ничего другого, кроме подготовки и тренировки моего внимания, я не могу делать. И если я думаю, что этого не достаточно и надо делать что-то ещё, то я просто дурак. Совершенствовать своё внимание и означает совершенствовать себя. Я до сих пор слышу голос Гурджиева, звучащий в моих ушах: "Без устали, день за днём, практика, практика..." - против всего, что хочет лишь мечтать, дрейфуя по течению.
Я хочу знать моё состояние лучше, поскольку хочу знать себя. Скажем, к примеру - я чувствую гнев - но знаю ли я, что это такое? Я вижу, что иду вслед за гневом - но кто этот "я" - кто принял решение? Здесь, в моём внутреннем мире, похоже, кто-то принимает решения за меня... Я ...я. Мне не важен сам гнев, я не собираюсь думать о его природе, но я хочу понять, что это за "я"? Всё, черезо что мы проходим в своём опыте, является поводом для нас пробудиться, задать подобный вопрос, почувствовать и убедиться на опыте.
Осознаю ли я, что 'я' всегда должно ставиться под вопрос, подвергаться сомнению? Я желаю быть в таком состоянии - действительно ли это полная правда? - всё ли во мне в согласии, чтобы оставаться в этом состоянии? Какая-то часть меня желает перемен, но другая часть при этом держит в рабстве все остальные. Считаем ли мы реально полезным для себя пребывание в этом жалком состоянии? Если нет, то мы должны осознать очень просто и предельно ясно, что мы не свободны, мы порабощены. И истина является единственной вещью, способной нас освободить - быть правдивыми перед собой.
из сборника "Inside a Question",
Henriette Lannes, London 1961,
[ перевод мой - AK ]