На гомосексуальную злобу дня: о мемуарной книге американского писателя
Наткнулся на "смешной афоризм": "Настоящий интеллигент - это человек, много думающий о том, что его совершенно не касается." Что ж, поступающие с любезного Отечества новости просто вопиют, что современная Россия - это действительно страна "настоящих интеллигентов". В иных Палестинах (во всяком случае тех, что принято относить к развитым западным странам) таковых "интеллигентов" в столь впечатляющих количествах не наблюдается. Спросите, о чем это я?
... Бываю в России (в Москве и на родине, в провинции) несколько раз в году, в общей сложности минимум полтора месяца набирается. Поэтому всегда считал, что имею представление о современной российской реальности из первых рук - за пределами чтения российских источников и общения в социальных сетях. Но вот этот новейший феномен всеобщей (и отнюдь не только словесной, но и переходящей в "дела") фиксации на гейских проблемах - причем, фиксации, направляемой звучащей чуть не из каждого утюга госпропагандой... Понимаю с трудом. Нагнетание в обществе странных страхов (странных, рискну заявить, с точки зрения современного человека), оперативно конвертирующихся в законы (а также в реальное насилие, в том числе и практически санкционированное) невозможно, кажется, игнорировать даже тем, кто этой темы сторонится. Моя лента в последнее время под завязку заполнена ссылками на означенную злобу дня. Вот два новейших и выдающихся в своем роде текста. В Известиях опубликован объемный материал, название которого говорит само за себя: «Политические эксперты предрекают России гей-революцию». Уже первая фраза («Финансируемые из-за рубежа ЛГБТ-организации могут готовить в России гей-революцию, которая ввергнет страну в новый период хаоса, подобный ситуации 1990-х годов») являет собой какой-то удивительный абсурд, ощущение которого еще более усиливается авторитетными мнениями цитируемых провластных «экспертов» («Проявлением этой стратегии в Западной Европе Алексей Мухин считает запрещение понятий «отец» и «мать», которые замещаются обозначениями «родитель № 1» и «родитель № 2» и т.п.).
С другой стороны - мощный текст профессора ВШЭ Сергея Медведева в Форбсе «Каминг-аут РФ: как гомофобия стала нашей национальной идеей» - и здесь уже заголовок (особенно вкупе с подзаголовком «Ненависть к геям стала удобной темой, объединяющей интересы власти и комплексы патриархального сознания») наглядно показывает, насколько это, не могу назвать иначе, сумасшедствие, серьезно. Если кто не читал - очень рекомендую.
Со своей стороны могу только сказать, что прожив многие десятилетия в Советском Союзе и затем в России, я не заимел ни единого знакомого гея. Конечно, это отражение моего собственного, решительно небогемного, образа жизни - но, видимо, и того неоспоримого факта, что хотя таковые «знакомые» у меня даже статистически должны были быть (и, как я теперь понимаю, были, хотя в малом количестве), но они свою ориентацию публично не обозначали. И не обозначают. Один ли я такой ("ненастоящий интеллигент") - в свете новейших представлений, что от геев, угрожающих чуть ли не «национальной безопасности», в нашем отечестве деться некуда? Вообще-то, если около 5% граждан согласились с составляющими 95%-ное большинство настоящими интеллигентами, что они никто и звать никак, и им же лучше, если их не будет видно, то это не кажется мне признаком здорового общества.
Впрочем, и за 10 лет жизни в Альбионе я тоже в смысле означенных знакомств особо не продвинулся - хотя и в курсе ориентации нескольких коллег по университету (публичных проявлений этой самой ориентации опять-таки не замечал). А в масштабах страны немалое количество заметных в самых различных сферах людей свою ориентацию не скрывают, и мало кого это волнует. Лично я шоуменов нетрадиционной ориентации, отвечающих (в смысле манер) стереотипам, наблюдаю по телевизору - массовое развлекательное вещание на них в значительной степени держится, этого отрицать нельзя. Довелось однажды лично увидеть и гей-парад в Лондоне - составлявшие отдельную колонну бравые военные и полицейские в форме весьма, помнится, нас повеселили. Да и вообще, как можно было легко видеть, это карнавальное действо очень даже способствовало улучшению настроения многочисленных зевак. А в английской политической жизни гейский вопрос звучит громче, чем с моей точки зрения заслуживает (я этому несколько месяцев назад посвящал специальный статус в своем фейсбуке - копирую его в Приложении к данному посту), но громкость эта по российским понятиям чрезвычайно умеренная, и дискуссия вокруг тех же однополых браков ведется в основном спокойно (и за некоторыми исключениями действительно является дискуссией, а не истерикой).
Так чего ради я затрагиваю эту достаточно далекую от меня тему? А чтобы заявить, что без авторов (и тем) нетрадиционной ориентации искусство (прежде всего, кино и литература) было бы много беднее. Мысль эта, прямо скажем, не слишком оригинальная, и никакой нужды ее обосновывать нет. И я ее высказываю лишь потому, что хочу обратить внимание френдов (читающих по-английски) на книгу американского писателя Эдмунда Уайта (Edmund White) под названием “My lives”.
Это мемуары, необычным образом выстроенные - не в хронологическом порядке, а в тематическом. Вот названия некоторых глав: “My Shrinks”, “My Father”, “My Mother”, “My Hustlers”, “My Women”, “My Blonds”, “My Europe”, “My Friends”, etc. Автор имеет гомосексуальную ориентацию, и с этим фактом он, росший в 50-х в Middle America, был не в состоянии примириться с самого детства до чуть не своего тридцатилетия и «лечился» годами у виднейших специалистов. На деньги умеренно богатого папы-гомофоба (с которым мама развелась, когда сын был в очень нежном возрасте. Впрочем, этот во многих отношениях выдающийся папа был "фобом" и по отношению к большинству других разновидностей живой природы). Собственно, самая первая глава : “My Shrinks” и посвящена описанию процесса лечения. Думаю, это стоило бы прочитать всем (в России имя им - легион), кто рассуждает о лечении гомосексуальной ориентации. И вообще о ее носителях. А если говорить менее утилитарно, то более интересной автобиографии лично я не читал. Конечно же, и потому, что эта самая «ориентация» книгу просто пронизывает, и для меня, неофита (хотя и читавшего, конечно же, кое-что раньше) это было очень познавательно. Но главное - это замечательно с литературной точки зрения написанная книга, заполненная чрезвычайно нетривиальными, и при этом реальными, персонажами.
Помимо колоритных описаний психиатров и психоаналитиков, а также многих встречавшихся на жизненном пути Уайта больших и малых знаменитостей (многие годы он находился в самом сердце интеллектуальной и литературной жизни Нью-Йорка и Парижа), друзей, любовников и просто знакомых, в книге даны совершенно экстраординарные портреты матери и отца, людей одновременно заурядных и в то же время в некоторых проявлениях выходивших за все мыслимые рамки, в том числе в своей семейной жизни и обращении с детьми. Особенно матери, детского психолога по профессии, для которой он был guinea pig. Откровенность некоторых эпизодов меня иногда шокировала, иной раз раздражала, но как же здорово это написано! Эта книга меня весьма и весьма впечатлила. Настолько, что я прочитал и два романа ("A Boy's Own Story" и "The Beautiful Room Is Empty") тоже построенных на том же автобиографическом материале. Опять же, замечательно, хотя и совсем по-иному, написанных. А также, разогнавшись, документальную книгу "Original Youth: The Real Story of Edmund White's Boyhood" все о том же детстве Уайта авторства Keith Fleming - его племянника (сына старшей сестры). И тут тоже не самая обычная семейная история: так сложились семейные обстоятельства, что 35-летний дядя вызволил 16-летнего племянника из психиатрической лечебницы, оформил над ним опеку, и тот несколько лет жил вместе с ним в Нью-Йорке. Затем вырос и (к вопросу о дебатируемых последствиях воспитания гомо-родителями) сам стал писателем, пусть не калибра "дяди Эда", но с собственным голосом и собственной трагической судьбой (он покончил с собой)... В общем, о детстве и юности Уайта я теперь имею весьма объемное представление. Как и о его типе личности. Зачем? А интересно! Потому что на самом деле, как то и положено настоящему писателю, он пишет не только о себе и себе подобных. А обо всех homo(sic!) sapiens.
А вообще имя этого писателя было мне до недавнего времени неизвестно - его порекомендовал мне профессионально занимающийся литературой знакомый англичанин в ответ на просьбу назвать лучших современных англоязычных авторов-стилистов. Как оказалось, это вполне известный американский писатель (1940 года рождения), автор многих романов и признанных биографий Жене, Пруста и Рембо, профессор Принстона. Его первый (1973 г.) и не похожий на последующие роман (весьма зашифрованная фантазия модернистского толка) “Forgetting Elena” удостоился похвалы Владимира Набокова (а он любезностями в отношении собратьев по цеху особо не разбрасывался!). И могу сказать, что это совершенно замечательный писатель: ни одной проходной или, тем более, пустой фразы, как стилист - просто выше всяких похвал. Подозреваю, что не будь его книги столь «тематическими» (большинство написано на гейском материале), он был бы действительно всемирно прославлен. Но это, конечно же, вряд ли было бы возможно - от себя человек, и тем более писатель, уйти не может. И слава Богу. На русский язык этого автора, насколько я могу судить, не переводят. Может, и к лучшему - помимо "опасной тематики" еще и переводчик необходим первоклассный. Как бы то ни было, может, вместо всех этих истерик будет более лучше просто хорошие книги читать? Как и пристало нормальным интеллигентным (без лишних эпитетов) людям.
Глава (с сокращениями) из книги "My Lives" в журнале The New Yorker: "My Women".
Приложение. Скопирую сюда - для полноты "тематической картины" - мой фейсбуковский статус от 6 февраля на гейско-политическую тему:
По любопытному совпадению, не только в России, но и в Альбионе на этой неделе некуда деться от гомосексуально-политической тематики. В среду британский парламент подавляющим большинством голосов (400 против 175) высказался в поддержку закона об однополых браках (хотя это далеко не последнее голосование). Причем, все комментаторы отмечают не просто цивилизованность, но и содержательность состоявшегося в Палате Общин обсуждения (транслировалось новостными каналами в прямом эфире). Собственно, и в парламенте, и в обществе уже сложился консенсус в вопросе прав геев. Но интрига, в данном случае, все-таки есть: в содержательном смысле она сводится к переоценке освященного веками (вкупе с религией) институту традиционного брака, а политически - к последствиям принятия этого закона для консервативной партии на предстоящих через два года всеобщих выборах.
Дело в том, что этот закон продавливает лично премьер Кэмерон. При этом, парламентарии-тори проголосовали так: 127 за, 40 воздержались и 136 против. Голосовали парламентарии в данном случае в соответствии с личными предпочтениями - обязательств поддержать вносимый закон им руководство не предъявляло. Тем не менее, чуть больше половины проголосовало против своего лидера. Это бывает крайне редко, трактуется как свидетельство раскола партии и обещает проблемы на выборах (есть прогнозы, что до 20% голосовавших за тори на прошлых выборах, откажутся - из-за этого самого закона - отдать свои голоса партии снова). Что еще хуже: закон весьма непопулярен среди активистов партии в консервативных организациях "на местах" - а именно они выполняют черновую работу на выборах (где волшебника Чурова с его чудесами нет). В выступлениях и парламентариев, и многих наблюдателей все время звучал вопрос: зачем вообще этот закон внесен? Зачем совершать политическое действие с признаками суицида?
В предвыборном манифесте упоминания о нем не было, как и в речи Королевы (где дается обзор законов, которые правительство предполагает внести в Парламент в новом сезоне). Дела у правительства (и в экономике, и в ряде других насущных вопросах) идут очень так себе, большие проблемы с партнерами по коалиции (либ-демократами, у которых, впрочем, у самих еще большие проблемы). Зачем надо было раздражать свой базисный электорат, да еще по вопросу, который большинством не считается насущным (права геев-партнеров, в том числе и имущественные, уже защищены - закон о civil partnership принят несколько лет назад, и новый мало чего добавляет - кроме формального уравнивания нетрадиционных браков с традиционными). Зачем надо было в таком темпе, без надлежащей общественной дискуссии, форсировать принятие закона?
Недоумение это вполне реально и разумно. Однако, у сторонников закона, и, в частности, у самого премьера ответ есть. Сам он говорит так: "It's just a right thing to do". И даже если в кратковременном плане будет проигрыш, в том числе электоральный, то в долговременном будет выигрыш, потому что консерваторы показали, что на деле являются современной партией, которая смотрит в будущее, а не в прошлое. Вопрос о правах геев уже просто не дискуссионен - есть данность, признаваемая большинством, и не надо ее бояться - будет себе дороже. Тем более, что хотя опасность потерять голоса части пожилых (в основном) избирателей есть, опросы общественного мнения показывают, что закон поддерживает не только большинство населения (в том числе молодежь, а средний возраст со значительным большинством), но и в целом избиратели консерваторов (хотя и не с таким уж большим большинством).
Кто прав - узнаем через два года. К каковому времени острота этого вопроса в значительной степени забудется - а на первый план выйдут экономические успехи правительства. Или - неудачи.
Ну и чтобы два раза не вставать, раз уж разговор о геях и Англии. В своем нашумевшем интервью Anton Krasovsky сделал следующее утверждение: "я за месяц превращу гомофобскую страну Россию в «гей-френдли» передовое цивилизованное государство. Буду им с утра до вечера показывать детей Рикки Мартина, мэра Лондона и Петра Ильича Чайковского." Имея, очевидно, в виду нетрадиционную ориентацию "мэра Лондона". Между тем, в новейшей истории известно всего два мэра Лондона. Нынешний - Борис Джонсон - ярко выраженный и любвеобильный (чтобы не сказать больше) гетеросексуал. А о предыдущем - Кене Ливингстоне - я встречал утверждения (в основном, в российских источниках, например, dolboeb, если мне не изменяет память, это заявлял), что он гей. Что, однако, подтверждается только немногочисленными и весьма левыми ссылками. Может он и гей, но в видимой жизни у него жена (причем, не первая) и пятеро детей от нескольких подруг.
... Бываю в России (в Москве и на родине, в провинции) несколько раз в году, в общей сложности минимум полтора месяца набирается. Поэтому всегда считал, что имею представление о современной российской реальности из первых рук - за пределами чтения российских источников и общения в социальных сетях. Но вот этот новейший феномен всеобщей (и отнюдь не только словесной, но и переходящей в "дела") фиксации на гейских проблемах - причем, фиксации, направляемой звучащей чуть не из каждого утюга госпропагандой... Понимаю с трудом. Нагнетание в обществе странных страхов (странных, рискну заявить, с точки зрения современного человека), оперативно конвертирующихся в законы (а также в реальное насилие, в том числе и практически санкционированное) невозможно, кажется, игнорировать даже тем, кто этой темы сторонится. Моя лента в последнее время под завязку заполнена ссылками на означенную злобу дня. Вот два новейших и выдающихся в своем роде текста. В Известиях опубликован объемный материал, название которого говорит само за себя: «Политические эксперты предрекают России гей-революцию». Уже первая фраза («Финансируемые из-за рубежа ЛГБТ-организации могут готовить в России гей-революцию, которая ввергнет страну в новый период хаоса, подобный ситуации 1990-х годов») являет собой какой-то удивительный абсурд, ощущение которого еще более усиливается авторитетными мнениями цитируемых провластных «экспертов» («Проявлением этой стратегии в Западной Европе Алексей Мухин считает запрещение понятий «отец» и «мать», которые замещаются обозначениями «родитель № 1» и «родитель № 2» и т.п.).
С другой стороны - мощный текст профессора ВШЭ Сергея Медведева в Форбсе «Каминг-аут РФ: как гомофобия стала нашей национальной идеей» - и здесь уже заголовок (особенно вкупе с подзаголовком «Ненависть к геям стала удобной темой, объединяющей интересы власти и комплексы патриархального сознания») наглядно показывает, насколько это, не могу назвать иначе, сумасшедствие, серьезно. Если кто не читал - очень рекомендую.
Со своей стороны могу только сказать, что прожив многие десятилетия в Советском Союзе и затем в России, я не заимел ни единого знакомого гея. Конечно, это отражение моего собственного, решительно небогемного, образа жизни - но, видимо, и того неоспоримого факта, что хотя таковые «знакомые» у меня даже статистически должны были быть (и, как я теперь понимаю, были, хотя в малом количестве), но они свою ориентацию публично не обозначали. И не обозначают. Один ли я такой ("ненастоящий интеллигент") - в свете новейших представлений, что от геев, угрожающих чуть ли не «национальной безопасности», в нашем отечестве деться некуда? Вообще-то, если около 5% граждан согласились с составляющими 95%-ное большинство настоящими интеллигентами, что они никто и звать никак, и им же лучше, если их не будет видно, то это не кажется мне признаком здорового общества.
Впрочем, и за 10 лет жизни в Альбионе я тоже в смысле означенных знакомств особо не продвинулся - хотя и в курсе ориентации нескольких коллег по университету (публичных проявлений этой самой ориентации опять-таки не замечал). А в масштабах страны немалое количество заметных в самых различных сферах людей свою ориентацию не скрывают, и мало кого это волнует. Лично я шоуменов нетрадиционной ориентации, отвечающих (в смысле манер) стереотипам, наблюдаю по телевизору - массовое развлекательное вещание на них в значительной степени держится, этого отрицать нельзя. Довелось однажды лично увидеть и гей-парад в Лондоне - составлявшие отдельную колонну бравые военные и полицейские в форме весьма, помнится, нас повеселили. Да и вообще, как можно было легко видеть, это карнавальное действо очень даже способствовало улучшению настроения многочисленных зевак. А в английской политической жизни гейский вопрос звучит громче, чем с моей точки зрения заслуживает (я этому несколько месяцев назад посвящал специальный статус в своем фейсбуке - копирую его в Приложении к данному посту), но громкость эта по российским понятиям чрезвычайно умеренная, и дискуссия вокруг тех же однополых браков ведется в основном спокойно (и за некоторыми исключениями действительно является дискуссией, а не истерикой).
Так чего ради я затрагиваю эту достаточно далекую от меня тему? А чтобы заявить, что без авторов (и тем) нетрадиционной ориентации искусство (прежде всего, кино и литература) было бы много беднее. Мысль эта, прямо скажем, не слишком оригинальная, и никакой нужды ее обосновывать нет. И я ее высказываю лишь потому, что хочу обратить внимание френдов (читающих по-английски) на книгу американского писателя Эдмунда Уайта (Edmund White) под названием “My lives”.
Это мемуары, необычным образом выстроенные - не в хронологическом порядке, а в тематическом. Вот названия некоторых глав: “My Shrinks”, “My Father”, “My Mother”, “My Hustlers”, “My Women”, “My Blonds”, “My Europe”, “My Friends”, etc. Автор имеет гомосексуальную ориентацию, и с этим фактом он, росший в 50-х в Middle America, был не в состоянии примириться с самого детства до чуть не своего тридцатилетия и «лечился» годами у виднейших специалистов. На деньги умеренно богатого папы-гомофоба (с которым мама развелась, когда сын был в очень нежном возрасте. Впрочем, этот во многих отношениях выдающийся папа был "фобом" и по отношению к большинству других разновидностей живой природы). Собственно, самая первая глава : “My Shrinks” и посвящена описанию процесса лечения. Думаю, это стоило бы прочитать всем (в России имя им - легион), кто рассуждает о лечении гомосексуальной ориентации. И вообще о ее носителях. А если говорить менее утилитарно, то более интересной автобиографии лично я не читал. Конечно же, и потому, что эта самая «ориентация» книгу просто пронизывает, и для меня, неофита (хотя и читавшего, конечно же, кое-что раньше) это было очень познавательно. Но главное - это замечательно с литературной точки зрения написанная книга, заполненная чрезвычайно нетривиальными, и при этом реальными, персонажами.
Помимо колоритных описаний психиатров и психоаналитиков, а также многих встречавшихся на жизненном пути Уайта больших и малых знаменитостей (многие годы он находился в самом сердце интеллектуальной и литературной жизни Нью-Йорка и Парижа), друзей, любовников и просто знакомых, в книге даны совершенно экстраординарные портреты матери и отца, людей одновременно заурядных и в то же время в некоторых проявлениях выходивших за все мыслимые рамки, в том числе в своей семейной жизни и обращении с детьми. Особенно матери, детского психолога по профессии, для которой он был guinea pig. Откровенность некоторых эпизодов меня иногда шокировала, иной раз раздражала, но как же здорово это написано! Эта книга меня весьма и весьма впечатлила. Настолько, что я прочитал и два романа ("A Boy's Own Story" и "The Beautiful Room Is Empty") тоже построенных на том же автобиографическом материале. Опять же, замечательно, хотя и совсем по-иному, написанных. А также, разогнавшись, документальную книгу "Original Youth: The Real Story of Edmund White's Boyhood" все о том же детстве Уайта авторства Keith Fleming - его племянника (сына старшей сестры). И тут тоже не самая обычная семейная история: так сложились семейные обстоятельства, что 35-летний дядя вызволил 16-летнего племянника из психиатрической лечебницы, оформил над ним опеку, и тот несколько лет жил вместе с ним в Нью-Йорке. Затем вырос и (к вопросу о дебатируемых последствиях воспитания гомо-родителями) сам стал писателем, пусть не калибра "дяди Эда", но с собственным голосом и собственной трагической судьбой (он покончил с собой)... В общем, о детстве и юности Уайта я теперь имею весьма объемное представление. Как и о его типе личности. Зачем? А интересно! Потому что на самом деле, как то и положено настоящему писателю, он пишет не только о себе и себе подобных. А обо всех homo(sic!) sapiens.
А вообще имя этого писателя было мне до недавнего времени неизвестно - его порекомендовал мне профессионально занимающийся литературой знакомый англичанин в ответ на просьбу назвать лучших современных англоязычных авторов-стилистов. Как оказалось, это вполне известный американский писатель (1940 года рождения), автор многих романов и признанных биографий Жене, Пруста и Рембо, профессор Принстона. Его первый (1973 г.) и не похожий на последующие роман (весьма зашифрованная фантазия модернистского толка) “Forgetting Elena” удостоился похвалы Владимира Набокова (а он любезностями в отношении собратьев по цеху особо не разбрасывался!). И могу сказать, что это совершенно замечательный писатель: ни одной проходной или, тем более, пустой фразы, как стилист - просто выше всяких похвал. Подозреваю, что не будь его книги столь «тематическими» (большинство написано на гейском материале), он был бы действительно всемирно прославлен. Но это, конечно же, вряд ли было бы возможно - от себя человек, и тем более писатель, уйти не может. И слава Богу. На русский язык этого автора, насколько я могу судить, не переводят. Может, и к лучшему - помимо "опасной тематики" еще и переводчик необходим первоклассный. Как бы то ни было, может, вместо всех этих истерик будет более лучше просто хорошие книги читать? Как и пристало нормальным интеллигентным (без лишних эпитетов) людям.
Глава (с сокращениями) из книги "My Lives" в журнале The New Yorker: "My Women".
Приложение. Скопирую сюда - для полноты "тематической картины" - мой фейсбуковский статус от 6 февраля на гейско-политическую тему:
По любопытному совпадению, не только в России, но и в Альбионе на этой неделе некуда деться от гомосексуально-политической тематики. В среду британский парламент подавляющим большинством голосов (400 против 175) высказался в поддержку закона об однополых браках (хотя это далеко не последнее голосование). Причем, все комментаторы отмечают не просто цивилизованность, но и содержательность состоявшегося в Палате Общин обсуждения (транслировалось новостными каналами в прямом эфире). Собственно, и в парламенте, и в обществе уже сложился консенсус в вопросе прав геев. Но интрига, в данном случае, все-таки есть: в содержательном смысле она сводится к переоценке освященного веками (вкупе с религией) институту традиционного брака, а политически - к последствиям принятия этого закона для консервативной партии на предстоящих через два года всеобщих выборах.
Дело в том, что этот закон продавливает лично премьер Кэмерон. При этом, парламентарии-тори проголосовали так: 127 за, 40 воздержались и 136 против. Голосовали парламентарии в данном случае в соответствии с личными предпочтениями - обязательств поддержать вносимый закон им руководство не предъявляло. Тем не менее, чуть больше половины проголосовало против своего лидера. Это бывает крайне редко, трактуется как свидетельство раскола партии и обещает проблемы на выборах (есть прогнозы, что до 20% голосовавших за тори на прошлых выборах, откажутся - из-за этого самого закона - отдать свои голоса партии снова). Что еще хуже: закон весьма непопулярен среди активистов партии в консервативных организациях "на местах" - а именно они выполняют черновую работу на выборах (где волшебника Чурова с его чудесами нет). В выступлениях и парламентариев, и многих наблюдателей все время звучал вопрос: зачем вообще этот закон внесен? Зачем совершать политическое действие с признаками суицида?
В предвыборном манифесте упоминания о нем не было, как и в речи Королевы (где дается обзор законов, которые правительство предполагает внести в Парламент в новом сезоне). Дела у правительства (и в экономике, и в ряде других насущных вопросах) идут очень так себе, большие проблемы с партнерами по коалиции (либ-демократами, у которых, впрочем, у самих еще большие проблемы). Зачем надо было раздражать свой базисный электорат, да еще по вопросу, который большинством не считается насущным (права геев-партнеров, в том числе и имущественные, уже защищены - закон о civil partnership принят несколько лет назад, и новый мало чего добавляет - кроме формального уравнивания нетрадиционных браков с традиционными). Зачем надо было в таком темпе, без надлежащей общественной дискуссии, форсировать принятие закона?
Недоумение это вполне реально и разумно. Однако, у сторонников закона, и, в частности, у самого премьера ответ есть. Сам он говорит так: "It's just a right thing to do". И даже если в кратковременном плане будет проигрыш, в том числе электоральный, то в долговременном будет выигрыш, потому что консерваторы показали, что на деле являются современной партией, которая смотрит в будущее, а не в прошлое. Вопрос о правах геев уже просто не дискуссионен - есть данность, признаваемая большинством, и не надо ее бояться - будет себе дороже. Тем более, что хотя опасность потерять голоса части пожилых (в основном) избирателей есть, опросы общественного мнения показывают, что закон поддерживает не только большинство населения (в том числе молодежь, а средний возраст со значительным большинством), но и в целом избиратели консерваторов (хотя и не с таким уж большим большинством).
Кто прав - узнаем через два года. К каковому времени острота этого вопроса в значительной степени забудется - а на первый план выйдут экономические успехи правительства. Или - неудачи.
Ну и чтобы два раза не вставать, раз уж разговор о геях и Англии. В своем нашумевшем интервью Anton Krasovsky сделал следующее утверждение: "я за месяц превращу гомофобскую страну Россию в «гей-френдли» передовое цивилизованное государство. Буду им с утра до вечера показывать детей Рикки Мартина, мэра Лондона и Петра Ильича Чайковского." Имея, очевидно, в виду нетрадиционную ориентацию "мэра Лондона". Между тем, в новейшей истории известно всего два мэра Лондона. Нынешний - Борис Джонсон - ярко выраженный и любвеобильный (чтобы не сказать больше) гетеросексуал. А о предыдущем - Кене Ливингстоне - я встречал утверждения (в основном, в российских источниках, например, dolboeb, если мне не изменяет память, это заявлял), что он гей. Что, однако, подтверждается только немногочисленными и весьма левыми ссылками. Может он и гей, но в видимой жизни у него жена (причем, не первая) и пятеро детей от нескольких подруг.