Проект "Авалон": Шейла О'Нил
Предыстория мира
2050 год, Америка. 20 лет назад отгремела война с «Мечом Ислама» на Ближнем Востоке, сразу после чего произошло событие, которое назвали «Пробуждением» - многие люди вдруг превратились в металюдей трех видов (эльфидов, гоблиноидов и зооморфов). С ними в разных странах обычные люди повели себя с разной степенью жестокости (от опытов в клиниках до полного уничтожения, самым радикальным образом действовала расистская организация «Фронт гуманизма»).
В борьбе за свои права металюди начали Вторую Гражданскую войну в Америке. Их символом независимости стал Детройт, куда они стекались со всех концов страны, погрузившейся в хаос. Островками безопасности оставались только анклавы могучей корпорации «Таракона».
Постепенно армия США под руководством генерала Пирса установила порядок в стране и взяла Детройт в осаду. Металюдям предложили сдаться. Когда время ультиматума истекло, город уничтожили ядерной бомбардировкой, что вызвало шок у всего мира. На закрытом процессе Пирс был оправдан.
А компания «Таракона» объявила о проекте «Авалон», где в качестве эксперимента люди и металюди попробуют жить в небольшом городе, с самоуправлением, и попытаются понять, можно ли таким разным видам сосуществовать в мирной жизни. От результатов этого проекта, сказал глава «Тараконы», зависит наше общее будущее.
Убийца
До прибытия в проект «Авалон» Шейла думала, что она из тех людей, у которых «все было». Счастливое детство в Ирландии, на хуторе матери, где волшебный народец жил под соседним холмом. Счастливая юность, где было их трое друзей - она, Саймон О’Нил и Энтони Пирс. Потом она вышла замуж за Саймона, а Пирс был дружком на свадьбе. Счастливая семья: муж, сын Артур и приемная дочь Даниэлла.
Сначала погиб муж, в войне с «Мечом Ислама». Потом страну накрыло Пробуждением, и Артур в 15 лет стал зооморфом. Однажды он впал в амок и напал на соседского ребенка. Когда Шейла попыталась оттащить его, он оторвал ей руку. Защищаясь, она убила сына. Дочь Даниэлла не простила мать и ушла из дома.
А потом началась Вторая Гражданская. Терзаясь чувством вины, Шейла работала на корпорацию «Таракона» - вместе с группой вытаскивала металюдей из опасных точек. Если спасенные ее просили, она помогала им добраться до Детройта, а не в анклавы. Когда город взяли в осаду окончательно, Шейла попалась при попытке вернуться. Так она снова встретилась с Энтони, то есть уже генералом Пирсом. И как будто встретила часть прежней счастливой жизни.
Когда Детройт накрыло ядерными зарядами, Шейла связалась с Пирсом, но он держался странно - был бледен как смерть и повторял слова официальной сводки.
Тем временем управление «Тараконы» узнало про то, что она вывозила метов в Детройт и предложило: мы закрываем на это глаза, и вы сможете выйти на пенсию спокойно, но примете участие в проекте «Авалон». Шейла была не против, особенно когда узнала, что там будет ее дочь и - внезапно! - внучка.
Перед отъездом она написала Пирсу письмо: «Я много думала о тебе и том, что произошло в Детройте, и поняла, что не верю ни официальным версиям, ни прочим. Я не знаю, почему ты пожертвовал своей честью, карьерой, добрым именем, прикрывая не свое преступление, но значит, так было нужно. Я согласилась принять участие в корповском проекте "Авалон", и некоторое время буду там. А пишу для того, чтобы ты просто знал: у тебя есть друг».
(Дальше начинаются события игры. Простите все, кого я не упомянула, мне хотелось сохранить цельность истории. Но совершенно все были восхитительны, и со всеми я бы сыграла снова)
Бабушка не по крови
Дочь Даниэлла и внучка Терри действительно были здесь. Но если с дочкой сразу возникли теплые отношения, то внучка держалась холодно и отстраненно. А Шейла боялась навязываться. Они жили в другой семейной ячейке.
Семейная ячейка. Сначала Шейле показалось, что идея Совета расселить всех так, чтобы в семье было максимальное разнообразие видов,¬ - дурацкая и не сработает. Ей было плевать на тех, кто с ней жил. Сперва. А потом нет. Не плевать. Настолько не плевать, что она обрела новую семью.
Это были Элис Коннор (человек) и ее дочь Элвин (зооморф). Элис была яростной и железной женщиной, у которой вся жизнь - война. И в прошлом был погибший муж-зооморф, памяти которого она оставалась верна, запретив себе быть счастливой. А Элвин была мучительно застенчивой девочкой.
Элвин
В один из вечеров у них произошел потрясающий разговор о любви, который завела как раз Элвин, спросив, что такое любовь. Элис рассказала про мужа, показала его фото и стихи в его память. А Шейла рассказала, что в молодости у нее было два друга, которые за ней ухаживали. Один - веселый и солнечный, которого она в шутку называла лейтенант Лето, и второй - строгий и честный, лейтенант Зима. И она выбрала Лето.
- А потом? - спросила Элвин.
- А потом муж погиб. И через несколько лет я встретила второго. К этому времени он был уже генерал Зима.
И рассказала, не называя имен и обстоятельств (хотя Элис все поняла, кажется), что его обвиняют в преступлении, которое не мог совершить человек чести, каким он был всегда.
Когда Шейла уже ложилась спать после этого долгого разговора, то услышала, как Элвин говорит матери:
- Она мне как бабушка. Как будто она и есть мама моего отца.
Шейла замерла. Перед глазами пронеслись видения о том, что сын Артур остался жив, он вырос и женился, и вот эти люди рядом - это его… ее семья. И поняла, что прощена. Двадцатилетний груз вины исчез.
Она вернулась на веранду, поцеловала в макушку непонимающую Элвин и только сказала: «Благослови тебя бог, милая».
Наставник
На проекте она состояла в Городском совете, где остро чувствовала свою бесполезность. Каждый раз, когда она собиралась выйти из Совета, кто-то из советников просил ее остаться, как «голос разума». Сама она считала себя там «голосом тупости», но если кому-то ее тупость казалась разумом, то почему бы не помочь. Еще она служила в полиции (управлении шерифа, как это называлось). Там хотя бы было примерно ясно, что нужно делать, но это не было ее призванием.
Но выбрать свой путь помог разговор с соседкой Деборой Ковач. Она сказала, что поскольку от людей и метов рождаются только меты, то люди сойдут со сцены истории через три поколения, и это по самым оптимистическим прогнозам. Шейла серьезно задумалась об этом. И решила для себя: да, возможно, мы последние, возможно, людей больше не останется. Но мы все смертны, и мы можем только выбрать, как мы умрем - подняв флаг и салютуя будущему или пытаясь вытолкнуть это будущее из лодки. В конце концов, это наши дети. И можно еще успеть передать им то, что знаем мы.
В начале проекта обаятельный волчара Джейсон Пирс и гоблиноид Ронни из полиции потренировались с ней. Неизвестно кто - скорее всего волчара - придумали ей прозвище «Бабулятор», типа такой Терминатор с поправкой на возраст. Угадал! Когда Шейла а спарринге уложила Пирса, он с колен взмолился: «Бабушка, умоляю, научи меня так драться!». И Шейла согласилась.
Джейсон Пирс
Ронни
Со временем у нее выработались свои внутренние правила и способ обучения. Правила были такими:
- я учу учила всех, кто хочет у меня учиться;
- я никогда не предам ученика и никогда не откажу ему в помощи.
- я учу только тому, во что верю сама
Обучение стало делом ее жизни, поэтому она часто опаздывала на заседания Совета и дежурства в полиции.
Во время учебы она просила учеников называть ее «мастер». Некоторые продолжали так обращаться к ней и после обучения. Ей казалось это правильным. Сам процесс учебы состоял из лекции, практики и задания (по модели). На первом уровне она беседовала с учениками о силе, контроле и ответственности. На втором уровне - о чести и репутации.
(Во время лекций я пускала в ход все умные или запомнившиеся цитаты, которые соответствовали опыту, пережитому моим персонажем. В качестве практики я учила игровой боевке и нацеливала на других игроков. Задания были скорее квестами: вытерпи три оскорбления от своего недруга, не применяя силы ни во время, ни сразу после. Окажи услугу тому, кто тебе неприятен, и он должен тебя поблагодарить. Узнай о душевной боли другого и постарайся утишить ее.)
Терри, Ронни и Джейсон Пирс ближе всего были сердцу Шейлы, а самым трудным учеником был Алан Кербера - мрачный звероморф, напряженный как сжатая пружина. Но все они были дороги ей, стали ее смыслом жизни: шальная Радда, изящный Эсмер, ушедшая в себя Элвин, застенчивая Афродита, увлекающаяся Эсте, прекрасная Хайпер, яростная Мэйс…)
(Простите, кого не упомянула, я вас люблю и рада, что вы учились у меня)
Ирландка
Металюди, особенно эльфиды, ее чаровали. В них было что-то из сказок детства, из ирландских легенд о Полых холмах.
(А еще у меня неизменно вызывали умиление красавица-коровка Хуф и изящный англичанин доктор Дарвин.)
Хуф - слева
Доктор Дарвин
Однажды Шейла проходила мимо домика, на веранде которого сгрудились эльфиды, и не удержалась - просто тихонько присела рядом. А в центре круга сидел странный незнакомый парень-эльфид по имени Вашингтон и вещал о… о непонятном. О том, что есть дорога… нет, Дорога… что нужно только открыть глаза и идти… что он некоторым уже открыл глаза и она пошли… Тут Шейла насторожилась.
А потом Терри сказала, что ее подруга до сих пор не вернулась после того, как ее послал Вашингтон, и она хочет пойти за ней. «Ну нет, - подумала Шейла, - внучку не пущу, сперва схожу на разведку!». И принялась расспрашивать эльфида, куда это он народ уводит и нельзя ли ей посмотреть на это. Он сказал, что уходящие идут за чудом.
- Хотела бы я хоть одним глазком увидеть чудо.
- Пожалуй, ты сможешь, - ответил Вашингтон. - Иди.
И она встала и пошла.
(К эльфидам я подсела и правда без задней мысли. А потом увидела Оррофина в эльфском прикиде, подумала: «О, мастерский загруз!». Когда он сказал, что проводить к чуду может только еще одного, я застеснялась - ну, куда моей старой кошелке лезть, тут полно молоденьких эльфидов, которые наверняка горят желанием пойти в квест. Но почему-то народ не торопился, и я решилась).
Рыцарь и Принцесса
Шейла оказала в сумеречной зеленой долине. Ее встретил страж и спросил, кто она. Имя его не интересовало.
- Ирландка-защитница, - ответила Шейла.
- Король-Ворон примет тебя.
Не сразу она поверила своим ушам и чувствам. Потом, оказавшись снаружи, еще долго пыталась найти доказательства, что все произошедшее не было сном, наркотическим бредом или гипнозом. Но, поверив, приняла как самую реальную реальность. Ну, в конце концов, ирландцы оказались правы, волшебный народ живет рядом. Вот откуда наши дети…
Беседа с Королем-Вороном была долгой. Он прозревал ее насквозь, понимал все, что происходит в ее мире и в ее сердце, и лгать ему было сложнее, чем самой себе.
Она рассказала, как воевала и защищала метов когда-то.
- Возможно, ты рыцарь, - сказал Король.
Она рассказала про то, как учила детей.
- Я говорила им: впервые применяя силу, ты переступаешь точку невозврата, после которой прежний разговор уже невозможен. И ты должен это осознавать.
- Это не одна точка, - поправил Король. - Это линия, состоящая из многих точек. Последняя называется «убил», а первая - «не понял».
Каким-то образом вышло, что Шейла рассказала о своем чувстве к генералу Зиме, Пирсу.
Этот вопрос болел сильно, потому что ранее Шейла придумала подходящее объяснение всей ситуации: генерал Пирс не знал, что город будут бомбить ядерными зарядами. Его подставили. Но уже на проекте выяснилось, в здесь есть Александр МакБрайд - летчик, который сбрасывал бомбы на Детройт. Она нашла его и прямо попросила рассказать об этом. МакБрайт, усмехаясь, пояснил, что, конечно, он сам знал, и приказ ему отдавал Пирс, который тоже знал. Версия Шейлы рассыпалась, она не знала, что думать, и как реагировать.
- Ты делаешь своего генерала слабее, чем он есть на самом деле. Ты даешь ему свои объяснения. Нужно просто спросить у него самого.
- Но ведь его здесь нет!
- Я чувствую, что он рядом с тобой. Ближе, чем ты думаешь. Ты просто должна его узнать. А когда узнаешь - приводи, я вас обвенчаю.
Шейла засмеялась.
-- Да мне 60 лет, я старая!
Король взмахнул рукой:
- А вот тебе уже меньше на десять или даже больше лет. Иди.
Шейла пошла, бормоча смущенно про себя «да я теперь гребанная принцесса из сказки, которая должна найти принца».
Бабушка по крови
Когда Шейла вернулась из Полого холма, едва ли не первой, кого она встретила, была внучка. Терри набросилась на нее в слезах, крича, что она нигде не могла ее найти. И все уже вернулись, а бабушки все не было! Где ты была! Как ты могла! «Она любит меня», - поняла Шейла, и сердце ее возликовало.
Терри
На следующий день к ней пришла дрожащая дочь. Даниэлла рассказала, что, когда эльфиды убили ее мужа-эльфида и она потеряла дочь, она начала винить во всем метов и согласилась работать на расистскую организацию «Фронт гуманизма». Она помогала им преследовать металюдей. И даже здесь она - с заданием. Но она поняла, что ошибалась, что меты - не всемирное зло. А самое ужасное, что, когда Даниэлла призналась во всем дочери, Терри оттолкнула ее. И рассказала в ответ, как ее держали на фермах, принадлежавших «Фронту гуманизма», как ее мучил и насиловал один из них. После чего Терри взяла вещи и ушла из семейной ячейки, в которой жила с матерью.
- Главное - продолжай жить дальше, - сказала Шейла. - Не сделай непоправимого. Если бы я в тот день, как убила сына, не попала в больницу, я бы застрелилась. Но тогда не было бы ничего. Тебе остается надеяться, что через двадцать лет она простит тебя. А я… я всегда буду с тобой.
Она говорила то, что должна была сказать, ей нужно было поддержать дочь и не дать прорваться подступающей кровавой ярости. Впервые она ощутила на своей шкуре то, что чувствуют звероморфы - внутреннего зверя. Ее позвал ученик, эльфид Эсмер, которого она обещала отвести в Полный холм. Она подошла к нему, чувствуя, что вместо ног у нее - копыта, а на руках будто отрастают когти.
Эсмер
- Ты - друг Терри?
- Да, - ответил Эсмер.
- Ты знал ее раньше, был с ней?
- Мы вместе были на фермах, - ответил он.
- Ее страшно мучил один человек… Кто? Я уверена, что он где-то здесь. Узнай у нее, как его звали.
«Я убью его, и мне плевать, что будет». Жажда убийства владела Шейлой, пока они с Эсмером не оказались в Холме.
А там все было по-другому. Вместо сумеречной долины был цветущий луг, по нему носился ребенок, играя с двумя… волшебными жителями. И был наставник по имени Герберт. Он объяснил, что ребенок - то, что придет в наш мир. Он все слышит и видит, он учится у нас. И от наших действий зависит, что он впитает и поймет. И это он и принесет нам.
- Научите его.
Это было то, ради чего в Холм пришел Эсмер. Шейла позволила ученику общаться с ребенком, а сама, поглядывая в их сторону, беседовала с Гербертом. О будущем, о детях, Короле-Вороне, об ответственности…
И постепенно она поняла, что пойти и убить - это тот путь, от которого она всегда остерегала своих учеников. И нужно ли Терри, чтобы бабушка приволокла окровавленный труп ее врага, крича: «Смотри, как я люблю тебя!». Нет, ей нужна любовь и понимание. И этому детенышу, который придет к нам, тоже. Не убийство и ненависть. И если она учит этому других, она должна тоже выучить этот урок.
Поэтому, когда они покинули Полный Холм, Шейла сказала Эсмеру, что она передумала, не надо расспрашивать Терри и искать гада. И попросила быть добрее к Терри.
На следующий день было следствие в полицейском участке - Даниэлла выдала своих двоих связных «Фронта гуманизма», Деррика и Гамильтона. Их всех допрашивали с помощью сыворотки правды. Шейла стояла рядом с дочерью и держала ее за руку. Больше она никак не могла ей помочь. В результате всех отпустили. Старина Бен Кемпбелл, надежный как скала, пообещал Шейле, что Даниэлла будет под защитой.
Друг
Шейла много думала про своего генерала Пирса и - не очень много - про Макбрайда. Вопрос с МакБрайдом она решила так: нужно пойти и вызвать его на дуэль. И как следует втащить. В конце концов, Король назвал ее в том числе и рыцарем.
(Это не получилось, Макбрайд был ужасно занят, а за ногу волочь на дуэль - не спортивно).
Оставался вопрос с Пирсом, который был где-то здесь. Газеты писали, что он изменил внешность и пропал. Значит, нужно присматриваться к немолодым людям… Но Король изменил ее возраст, значит, и Пирс может быть другого возраста…
А если пойти другим путем? И она попросила гоблиноида Афродиту, которая гадала на картах Таро, погадать ей. С Афродитой пришли ее подруги. Судя по картам, и по словам эльфиды Эль, чувства которой были такими же острыми, как у Короля, ее любимый рядом, он идет по своему пути, который может его погубить. И Шейла может его узнать, если присмотрится.
Зооморф Элвин, эльфида Эль и гоблиноид Мейз
Пирс нашелся, как только она вышла из домика, где проходило гадание. Коллега Бен Кемпбелл в случайном разговоре назвал ее старым прозвищем, каким ее назвали в юности двое друзей.
Бен Кемпбелл (генерал Энтони Пирс)
Она возликовала, ухватилась за него… и поняла, что неспроста назвала его про себя Зимой. Он был сдержан, все время поминал ее покойного мужа, зато рассказал, что было на самом деле там, в Детройте. Он получил из разных источников точные сведения, что лидер метов, был готов выпустить в мир белую чуму - новое биологическое оружие, убивающее только людей, но не трогавшее метов. Поэтому город бомбили ядерными зарядами, выжигая все. И рассказать об этом потом было нельзя, потому что тогда начался бы новый виток ненависти к метам и их преследования.
После чего Шейла подошла к МакБрайду, пожала ему руку и попросила прощения, сказав, что она все знает - и про вирус, и почему они сделали то, что сделали.
Через время Шейла решилась, подошла к Пирсу и призналась в своих чувствах. И услышала в ответ что-то о том, как смеялся бы ее муж. Она ответила, что на том свете узнаем. «Вот на том свете и поговорим», - ответил генерал Зима. Шейла развернулась и ушла.
Вечером Пирс пришел к ней ругаться.
- Никогда больше не убегай от меня!
Он предложил, когда все закончится, отправиться вместе в Океанию, на острова.
- Бить недобитых бойцов «Меча Ислама», - закончил он.
Шейла ответила, что поедет с ним. Ей не хотелось снова воевать, но, если ему нужна война, она может составить ему компанию. У нее нет возлюбленного, с которым ее повенчает Король-Ворон, но точно есть друг, с которым можно в огонь и в воду. Не будем привередничать.
Мать
В последний (как выяснилось потом) вечер Шейла подошла к пустой площадке перед административным зданием. Неожиданно из темноты ее позвал Деррик, недавно ставший эльфидом в Полом Холме, чем вызывал одновременно восторг у Шейлы и легкую зависть.
- Вы же из полиции? Идите посмотрите, там труп распотрошенный лежит!
Когда он подвел ее в глухую часть территории, она едва не наступила на тело своей дочери. На нем лежала записка «Так будет с каждым, кто посмеет работать на Фронт гуманизма».
«Нужно держаться», - это была единственная мысль, которая пришла через пару страшных минут и не отпускала до конца.
Они с Дерриком перенесли тело в участок. Пока другие полициейские изучали обстоятельства, Шейла пошла и сказала Терри. Это было ужасно, потому что с того момента, как Терри ушла от матери, она с ней словом не обмолвилась, хотя видела, как Даниэлла молит ее взглядом о прощении.
(Вышло сильно. Мы обе взяли карточки психотравмы, и оказалось, что меня пугают открытые пространства, а Терри - темнота. Мы хотели пойти в ПОС, но боялись выйти из домика. Тогда Терри взяла фонарь и пошла впереди, держа меня за руку, а я шла за ней, зажмурив глаза).
Потом Терри обняли и утешали подруги, а Шейлу привел в себя доктор Дарвин. К этому времени объявили, что территорию проекта окружили правительственные войска, которые считают, что у нас тут эпидемия белой чумы, из-за которой испепелили Детройт. И, возможно, нас скоро тоже всех уничтожат.
- Нужно пойти в пункт связи, - сказал Дарвин, - и передать руководству «Тараконы» сведения о командире правительственных войск.
- Пусть это сделает кто-то другой.
- Вы работали в корпорации, вас послушают.
- У меня только что умерла дочь, Лукас.
- Я знаю. Но вы должны это сделать.
Шейла собрала себя в кулак - спасибо, доктор Дарвин! - и вернулась к жизни. И смогла думать. Она выполнила поручение доктора. После чего нашла Деррика и сказала, что знает, что он виновен в смерти Даниэллы. Но больше ничего она не сделала, потому что уже решила прежде, в Полом холме, что этот путь неправильный.
(Тут я, кажется, ошиблась, Деррик был не при чем, и он не принимал участие в убийстве).
Потом подошел Пирс, попросил прощения, что не смог защитить Даниэллу.
Герой
Пока все участники проекта стояли на площади, Шейла обошла всех учеников и пожала им руки. Несколько подростков сказали ей, что они видели Короля-Ворона, и он сказал, что Шейла - герой! Когда она не поверила, они пояснили, что так Король называл тех, кто, вступив на свой избранный путь, идет по нему до конца. И что генерал Пирс - тоже герой. С этим Шейла не спорила.
Все приготовились встретить то, что их ждет.
А потом вышли руководители проекта и рассказали, что все уладилось, что тут нет никакой чумы, а появились новые виды людей. Что проект продолжается, и у металюдей появилось свое государство - здесь.
И Шейла подумала, что она не поедет в Океанию сражаться с прошлым, она останется здесь, помогать будущему. Поскольку генерал Зима - герой, он последует по своему пути. А она - по-своему.
Шейлу О’Нил называли по-разному, но главным в ней было то, что она любила людей. А человеком она считала всякого, кто поступает по-человечески.
2050 год, Америка. 20 лет назад отгремела война с «Мечом Ислама» на Ближнем Востоке, сразу после чего произошло событие, которое назвали «Пробуждением» - многие люди вдруг превратились в металюдей трех видов (эльфидов, гоблиноидов и зооморфов). С ними в разных странах обычные люди повели себя с разной степенью жестокости (от опытов в клиниках до полного уничтожения, самым радикальным образом действовала расистская организация «Фронт гуманизма»).
В борьбе за свои права металюди начали Вторую Гражданскую войну в Америке. Их символом независимости стал Детройт, куда они стекались со всех концов страны, погрузившейся в хаос. Островками безопасности оставались только анклавы могучей корпорации «Таракона».
Постепенно армия США под руководством генерала Пирса установила порядок в стране и взяла Детройт в осаду. Металюдям предложили сдаться. Когда время ультиматума истекло, город уничтожили ядерной бомбардировкой, что вызвало шок у всего мира. На закрытом процессе Пирс был оправдан.
А компания «Таракона» объявила о проекте «Авалон», где в качестве эксперимента люди и металюди попробуют жить в небольшом городе, с самоуправлением, и попытаются понять, можно ли таким разным видам сосуществовать в мирной жизни. От результатов этого проекта, сказал глава «Тараконы», зависит наше общее будущее.
Убийца
До прибытия в проект «Авалон» Шейла думала, что она из тех людей, у которых «все было». Счастливое детство в Ирландии, на хуторе матери, где волшебный народец жил под соседним холмом. Счастливая юность, где было их трое друзей - она, Саймон О’Нил и Энтони Пирс. Потом она вышла замуж за Саймона, а Пирс был дружком на свадьбе. Счастливая семья: муж, сын Артур и приемная дочь Даниэлла.
Сначала погиб муж, в войне с «Мечом Ислама». Потом страну накрыло Пробуждением, и Артур в 15 лет стал зооморфом. Однажды он впал в амок и напал на соседского ребенка. Когда Шейла попыталась оттащить его, он оторвал ей руку. Защищаясь, она убила сына. Дочь Даниэлла не простила мать и ушла из дома.
А потом началась Вторая Гражданская. Терзаясь чувством вины, Шейла работала на корпорацию «Таракона» - вместе с группой вытаскивала металюдей из опасных точек. Если спасенные ее просили, она помогала им добраться до Детройта, а не в анклавы. Когда город взяли в осаду окончательно, Шейла попалась при попытке вернуться. Так она снова встретилась с Энтони, то есть уже генералом Пирсом. И как будто встретила часть прежней счастливой жизни.
Когда Детройт накрыло ядерными зарядами, Шейла связалась с Пирсом, но он держался странно - был бледен как смерть и повторял слова официальной сводки.
Тем временем управление «Тараконы» узнало про то, что она вывозила метов в Детройт и предложило: мы закрываем на это глаза, и вы сможете выйти на пенсию спокойно, но примете участие в проекте «Авалон». Шейла была не против, особенно когда узнала, что там будет ее дочь и - внезапно! - внучка.
Перед отъездом она написала Пирсу письмо: «Я много думала о тебе и том, что произошло в Детройте, и поняла, что не верю ни официальным версиям, ни прочим. Я не знаю, почему ты пожертвовал своей честью, карьерой, добрым именем, прикрывая не свое преступление, но значит, так было нужно. Я согласилась принять участие в корповском проекте "Авалон", и некоторое время буду там. А пишу для того, чтобы ты просто знал: у тебя есть друг».
(Дальше начинаются события игры. Простите все, кого я не упомянула, мне хотелось сохранить цельность истории. Но совершенно все были восхитительны, и со всеми я бы сыграла снова)
Бабушка не по крови
Дочь Даниэлла и внучка Терри действительно были здесь. Но если с дочкой сразу возникли теплые отношения, то внучка держалась холодно и отстраненно. А Шейла боялась навязываться. Они жили в другой семейной ячейке.
Семейная ячейка. Сначала Шейле показалось, что идея Совета расселить всех так, чтобы в семье было максимальное разнообразие видов,¬ - дурацкая и не сработает. Ей было плевать на тех, кто с ней жил. Сперва. А потом нет. Не плевать. Настолько не плевать, что она обрела новую семью.
Это были Элис Коннор (человек) и ее дочь Элвин (зооморф). Элис была яростной и железной женщиной, у которой вся жизнь - война. И в прошлом был погибший муж-зооморф, памяти которого она оставалась верна, запретив себе быть счастливой. А Элвин была мучительно застенчивой девочкой.
Элвин
В один из вечеров у них произошел потрясающий разговор о любви, который завела как раз Элвин, спросив, что такое любовь. Элис рассказала про мужа, показала его фото и стихи в его память. А Шейла рассказала, что в молодости у нее было два друга, которые за ней ухаживали. Один - веселый и солнечный, которого она в шутку называла лейтенант Лето, и второй - строгий и честный, лейтенант Зима. И она выбрала Лето.
- А потом? - спросила Элвин.
- А потом муж погиб. И через несколько лет я встретила второго. К этому времени он был уже генерал Зима.
И рассказала, не называя имен и обстоятельств (хотя Элис все поняла, кажется), что его обвиняют в преступлении, которое не мог совершить человек чести, каким он был всегда.
Когда Шейла уже ложилась спать после этого долгого разговора, то услышала, как Элвин говорит матери:
- Она мне как бабушка. Как будто она и есть мама моего отца.
Шейла замерла. Перед глазами пронеслись видения о том, что сын Артур остался жив, он вырос и женился, и вот эти люди рядом - это его… ее семья. И поняла, что прощена. Двадцатилетний груз вины исчез.
Она вернулась на веранду, поцеловала в макушку непонимающую Элвин и только сказала: «Благослови тебя бог, милая».
Наставник
На проекте она состояла в Городском совете, где остро чувствовала свою бесполезность. Каждый раз, когда она собиралась выйти из Совета, кто-то из советников просил ее остаться, как «голос разума». Сама она считала себя там «голосом тупости», но если кому-то ее тупость казалась разумом, то почему бы не помочь. Еще она служила в полиции (управлении шерифа, как это называлось). Там хотя бы было примерно ясно, что нужно делать, но это не было ее призванием.
Но выбрать свой путь помог разговор с соседкой Деборой Ковач. Она сказала, что поскольку от людей и метов рождаются только меты, то люди сойдут со сцены истории через три поколения, и это по самым оптимистическим прогнозам. Шейла серьезно задумалась об этом. И решила для себя: да, возможно, мы последние, возможно, людей больше не останется. Но мы все смертны, и мы можем только выбрать, как мы умрем - подняв флаг и салютуя будущему или пытаясь вытолкнуть это будущее из лодки. В конце концов, это наши дети. И можно еще успеть передать им то, что знаем мы.
В начале проекта обаятельный волчара Джейсон Пирс и гоблиноид Ронни из полиции потренировались с ней. Неизвестно кто - скорее всего волчара - придумали ей прозвище «Бабулятор», типа такой Терминатор с поправкой на возраст. Угадал! Когда Шейла а спарринге уложила Пирса, он с колен взмолился: «Бабушка, умоляю, научи меня так драться!». И Шейла согласилась.
Джейсон Пирс
Ронни
Со временем у нее выработались свои внутренние правила и способ обучения. Правила были такими:
- я учу учила всех, кто хочет у меня учиться;
- я никогда не предам ученика и никогда не откажу ему в помощи.
- я учу только тому, во что верю сама
Обучение стало делом ее жизни, поэтому она часто опаздывала на заседания Совета и дежурства в полиции.
Во время учебы она просила учеников называть ее «мастер». Некоторые продолжали так обращаться к ней и после обучения. Ей казалось это правильным. Сам процесс учебы состоял из лекции, практики и задания (по модели). На первом уровне она беседовала с учениками о силе, контроле и ответственности. На втором уровне - о чести и репутации.
(Во время лекций я пускала в ход все умные или запомнившиеся цитаты, которые соответствовали опыту, пережитому моим персонажем. В качестве практики я учила игровой боевке и нацеливала на других игроков. Задания были скорее квестами: вытерпи три оскорбления от своего недруга, не применяя силы ни во время, ни сразу после. Окажи услугу тому, кто тебе неприятен, и он должен тебя поблагодарить. Узнай о душевной боли другого и постарайся утишить ее.)
Терри, Ронни и Джейсон Пирс ближе всего были сердцу Шейлы, а самым трудным учеником был Алан Кербера - мрачный звероморф, напряженный как сжатая пружина. Но все они были дороги ей, стали ее смыслом жизни: шальная Радда, изящный Эсмер, ушедшая в себя Элвин, застенчивая Афродита, увлекающаяся Эсте, прекрасная Хайпер, яростная Мэйс…)
(Простите, кого не упомянула, я вас люблю и рада, что вы учились у меня)
Ирландка
Металюди, особенно эльфиды, ее чаровали. В них было что-то из сказок детства, из ирландских легенд о Полых холмах.
(А еще у меня неизменно вызывали умиление красавица-коровка Хуф и изящный англичанин доктор Дарвин.)
Хуф - слева
Доктор Дарвин
Однажды Шейла проходила мимо домика, на веранде которого сгрудились эльфиды, и не удержалась - просто тихонько присела рядом. А в центре круга сидел странный незнакомый парень-эльфид по имени Вашингтон и вещал о… о непонятном. О том, что есть дорога… нет, Дорога… что нужно только открыть глаза и идти… что он некоторым уже открыл глаза и она пошли… Тут Шейла насторожилась.
А потом Терри сказала, что ее подруга до сих пор не вернулась после того, как ее послал Вашингтон, и она хочет пойти за ней. «Ну нет, - подумала Шейла, - внучку не пущу, сперва схожу на разведку!». И принялась расспрашивать эльфида, куда это он народ уводит и нельзя ли ей посмотреть на это. Он сказал, что уходящие идут за чудом.
- Хотела бы я хоть одним глазком увидеть чудо.
- Пожалуй, ты сможешь, - ответил Вашингтон. - Иди.
И она встала и пошла.
(К эльфидам я подсела и правда без задней мысли. А потом увидела Оррофина в эльфском прикиде, подумала: «О, мастерский загруз!». Когда он сказал, что проводить к чуду может только еще одного, я застеснялась - ну, куда моей старой кошелке лезть, тут полно молоденьких эльфидов, которые наверняка горят желанием пойти в квест. Но почему-то народ не торопился, и я решилась).
Рыцарь и Принцесса
Шейла оказала в сумеречной зеленой долине. Ее встретил страж и спросил, кто она. Имя его не интересовало.
- Ирландка-защитница, - ответила Шейла.
- Король-Ворон примет тебя.
Не сразу она поверила своим ушам и чувствам. Потом, оказавшись снаружи, еще долго пыталась найти доказательства, что все произошедшее не было сном, наркотическим бредом или гипнозом. Но, поверив, приняла как самую реальную реальность. Ну, в конце концов, ирландцы оказались правы, волшебный народ живет рядом. Вот откуда наши дети…
Беседа с Королем-Вороном была долгой. Он прозревал ее насквозь, понимал все, что происходит в ее мире и в ее сердце, и лгать ему было сложнее, чем самой себе.
Она рассказала, как воевала и защищала метов когда-то.
- Возможно, ты рыцарь, - сказал Король.
Она рассказала про то, как учила детей.
- Я говорила им: впервые применяя силу, ты переступаешь точку невозврата, после которой прежний разговор уже невозможен. И ты должен это осознавать.
- Это не одна точка, - поправил Король. - Это линия, состоящая из многих точек. Последняя называется «убил», а первая - «не понял».
Каким-то образом вышло, что Шейла рассказала о своем чувстве к генералу Зиме, Пирсу.
Этот вопрос болел сильно, потому что ранее Шейла придумала подходящее объяснение всей ситуации: генерал Пирс не знал, что город будут бомбить ядерными зарядами. Его подставили. Но уже на проекте выяснилось, в здесь есть Александр МакБрайд - летчик, который сбрасывал бомбы на Детройт. Она нашла его и прямо попросила рассказать об этом. МакБрайт, усмехаясь, пояснил, что, конечно, он сам знал, и приказ ему отдавал Пирс, который тоже знал. Версия Шейлы рассыпалась, она не знала, что думать, и как реагировать.
- Ты делаешь своего генерала слабее, чем он есть на самом деле. Ты даешь ему свои объяснения. Нужно просто спросить у него самого.
- Но ведь его здесь нет!
- Я чувствую, что он рядом с тобой. Ближе, чем ты думаешь. Ты просто должна его узнать. А когда узнаешь - приводи, я вас обвенчаю.
Шейла засмеялась.
-- Да мне 60 лет, я старая!
Король взмахнул рукой:
- А вот тебе уже меньше на десять или даже больше лет. Иди.
Шейла пошла, бормоча смущенно про себя «да я теперь гребанная принцесса из сказки, которая должна найти принца».
Бабушка по крови
Когда Шейла вернулась из Полого холма, едва ли не первой, кого она встретила, была внучка. Терри набросилась на нее в слезах, крича, что она нигде не могла ее найти. И все уже вернулись, а бабушки все не было! Где ты была! Как ты могла! «Она любит меня», - поняла Шейла, и сердце ее возликовало.
Терри
На следующий день к ней пришла дрожащая дочь. Даниэлла рассказала, что, когда эльфиды убили ее мужа-эльфида и она потеряла дочь, она начала винить во всем метов и согласилась работать на расистскую организацию «Фронт гуманизма». Она помогала им преследовать металюдей. И даже здесь она - с заданием. Но она поняла, что ошибалась, что меты - не всемирное зло. А самое ужасное, что, когда Даниэлла призналась во всем дочери, Терри оттолкнула ее. И рассказала в ответ, как ее держали на фермах, принадлежавших «Фронту гуманизма», как ее мучил и насиловал один из них. После чего Терри взяла вещи и ушла из семейной ячейки, в которой жила с матерью.
- Главное - продолжай жить дальше, - сказала Шейла. - Не сделай непоправимого. Если бы я в тот день, как убила сына, не попала в больницу, я бы застрелилась. Но тогда не было бы ничего. Тебе остается надеяться, что через двадцать лет она простит тебя. А я… я всегда буду с тобой.
Она говорила то, что должна была сказать, ей нужно было поддержать дочь и не дать прорваться подступающей кровавой ярости. Впервые она ощутила на своей шкуре то, что чувствуют звероморфы - внутреннего зверя. Ее позвал ученик, эльфид Эсмер, которого она обещала отвести в Полный холм. Она подошла к нему, чувствуя, что вместо ног у нее - копыта, а на руках будто отрастают когти.
Эсмер
- Ты - друг Терри?
- Да, - ответил Эсмер.
- Ты знал ее раньше, был с ней?
- Мы вместе были на фермах, - ответил он.
- Ее страшно мучил один человек… Кто? Я уверена, что он где-то здесь. Узнай у нее, как его звали.
«Я убью его, и мне плевать, что будет». Жажда убийства владела Шейлой, пока они с Эсмером не оказались в Холме.
А там все было по-другому. Вместо сумеречной долины был цветущий луг, по нему носился ребенок, играя с двумя… волшебными жителями. И был наставник по имени Герберт. Он объяснил, что ребенок - то, что придет в наш мир. Он все слышит и видит, он учится у нас. И от наших действий зависит, что он впитает и поймет. И это он и принесет нам.
- Научите его.
Это было то, ради чего в Холм пришел Эсмер. Шейла позволила ученику общаться с ребенком, а сама, поглядывая в их сторону, беседовала с Гербертом. О будущем, о детях, Короле-Вороне, об ответственности…
И постепенно она поняла, что пойти и убить - это тот путь, от которого она всегда остерегала своих учеников. И нужно ли Терри, чтобы бабушка приволокла окровавленный труп ее врага, крича: «Смотри, как я люблю тебя!». Нет, ей нужна любовь и понимание. И этому детенышу, который придет к нам, тоже. Не убийство и ненависть. И если она учит этому других, она должна тоже выучить этот урок.
Поэтому, когда они покинули Полный Холм, Шейла сказала Эсмеру, что она передумала, не надо расспрашивать Терри и искать гада. И попросила быть добрее к Терри.
На следующий день было следствие в полицейском участке - Даниэлла выдала своих двоих связных «Фронта гуманизма», Деррика и Гамильтона. Их всех допрашивали с помощью сыворотки правды. Шейла стояла рядом с дочерью и держала ее за руку. Больше она никак не могла ей помочь. В результате всех отпустили. Старина Бен Кемпбелл, надежный как скала, пообещал Шейле, что Даниэлла будет под защитой.
Друг
Шейла много думала про своего генерала Пирса и - не очень много - про Макбрайда. Вопрос с МакБрайдом она решила так: нужно пойти и вызвать его на дуэль. И как следует втащить. В конце концов, Король назвал ее в том числе и рыцарем.
(Это не получилось, Макбрайд был ужасно занят, а за ногу волочь на дуэль - не спортивно).
Оставался вопрос с Пирсом, который был где-то здесь. Газеты писали, что он изменил внешность и пропал. Значит, нужно присматриваться к немолодым людям… Но Король изменил ее возраст, значит, и Пирс может быть другого возраста…
А если пойти другим путем? И она попросила гоблиноида Афродиту, которая гадала на картах Таро, погадать ей. С Афродитой пришли ее подруги. Судя по картам, и по словам эльфиды Эль, чувства которой были такими же острыми, как у Короля, ее любимый рядом, он идет по своему пути, который может его погубить. И Шейла может его узнать, если присмотрится.
Зооморф Элвин, эльфида Эль и гоблиноид Мейз
Пирс нашелся, как только она вышла из домика, где проходило гадание. Коллега Бен Кемпбелл в случайном разговоре назвал ее старым прозвищем, каким ее назвали в юности двое друзей.
Бен Кемпбелл (генерал Энтони Пирс)
Она возликовала, ухватилась за него… и поняла, что неспроста назвала его про себя Зимой. Он был сдержан, все время поминал ее покойного мужа, зато рассказал, что было на самом деле там, в Детройте. Он получил из разных источников точные сведения, что лидер метов, был готов выпустить в мир белую чуму - новое биологическое оружие, убивающее только людей, но не трогавшее метов. Поэтому город бомбили ядерными зарядами, выжигая все. И рассказать об этом потом было нельзя, потому что тогда начался бы новый виток ненависти к метам и их преследования.
После чего Шейла подошла к МакБрайду, пожала ему руку и попросила прощения, сказав, что она все знает - и про вирус, и почему они сделали то, что сделали.
Через время Шейла решилась, подошла к Пирсу и призналась в своих чувствах. И услышала в ответ что-то о том, как смеялся бы ее муж. Она ответила, что на том свете узнаем. «Вот на том свете и поговорим», - ответил генерал Зима. Шейла развернулась и ушла.
Вечером Пирс пришел к ней ругаться.
- Никогда больше не убегай от меня!
Он предложил, когда все закончится, отправиться вместе в Океанию, на острова.
- Бить недобитых бойцов «Меча Ислама», - закончил он.
Шейла ответила, что поедет с ним. Ей не хотелось снова воевать, но, если ему нужна война, она может составить ему компанию. У нее нет возлюбленного, с которым ее повенчает Король-Ворон, но точно есть друг, с которым можно в огонь и в воду. Не будем привередничать.
Мать
В последний (как выяснилось потом) вечер Шейла подошла к пустой площадке перед административным зданием. Неожиданно из темноты ее позвал Деррик, недавно ставший эльфидом в Полом Холме, чем вызывал одновременно восторг у Шейлы и легкую зависть.
- Вы же из полиции? Идите посмотрите, там труп распотрошенный лежит!
Когда он подвел ее в глухую часть территории, она едва не наступила на тело своей дочери. На нем лежала записка «Так будет с каждым, кто посмеет работать на Фронт гуманизма».
«Нужно держаться», - это была единственная мысль, которая пришла через пару страшных минут и не отпускала до конца.
Они с Дерриком перенесли тело в участок. Пока другие полициейские изучали обстоятельства, Шейла пошла и сказала Терри. Это было ужасно, потому что с того момента, как Терри ушла от матери, она с ней словом не обмолвилась, хотя видела, как Даниэлла молит ее взглядом о прощении.
(Вышло сильно. Мы обе взяли карточки психотравмы, и оказалось, что меня пугают открытые пространства, а Терри - темнота. Мы хотели пойти в ПОС, но боялись выйти из домика. Тогда Терри взяла фонарь и пошла впереди, держа меня за руку, а я шла за ней, зажмурив глаза).
Потом Терри обняли и утешали подруги, а Шейлу привел в себя доктор Дарвин. К этому времени объявили, что территорию проекта окружили правительственные войска, которые считают, что у нас тут эпидемия белой чумы, из-за которой испепелили Детройт. И, возможно, нас скоро тоже всех уничтожат.
- Нужно пойти в пункт связи, - сказал Дарвин, - и передать руководству «Тараконы» сведения о командире правительственных войск.
- Пусть это сделает кто-то другой.
- Вы работали в корпорации, вас послушают.
- У меня только что умерла дочь, Лукас.
- Я знаю. Но вы должны это сделать.
Шейла собрала себя в кулак - спасибо, доктор Дарвин! - и вернулась к жизни. И смогла думать. Она выполнила поручение доктора. После чего нашла Деррика и сказала, что знает, что он виновен в смерти Даниэллы. Но больше ничего она не сделала, потому что уже решила прежде, в Полом холме, что этот путь неправильный.
(Тут я, кажется, ошиблась, Деррик был не при чем, и он не принимал участие в убийстве).
Потом подошел Пирс, попросил прощения, что не смог защитить Даниэллу.
Герой
Пока все участники проекта стояли на площади, Шейла обошла всех учеников и пожала им руки. Несколько подростков сказали ей, что они видели Короля-Ворона, и он сказал, что Шейла - герой! Когда она не поверила, они пояснили, что так Король называл тех, кто, вступив на свой избранный путь, идет по нему до конца. И что генерал Пирс - тоже герой. С этим Шейла не спорила.
Все приготовились встретить то, что их ждет.
А потом вышли руководители проекта и рассказали, что все уладилось, что тут нет никакой чумы, а появились новые виды людей. Что проект продолжается, и у металюдей появилось свое государство - здесь.
И Шейла подумала, что она не поедет в Океанию сражаться с прошлым, она останется здесь, помогать будущему. Поскольку генерал Зима - герой, он последует по своему пути. А она - по-своему.
Шейлу О’Нил называли по-разному, но главным в ней было то, что она любила людей. А человеком она считала всякого, кто поступает по-человечески.