Сумасшедшие. История вторая.
Прошло 10 лет, но до сих пор я не могу забыть эту историю - мою встречу с «поломанным» человеческим сознанием - самый кошмарный год в моей жизни. Я отчётливо помню тот тёплый осенний день, когда эта история началась. Возбуждение от предвкушения бурных событий не покидало меня уже несколько дней.
Они приехали в США за день до нашей первой встречи. Молодые и красивые, муж и жена, Лена и Юра. Первое время (пока человек без машины) русские в Техасе совершенно беспомощны. Обычно их нужно учить водить машину, возить в магазины, и т.д. На следующее утро я ждал Юру, чтобы отвезти его в лабораторию. Он появился без опоздания. Подошёл размашистой, почти военной походкой и, пожимая мне с улыбкой руку, жёстко заявил: «Хамов терпеть не могу. Чуть что - сразу в торец, понял?» По армии я знал, как нужно поступать в таком случае, но последствия для меня и моей семьи могли быть самые неблагоприятные, вплоть до депортации. Мне удалось загладить неловкость своего положения, сказав, что я тоже не люблю хамов, но отношения у нас как-то сразу не заладились.
Дня через три я свалился с гриппом, но спокойно поболеть не удалось. Во второй половине дня меня разбудил стук в дверь. На пороге стоял бледный Юра с лихорадочно блестящими глазами:
- Доктор, помогите! С женой плохо.
Я быстро начал одеваться, обдумывая, с чего это он взял, что я доктор. Вероятно, из-за высокой температуры я решил, что он имел в виду мою учёную степень. На бегу я начал просчитывать варианты: грипп, травма, вызов скорой помощи, неоформленная страховка на здоровье… Мы вбежали в его квартиру, и я застыл в недоумении. Меня встречала абсолютно здоровая улыбающаяся женщина:
- Доктор, пройдёмте, нам нужно поговорить.
Я попытался объяснить, что я не врач, но её это не интересовало. Мужу было приказано остаться в другой комнате. Она закрыла за нами двери:
- На самом деле доктор нужен не мне, а ему, - сказала она. - Я просто не знала, как Вас сюда вызвать. Видите ли, у него что-то не так с головой. Он иногда говорит что-то непонятное, ведёт себя агрессивно...
Я начал говорить, что она, вероятно, преувеличивает, что при переезде в другую страну все проходят через культурный шок, что это пройдёт со дня на день, но она добавила:
- Он хочет меня убить.
«Так», - подумал я и осмотрелся. Муж действительно выглядел плохо, но за время нашего знакомства мысль о том, что у него плохо именно с головой, мелькнула у меня только однажды, при нашей первой встрече. С его женой мне так близко довелось встретиться впервые. Надо было для начала узнать, с кем я имею дело. Заметив в углу иконки, я спросил, не верующая ли она. Она откликнулась на это очень живо:
- Да, я - святая. Меня прислали к вам, чтобы навести здесь порядок, поскольку вы все погрязли в грехах.
Это было уже интересно, тему стоило развивать. Я сказал ей, что я тоже верующий и даже иногда вижу очень необычные сны, но об этом не всякому расскажешь, не поймут. В ответ она сразу же рассказала историю своего «просветления». Оказалось, что она поверила в свою святость после одного случая. Голоса якобы сказали ей, что если она не выпрыгнет из окна, то её мужа убьют. Она выжила, упав с пятого этажа, правда, пройдя через реанимацию. Сказано это было таким весёлым тоном, что меня не покидала мысль: «Не разыгрывают ли они меня?». В любом случае, поскольку медицинской страховки у них пока не было, я решил «спустить всё на тормозах». Лене я сказал, что сейчас я переговорю с её мужем, и мы что-нибудь придумаем, а Юре сказал, что ей срочно надо накупить разной техники, чтоб она дома без него не скучала.
В тот же вечер я поехал с ними в магазин. Пока муж выбирал телевизор, она попросила меня проводить её в обувной отдел. Мы говорили о всякой ерунде, и я откровенно скучал, но тут появился муж. Лена попросила его отдать ей все их деньги, а самого отправила выбирать туфли в мужскую секцию. Как только он скрылся с глаз, она протянула мне пачку долларов толщиной сантиметра в три:
- На! Это тебе.
- Зачем?
- Хочу отблагодарить тебя за помощь…
- Мне не надо…
Я сопротивлялся ещё минуты две, но, вспомнив о её святости, решил взять их и позже незаметно передать мужу (а то ещё потеряет). Тут он и появился с целой тележкой выбранного товара. В очереди к кассе он вдруг обернулся ко мне с бледным перепуганным лицом и дрожащим голосом сказал, что у него нет денег: он, наверно, забыл их дома или потерял. Я достал из кармана его пачку, показал ему - реакции не было. «Одолжить?» - Подколол я его. В ответ он начал меня горячо благодарить. Я отдал ему все деньги, сказав, что это его. Он принял без возражений, что меня ещё больше ввело в замешательство. Разыгрывают?!
После поездки в магазин я пригласил их к нам на ужин, чтобы познакомиться поближе. Лена принесла тетрадь со своими стихами. Мне они показались интересными, и я снова вспомнил о своём желании поискать зерно Истины в творчестве людей с нестандартным мышлением. Ей очень понравилось моё внимание к её «галиматье», как это называл Юра.
Ночью мы проснулись оттого, что кто-то пытался открыть нашу дверь ключом. Было уже за 3 часа ночи, но ещё не светало. Я выглянул в окно и пошёл открывать дверь. На пороге стояла бледная как смерть Лена. Глаза её были безумны. Кто видел «Вий», поймёт, о чём я говорю.
- Ну и что теперь? - спросил я.
- Увези меня отсюда… - отозвалась она загробным голосом.
- Куда?
- Куда-нибудь.
Страшная мысль промелькнула у меня в голове. Я проводил её в свою машину, сказал, что собираюсь переобуться, а сам опрометью бросился к их квартире. Дверь была приоткрыта. В спальне горел свет. На кровати, откинувшись назад и широко разбросав руки по сторонам, лежал её муж. «Готов», - подумал я. Он был полностью одет, лицо его было абсолютно бледным, рот и глаза - полуоткрыты. Труп, но я решил в этом удостовериться до вызова полиции. Я взял его за руку, чтобы проверить пульс, но он вскочил при первом же моём прикосновении:
- Ушла?
- Да.
- Где она?
- В моей машине.
- Задержи её, я сейчас выйду.
Оказалось, что он уже неделю сторожил её каждую ночь и почти не спал. Отсюда его невероятная бледность, лихорадочный взгляд и забывчивость. Я спустился к машине и стал всячески тянуть время. Он не приходил. Тут Лена вспомнила, что что-то из вещей забыла дома. Этот вариант меня вполне устраивал - пусть сами разбираются со своими проблемами. Она скрылась за углом дома, и я собрался выходить из машины, когда раздался её истошный вопль. В следующий момент она вскочила в машину с криком: «Скорее заводи машину. Он нас сейчас зарежет!», но я отъезжать не спешил.
Появился муж:
- Валера, мне надо с тобой поговорить, - я вышел. - У меня все деньги пропали.
Вот он где был. Я подошёл к Лене, потребовал отдать деньги. После того, как он их пересчитал, мы стали думать, что делать дальше.
Выходить из машины Лена категорически отказывалась. Я попытался убедить её в разговоре один на один и в результате узнал, что у неё - шизофрения, и что она не вылезала в России из психиатрических клиник. Там у неё был друг, который сделал ей как-то предложение, но она ему отказала. Сейчас она была готова исправить ту свою ошибку, поскольку поняла, что я - это он.
Дальше всё было сложно и долго: потеря сознания, скорая, доставка в местный дурдом. По дороге муж был «освобождён от занимаемой должности», а мне было предложено дать немедленную отставку своей жене. Мне трудно передать все свои ощущения, но в тот день я понял, почему психиатрические клиники называли раньше «домами скорби». Именно с этим ощущением я смотрел на эту смеющуюся красивую женщину. Я думал, насколько похож её мозг на дорогой часовой механизм со всего одной сломанной шестерёнкой. Как будто одного-то всего зубчика и не хватало в этой шестерёнке, но мозг был сломан. На 90% это был нормальный человек. Он говорил нечто разумное, но в какой-то момент я почти слышал щелчок, и она перескакивала на невообразимую тему, или спокойно переходила с разговора со мной на разговор с полицейскими по-русски. Объяснить ей, что они её не понимают, было невозможно. В её нестандартном мышлении не было Истины. Там был провал, как чёрная дыра от пули.
Через недёлю её выписали на вид практически нормальным человеком, и мы были приглашены к ним на пицу. Были ещё какие-то салатики, которые муж предложил ей отведать первой, дабы она нас не отравила. Слово за слово - между ними начался скандал, закончившийся её истерикой, после того, как он грохнул об пол поднос с грязной посудой и заорал: «Ещё одно слово, и я тебя убью!». «Вот видите, видите, - визжала она. - Я же вам говорила».
После этого вечера я стал присматриваться к Юре и заметил несколько странностей. Во-первых, он принимал таблетки вместе с ней (якобы за компанию, и якобы понарошку). Во-вторых, он мог произнести непонятную тираду из 4-5 предложений по-русски и даже повторить её слово в слово. Дабы не получить «в глаз» мне приходилось догадываться, о чём он так волнуется. В-третьих, у него была странная так называемая «килеобразная» грудина. В-четвёртых, … Ну, да хватит об этом.
С их приездом в нашей жизни начался сплошной кошмар. Мы помогали им около двух месяцев. Лена продолжала тихо преследовать меня. Мой шеф взял её волонтёром в нашу лабораторию, и я на всякий случай перестал пить кофе на работе (кто мог знать, что ей прикажут голоса в следующий раз). Муж её постоянно ко мне ревновал, но высказывать свою агрессию начал только когда «встал на ноги». До этого он явно вёл себя неадекватно только по отношению к моему младшему сыну и то в моё отсутствие (их возила иногда моя жена). В конце концов моя жена прониклась уверенностью, что нашим детям от них тоже угрожает опасность.
Откровенно агрессивничать Юра стал, после того, как заставил меня посмотреть его диссертацию. Я долго не хотел говорить своё мнение, поскольку очевидные ошибки были сделаны в основной методике, но он меня вынудил. Естественно, я сказал всё в мягкой форме, но он взорвался. Начались кошмары на работе: постоянные проявления ненависти, истерики, враньё, его жена, подглядывающая из-за угла, ревность…
В конце концов я позвонил своему знакомому психиатру в Россию и описал подробно все странности Юры. Она сказала, что, судя по всему, это - шизофрения, но есть одна особенность: нормальные люди на шизофреничках не женятся. То есть он - как минимум человек с неустойчивой психикой. Такие люди обычно копируют поведение супругов и со временем, оставаясь здоровыми, уже не отличимы от сумасшедших. Без персонального разговора с ним она, конечно, не могла сделать заключение. По её словам наша ошибка была в желании оказать им помощь. Оказывается, сумасшедшие быстро привязываются к тем людям, которые им помогают (например, в палате все женщины могут считать себя жёнами лечащего врача). Нам она посоветовала при встрече с ними делать так называемые «рыбьи глаза», что и помогло нам быстро избавиться от их «привязанности».
Позже я узнал, что в списках сумасшедших он, как ни странно, не значился. Прошёл год, и они переехали в другой город, а потом и вовсе пропали из виду. Об их судьбе мне более ничего не известно, но до сих пор моя спина холодеет, когда на конференциях я вижу впереди размашистую походку и знакомый силуэт Юры.
(Следующий, Продолжение), («Медицинские» истории), (Содержание)
Они приехали в США за день до нашей первой встречи. Молодые и красивые, муж и жена, Лена и Юра. Первое время (пока человек без машины) русские в Техасе совершенно беспомощны. Обычно их нужно учить водить машину, возить в магазины, и т.д. На следующее утро я ждал Юру, чтобы отвезти его в лабораторию. Он появился без опоздания. Подошёл размашистой, почти военной походкой и, пожимая мне с улыбкой руку, жёстко заявил: «Хамов терпеть не могу. Чуть что - сразу в торец, понял?» По армии я знал, как нужно поступать в таком случае, но последствия для меня и моей семьи могли быть самые неблагоприятные, вплоть до депортации. Мне удалось загладить неловкость своего положения, сказав, что я тоже не люблю хамов, но отношения у нас как-то сразу не заладились.
Дня через три я свалился с гриппом, но спокойно поболеть не удалось. Во второй половине дня меня разбудил стук в дверь. На пороге стоял бледный Юра с лихорадочно блестящими глазами:
- Доктор, помогите! С женой плохо.
Я быстро начал одеваться, обдумывая, с чего это он взял, что я доктор. Вероятно, из-за высокой температуры я решил, что он имел в виду мою учёную степень. На бегу я начал просчитывать варианты: грипп, травма, вызов скорой помощи, неоформленная страховка на здоровье… Мы вбежали в его квартиру, и я застыл в недоумении. Меня встречала абсолютно здоровая улыбающаяся женщина:
- Доктор, пройдёмте, нам нужно поговорить.
Я попытался объяснить, что я не врач, но её это не интересовало. Мужу было приказано остаться в другой комнате. Она закрыла за нами двери:
- На самом деле доктор нужен не мне, а ему, - сказала она. - Я просто не знала, как Вас сюда вызвать. Видите ли, у него что-то не так с головой. Он иногда говорит что-то непонятное, ведёт себя агрессивно...
Я начал говорить, что она, вероятно, преувеличивает, что при переезде в другую страну все проходят через культурный шок, что это пройдёт со дня на день, но она добавила:
- Он хочет меня убить.
«Так», - подумал я и осмотрелся. Муж действительно выглядел плохо, но за время нашего знакомства мысль о том, что у него плохо именно с головой, мелькнула у меня только однажды, при нашей первой встрече. С его женой мне так близко довелось встретиться впервые. Надо было для начала узнать, с кем я имею дело. Заметив в углу иконки, я спросил, не верующая ли она. Она откликнулась на это очень живо:
- Да, я - святая. Меня прислали к вам, чтобы навести здесь порядок, поскольку вы все погрязли в грехах.
Это было уже интересно, тему стоило развивать. Я сказал ей, что я тоже верующий и даже иногда вижу очень необычные сны, но об этом не всякому расскажешь, не поймут. В ответ она сразу же рассказала историю своего «просветления». Оказалось, что она поверила в свою святость после одного случая. Голоса якобы сказали ей, что если она не выпрыгнет из окна, то её мужа убьют. Она выжила, упав с пятого этажа, правда, пройдя через реанимацию. Сказано это было таким весёлым тоном, что меня не покидала мысль: «Не разыгрывают ли они меня?». В любом случае, поскольку медицинской страховки у них пока не было, я решил «спустить всё на тормозах». Лене я сказал, что сейчас я переговорю с её мужем, и мы что-нибудь придумаем, а Юре сказал, что ей срочно надо накупить разной техники, чтоб она дома без него не скучала.
В тот же вечер я поехал с ними в магазин. Пока муж выбирал телевизор, она попросила меня проводить её в обувной отдел. Мы говорили о всякой ерунде, и я откровенно скучал, но тут появился муж. Лена попросила его отдать ей все их деньги, а самого отправила выбирать туфли в мужскую секцию. Как только он скрылся с глаз, она протянула мне пачку долларов толщиной сантиметра в три:
- На! Это тебе.
- Зачем?
- Хочу отблагодарить тебя за помощь…
- Мне не надо…
Я сопротивлялся ещё минуты две, но, вспомнив о её святости, решил взять их и позже незаметно передать мужу (а то ещё потеряет). Тут он и появился с целой тележкой выбранного товара. В очереди к кассе он вдруг обернулся ко мне с бледным перепуганным лицом и дрожащим голосом сказал, что у него нет денег: он, наверно, забыл их дома или потерял. Я достал из кармана его пачку, показал ему - реакции не было. «Одолжить?» - Подколол я его. В ответ он начал меня горячо благодарить. Я отдал ему все деньги, сказав, что это его. Он принял без возражений, что меня ещё больше ввело в замешательство. Разыгрывают?!
После поездки в магазин я пригласил их к нам на ужин, чтобы познакомиться поближе. Лена принесла тетрадь со своими стихами. Мне они показались интересными, и я снова вспомнил о своём желании поискать зерно Истины в творчестве людей с нестандартным мышлением. Ей очень понравилось моё внимание к её «галиматье», как это называл Юра.
Ночью мы проснулись оттого, что кто-то пытался открыть нашу дверь ключом. Было уже за 3 часа ночи, но ещё не светало. Я выглянул в окно и пошёл открывать дверь. На пороге стояла бледная как смерть Лена. Глаза её были безумны. Кто видел «Вий», поймёт, о чём я говорю.
- Ну и что теперь? - спросил я.
- Увези меня отсюда… - отозвалась она загробным голосом.
- Куда?
- Куда-нибудь.
Страшная мысль промелькнула у меня в голове. Я проводил её в свою машину, сказал, что собираюсь переобуться, а сам опрометью бросился к их квартире. Дверь была приоткрыта. В спальне горел свет. На кровати, откинувшись назад и широко разбросав руки по сторонам, лежал её муж. «Готов», - подумал я. Он был полностью одет, лицо его было абсолютно бледным, рот и глаза - полуоткрыты. Труп, но я решил в этом удостовериться до вызова полиции. Я взял его за руку, чтобы проверить пульс, но он вскочил при первом же моём прикосновении:
- Ушла?
- Да.
- Где она?
- В моей машине.
- Задержи её, я сейчас выйду.
Оказалось, что он уже неделю сторожил её каждую ночь и почти не спал. Отсюда его невероятная бледность, лихорадочный взгляд и забывчивость. Я спустился к машине и стал всячески тянуть время. Он не приходил. Тут Лена вспомнила, что что-то из вещей забыла дома. Этот вариант меня вполне устраивал - пусть сами разбираются со своими проблемами. Она скрылась за углом дома, и я собрался выходить из машины, когда раздался её истошный вопль. В следующий момент она вскочила в машину с криком: «Скорее заводи машину. Он нас сейчас зарежет!», но я отъезжать не спешил.
Появился муж:
- Валера, мне надо с тобой поговорить, - я вышел. - У меня все деньги пропали.
Вот он где был. Я подошёл к Лене, потребовал отдать деньги. После того, как он их пересчитал, мы стали думать, что делать дальше.
Выходить из машины Лена категорически отказывалась. Я попытался убедить её в разговоре один на один и в результате узнал, что у неё - шизофрения, и что она не вылезала в России из психиатрических клиник. Там у неё был друг, который сделал ей как-то предложение, но она ему отказала. Сейчас она была готова исправить ту свою ошибку, поскольку поняла, что я - это он.
Дальше всё было сложно и долго: потеря сознания, скорая, доставка в местный дурдом. По дороге муж был «освобождён от занимаемой должности», а мне было предложено дать немедленную отставку своей жене. Мне трудно передать все свои ощущения, но в тот день я понял, почему психиатрические клиники называли раньше «домами скорби». Именно с этим ощущением я смотрел на эту смеющуюся красивую женщину. Я думал, насколько похож её мозг на дорогой часовой механизм со всего одной сломанной шестерёнкой. Как будто одного-то всего зубчика и не хватало в этой шестерёнке, но мозг был сломан. На 90% это был нормальный человек. Он говорил нечто разумное, но в какой-то момент я почти слышал щелчок, и она перескакивала на невообразимую тему, или спокойно переходила с разговора со мной на разговор с полицейскими по-русски. Объяснить ей, что они её не понимают, было невозможно. В её нестандартном мышлении не было Истины. Там был провал, как чёрная дыра от пули.
Через недёлю её выписали на вид практически нормальным человеком, и мы были приглашены к ним на пицу. Были ещё какие-то салатики, которые муж предложил ей отведать первой, дабы она нас не отравила. Слово за слово - между ними начался скандал, закончившийся её истерикой, после того, как он грохнул об пол поднос с грязной посудой и заорал: «Ещё одно слово, и я тебя убью!». «Вот видите, видите, - визжала она. - Я же вам говорила».
После этого вечера я стал присматриваться к Юре и заметил несколько странностей. Во-первых, он принимал таблетки вместе с ней (якобы за компанию, и якобы понарошку). Во-вторых, он мог произнести непонятную тираду из 4-5 предложений по-русски и даже повторить её слово в слово. Дабы не получить «в глаз» мне приходилось догадываться, о чём он так волнуется. В-третьих, у него была странная так называемая «килеобразная» грудина. В-четвёртых, … Ну, да хватит об этом.
С их приездом в нашей жизни начался сплошной кошмар. Мы помогали им около двух месяцев. Лена продолжала тихо преследовать меня. Мой шеф взял её волонтёром в нашу лабораторию, и я на всякий случай перестал пить кофе на работе (кто мог знать, что ей прикажут голоса в следующий раз). Муж её постоянно ко мне ревновал, но высказывать свою агрессию начал только когда «встал на ноги». До этого он явно вёл себя неадекватно только по отношению к моему младшему сыну и то в моё отсутствие (их возила иногда моя жена). В конце концов моя жена прониклась уверенностью, что нашим детям от них тоже угрожает опасность.
Откровенно агрессивничать Юра стал, после того, как заставил меня посмотреть его диссертацию. Я долго не хотел говорить своё мнение, поскольку очевидные ошибки были сделаны в основной методике, но он меня вынудил. Естественно, я сказал всё в мягкой форме, но он взорвался. Начались кошмары на работе: постоянные проявления ненависти, истерики, враньё, его жена, подглядывающая из-за угла, ревность…
В конце концов я позвонил своему знакомому психиатру в Россию и описал подробно все странности Юры. Она сказала, что, судя по всему, это - шизофрения, но есть одна особенность: нормальные люди на шизофреничках не женятся. То есть он - как минимум человек с неустойчивой психикой. Такие люди обычно копируют поведение супругов и со временем, оставаясь здоровыми, уже не отличимы от сумасшедших. Без персонального разговора с ним она, конечно, не могла сделать заключение. По её словам наша ошибка была в желании оказать им помощь. Оказывается, сумасшедшие быстро привязываются к тем людям, которые им помогают (например, в палате все женщины могут считать себя жёнами лечащего врача). Нам она посоветовала при встрече с ними делать так называемые «рыбьи глаза», что и помогло нам быстро избавиться от их «привязанности».
Позже я узнал, что в списках сумасшедших он, как ни странно, не значился. Прошёл год, и они переехали в другой город, а потом и вовсе пропали из виду. Об их судьбе мне более ничего не известно, но до сих пор моя спина холодеет, когда на конференциях я вижу впереди размашистую походку и знакомый силуэт Юры.
(Следующий, Продолжение), («Медицинские» истории), (Содержание)