Как менялась архитектура Киева в советское время: от Ильича до Ильча
Правительственный центр со стороны Днепра. Проект И. Лангбарда. 1936. Воспроизводится по: Ерофалов-Пилипчак Б. Архитектура советского Киева. - К.: Издательский дом А+С. - 2010.
О том, как менялся наш город в советское время, мы беседуем с известным киевоведом, автором более 750 публикаций в научных и массовых изданиях Дмитрием Малаковым.
Дмитрий Васильевич - выпускник КИСИ 1960 года, в его трудовой биографии - 15 лет работы в Киевском НИПИ градостроительства и 24 года - в Музее истории Киева.
- Какие постройки знаменуют собой начало советского периода в киевской архитектуре?
- Знаете, это слишком сложный период в истории страны и в истории города, чтобы поговорить о нём наскоро - сидя за столом, на каком‑то обывательском уровне. Особенно после того, как написана и издана монография Бориса Ерофалова-Пилипчака «Архитектура советского Киева», где собран колоссальный материал, проанализировано множество проектов, приведены уникальные документы и фотографии. Так что мы с вами, действительно, можем лишь пунктиром обозначить какие‑то отдельные вехи…
Дмитрий Малаков. Фото А. Мокроусовой
В начале 1934 года на пленуме ЦК КП(б)У было принято постановление о переносе столицы республики из Харькова в Киев. Харьков на то время считался пролетарской столицей, а Киев - после событий Украинской революции 1917-1921 годов - столицей буржуазной, националистической. К 1934 году, когда был в основном построен Киевский укреплённый район (КиУР), правительство решило, что город безопасен в смысле нападения с Запада (а боялись тогда не Гитлера - его ещё никто не знал, а конницы Пилсудского), и именно здесь, в историческом центре Украины, должна находиться её столица. Официальный переезд членов правительства был обставлен очень пышно. Сохранилась кинохроника, которая зафиксировала их проезд по городу в открытых автомобилях, радостную встречу с киевлянами.
Переехала в новую столицу и одна из команд зодчих во главе с Сергеем Григорьевым, который уже тогда был известен в Харькове как «урядовий архітектор». По его проекту были реконструированы два старых здания на Банковой, 11 - здание штаба Киевского особого военного округа и здание интендантства. Сегодня мы их знаем как Администрацию Президента Украины. В те же 30‑е по проекту Григорьева было построено несколько жилых домов на Липках, Терещенковской и Обсерваторной - для переехавшего правительства.
Правительственный центр со стороны Днепра. Проект бригады И. Фомина (Москва). 1935. Воспроизводится по: Ерофалов-Пилипчак Б. Архитектура советского Киева. - К.: Издательский дом А+С. - 2010.
- Я бы хотела уточнить: выходит, что с начала революционных событий и до середины
30‑х годов Киев фактически не трогали?
- Он считался обычным областным центром наравне с Винницей или Черниговом. Никаких правительственных учреждений здесь не было. Вся власть - и политическая, и экономическая - была сосредоточена в здании бывшей Думы, которую преобразовали в Обком. Уже позже, в связи со столичным статусом Киева, был разработан его новый генеральный план. Но ещё до этого, когда правительство ясным солнечным днём ехало в поезде через Днепр, оно увидело из окон множество церквей. И решило, что у города совсем непролетарский вид. Поэтому преображение Киева начали с уничтожения храмов, а потом стали думать о новом архитектурном ядре города, которое бы выражало новую идеологию. Долго искали, рассматривали разные конкурсные проекты…
Надо сказать, что ещё в 1918 году при гетмане Павле Скоропадском предполагалось создать правительственный центр на месте уничтоженных артиллерийских складов на Зверинце. Во-первых, территория свободна, во‑вторых, недалеко были железная дорога и судоходный Днепр. Но советское правительство этот вариант сразу же отбросило. Ему нужно было утвердиться в самом центре, на пространстве между Софийской колокольней и Михайловской площадью - там, где всё было застроено, где стояли Михайловский Златоверхий собор, Трёхсвятительская церковь. И этот идеологический проект не предусматривал их сохранения. Нужно было открыть вид на Днепр, снести Присутственные места, чтобы там могли маршировать войска, проводиться демонстрации, парады - в общем, всё то, что делалось в Мюнхене при Гитлере…
Поскольку Днепр использовался как видовое пространство, новые здания должны были стоять фасадами и к Днепру. Планировалось возвести здание ЦК партии (нынешний МИД) и такое же - для Совнаркома (Кабмина по‑теперешнему). Эти два симметрично расположенных объёма завершали площадь со стороны Днепра. По центру - памятник Ленину и грандиозная лестница, ведущая к реке. Прообразом послужил знаменитый ансамбль в Одессе: площадь возле памятника Ришелье, два полукруглых здания и Приморская лестница. Та же идея, только там море, а здесь Днепр. Выдумать что‑то новое в архитектуре очень трудно.
- Видимо, сыграли свою роль и имперские традиции…
- Да, идея величия шла оттуда. Но утверждали её путём уничтожения исторического, своеобразного облика города.
Так получилось, что в проектировании нового Киева участвовали и местные, и иногородние архитекторы, но приняты были как раз разработки не киевлян: Правительственный центр спроектировал ленинградец Иосиф Лангбард, здание штаба округа - харьковчанин Сергей Григорьев, колоссальное по объёму 10‑этажное здание НКВД (сейчас там Кабмин) - москвичи Иван Фомин и Павел Абросимов. Говорили, что когда Иона Якир узнал, какое грандиозное строительство затеяно для ежовского ведомства, то попросил Григорьева добавить высоты зданию штаба и сделать его повнушительнее, «чтобы не принижать армию». Пожелание Якира учли: он ведь был командующим войсками Киевского военного округа и строителем КиУРа, который считался важнейшей линией обороны, укрепрайоном № 1. Такие вот случались истории…
Здание ЦК КП(б)У (арх. И. Лангбард) и двор бывшей автошколы. Осень 1941 г. Фото из Фондов BZS. Воспроизводится по: Малаков Д. Київ. 1939-1945. Фотоальбом. - К.: Кий. - 2005.
В основу нового Генерального плана был положен разработанный ещё в царское время вариант, который предусматривал развитие города по главным направлениям запад - юг (Брест-Литовский проспект - Одесское шоссе) и освоение левого берега. Он продолжает осуществляться по сей день. «Социалистическая реконструкция» Киева предполагала появление многих помпезных построек, но, что бы сейчас не говорили, нужно отметить и положительные моменты. Я имею в виду возведение по всему Киеву десятков трёх-четырёхэтажных школ - даже в районе Лукьяновки, где я живу, их сохранилось несколько. Безусловно, это стало заслугой и достижением времени. Ведь до революции в городе работало всего девять казённых гимназий, включая одну женскую, а все остальные были частными учебными заведениями.
Новый Киев хотели сделать красивым. Государство объявляло конкурсы на лучшие проекты, которые проводились в закрытом режиме. Сами проекты подавались под девизами, то есть анонимно. Ни о каких подкупах и «откатах» не могло быть и речи - это светило тюрьмой моментально. Были, конечно, всякие подводные течения и подсиживания, что нередко случается в творческой среде, но к мнению специалистов всё‑таки прислушивались. Хотя, когда по плану создания Правительственной площади предполагалось уничтожить Софиевский собор, ситуацию спасла не столько позиция украинского историка Миколы Макаренко, сколько обращение известного французского писателя Ромена Роллана к Сталину с просьбой не разрушать храм хотя бы потому, что его строил Ярослав Мудрый, отец королевы Франции. И Софию оставили в покое. Но учёного, который её защищал, - расстреляли.
Возведение здания Совнаркома УССР, первоначально предназначавшегося для НКВД (арх. И. Фомин, П. Абросимов), и здания Верховного Совета (арх. В. Заболотный). Лето 1938 г. Воспроизводится по: Ерофалов-Пилипчак Б. Архитектура советского Киева. - К.: Издательский дом А+С. - 2010.
- Вы сказали об общей тенденции, о создании «политического облика» города. Насколько этот процесс зависел от личности главного архитектора, городских властей, всегда ли проводился конкурсный отбор проектов?
- Есть справочная книга «Від війта до мера», где собрана история киевских градоначальников. Если взять советский период, особенно его начало, то на эти посты попадали в общем‑то случайные люди, выдвиженцы по партийной линии, которым можно было доверить дело, и они выполняли его, руководствуясь принципом: «Ваше слово, товарищ маузер». Важнее всего были не компетентность, а пролетарское происхождение, преданность партии и идеям революции…
Здание Совета министров УССР (до 1946 г. - СНК). Фото Н. Грановского. Воспроизводится по: Киев / Kiev. Фотоальбом. - М.: Изд-во литературы на иностранных языках. - 1959.
Что касается конкурсов, то они проводились и в 30‑е годы, и после войны - в частности, когда нужно было отстроить Крещатик. Устраивались они, кстати, и в дореволюционное время, причём выполнение работ поручалось тому подрядчику, который предлагал меньшую стоимость их производства. И делалось это абсолютно прозрачно, на открытых торгах - тендерах, как сейчас говорят.
В конце 70‑х - начале 80‑х, когда строилась арка, которую теперь называют «ярмо для українського народу», конкурс был объявлен в газете, и подавать проекты требовалось чуть ли не назавтра. К чему такая спешка? Потому что на самом деле всё уже было известно и расписано, но хотели соблюсти формальность, создать видимость конкурса. Это было началом тех игр вокруг застройки Киева, которые мы наблюдаем по сей день.
- То есть главный архитектор по сути не был самостоятельной фигурой, это была номенклатурная должность при мэре?
- Безусловно, но тут нужно говорить не столько о конкретном человеке, сколько о системе, структуре. Ещё до войны при горисполкоме были созданы архитектурные мастерские, реорганизованные в 1951‑м в институт «Киевпроект». В этих мастерских работали настоящие специалисты, люди с фундаментальным, ещё дореволюционным образованием - Павел Алёшин, Павел Хаустов, Николай Холостенко, Николай Шехонин. Почему это образование было фундаментальным? Во-первых, потому, что оно было ступенчатым. Сначала требовалось закончить среднее учебное заведение (где тоже были свои ступени) - классическую гимназию, в которой преподавались древние языки (греческий и латынь), либо реальное училище, где упор делался на более «приземлённые» математику, немецкий, французский.
Здание штаба КОВО (арх. С. Григорьев) на ул. Орджоникидзе (ныне Банковой, в годы оккупации - Бисмаркштрассе), в котором в 1941-1943 гг. размещался Киевский генералкомиссариат. Фото Герберта Листа. Лето 1943 г.
В Императорскую Академию художеств могли поступить только выпускники гимназий, а те, кто окончил реальное или коммерческое училище, шли в Институт гражданских инженеров, Институт инженеров путей сообщения, Коммерческий институт. Но при этом, если мы посмотрим на застройку старого Киева, то вряд ли сможем сказать, какое здание спроектировал воспитанник Академии художеств, а какое - человек с институтским образованием. Например, талантливый киевский архитектор Иосиф Зекцер был инженером-технологом.
Проект гостиницы «Москва» (арх. А. Добровольский, Б. Приймак и др.). Вариант 1959 г. Воспроизводится по: Ерофалов-Пилипчак Б. Архитектура советского Киева. - К.: Издательский дом А+С. - 2010.
Он знал все тонкости производства кирпича, стали, тканей. Но при этом построил такие здания, как комплекс Общества Скорой помощи на Рейтарской, дом Закса на Крещатике, дом Баксанта на Пушкинской… Потому что после Технологического института он совершенствовался как архитектор в Берлине, в Италии, во Франции. Он был широко образованным человеком, архитектором, инженером, интеллектуалом…
Панорама пл. Богдана Хмельницкого (ныне Софийская пл.). Влево уходит ул. Владимирская, вправо - Владимирский проезд, ведущий к Правительственному центру. Фото 10.05.1951. Воспроизводится по: Киев. 1943-1970. Фотоальбом. - К.: Скай Хорс. - 2009.
Панорама Софийской площади с видом на Михайловский Златоверхий монастырь и Михайловскую площадь. Фото Д. Краснова. Июнь 2016 г.
Или «Дом с котами» на Гоголевской, который приписывали Городецкому, выпускнику Императорской Академии художеств. А построил его гражданский инженер Владимир Бессмертный. Причём эти понятия - архитектор и гражданский инженер не отождествлялись. У инженеров был особый нагрудный знак со скрещёнными лопатой и топориком и такая же эмблема на форменной фуражке и пуговицах.
- Давайте поговорим о послевоенном периоде. Восстановление города происходило по какому‑то плану? Были люди, чей голос оказался решающим в этом вопросе?
- Как я уже говорил, сразу после освобождения Киева был объявлен всесоюзный конкурс по восстановлению Крещатика. Правительственную площадь уже не трогали. А знаете почему? Потому что когда выстроили здание Лангбарда, все поняли, насколько плоха была сама идея этой гигантской колоннады, кроме которой там фактически ничего и нет. Здание ведь строилось по проекту, который видели и знали только специалисты. Фасад был заслонён строительными лесами, полностью скрывавшими его от посторонних глаз. И когда леса упали - все ахнули. В том числе и архитекторы. Такие люди, как Кричевский или тот же Григорьев были против ещё на стадии проектирования, но теперь все согласились, что так строить нельзя. Поэтому о возведении симметричного здания на месте снесённого Михайловского речь уже не шла. О Правительственном центре забыли, Присутственные места оставили в покое, площадь переименовали… Теперь главной задачей было поднять город из руин и обеспечить людей жильём.
Когда появились первые два дома по бокам Пассажа, киевляне шутили, что это «маячня божевільного кондитера». Потому что их фасады были украшены чисто декоративной керамикой, напоминавшей бисквитно-кремовый торт. Других тогда, кстати, и не было. Народ называл эти торты «бесцветно-кремовыми», поскольку розочки, завитушки и каёмочки на них были какого‑то неопределённого оттенка. И вдруг весь этот бессмысленный декор вылез на Крещатике… Следующие дома выглядели уже
скромнее.
Характерным признаком этой архитектуры были нависающие карнизы, которые, как считалось, придают зданиям монументальный вид. Их использовали и до войны, и после, вплоть до середины 1950‑х. К этому времени идея возвеличивания советской эпохи средствами архитектуры приняла карикатурные формы. Достаточно вспомнить выходящую на Майдан пристройку к Консерватории - её сценическую часть, ни с чем не сочетающуюся и являющую собой визуальный диссонанс. В общем, в 1955 году было принято постановление «Об устранении излишеств в проектировании и строительстве» и начался очередной этап нескончаемой борьбы советского народа. Раньше боролись с царизмом, куркулями, за выполнение плана и т. д. Теперь партия сказала: «Боремся с излишествами!». Как раз в этот момент завершалось строительство гостиницы «Москва» (теперь «Украина»).
Реконструированный Крещатик. Фото Н. Грановского. Воспроизводится по: Киев / Kiev. Фотоальбом. - М.: Изд-во литературы на иностранных языках. - 1959.
Она должна была стать второй киевской высоткой: первая - со звездой на шпиле - уже стояла напротив ЦУМа. «Источником вдохновения» послужили знаменитые высотные здания в Москве, а те, в свою очередь, копируют американские небоскрёбы, построенные ещё в конце 1920-х - 1930‑е годы. Так что ясно, кто у кого «драл». Именно поэтому их и не называли «советскими небоскрёбами», чтобы не ассоциировались с Америкой, - только «высотками» или «высотными зданиями». Помните, у Твардовского: «Москва высотная вставала, как некий странный павильон. Канала лишь не доставало, чтоб с Марса был заметен он». В начале 50‑х Москва в буквальном смысле слова подарила такую же высотку Варшаве, нечто подобное появилось в Праге и Бухаресте…
И вот, когда в киевской гостинице уже делали перекрытия последнего этажа, вышло то самое постановление. Всё и остановили, завершив каким‑то малопонятным павильоном… И получилось так, что «борьба с излишествами» стала рубежом в существовании советской архитектуры как таковой. Её попросту отодвинули на второй план: Академия архитектуры была переименована в Академию строительства и архитектуры, та же схема - в названии бывшего КИСИ, который стал Национальной академией строительства и архитектуры. И только библиотека им. Владимира Заболотного называется «Державна наукова архітектурно-будівельна бібліотека». Такой вот парадокс: Академия строительства и архитектуры, а библиотека архитектурно-строительная…
Башенка на Крещатике, 13/2 (арх. А. Власов, А. Добровольский, Б. Приймак)
- Перемены, конечно, знаковые. Но, вероятно, не только они привели к тому, что мы видим теперь…
- Конечно. Сегодняшний Градсовет действует, похоже, по принципу «ты мне - я тебе», «не поддержишь меня сегодня - потоплю тебя завтра». Практики общественного обсуждения уже нет, Генеральный план не утверждается, застройка происходит хаотически, портится старый Киев, портится Киев советский… Раньше с общественным мнением всё‑таки считались, прислушивались к тому, что говорят вокруг. В связи с этим напомню один полулегендарный эпизод, хотя он и не имеет прямого отношения к Киеву и его архитектуре. Когда Николай I сослал декабристов в Сибирь, он приказал выстроить для них избы без окон - чтобы света Божьего не видели. И вот одна из великосветских дам бросила в танце на балу: «Это верно - тюрьма без окон?! Кто это сделал? Фи!». И тогда он приказал вырубить окна. Потому что было неловко… Сейчас этого нет, всем удобно и ловко…
В старом Киеве при Городской управе было множество комиссий: садовая, парковая, водопроводная, канализационная, телефонная. Была комиссия «О красоте города», которую возглавлял городской голова Ипполит Дьяков. Кроме него в комиссию входили архитекторы Эдуард-Фердинанд Брадтман, Владислав Городецкий и Ипполит Николаев, художники Александр Мурашко и Сергей Светославский, профессор Киевской духовной академии Николай Гроссу, украинский патриот, историк Иван Щиткивский, два инженера и два присяжных поверенных, адвокат. Вот и всё. Не было никаких толстосумов и проходимцев, ни одного соискателя чего‑либо для себя. А были интеллектуалы, личности, авторитеты - не криминальные, как теперь, а люди, известные и уважаемые в городе. Их профессиональное мнение и мнение общественности ставились выше всего. Потому и был построен тот красивый Киев, которым мы любуемся, но от которого уже мало что осталось.
Вид на гостиницу «Москва» с площади Калинина (ныне Майдан Незалежности). Справа - Главпочтамт (арх. В. Ладный, Б. Приймак, 3. Хлебникова, Г. Слуцкий) и Оперная студия Киевской консерватории (арх. Лев Каток, Я. Красный). Фото 1970.
Материал из журнала “Антиквар”: Город без архитектора. #96