Никита Хрущёв на выставке в Манеже
Одно из громких событий хрущёвского времени - посещение советским лидером выставки художников-авангардистов в московском Манеже. Это произошло 1 декабря 1962 года.
Хрущёв подошёл к моему автопортрету. Так случилось, что там у меня было четыре картины, и обо все четыре он споткнулся. Они висели в разных концах зала. И вот он говорит:
- А это, что это? А, это Жутовский.
Это уже была последняя, четвёртая картина. То есть мы уже были как бы «старые приятели».
- Ну и что ты тут нарисовал?
Я говорю: «Это автопортрет, Никита Сергеевич».
- Автопортрет? Угу… Вот у меня есть знакомый такой художник, Лактионов. Вот у него автопортрет! Вот если из фанеры вырезать дырку и приложить к его лицу, то будет лицо, а если эту фанеру приложить к твоему автопортрету? Здесь, правда, женщины… (потоптался на месте, вокруг огляделся), то будет жопа!
Такой уровень разговора. Глава государства 1/6 части суши разговаривает с художником, с мальчиком! Ему 70 лет, мне 30.
Через девять лет после этого Хрущёв вдруг мне позвонил и пригласил на свой день рождения. Он уже был в ссылке. И когда мы от него уезжали, он вышел попрощаться и говорит:
- Ну, ты понимаешь (на «ты», конечно), ты на меня зла-то не держи. Я ведь как туда попал, в этот Манеж, я ведь и не помню! Кто-то меня туда завёз. Я же ведь глава государства! Я не должен был туда ехать! Хожу я по этой выставке, и кто-то из «больших» художников вдруг говорит мне: «Сталина на них нет!» Я на него так разозлился! И стал кричать на вас. А потом люди этим и воспользовались… Вот вам история.
Если бы он понимал, что это невежество, он бы его не проявлял. А он не понимал, это было для него нормой! Это тот уровень, на котором они общались на протяжении десятилетий! Интеллектуалы туда не попадали. Это естественный отбор! Вы что думаете, какой-нибудь Суслов был лучше? Или какой-нибудь Каганович, прости господи… А вы сейчас посмотрите, что и кто в нашей Думе!
Что касается самого снимка, то попал он ко мне следующим образом. В 1952 году я работал в Каракумах на канале. Сталинская стройка, интерес к ней велик, и туда приезжает фотокорреспондент из газеты «Правда». Поснимал и уехал.
Прошло 10 лет. 1962 год. Манеж. Я смотрю: фотограф, который сопровождает всю эту камарилью, как раз тот самый Коля Устинов из «Правды». Когда кончилось всё это довольно тяжёлое толковище, я звоню своему приятелю, который в то время работал в журнале «Советское фото». И говорю ему: «Юрка, в Манеже Коля Устинов нас снимал на карточку (у профессионалов это всегда так называлось - «на карточку снять»). Поговори с ним, чтобы дал по одному экземпляру этих фотографий. Клянусь, я никогда никому ни за что». Юрка отвечает: «Боба, я даже не буду звонить Коле. Он член партии, ничего он тебе не даст. От страху. Давай мы подождём».
Прошло восемь лет. Звонит Юрка: «Боба, Колька Устинов уходит на пенсию. Я ему пообещал четыре разворота в журнале «Советское фото». Но я ему сказал: «Коля, для моего приятеля по одному экземпляру Манежа. Цел у тебя Манеж 62-го года?»» Тот говорит: «Цел». Устинов отдал плёнку и сказал: «На, сам ему отпечатай, сколько ты хочешь». Так эти фотографии оказались у меня. Их восемь штук.
Журнал продолжает публикацию материалов из будущего альбома «Лец. ХХ век», который готовит к печати издательство «Планета»
Автор Борис Жутовский
Источник - diletant.media