Горин Григорий Израилевич: «У меня была бурная молодость, и женился я только в 30 лет»
Григорий Израилевич Горин (при рождении носил фамилию Офште́йн; 12 марта 1940, Москва, СССР- 15 июня 2000, Москва, Россия) - русский писатель-сатирик, драматург, сценарист, телеведущий, автор ряда литературно-публицистических статей.
Григорий Горин родился в семье военнослужащего, участника Великой Отечественной войны, начальника оперативного отдела и исполняющего обязанности начальника штаба 150-й дивизии 3-й ударной армии, подполковника Израиля Абелевича Офштейна (1904-2000). Мать, уроженка Проскурова, была врачом скорой помощи. У неё была девичья фамилия Горинская, от этой фамилии произошли его псевдонимы - сначала Горинштейн, потом Горин (1963; впоследствии он официально поменял фамилию).
"Ваш псевдоним от горя или от горы?" - спрашивали его в интервью.
Он отшучивался: "Знаете, как расшифровал мой псевдоним Володя Войнович? Гриша Офштейн Решил Изменить Национальность".
А когда спрашивали - нет ли и у него мысли уехать, он отвечал: "Я родился в Москве, люблю этот ее уголок и добровольно не уеду. А если за мной придут - арестовывать или высылать - буду отстреливаться!"
Окончив в 1963 году 1-й Московский медицинский институт имени И. М. Сеченова, несколько лет работал врачом скорой помощи. «Советский врач, - писал Горин, - был и остается самым уникальным специалистом в мире, ибо только он умел лечить, не имея лекарств, оперировать без инструментов, протезировать без материалов…»
Г. Горин:
Это было особое высшее учебное заведение, где учили не только наукам, но премудростям жизни. Причем делали это, по возможности, весело.
Вспоминаю, например, нашего заведующего кафедрой акушерства, профессора Жмакина, который ставил на экзаменах студентам примерно такие задачи:
"Представьте, коллега, вы дежурите в приемном отделении. Привезли женщину. Восемь месяцев беременности. Начались схватки... Воды отошли... Свет погас... Акушерка побежала за монтером... Давление падает... Сестра-хозяйка потеряла ключи от процедурной... Заведующего вызвали в райком на совещание... Вы - главный! Что будете делать, коллега? Включаем секундомер... Думайте! Все! Женщина умерла! Вы - в тюрьме! Освободитесь - приходите на переэкзаменовку!.."
Тогда нам это казалось иезуитством. Потом на практике убедились, что наша жизнь может ставить задачки и потрудней, и если медик не сохранит в любой ситуации чувство юмора, то погубит и пациента, и себя...
Литературную деятельность начал с сочинения сценок для студенческого «Клуба весёлых и находчивых». С 1960-х годов активно выступал в печати с фельетонами, юмористическими рассказами и скетчами. Некоторое время заведовал отделом юмора журнала «Юность», вёл популярную рубрику от имени Галки Галкиной. Неоднократно публиковал юмористические рассказы в отделе юмора «Клуб 12 стульев» «Литературной газеты».
Первая публикация Горина появилась в 1960 году на шестнадцатой странице «Литературной газеты», которая по традиции отводилась сатире и юмору. Первый рассказ Григорий Горин опубликовал в журнале «Юность», еще будучи студентом медицинского института. Успех пришел быстро и надолго. Его произведения звучали в популярных юмористических передачах по радио, где он работал младшим редактором редакции сатиры и юмора, артисты, выступающие с эстрады, обязательно читали что-нибудь «из Горина». В 1966 году Горин решил попробовать себя в драматургии и вместе с Аркадием Аркановым написал комедию «Свадьба на всю Европу», затем «Кот домашний средней пушистости», «Маленькие комедии большого дома», «Банкет». В 1970 году в Театре Советской Армии состоялась премьера его пьесы «Забыть Герострата», которая долгое время шла на этой сцене с неослабевающим успехом. Почти 25 лет Григорий Горин сотрудничал с Театром «Ленком», совместно с Марком Захаровым были написаны многие сценарии. Вместе с ним драматург работал над созданием полюбившихся зрителям спектаклей и фильмов.
К началу 1970-х годов у Горина вышло несколько сборников пьес и рассказов, и он решил всецело отдаться литературному труду. В дальнейшем им создано более десятка пьес, наиболее известные из которых "Тиль", "Самый правдивый", "Феномены", "Прощай, конферансье!", "Дом, который построил Свифт", "Поминальная молитва","Королевские игры", "КИН IV", "Чума на оба ваши дома", "Шут Балакирев". Он автор сценариев к фильмам "Тот самый Мюнхгаузен", "Дом, который построил Свифт", "Формула любви", "Убить дракона", "О бедном гусаре замолвите слово".
В самом начале перестройки Горин обращаются к шварцевскому "Дракону". В названии их фильма - «Убить Дракона» - неопределенная форма глагола прочитывалась, в соответствии со временем лозунгов, как повелительное наклонение. В приближении первоисточника к сиюминутным политическим реалиям - Г. Г. непривычно для себя "опустился на землю", и все же, не удержавшись, дописал финал, который по-горински стал поперек общепринятому пафосу. Дракон, или Призрак Дракона, или Тот, Кто Вчера Был Драконом, или Тот, Кто Завтра Станет Драконом, - запускает с детишками бумажного дракончика. Этого пока еще Господина Никто рыцарю Ланцелоту не вызвать на поединок - зло растворяется в будущем, оно пока еще неопределимо и недоказуемо. Фильм завершается многоточием - знаком препинания и многознания, преумножающего печаль.
В 1965 году в соавторстве с Аркадием Аркановым и композитором Константином Певзнером была написана «Оранжевая песня» для 8-летней грузинской исполнительницы Ирмы Сохадзе. Впоследствии эта популярная песня была в репертуаре многих исполнителей, среди которых Марина Влади с сёстрами, Анастасия Стоцкая и другие.
В 1978-1990 годах Григорий Горин регулярно принимал участие в передачах «Вокруг смеха». В начале 1990-х приглашался в жюри Высшей лиги КВН.
Участвовал в программе «Час пик»: эфир состоялся 19 июля 1995 года.
В последние годы был регулярным участником и автором передачи «Белый попугай», а после смерти Юрия Никулина некоторое время был её ведущим.
Григорий Горин скоропостижно скончался в ночь на 15 июня 2000 года от обширного инфаркта. Похоронен на Ваганьковском кладбище.
В день его похорон, 19 июня, из печати вышел сигнальный экземпляр шестого тома «Антологии сатиры и юмора России ХХ века», в которую вошло все лучшее , что было написано драматургом за всю жизнь, в том числе и последняя пьеса «Шут Балакирев». Свои пьесы сам Горин называл комическими фантазиями. Люди в них и смешны, и трагичны.
«У меня была бурная молодость, и женился я только в 30 лет»
Интервью 10 марта 2000 г.
«Я стольким друзьям устроил юбилеи, что на себя уже сил нет»
- Почему вы свой юбилей решили встретить в воздухе, оставив на земле желающих поздравить и выпить за ваше здоровье?
- Сформулирую это так: стольким друзьям устроил юбилеи, что на себя у меня уже сил нет. Я с каких-то лет стал понимать, что в день рождения нельзя себя обкрадывать. Не зря ж ты в этот день родился, он подводит тебя к определенным итогам. А если это круглая дата -- то вдвойне. Поэтому первое дело -- не опошлить. Все свои семейные даты я справлял неординарно. Это началось со свадьбы. Когда я женился, то сказал: «Люба, не обижайся, но я не буду сидеть на нашей свадьбе. Не могу выслушивать банальные тосты -- с ума сойду». А грузинке на это трудно согласиться, у них традиции. Ну, у них так, а у меня этак.
Нельзя лишать гостей свадебного стола, иначе подумают, что ты жмот. «Поэтому мы накрываем стол, выпиваем первый бокал, делаем «горько». После этого скажем: дорогие гости, извините, у нас через час поезд». Мы так и сделали. Свадьба совершенно офонарела от нашей наглости. Потом выяснилось, что они прекрасно веселились без нас. А мы сели в поезд и уехали в Таллинн. И дальше очень много раз в семейные и юбилейные даты я старался сорвать привычный порядок вещей. Они должны быть необычными.
-- Согласна. Но общественность в лице телевидения все равно ж должна эту дату отметить…
-- У меня сейчас безумное количество звонков, все просят прийти: и радио и телевидение. Но я этот поток жестко ограничил. Будет несколько нормальных программ -- в концертной студии «Останкино», в Цирке на Цветном бульваре. Я предложил: ребята, давайте сделаем возвращение Мюнхгаузена, но не в обычный мир, а в цирк. Только все по правде. Барон должен улететь на Луну. И бесплатно Олег Иванович Янковский, последний народный артист Советского Союза, взмыл под купол. Потом Марк Захаров пригласил на арену автора с безумной идеей. И я появился с громадным удавом на плечах. Перед выходом спрашиваю у дрессировщицы: «Он меня случайно не придушит?» «Не волнуйтесь, -- говорит, -- мы его перед этим покормили».
-- Ну и что, удачно прошло укрощение?
-- Да. Инна Чурикова работала со львами и тиграми, но на расстоянии, Абдулов и Фарада ездили на лошадках. А вот Ярмольнику, который играл сына Мюнхгаузена, досталось. Леня выезжал на машинке с дрессированными обезьянами, которые, оказывается, страшно не любят, когда их передразнивают. И вот Ярмольник, наряженный, как и орангутанги, одному из них не додал конфетку. Никто ж не предполагал, что они такие злопамятные. А потом в танце, эта обиженная обезьяна совершенно неожиданно, рывком, прямо крутой Уокер, как даст ему глаз. Ярмольник плачет, а зал смеется -- подумали, что так и надо. В общем, все это безумие могло происходить только в цирке. Но в результате получилось неплохо.
-- Ясное дело, вы же придумали. Но, наверное, туда, куда вы собираетесь лететь немного ближе, чем Луна?
-- Мне невероятно повезло -- у меня еще жив отец, которому в декабре исполнилось 95 лет. Я ему сказал: «Папа, не празднуй. Давай в марте отметим два юбилея». И 12 марта я сяду в самолет и полечу в Америку. Впервые буду встречать день рождения в воздухе -- это красиво. А потом мы со стариком пойдем, сядем в каком-нибудь ресторанчике на берегу океана и выпьем по рюмке. А останься дома -- к пяти часам буду полон водки и благодушия, выйдут из президентской администрации: «Разрешите зачитать поздравительный адрес» -- ну что это будет?
«Я не вписываюсь в американское кинопроизводство»
-- А вы в Америке на этот раз только отдыхать собираетесь? Вы же когда-то там и лекции в университете читали, да и потом я знаю, что у вас сценарных идей на два Голливуда хватит. А у них сейчас как раз кризис по этой части…
-- Американцы не любят сценарии русских авторов. Мы их делаем не так, как в Америке. У нас пишут: «Утро. Петров проснулся в мрачном настроении. Серое небо наклонилось к земле». Американцы этого даже читать не будут. У них должно быть написано: «Крупно -- небо, левая нога Петрова спустилась с кровати, нашла тапок. Реплика Петрова… » Они не считают сценарии высоким творчеством. Кино должно быть зримо -- это первое. Второе -- его надо сразу просчитать. Если ты хочешь рассвет, то как: натурой или в павильоне?
-- Прямо как в фельетоне Ильфа и Петрова: «Крупно: голые груди кокотки Клеманс. Панорама: Граф Суховейский в белых штанах наслаждается жизнью на Приморском бульваре. Крупно: Граф опрокинул графиню на сундук и начал от нее добиваться».
-- Да это режиссерский сценарий. Поэтому я так не вписываюсь в американское кинопроизводство. Тут ко мне приезжали из Америки, хотят снимать фильм о Михоэлсе. Я сказал: «Если вам американский сценарий, сразу отказываюсь». «Нет, вы сделайте нам «скелет», а потом сядет американец и все это распишет по кадрам». У меня ремарки имеют значение, «задумчиво встал, как бы забыв… » Это мне когда-то еще Андрюша Миронов говорил: «Что ты написал? «Все закружилось, и небо смешалось с землей… » Как это сделать?» Я говорю: «Ты режиссер -- ты и решай. Я думал, тебя моя ремарка вдохновит».
-- Ну и как потом в случае успеха, а у ваших пьес он есть всегда, делить славу с режиссером?
-- Мы с тобой как-то говорили, что хорошие вещи пишем не мы. Мы их только считываем, просто у каждого своя задача. После меня приходит режиссер и придумывает зримый образ спектакля, дальше придет Ступка и сыграет это совершенно по-своему. Ему мои слова помогают, но он от себя много внес в «Тевье», и я считаю, что это одна из лучших его работ. Я счастлив, что он мою пьесу сыграл, это то признание, которое для меня дороже всего. У меня же разное признание есть. Иду по улице, и навстречу «новый русский» расплывается: «О, «Белый попугай»! А вчера на съемках этой передачи подошел мальчик из «Иванушек-интернешнл» в шапочке какой-то вязаной, дикого вида и сказал: «Вы знаете, я два раза плакал на «Поминальной молитве». И он мне даже симпатичен стал.
-- Ваши свидания с Музой где происходят: в Москве или, может, в вашей избе на Валдае? Вы, кстати, те пледы, что мы в универмаге «Украина» купили, туда отвезли?
-- Да-а! Сначала они поехали на ближнюю дачу в Подмосковье, потом на Валдай. Теплые, хорошие пледы, то, что надо. И вообще там замечательно. Деревня меня любит, а я люблю деревню. Ну, уединиться для творчества уже не получается. Сначала моим соседом был Эльдар Рязанов, потом еще Абдулов дом купил, теперь уже и Янковский хочет.
-- Я смотрю, население Усадья серьезно пополняется за счет московских звезд.
-- Потому что в Москве все доступно, все рядом, а кайфа нет.
-- Я вас понимаю. В Москве нажал кнопку, и вода пошла, а там нажал -- и пошел ведром принес. И думаешь легко и задаешься вечными вопросами… Вы чем руководствуетесь, когда приходится на них отвечать?
-- Я слушаю интуицию. В человеке есть два ума -- просто ум и главный ум. Просто ум для рациональных решений, а главный лучше бы назвать интуицией. Это мудрость, которую веками нарабатывали твои предки и твой народ. И все это внутри тебя глубоко сидит. Каждый человек хоть раз в жизни ловит себя на странном чутье, опровергающем логику и доводы рассудка: что-то мне сейчас не хочется так поступать… Это голос интуиции. И вся беда наша в том, что мы ему не доверяем. А доверие -- большая вещь. Это анекдот такой есть: чукчу спрашивают, почему он за Жириновского голосует. А он говорит: «Однако он хорошо обещает». -- «Но ведь обманет». -- «Обманет потом, обещает сейчас».
«Переживаю, когда сижу в дорогом ресторане и меня угощают»
-- Ваши отношения с деньгами как строятся: кто командует парадом?
-- Деньги -- трудная тема. Умом я к этому стал подходить очень снисходительно, а страх, тот еще, старый, с прежних времен оставшийся, немножко работает. Жил в коммунальной квартире, стипендия была 20 рублей -- эти бедствования в мозгах нашего поколения отложились довольно глубоко. Поэтому когда я иду на рынок, спрашиваю «Почем картошка?» и мне отвечают «Два рубля», у меня вырывается: «Ты что, с ума сошел?!», хотя я не знаю даже, как эти два рубля выглядят. По-прежнему переживаю, когда сижу в дорогом ресторане и меня угощают. Вот на юге Франции, на побережье, есть очень дорогие рестораны, где меню без цен. Это специально так делается -- цены даются только хозяину, тому, кто пригласил. А гость не должен выбирать угощения и вина по цене. Я прямо намучился из-за этого.
Плохо, когда денег нет, они дают определенную свободу. Мне средства позволяют, например, купить очень дорогую машину. Но в следующую минуту спрашиваю себя: зачем? Что это тебе даст, кроме того, что будут знать -- Горин ездит на «Мерседесе». В России это вообще оборачивается бедой -- тебя останавливают все милиционеры. Еще один анекдот в тему. Парень поступил на работу охранником, ему выдали пистолет. Месяц прошел, он за зарплатой не является. Его спрашивают: «Коля, ты чего за деньгами не приходишь?» А он: «Я не знал. Думал, выдали пистолет, теперь сам крутись, как хочешь».
-- Вы недавно еще один юбилей отметили -- 30 лет семейной жизни…
-- У меня была бурная молодость, и женился я только в 30 лет. Люба стала моей поклонницей, не потому, что я красавец был молодой, худой, а потому, что читала мои первые рассказы и пьесы. У нее есть удивительный дар, который встречается не у многих женщин: она умеет слушать, это водолейская черта. У меня не было такого друга сокровенного, к которому я бы бежал с бутылкой и новой пьесой. Я все ей читал. По-моему, она достойно справляется с довольно трудной задачей -- остаться собой, не превратиться в писательскую жену, на которой проверяешь свой характер. Это непростая судьба.
-- Сейчас мы о ней и поговорим. Я тут вчера открыла одну московскую газету и увидела заголовок «Судьба Березовского в руках Григория Горина». Начало приблизительно такое: после длительного пребывания за границей Березовский вернулся в Россию в подавленном настроении. Соратники предали его, Березовский впал в отчаяние, запил и в припадке депрессии перерезал себе горло… Я страшно обрадовалась этой новости. Ведь это значит, что вы возобновили работу над грандиозным проектом об украинском композиторе Максиме Березовском?
-- Да, после долгого перерыва снова наметились какие-то подвижки. На запись телепередачи к моему юбилею пришел композитор Алексей Рыбников, сказал, что хочет показать отрывочек. Я думал, он сядет за рояль и споет. А Леша привел 65 человек -- хор и оркестр, и они исполнили заключительную часть оперы, над которой мы вместе работаем. Это было как реквием, я давно такой музыки не слышал, у меня даже мурашки побежали.
В основе либретто история человека по фамилии Березовский, о котором говорят, что он великий композитор. Я могу судить об этом хотя бы по тому, что на соревнованиях с Моцартом он получил высший бал, чем Вольфганг Амадей за свои произведения, когда сдавал экзамен в академию. В Италии Березовский увлекся женщиной, русской княгиней Таракановой, в салоне которой он играл, и посвятил ей гениальную музыку. А граф Орлов по приказу Екатерины должен был увезти Тараканову в Россию. Для этого он разыграл влюбленного в княжну, сказал, что это он вдохновил музыканта. Тараканова чувствовала неладное и не хотела садиться на корабль. Тогда Орлов приказал Березовскому: «Играй!» -- и женщина пошла. Там действительно такая музыка, что нельзя устоять. Потом она попала на каторгу, а царица Екатерина заплатила Березовскому, но сказала: «Музыку эту уничтожь. Я не смогу ее слушать, потому что она посвящена моей сопернице». Березовский запил и покончил с собой. Вот и весь сюжет. А дальше уже в наши времена некий представитель дьявола приходит к современному композитору, который ищет музыкальную тему и говорит: «Ноты, как и рукописи, не горят, и ваша задача вспомнить музыку, которая исчезла». Композитор боится с этим субъектом связываться: непонятный тип в очках, фамилия Березовский…
-- А имя-отчество случайно не Борис Абрамович?
-- Ну, только фамилия фигурирует. Для того, чтобы композитор вспомнил ту музыку, ему готовят судьбу предшественника, он тоже влюбляется в женщину, проходит этот путь, и в конце у него возникает утраченная музыка. Эта история еще и о борьбе человека с чертом, которого он побеждает. В нашем проекте заняты первые звезды Большого театра и «Ленкома». Мы хотели его сделать к открытию филиала Большого. Но Рыбников сказал, что боится за Березовского писать, потому что зрители подумают, что это его музыка. Я ответил: «А вот здесь подави свое тщеславие. Если ты считываешь музыку с неба -- автор один, и он наверху. Я пишу это всю жизнь. Пробуй!» И у него получилось.
-- Хочу услышать эту музыку, от которой невозможно устоять!
-- Я перепишу и пришлю тебе.
Источники - fishki.net и fakty.ua