Фарид ад-Дин Аттар. «Беседа птиц»: Шейх Санан
Одно из моих любимых произведений Аттара, если кому не лень, прочитайте обязательно. Очень интересная притча-рассказ. Давно хотел выложить у себя в блоге, но камрад sajjadi уже опередил меня. Так что перепост :)
«Шейх Санан», Махмуд Фаршчиян
Давным-давно в земле Аравийской, в городе Мекке жил великий учитель, благочестивый суфийский шейх по имени Санан. Пятьдесят лет преданно служил он Богу и Его созданиям. Шейх жил в святом городе и был проводником жаждущих в их духовном странствии. По ночам в смиренной молитве он причащался тайн мироздания у своего Возлюбленного Господа.
Прибывавшие в Мекку паломники посещали также и шейха, дабы услышать его совет и получить наставление. У него было четыреста верных учеников, готовых исполнять его приказы, отвергнувших собственную волю и желания. Всем сердцем поверив в учителя, из преданности ему они оставили свои семьи и дома.
Однажды Санану приснился сон. Он увидел себя поклоняющимся идолу в городе Руме, в Византийской империи. Шейх проснулся в отчаянии, боясь, что сон этот может быть предупреждением от Господа о некоем грядущем событии. Он пытался забыть его, говоря себе, что это всего лишь сон, которому не стоит придавать значения. Но увы, сон стал повторяться каждую ночь. Не в силах более пренебрегать навязчивым видением, он решил отправиться в Византию и выяснить, что же для него уготовал Господь.
Пока Санан собирался в путешествие, многие из его учеников настояли на том, чтобы сопровождать его, как предписывал обычай того времени. Санан предупредил их, что путешествие может оказаться не из приятных, но они были непреклонны. И вот Санан и его ученики отправились в путь, идя днем и ночью, в дождь и жару, и никто из них ни разу не пожаловался на трудности.
Наконец они достигли предместий Рума, находившихся неподалеку от храма. Пока они там блуждали, шейх услышал волнующий душу голос, мягче ветерка, легче перышка. Голос пел любовную песню, которая могла бы заставить любое сердце кровоточить от любви.
Он последовал за звуком голоса и заметил открытое окно на втором этаже храма. Молодая христианка сидела у окна, расчесывая свои длинные золотые волосы и распевая печальную песню. Отблеск света на ее волосах, ее розовые, блестящие, слегка приоткрытые губы, словно готовые к поцелую, ее мраморно-белая шея, видимая сквозь открытый воротничок платья, - являли собой столь неотразимое зрелище, что даже такой благочестивый человек, как Санан, был заворожен им. Будто пригвожденный, шейх не мог пошевельнуться. Его сердце быстро билось, и он едва дышал. В единое мгновение сердце старца было разбито. В конце концов он сел на землю там же, где стоял, дрожа всем телом и стеная: "О Господи! Что случилось со мной? Что это за огонь, сжигающий мою душу, лишающий меня привычного существования?"
Санан сгорал в огне любви, охватившем его разум и душу. Вмиг он забыл, кто он и откуда. Ничто больше не имело значения для него, одно лишь желание видеть лицо девушки. Но вскоре она поднялась и исчезла, даже не заметив криков и причитаний шейха.
Ученики, найдя своего учителя в таком состоянии, не знали что делать. Предполагая, что шейх испытывает некое преходящее состояние, они пытались убедить его в этом. Но все было тщетно - шейх не слышал их слов. Он стоял, вглядываясь в опустевшее окно девичьей комнаты.
Приближалась ночь, и шейх пришел в еще более сильное беспокойство. Он понимал, что придется ждать до утра, чтобы снова увидеть свою любовь. Казалось, темнота ночи напоила его крепким любовным зельем, которое усилило его тоску, заставляя его сердце кровоточить еще сильней. Он причитал, валяясь в грязи. Он царапал землю, сжимая ее в трясущихся руках и пропитывая своими слезами.
"Ни одна ночь не казалась мне столь бесконечной, - стонал он. - Мучительные ночи, что были ранее, не похожи на эту, они не причиняли мне такой боли, не были столь долгими, как эта. Я ощущаю себя свечой, которой не хватит на всю ночь. Восход солнца затмит мой свет, и я не выживу, чтобы поведать историю этой ужасной ночи. Нет у меня больше терпения, способного вывести меня из тьмы, нет у меня разума, который убедил бы меня, что утро наступит. Тело мое раздавлено под тяжкой ношей этой любви. Где мои руки, чтобы я мог похоронить себя в грязи и не терпеть более этой разлуки? Где мои ноги, что привели бы меня к моей любви? Если б только я имел друга, чье сочувствие успокоило бы меня! О, у меня больше ничего не осталось. Я отдал все этой грабительнице-любви!"
Ученики собрались вокруг убитого горем шейха и плакали вместе с ним всю ночь. Но не потому, что понимали его, а из сострадания и замешательства, не ведая о том, что произошло с их учителем.
Так Санан без ума влюбился в христианку, служившую в храме. Он настолько обезумел, что забыл все свое прошлое. Словно не существовало больше мира для него, и все, что имело значение,- это пара очаровательных голубых глаз, которые, казалось, преследовали его повсюду, куда бы он ни шел.
На вторую ночь Санана вновь охватило исступление. Обеспокоенные ученики снова собрались вокруг него, думая, что смогут вывести его из состояния одержимости. Каждый подходил к шейху с советом или предложением.
"Почему бы тебе не забыть об этой девушке? Соверши омовение, очисти свою душу, и мы все сможем отправиться домой".
"Мое омовение уже совершено кровью моего раненого сердца. Не говорите мне об омовении, вы, не знающие о сердце, истекающем кровью от любви!"
"Если ты раскаешься в своем грехе, Бог простит тебя, ведь ты был шейхом в течение многих лет".
"В чем я раскаиваюсь, так это в том, что был шейхом, и ни в чем ином".
"Ты наш проводник к Свету, тот, кто знает путь к Богу. Если ты помолишься Ему, Он, несомненно, услышит и простит тебя".
"Я молюсь за нее, она - средоточие всех моих молитв".
"Разве ты не сожалеешь об этой любви, которая совсем лишила тебя разума?"
"Я действительно сожалею, но только о том, что не полюбил раньше".
"Разве тебя не интересует, что подумают другие? Что скажут люди, когда услышат, что их благочестивый шейх сбился с пути?"
"Для меня больше не имеет значения, что говорят обо мне люди. Почему я должен заботиться о том, какой ярлык они повесят на меня? Теперь я свободен от этого".
"Разве тебе нет никакого дела до тех, кто был твоими друзьями всю жизнь,- до нас и других твоих учеников? Да разве ты не понимаешь, как больно нам видеть тебя в таком состоянии?"
"Все, чего я желаю - это видеть свою возлюбленную счастливой. Никто больше для меня не существует".
"Давайте все вернемся в Мекку, к Каабе, и забудем об этом путешествии и о том, что здесь произошло".
"Моя единственная Мекка - этот храм, а Кааба - эта девушка. Только здесь можно опьяниться любовью, не там".
"Подумай, наконец, о рае. Ты стар, у тебя осталось не так много времени. Если ты надеешься попасть на небеса, отбрось эту глупость".
"Какие небеса могут быть прекрасней, чем ангельское лицо моей возлюбленной? Что мне делать в том раю, когда есть этот?"
"Не стыдно тебе перед Всемогущим? В течение многих лет Он был твоей единственною страстью. Как ты можешь изменить Ему теперь?"
"Как могу я вырваться из ловушки, которую Сам Бог расставил для меня?"
"О благой шейх, это наша последняя просьба к тебе. Ради Бога, вернись в лоно веры и не оставляй нас, твоих учеников".
"Не обращайтесь ко мне с подобной просьбой. Я погряз в богохульстве, а для того, кто оставил веру и выбрал богохульство, нет возвращения".
Когда ученики увидели, что все их увещевания бесполезны, они решили уединиться неподалеку, чтобы быть рядом с Сананом на тот случай, если он передумает. Единственное, чем они могли облегчить свою боль от потери мастера - это лелеять надежду, что вскоре все встанет на свое место.
Дни и ночи проходили без изменений, Санан обосновался вблизи храма, в месте, где обычно собирались бродячие собаки, и сделал его своим домом. Место это было расположено у тропы, по которой девушка добиралась до города. Надеясь, что она заметит его, шейх терпеливо сидел там, с тоской глядя на нее, когда она проходила мимо. Но она ни разу даже не взглянула в его сторону и всегда продолжала путь, не замечая его.
Страница рукописи «Беседа птиц», Исфахан, Иран, 1600 (династия Сефевидов)
Не зная имени своей возлюбленной, шейх придумал для нее свое собственное - Солнечный Свет. Он сочинял стихи в ее честь и печально их распевал. Он был настолько поглощен своей любовью, что больше не заботился о еде или сне. Если случалось, что кто-нибудь выбрасывал объедки бродячим собакам, часть доставалась шейху, все другое время он ходил голодным, даже не замечая этого.
Наконец девушка обратила внимание на странного старика, сидящего в пыли. Охваченная любопытством, она спросила: "Почему ты живешь здесь вместе с собаками? Разве нет у тебя дома или родственников?"
Вне себя от счастья, шейх ответил: "Я не знаю ни дома, ни родственников. Мне известно только то, что я влюблен в тебя и останусь здесь до тех пор, пока ты не сочтешь меня достойным твоей любви".
Услышав ответ шейха, Солнечный Свет засмеялась и стала потешаться над ним:
"И тебе не стыдно? Ты годишься мне в деды. Человек твоего возраста достоин только могилы. Такая молодая и красивая девушка, как я, заслуживает прекрасного юноши".
"Любовь не ведает возраста. Не важно, насколько молод человек или стар, любовь действует на всех одинаково. Я предан тебе и сделаю все, что ты скажешь".
Мастер так красноречиво говорил о своей любви и боли, что постепенно девушка убедилась в его искренности. Она поняла, что шейх действительно сделает все, что она пожелает. И девушка обратилась к Санану с такими словами:
"Если то, что ты утверждаешь, правда, тогда ты должен отречься от своей веры и перейти в нашу. Ты должен сжечь ваше Святое писание и отказаться от всего, что требует ваша религия. Ты должен испить вина и сбросить мантию шейха".
На это ужасающее требование Санан спокойно ответил: "Любовь создает множество затруднений для любящего. Ее испытания кровавы и жестоки, но результат сладок и утешителен. Истинный влюбленный не ведает никакой веры, поскольку сама любовь и есть его вера. Не интересует его и положение в обществе, ибо нет положения выше, чем любовь".
Когда византийские монахи и священники услышали, что великий суфийский мастер согласился оставить свою веру, они возликовали. Они устроили обряд, во время которого шейх бросил Коран в огонь. Он разорвал свою мантию и повязал христианский пояс. Затем он выпил вина и смиренно поклонился девушке. Он радовался вместе с остальными, распевая: "Я стал ничем ради любви. Я унижен в любви. Никто не видел того, что вижу я глазами любви".
В то время как христиане праздновали, ученики шейха стенали. Они были убиты горем, но, казалось, мастер не видит их мучений и не слышит их причитаний.
Санан преданно повиновался приказам своей возлюбленной, несмотря на то, что они шли вразрез со всем, что было ему дорого. Но даже этого было мало: он страстно желал доказать свою любовь, выполняя каждый ее каприз. Как-то он спросил: "Что еще я могу сделать для тебя?" Девушка рассмеялась, запрокинув голову: "Ты должен тратить на меня деньги. Я хочу драгоценностей, золота, серебряных монет. Если нет у тебя этого, не трать понапрасну свое время, старик, и убирайся с глаз долой".
Шейх ответил, что ему некуда пойти, кроме храма, поскольку он потерял себя в ней; что у него ничего нет, кроме сердца, которое уже отдано ей, что он не может жить без нее - ему не хватит мужества для разлуки. Он сделает все, чего бы она ни пожелала, если получит возможность жить в союзе с ней. "Мои условия таковы, - сказала она задумчиво, - ты должен год ухаживать за моими свиньями. По истечении этого времени, если ты будешь прилежно трудиться, я стану твоей женой".
Санан с радостью обосновался в свинарнике и нежно ухаживал за теми животными, которые столь презираемы мусульманами. Ученикам было невыносимо стыдно видеть учителя, живущего среди свиней. Они пришли к шейху и спросили: "Что нам теперь делать? Ты хочешь, чтобы мы тоже изменили веру? Мы останемся с тобой, если ты нам скажешь". Санан ответил, что он ничего от них не хочет и что им следует идти своей собственной дорогой. Если кто-нибудь спросит о нем, то они должны рассказать правду. А теперь им следует уйти и дать ему возможность позаботиться о свиньях, так как у него нет времени.
Рыдая всю дорогу, ученики возвратились в Мекку. Они уединились, не желая рассказывать другим о том, что произошло в Руме. Но был один человек, встречи с которым они не могли избежать. Это был юноша, ученик шейха, находившийся в отъезде, когда шейх с последователями отправился в Рум. Вернувшись домой и не обнаружив мастера, он стал спрашивать остальных о нем. И ученикам пришлось рассказать ему всю историю.
Когда они закончили, он разрыдался и закричал на них в гневе: "Что же вы за ученики? Если вы претендуете на любовь к мастеру, то должны быть верны своим клятвам. Вам должно быть стыдно за себя! Если ваш мастер сбросил суфийский плащ и надел пояс, вы должны сделать то же самое. Если он поселился в свинарнике, вы должны последовать за ним. Это то, чего требует любовь,- не важно, если это назовут позором или безумством. Как вы осмелились обвинить шейха в неправильном поведении? Кто вам дал право советовать ему отказаться от любви?"
Пристыженные своим товарищем, ученики печально опустили головы. В знак раскаяния они удалились в дом этого преданного ученика для долгого уединения, в течение которого они не ели и не пили.
На сороковой день преданному ученику, оплакивавшему день и ночь своего мастера, было видение. Облако темной пыли из храма повисло между шейхом и Богом. Внезапно пыль исчезла с пути, и шейх был объят Светом. Затем голос Вечности произнес: "Человек должен сгореть в огне Любви, чтобы стать достойным лицезрения Вечной Возлюбленной. Имя и положение не имеют ценности в вероучении Любви. Прежде чем человек сможет увидеть Истину, пыль существования должна быть стерта с зеркала души. Только тогда человек сможет увидеть в зеркале отражение Истинной Возлюбленной".
Ученик побежал к друзьям, рассказал им о своем видении, и все они незамедлительно отправились обратно в Рум.
На окраине города ученики обнаружили шейха, касавшегося лбом земли в поклонении Богу. Оказавшись вне мечети и церкви, освобожденный и от ислама, и от христианства, лишившись всех привязанностей к положению среди людей и благочестию, он был свободен от себя, соединенный с Истинной Возлюбленной. Шейх молчал, но глаза его светились тайной радостью, известной только Возлюбленной и любящему. Ученики собрались вокруг мастера. Шейх снова присоединился к ученикам. Вместе они отправились в Мекку.
Тем временем девушка, которую Санан прозвал Солнечным Светом, увидела вещий сон. В нем Господь явился ей в виде солнца. Она упала на землю, крича: "О Боже мой, как невежественен тот, кто не видел Тебя! Как потеряна я была, не зная Тебя. Укажи мне путь к Тебе, ибо теперь, когда я увидела Твою красоту, я больше не могу жить без Тебя. Я не успокоюсь, пока не соединюсь с Тобой". Девушка впала в экстаз и проплакала несколько часов. Наконец раздался небесный глас: "Иди к шейху. Он тот, кто покажет тебе путь". Она босиком выбежала наружу.
Узнав, что Санан отправился в Мекку, она побежала из города в пустыню в поисках каравана мастера. Но она опоздала, караван вышел на несколько часов раньше.
Дни и ночи бежала босоногая девушка, обходясь без воды и пищи. На протяжении всего пути ее слезы увлажняли сухой песок. Она кричала от боли и отчаяния, взывая к мастеру с любовью и преданностью. Ее крики достигли сердца шейха. Внутренне он понял, что девушка оставила все, что имела, чтобы найти своего Возлюбленного. Санан сообщил ученикам новость и отправил их искать ее. Они обнаружили лежащую на песке, обессилевшую от жажды и истощения жалкую фигурку девушки, призывающую своего шейха.
Завидев мастера, девушка припала к его ногам с мольбой: "Великий мастер, я сгораю от любви. Я жажду видеть моего Возлюбленного. Но мои глаза не видят ничего, кроме тьмы. Помоги мне увидеть Его, ибо я не могу больше ждать".
Шейх нежно взял ее за руки и посмотрел ей в глаза, как если бы смотрел ей в душу, ведя ее дух к Богу при помощи своего собственного. Девушка вскрикнула: "О Любовь, я не могу больше терпеть разлуку. Прощай, великий мастер всех времен!" Сказав это, Солнечный Свет препоручила свою душу Возлюбленному и умерла.
Некоторое время Санан стоял без движения. Ученики испугались, что он снова помешался. Однако в конце концов мастер поднял голову и, глядя в пустынную даль, сказав: "Блаженны те, кто завершает странствие и соединяется с Возлюбленным. Воистину свободны они, ибо живут в единении с Богом".
Затем он вздохнул и добавил: "И горька участь тех, чья судьба - вести других к Цели. Они должны оставить драгоценное состояние единения с Ним и находиться в разделенное ради исполнения Его воли!"
Из книги Аттара «Беседа птиц»
Шейх Фарид ад-Дин Аттар, (1146, Нишапур, - 1221, Нишапур) - персидский суфийский поэт, автор многочисленных поэм и стихотворений.
«Шейх Санан», Махмуд Фаршчиян
Давным-давно в земле Аравийской, в городе Мекке жил великий учитель, благочестивый суфийский шейх по имени Санан. Пятьдесят лет преданно служил он Богу и Его созданиям. Шейх жил в святом городе и был проводником жаждущих в их духовном странствии. По ночам в смиренной молитве он причащался тайн мироздания у своего Возлюбленного Господа.
Прибывавшие в Мекку паломники посещали также и шейха, дабы услышать его совет и получить наставление. У него было четыреста верных учеников, готовых исполнять его приказы, отвергнувших собственную волю и желания. Всем сердцем поверив в учителя, из преданности ему они оставили свои семьи и дома.
Однажды Санану приснился сон. Он увидел себя поклоняющимся идолу в городе Руме, в Византийской империи. Шейх проснулся в отчаянии, боясь, что сон этот может быть предупреждением от Господа о некоем грядущем событии. Он пытался забыть его, говоря себе, что это всего лишь сон, которому не стоит придавать значения. Но увы, сон стал повторяться каждую ночь. Не в силах более пренебрегать навязчивым видением, он решил отправиться в Византию и выяснить, что же для него уготовал Господь.
Пока Санан собирался в путешествие, многие из его учеников настояли на том, чтобы сопровождать его, как предписывал обычай того времени. Санан предупредил их, что путешествие может оказаться не из приятных, но они были непреклонны. И вот Санан и его ученики отправились в путь, идя днем и ночью, в дождь и жару, и никто из них ни разу не пожаловался на трудности.
Наконец они достигли предместий Рума, находившихся неподалеку от храма. Пока они там блуждали, шейх услышал волнующий душу голос, мягче ветерка, легче перышка. Голос пел любовную песню, которая могла бы заставить любое сердце кровоточить от любви.
Он последовал за звуком голоса и заметил открытое окно на втором этаже храма. Молодая христианка сидела у окна, расчесывая свои длинные золотые волосы и распевая печальную песню. Отблеск света на ее волосах, ее розовые, блестящие, слегка приоткрытые губы, словно готовые к поцелую, ее мраморно-белая шея, видимая сквозь открытый воротничок платья, - являли собой столь неотразимое зрелище, что даже такой благочестивый человек, как Санан, был заворожен им. Будто пригвожденный, шейх не мог пошевельнуться. Его сердце быстро билось, и он едва дышал. В единое мгновение сердце старца было разбито. В конце концов он сел на землю там же, где стоял, дрожа всем телом и стеная: "О Господи! Что случилось со мной? Что это за огонь, сжигающий мою душу, лишающий меня привычного существования?"
Санан сгорал в огне любви, охватившем его разум и душу. Вмиг он забыл, кто он и откуда. Ничто больше не имело значения для него, одно лишь желание видеть лицо девушки. Но вскоре она поднялась и исчезла, даже не заметив криков и причитаний шейха.
Ученики, найдя своего учителя в таком состоянии, не знали что делать. Предполагая, что шейх испытывает некое преходящее состояние, они пытались убедить его в этом. Но все было тщетно - шейх не слышал их слов. Он стоял, вглядываясь в опустевшее окно девичьей комнаты.
Приближалась ночь, и шейх пришел в еще более сильное беспокойство. Он понимал, что придется ждать до утра, чтобы снова увидеть свою любовь. Казалось, темнота ночи напоила его крепким любовным зельем, которое усилило его тоску, заставляя его сердце кровоточить еще сильней. Он причитал, валяясь в грязи. Он царапал землю, сжимая ее в трясущихся руках и пропитывая своими слезами.
"Ни одна ночь не казалась мне столь бесконечной, - стонал он. - Мучительные ночи, что были ранее, не похожи на эту, они не причиняли мне такой боли, не были столь долгими, как эта. Я ощущаю себя свечой, которой не хватит на всю ночь. Восход солнца затмит мой свет, и я не выживу, чтобы поведать историю этой ужасной ночи. Нет у меня больше терпения, способного вывести меня из тьмы, нет у меня разума, который убедил бы меня, что утро наступит. Тело мое раздавлено под тяжкой ношей этой любви. Где мои руки, чтобы я мог похоронить себя в грязи и не терпеть более этой разлуки? Где мои ноги, что привели бы меня к моей любви? Если б только я имел друга, чье сочувствие успокоило бы меня! О, у меня больше ничего не осталось. Я отдал все этой грабительнице-любви!"
Ученики собрались вокруг убитого горем шейха и плакали вместе с ним всю ночь. Но не потому, что понимали его, а из сострадания и замешательства, не ведая о том, что произошло с их учителем.
Так Санан без ума влюбился в христианку, служившую в храме. Он настолько обезумел, что забыл все свое прошлое. Словно не существовало больше мира для него, и все, что имело значение,- это пара очаровательных голубых глаз, которые, казалось, преследовали его повсюду, куда бы он ни шел.
На вторую ночь Санана вновь охватило исступление. Обеспокоенные ученики снова собрались вокруг него, думая, что смогут вывести его из состояния одержимости. Каждый подходил к шейху с советом или предложением.
"Почему бы тебе не забыть об этой девушке? Соверши омовение, очисти свою душу, и мы все сможем отправиться домой".
"Мое омовение уже совершено кровью моего раненого сердца. Не говорите мне об омовении, вы, не знающие о сердце, истекающем кровью от любви!"
"Если ты раскаешься в своем грехе, Бог простит тебя, ведь ты был шейхом в течение многих лет".
"В чем я раскаиваюсь, так это в том, что был шейхом, и ни в чем ином".
"Ты наш проводник к Свету, тот, кто знает путь к Богу. Если ты помолишься Ему, Он, несомненно, услышит и простит тебя".
"Я молюсь за нее, она - средоточие всех моих молитв".
"Разве ты не сожалеешь об этой любви, которая совсем лишила тебя разума?"
"Я действительно сожалею, но только о том, что не полюбил раньше".
"Разве тебя не интересует, что подумают другие? Что скажут люди, когда услышат, что их благочестивый шейх сбился с пути?"
"Для меня больше не имеет значения, что говорят обо мне люди. Почему я должен заботиться о том, какой ярлык они повесят на меня? Теперь я свободен от этого".
"Разве тебе нет никакого дела до тех, кто был твоими друзьями всю жизнь,- до нас и других твоих учеников? Да разве ты не понимаешь, как больно нам видеть тебя в таком состоянии?"
"Все, чего я желаю - это видеть свою возлюбленную счастливой. Никто больше для меня не существует".
"Давайте все вернемся в Мекку, к Каабе, и забудем об этом путешествии и о том, что здесь произошло".
"Моя единственная Мекка - этот храм, а Кааба - эта девушка. Только здесь можно опьяниться любовью, не там".
"Подумай, наконец, о рае. Ты стар, у тебя осталось не так много времени. Если ты надеешься попасть на небеса, отбрось эту глупость".
"Какие небеса могут быть прекрасней, чем ангельское лицо моей возлюбленной? Что мне делать в том раю, когда есть этот?"
"Не стыдно тебе перед Всемогущим? В течение многих лет Он был твоей единственною страстью. Как ты можешь изменить Ему теперь?"
"Как могу я вырваться из ловушки, которую Сам Бог расставил для меня?"
"О благой шейх, это наша последняя просьба к тебе. Ради Бога, вернись в лоно веры и не оставляй нас, твоих учеников".
"Не обращайтесь ко мне с подобной просьбой. Я погряз в богохульстве, а для того, кто оставил веру и выбрал богохульство, нет возвращения".
Когда ученики увидели, что все их увещевания бесполезны, они решили уединиться неподалеку, чтобы быть рядом с Сананом на тот случай, если он передумает. Единственное, чем они могли облегчить свою боль от потери мастера - это лелеять надежду, что вскоре все встанет на свое место.
Дни и ночи проходили без изменений, Санан обосновался вблизи храма, в месте, где обычно собирались бродячие собаки, и сделал его своим домом. Место это было расположено у тропы, по которой девушка добиралась до города. Надеясь, что она заметит его, шейх терпеливо сидел там, с тоской глядя на нее, когда она проходила мимо. Но она ни разу даже не взглянула в его сторону и всегда продолжала путь, не замечая его.
Страница рукописи «Беседа птиц», Исфахан, Иран, 1600 (династия Сефевидов)
Не зная имени своей возлюбленной, шейх придумал для нее свое собственное - Солнечный Свет. Он сочинял стихи в ее честь и печально их распевал. Он был настолько поглощен своей любовью, что больше не заботился о еде или сне. Если случалось, что кто-нибудь выбрасывал объедки бродячим собакам, часть доставалась шейху, все другое время он ходил голодным, даже не замечая этого.
Наконец девушка обратила внимание на странного старика, сидящего в пыли. Охваченная любопытством, она спросила: "Почему ты живешь здесь вместе с собаками? Разве нет у тебя дома или родственников?"
Вне себя от счастья, шейх ответил: "Я не знаю ни дома, ни родственников. Мне известно только то, что я влюблен в тебя и останусь здесь до тех пор, пока ты не сочтешь меня достойным твоей любви".
Услышав ответ шейха, Солнечный Свет засмеялась и стала потешаться над ним:
"И тебе не стыдно? Ты годишься мне в деды. Человек твоего возраста достоин только могилы. Такая молодая и красивая девушка, как я, заслуживает прекрасного юноши".
"Любовь не ведает возраста. Не важно, насколько молод человек или стар, любовь действует на всех одинаково. Я предан тебе и сделаю все, что ты скажешь".
Мастер так красноречиво говорил о своей любви и боли, что постепенно девушка убедилась в его искренности. Она поняла, что шейх действительно сделает все, что она пожелает. И девушка обратилась к Санану с такими словами:
"Если то, что ты утверждаешь, правда, тогда ты должен отречься от своей веры и перейти в нашу. Ты должен сжечь ваше Святое писание и отказаться от всего, что требует ваша религия. Ты должен испить вина и сбросить мантию шейха".
На это ужасающее требование Санан спокойно ответил: "Любовь создает множество затруднений для любящего. Ее испытания кровавы и жестоки, но результат сладок и утешителен. Истинный влюбленный не ведает никакой веры, поскольку сама любовь и есть его вера. Не интересует его и положение в обществе, ибо нет положения выше, чем любовь".
Когда византийские монахи и священники услышали, что великий суфийский мастер согласился оставить свою веру, они возликовали. Они устроили обряд, во время которого шейх бросил Коран в огонь. Он разорвал свою мантию и повязал христианский пояс. Затем он выпил вина и смиренно поклонился девушке. Он радовался вместе с остальными, распевая: "Я стал ничем ради любви. Я унижен в любви. Никто не видел того, что вижу я глазами любви".
В то время как христиане праздновали, ученики шейха стенали. Они были убиты горем, но, казалось, мастер не видит их мучений и не слышит их причитаний.
Санан преданно повиновался приказам своей возлюбленной, несмотря на то, что они шли вразрез со всем, что было ему дорого. Но даже этого было мало: он страстно желал доказать свою любовь, выполняя каждый ее каприз. Как-то он спросил: "Что еще я могу сделать для тебя?" Девушка рассмеялась, запрокинув голову: "Ты должен тратить на меня деньги. Я хочу драгоценностей, золота, серебряных монет. Если нет у тебя этого, не трать понапрасну свое время, старик, и убирайся с глаз долой".
Шейх ответил, что ему некуда пойти, кроме храма, поскольку он потерял себя в ней; что у него ничего нет, кроме сердца, которое уже отдано ей, что он не может жить без нее - ему не хватит мужества для разлуки. Он сделает все, чего бы она ни пожелала, если получит возможность жить в союзе с ней. "Мои условия таковы, - сказала она задумчиво, - ты должен год ухаживать за моими свиньями. По истечении этого времени, если ты будешь прилежно трудиться, я стану твоей женой".
Санан с радостью обосновался в свинарнике и нежно ухаживал за теми животными, которые столь презираемы мусульманами. Ученикам было невыносимо стыдно видеть учителя, живущего среди свиней. Они пришли к шейху и спросили: "Что нам теперь делать? Ты хочешь, чтобы мы тоже изменили веру? Мы останемся с тобой, если ты нам скажешь". Санан ответил, что он ничего от них не хочет и что им следует идти своей собственной дорогой. Если кто-нибудь спросит о нем, то они должны рассказать правду. А теперь им следует уйти и дать ему возможность позаботиться о свиньях, так как у него нет времени.
Рыдая всю дорогу, ученики возвратились в Мекку. Они уединились, не желая рассказывать другим о том, что произошло в Руме. Но был один человек, встречи с которым они не могли избежать. Это был юноша, ученик шейха, находившийся в отъезде, когда шейх с последователями отправился в Рум. Вернувшись домой и не обнаружив мастера, он стал спрашивать остальных о нем. И ученикам пришлось рассказать ему всю историю.
Когда они закончили, он разрыдался и закричал на них в гневе: "Что же вы за ученики? Если вы претендуете на любовь к мастеру, то должны быть верны своим клятвам. Вам должно быть стыдно за себя! Если ваш мастер сбросил суфийский плащ и надел пояс, вы должны сделать то же самое. Если он поселился в свинарнике, вы должны последовать за ним. Это то, чего требует любовь,- не важно, если это назовут позором или безумством. Как вы осмелились обвинить шейха в неправильном поведении? Кто вам дал право советовать ему отказаться от любви?"
Пристыженные своим товарищем, ученики печально опустили головы. В знак раскаяния они удалились в дом этого преданного ученика для долгого уединения, в течение которого они не ели и не пили.
На сороковой день преданному ученику, оплакивавшему день и ночь своего мастера, было видение. Облако темной пыли из храма повисло между шейхом и Богом. Внезапно пыль исчезла с пути, и шейх был объят Светом. Затем голос Вечности произнес: "Человек должен сгореть в огне Любви, чтобы стать достойным лицезрения Вечной Возлюбленной. Имя и положение не имеют ценности в вероучении Любви. Прежде чем человек сможет увидеть Истину, пыль существования должна быть стерта с зеркала души. Только тогда человек сможет увидеть в зеркале отражение Истинной Возлюбленной".
Ученик побежал к друзьям, рассказал им о своем видении, и все они незамедлительно отправились обратно в Рум.
На окраине города ученики обнаружили шейха, касавшегося лбом земли в поклонении Богу. Оказавшись вне мечети и церкви, освобожденный и от ислама, и от христианства, лишившись всех привязанностей к положению среди людей и благочестию, он был свободен от себя, соединенный с Истинной Возлюбленной. Шейх молчал, но глаза его светились тайной радостью, известной только Возлюбленной и любящему. Ученики собрались вокруг мастера. Шейх снова присоединился к ученикам. Вместе они отправились в Мекку.
Тем временем девушка, которую Санан прозвал Солнечным Светом, увидела вещий сон. В нем Господь явился ей в виде солнца. Она упала на землю, крича: "О Боже мой, как невежественен тот, кто не видел Тебя! Как потеряна я была, не зная Тебя. Укажи мне путь к Тебе, ибо теперь, когда я увидела Твою красоту, я больше не могу жить без Тебя. Я не успокоюсь, пока не соединюсь с Тобой". Девушка впала в экстаз и проплакала несколько часов. Наконец раздался небесный глас: "Иди к шейху. Он тот, кто покажет тебе путь". Она босиком выбежала наружу.
Узнав, что Санан отправился в Мекку, она побежала из города в пустыню в поисках каравана мастера. Но она опоздала, караван вышел на несколько часов раньше.
Дни и ночи бежала босоногая девушка, обходясь без воды и пищи. На протяжении всего пути ее слезы увлажняли сухой песок. Она кричала от боли и отчаяния, взывая к мастеру с любовью и преданностью. Ее крики достигли сердца шейха. Внутренне он понял, что девушка оставила все, что имела, чтобы найти своего Возлюбленного. Санан сообщил ученикам новость и отправил их искать ее. Они обнаружили лежащую на песке, обессилевшую от жажды и истощения жалкую фигурку девушки, призывающую своего шейха.
Завидев мастера, девушка припала к его ногам с мольбой: "Великий мастер, я сгораю от любви. Я жажду видеть моего Возлюбленного. Но мои глаза не видят ничего, кроме тьмы. Помоги мне увидеть Его, ибо я не могу больше ждать".
Шейх нежно взял ее за руки и посмотрел ей в глаза, как если бы смотрел ей в душу, ведя ее дух к Богу при помощи своего собственного. Девушка вскрикнула: "О Любовь, я не могу больше терпеть разлуку. Прощай, великий мастер всех времен!" Сказав это, Солнечный Свет препоручила свою душу Возлюбленному и умерла.
Некоторое время Санан стоял без движения. Ученики испугались, что он снова помешался. Однако в конце концов мастер поднял голову и, глядя в пустынную даль, сказав: "Блаженны те, кто завершает странствие и соединяется с Возлюбленным. Воистину свободны они, ибо живут в единении с Богом".
Затем он вздохнул и добавил: "И горька участь тех, чья судьба - вести других к Цели. Они должны оставить драгоценное состояние единения с Ним и находиться в разделенное ради исполнения Его воли!"
Из книги Аттара «Беседа птиц»
Шейх Фарид ад-Дин Аттар, (1146, Нишапур, - 1221, Нишапур) - персидский суфийский поэт, автор многочисленных поэм и стихотворений.