Мезенские братья
Волей случая оказался я недавно в одной компании за праздничным столом. Почти все, кто сидел за столом, были родственниками, все хорошо знали друг-друга, а меня до этого никто не знал, и я всех видел впервые. Чувствовал я себя по этой причине немного скованно, разговор не поддерживал, а только понемногу выпивал, закусывал, да слушал, о чем говорят подвыпившие мужики.
-Дед у меня с Мезени. На войне был, вернулся живой и здоровый. Силищи был неимоверной. Кулаки-во! Каждый кулак как моя голова. Выпивал редко, но когда пьяный выходил на улицу, во всей деревне народ в избах двери запирал и на улицу никто не высовывался.
Восемь детей у деда было, и все восемь сыновья. Боялись его страшно, даже когда старый стал. Весь седой, зубов мало, но если разозлится на сыновей, кулаком по столу как треснет! «Чего тут сидите, водку пьете!». Сыновья, мужики тридцати да сорокалетние, как брызнут из-за стола, словно мыши. Слова поперек никто сказать не мог.
Один из его сыновей мой отец был, Сергеем звали. Он потом из Мезени в Архангельск подался. Нигде не учился, но зарабатывал хорошо, потому что руки были золотые. Все мог делать. Работал и сварщиком, и электриком, и по дереву работал.
Брат его, Юрка, погодок был, и они очень друг на друга похожи были, как близнецы. Юрка, тот по кривой дорожке с молодости пошел, все по зонам, да по лагерям. Как-то освободился он в очередной раз, приехал в Архангельск, ткнулся туда-сюда, а его на работу нигде не берут, потому как никто судимого брать не хочет. А в те годы с этим строго было. Если нет у тебя работы, значит, нет и общежития, нет и прописки.
Пришел Юрка к моему отцу, дескать, так и так, никак не могу на работу устроиться, а без работы скоро опять на зону попаду.
Мой отец взял и поменялся с ним паспортами. Взял его паспорт, а свой паспорт ему отдал . Я, сказал, и так не пропаду, меня с моими руками везде возьмут. И стал после этого мой отец Юрием, а его брат Сергеем. Устроился брат с отцовским паспортом на работу, прописался, но только вскоре он опять что-то натворил и получил срок. А позже и вовсе где-то на зоне сгинул.
А отец мой так Юрием и остался. Родственники, конечно, знали, как он с братом документами поменялся, но молчали, никому об этом не говорили. Говорить об этом стали только недавно, когда отец умер.
-Точно, так оно и было,- вступил в разговор молодой парень. Я деда все дедушкой Юрой звал, и только после его смерти узнал, что на самом деле, он Сергеем был.
Встревать в разговор с уточняющими вопросами, дескать, в какой деревне дед жил, да как потом отец пенсию оформлял, да не беспокоила ли его милиция, мне было неудобно, но, по всему было видно, что история правдивая.
Потом все снова налили, зазвенели вилками, разговор свернул на другое, и осталось только то, что было сказано.
-Дед у меня с Мезени. На войне был, вернулся живой и здоровый. Силищи был неимоверной. Кулаки-во! Каждый кулак как моя голова. Выпивал редко, но когда пьяный выходил на улицу, во всей деревне народ в избах двери запирал и на улицу никто не высовывался.
Восемь детей у деда было, и все восемь сыновья. Боялись его страшно, даже когда старый стал. Весь седой, зубов мало, но если разозлится на сыновей, кулаком по столу как треснет! «Чего тут сидите, водку пьете!». Сыновья, мужики тридцати да сорокалетние, как брызнут из-за стола, словно мыши. Слова поперек никто сказать не мог.
Один из его сыновей мой отец был, Сергеем звали. Он потом из Мезени в Архангельск подался. Нигде не учился, но зарабатывал хорошо, потому что руки были золотые. Все мог делать. Работал и сварщиком, и электриком, и по дереву работал.
Брат его, Юрка, погодок был, и они очень друг на друга похожи были, как близнецы. Юрка, тот по кривой дорожке с молодости пошел, все по зонам, да по лагерям. Как-то освободился он в очередной раз, приехал в Архангельск, ткнулся туда-сюда, а его на работу нигде не берут, потому как никто судимого брать не хочет. А в те годы с этим строго было. Если нет у тебя работы, значит, нет и общежития, нет и прописки.
Пришел Юрка к моему отцу, дескать, так и так, никак не могу на работу устроиться, а без работы скоро опять на зону попаду.
Мой отец взял и поменялся с ним паспортами. Взял его паспорт, а свой паспорт ему отдал . Я, сказал, и так не пропаду, меня с моими руками везде возьмут. И стал после этого мой отец Юрием, а его брат Сергеем. Устроился брат с отцовским паспортом на работу, прописался, но только вскоре он опять что-то натворил и получил срок. А позже и вовсе где-то на зоне сгинул.
А отец мой так Юрием и остался. Родственники, конечно, знали, как он с братом документами поменялся, но молчали, никому об этом не говорили. Говорить об этом стали только недавно, когда отец умер.
-Точно, так оно и было,- вступил в разговор молодой парень. Я деда все дедушкой Юрой звал, и только после его смерти узнал, что на самом деле, он Сергеем был.
Встревать в разговор с уточняющими вопросами, дескать, в какой деревне дед жил, да как потом отец пенсию оформлял, да не беспокоила ли его милиция, мне было неудобно, но, по всему было видно, что история правдивая.
Потом все снова налили, зазвенели вилками, разговор свернул на другое, и осталось только то, что было сказано.