«Некоторых из них удерживали интеллигенты…»
Яков Лейцингер. Пожар на Смольном буяне 27 июня 1909 г. АОКМ (Госкаталог).
Праздничный день полтавских торжеств в нашем городе был омрачен двумя печальными событиями. Об одном из оных событий, происшедшем в самый разгар празднеств, - о падении в реку кареты с холерными больными, у нас уже сообщалось. Но что это событие в сравнении с тем пожаром, на который около 6 час. вечера отчаянно звали архангельскую публику звонки пожарных частей. Солнечный праздничный день был омрачен ужасным событием в буквальном смысле этого слова. Грандиознейший, необыкновенной густоты, черный столб дыма заставил померкнуть солнце: точно вулкан засыпал город своими извержениями.
Пожар вспыхнул среди бочек, принадлежащих Линдесу и, не встретив в начале почти никакого сопротивления, с необычайной быстротой охватил большую часть буяна. Горели бочки со смолой, скипидаром и пеком. Сразу же это адское, клокочущее огненное море привело в панику многих из жителей города, не говоря уже о тех из них, которые живут по близости к буяну.
И действительно, если бы был более сильный ветер, то он натворил бы бед. Ужас был так велик, что многие обыватели, живущие за версту, две от места пожара, боясь за свои пожитки, ежеминутно были готовы уже собираться.
Можно было опасаться и за безопасность Михайло-Архангельского монастыря. Во время пожара все время близ огненного моря, как вкопанный, стоял монах с иконою Богоматери.
Со стороны пожарной команды и администрации в начале пожара была недостаточная распорядительность и отсутствие какой-либо ни было энергии и смекалки. По обыкновению все бросились за рукава и воду и начали разжижать смолу водой; кроме треска в результате, конечно, ничего не получилось.
Если бы с самого начала более проявлены были необходимые распорядительность и умение, то, без сомнения можно было бы небольшой в начале пожар локализовать и не дать ему так распространиться. Без сомнения, с самого же начала необходимо было все имеющиеся силы и пожарных и вольно-пожарных и рабочих употребить на откатывание бочек, на обливание водой близ лежащих к пожарищу бочек и на изолирование пожара путем устройства преград, хотя бы из того же дерна.
Поздно были вызваны и солдаты на помощь, солдаты явились тогда, когда уже большая часть буяна была охвачена пожаром.
Поздно также начали работать и прибывшие на пожар пароходы. Только благодаря находчивости и необыкновенной энергии И. И. Данишевского, хозяина большой части смолы и пека, удалось спасти и отстоять часть приблизительно 1/3 смольного буяна. Прибывшие солдаты особенно много помогли. Из рукавов, брошенных с пароходов, обливали бочки, находящиеся по близости к огню, а солдаты и нанятые рабочие откатывали их частью в барку, стоящую у пристани, частью на покрытую травою землю.
Затем с помощью солдат удалось изолировать пожар и не дать перекинуться ему дальше, для чего были накиданы земля и дерн. Благодаря всем этим усилиям, приложенным уже поздновато, удалось остановить дальнейшее движение пожара и часам к 12 ночи пожар был предоставлен самому себе и уже не приходилось опасаться за его дальнейшее распространение. Нанятые рабочие, откатывающие бочки, получали от 50 до 60 к. с бочки, многие заработали порядочные суммы. Особенно тягостно для рабочих было отсутствие кипяченой воды при начале пожара. Многие не утерпели, и пили воду из водопровода или прямо из реки, хотя большинство рабочих воздерживалось от употребления сырой воды. Некоторых из них удерживали интеллигенты, находящиеся при пожаре. К счастью или несчастью мучимых жаждою рабочих спасла находящаяся неподалеку пивная, которая была набита почти битком и в которой рабочие пропивали только что заработанные деньги. Кстати отметим, что солдаты, работавшие на пожаре, все имели при себе кипяченую воду, и когда один из рукавов, действовавших на пожаре, начал обливать солдат, то присутствовавший офицер крикнул: «Ребята, не работай, пока не прекратят лить воду!».
Из находящихся на воле близ буяна пяти домиков один вспыхнул от необычайной жары и почти весь сгорел, хотя находился от места пожара на порядочном расстоянии. Ни один из домиков не был покрыт парусинами; остальные каким-то чудом спаслись.
На пожаре присутствовало множество публики, которая стала расходиться только к 12 час. ночи. В это же время, когда пожар все еще представлял из себя огненное море, но уже не угрожал дальнейшим распространением, солдатам было приказано собраться в тесный кружок, и петь солдатские песни. На заре звуки песен далеко-далеко разносились, а клокочущее огненное море всему этому придавало какой-то особенный оттенок. На другой день в воскресенье огненные язычки все еще лизали смольный буян.
Пожар этот без сомнения отразится на заграничном рынке, так как едва ли нашим торговцам удастся теперь выполнить пред иностранными капиталистами все свои обязательства, так как заготовка смолы и пека на месте происходит еще зимою. Несмотря на то, что И. И. Данишевскому удалось спасти порядочное количество принадлежавших ему бочек, тем не менее, самые громадные убытки пали на его долю. Смола и пек только в половинной стоимости у г. Данишевского были застрахованы в страховом обществе «Саламандра», а убытки им заявлены в 180.000 рублей.
Купец Беляевский спас только незначительную часть товара и понес убытков приблизительно на 500.000 рублей, пострадал также и Линдес.
Общая сумма убытков пока не выяснена.
«Архангельск», 1 июля 1909 г.
Яков Лейцингер. Пожар на Смольном буяне 27 июня 1909 г. АОКМ (Госкаталог).
И. И. Данишевский прислал 100 руб. в вознаграждение солдатам Архангелогородского баталиона, принимавшим участие в борьбе с пожаром и в спасении бочек со смолой и пеком.
«Архангельск», 3 июля 1909 г.