От Соломбалы до Хабарки
На днях, когда солнце светило ярко, а морозец был терпимым, минус одиннадцать, я не удержался, и сходил до Хабарки. Пошел после обеда, в начале четвертого. На переправе впервые увидел, что трапы через битый лед стали класть по два, а раньше клали по одному. Перила, впрочем, и сейчас поленились поставить.
«Михаил Сомов», стоящий у причалов «Красной кузницы». Отплавал свое…
Тот же «Михаил Сомов», но крупнее. Можно было найти ракурс получше, но для этого надо было свернуть с накатанной дороги, и пройти двести-триста метров по лыжне, а я не захотел.
Вышел на берег там, где раньше была территория лесозавода. Берег левый, берег правый, но и там, и здесь - Соломбальский район.
У берега «зимует» большая баржа. Не боятся, что снесет ледоходом?
От цеха, построенного в 1971 году, остались, как от козлика, «рожки, да ножки».
Не пойму, то ли это дореволюционная постройка, когда завод принадлежал братьям Пец, то ли более поздняя, двадцатых или тридцатых годов.
Неподалеку катер стоит. Когда поставлен, и кем - неизвестно. Скоро можно будет туристов водить. «История мидян темна и непонятна…».
Всё раскрыто и разбито, но штурвал остался.
Неподалеку в зарослях кустарника увидел еще один катер. Вспомнилась «Большая удача» Валерия Попова.
«Утром я проснулся в трюме. Пылью, просвеченной солнцем, запахом старых стружек он напоминал большой сарай. Я приставил лестницу к люку и полез наверх.
Плешь-Рояль, видимо, замерз ночью на палубе, съежился, но сейчас его пригрело, и он лежал, улыбаясь во сне.
Палуба - неструганые доски - ходила подо мной ходуном. На корму нанесло земли, и там криво росло какое-то деревце.
Вьющийся горошек с маленькими фиолетовыми цветами с берега залез на корабль, на мачту, висел всюду.
…
Первая команда капитана была неожиданной:
- Душистый горошек рас-путывай!
Мы бросились в заросли. Каждый брал себе кончик с нежным фиолетовым цветочком и начинал бегать вокруг мачты, пролезал под креслами, а потом еще долго сидел на краю палубы, отцепляя от себя тонкие зеленые кольца, пока весь длинный пружинистый стебелек не оказывался свободным. Тогда, держа его на отлете в вытянутой руке, нужно было мягко спрыгнуть и выложить стебель на земле».
В поселок я не пошел, решил идти обратно.
К концу дня потянулись к переправе и рыбаки, ловившие рыбу возле Хабарки и Пустоши. Как там у Стивенсона?
«С моря вернулся, пришел моряк,
И охотник вернулся с холмов».