История
«Так может нужно поговорить с теми ребятами, объяснить им, чтобы оставили человека в покое»?
«Ты плохо представляешь ситуацию. Эти ребятки, им лет по двадцать, а уже живут криминально. В их среде силу уважают, и слушать они будут только тех, кого будут бояться. Раньше мне проще было. Я на такие «разборки» поездил. На самом деле, там всё просто. Берёшь кого-нибудь из друзей, чтобы тот сзади стоял. Приезжаешь, а тебя встречают человек восемь. Мне уже было достаточно один раз посмотреть, чтобы понять кто передо мной. Чаще всего соберётся шпана гурьбой, думают, числом напугают. Попробуй, напугай, если у меня в кармане граната, но это так, на всякий случай. Подойдёшь, вежливо спросишь: «С кем говорить будем»? Выйдет кто-нибудь такой важный, думает, что дружки его в обиду не дадут.
Задаю вопрос: «Ты, когда человеку по телефону угрожал, деньги с него требовал, каким пальчиком на трубке номер набирал? «Вот этим», - показывает. «Ну, раз этим, вот пусть он и отвечает». И ломаешь ему палец на глазах у всех остальных. Потом стоишь спокойно и ждёшь, что будет дальше. Как правило, один орёт, а толпа в кусты и бегом.
Но сейчас, что делать? Сейчас-то я уже священник. Не могу я, как раньше, людям пальцы ломать. А только словом не пронять этих ребятишек, они уже в слово без силы не верят. Вот такая у меня появилась проблема, батюшка».
Месяца через два после того нашего разговора, встречаемся с отцом Виктором в областном центре на ежегодном общеепархиальном крестном ходу. Разговорились. «Кстати, - спрашиваю, - чем закончилась та история про твоего приятеля афганца»? Отец Виктор улыбнулся: «Там всё, слава Богу, уладилось. А ребятки оказались на самом деле очень милыми, и слушали меня внимательно. На днях они мне звонили, доложились, что в церковь заходить стали, батюшке тамошнему помогают».
alex_the_priest
«Ты плохо представляешь ситуацию. Эти ребятки, им лет по двадцать, а уже живут криминально. В их среде силу уважают, и слушать они будут только тех, кого будут бояться. Раньше мне проще было. Я на такие «разборки» поездил. На самом деле, там всё просто. Берёшь кого-нибудь из друзей, чтобы тот сзади стоял. Приезжаешь, а тебя встречают человек восемь. Мне уже было достаточно один раз посмотреть, чтобы понять кто передо мной. Чаще всего соберётся шпана гурьбой, думают, числом напугают. Попробуй, напугай, если у меня в кармане граната, но это так, на всякий случай. Подойдёшь, вежливо спросишь: «С кем говорить будем»? Выйдет кто-нибудь такой важный, думает, что дружки его в обиду не дадут.
Задаю вопрос: «Ты, когда человеку по телефону угрожал, деньги с него требовал, каким пальчиком на трубке номер набирал? «Вот этим», - показывает. «Ну, раз этим, вот пусть он и отвечает». И ломаешь ему палец на глазах у всех остальных. Потом стоишь спокойно и ждёшь, что будет дальше. Как правило, один орёт, а толпа в кусты и бегом.
Но сейчас, что делать? Сейчас-то я уже священник. Не могу я, как раньше, людям пальцы ломать. А только словом не пронять этих ребятишек, они уже в слово без силы не верят. Вот такая у меня появилась проблема, батюшка».
Месяца через два после того нашего разговора, встречаемся с отцом Виктором в областном центре на ежегодном общеепархиальном крестном ходу. Разговорились. «Кстати, - спрашиваю, - чем закончилась та история про твоего приятеля афганца»? Отец Виктор улыбнулся: «Там всё, слава Богу, уладилось. А ребятки оказались на самом деле очень милыми, и слушали меня внимательно. На днях они мне звонили, доложились, что в церковь заходить стали, батюшке тамошнему помогают».
alex_the_priest