Август 1991-го. Крах ГКЧП
Продолжаю репортаж о событиях августа 1991 года с 22-го числа, когда всё закончилось. Ночь с 20 на 21-е, самую страшную, когда погибли люди, я был дома. Ночью меня разбудил телефонный звонок, звонили друзья, которые слышали стрельбу, просто хотели убедиться, что я в безопасности. А мне почему-то стало стыдно, что в эту ночь я не там.
22 августа 1991 г.
Сгоревший троллейбус, бывший частью баррикады на Садовом кольце. Именно эту баррикаду из троллейбусов прорывали бронетранспортёры в ночь на 21-е.
Цветы и свечи на месте гибели Дмитрия Комаря, Ильи Кричевского и Владимира Усова
Днём объявили, что члены ГКЧП арестованы. Многотысячная демонстрация пошла по Тверской в сторону Красной площади. Многие несут трехцветный флаг, с этого дня официально ставший государственным флагом России.
Демонстранты на Манежной площади.
Красная площадь
Художник Михаил Сморчевский-Бутерброд со своей свеженаписанной картиной на Красной площади.
Сшитое накануне гигантское полотнище нового российского флага несли десятки человек
Добровольцы оцепили здание ЦК КПСС, чтобы не допустить его разграбления.
Тем временем народ начал стекаться к Лубянской площади - прошёл слух, что памятник снимут.
Какой-то смельчак вскарабкался на памятник Дзержинскому.
Сергей Станкевич, в то время народный депутат СССР и одновременно - депутат и заместитель председателя Моссовета. Именно ему было поручено руководить работами по демонтажу памятника Дзержинскому с Лубянской площади. Вечером Моссовет принял решение о демонтаже памятника. Станкевич зачитал это постановление перед собравшимися на площади, когда уже стемнело. Так что снос памятника был не стихийным, а узаконенным.
Несмотря на наступившую ночь, люди не расходились, многие хотели дождаться исторического момента - снятия с пьедестала "Железного Феликса". Были технические проблемы - памятник был слишком тяжелым (11 тонн), и в Москве не нашлось автокрана, который мог бы его поднять. Мощный кран вызвали откуда-то из Подмосковья, было известно, что ехать он будет несколько часов, но все ждали. Тем временем провели подготовительные работы: сварщика подняли наверх в корзине, и он один за другим срезал болты, крепившие основание памятника к постаменту.
Наконец, когда все болты были срезаны, на памятнике был закреплен трос, и кран поднял его в воздух. Все ликовали. Потом очистили пространство на площади, чтобы положить памятник на асфальт. Позже его увезли в парк у ЦДХ, где он соседствовал с памятниками Ленину. По-моему, он до сих пор там. Сейчас спорят о том, не вернуть ли Феликса на место. Не вернуть! До 1934 года на Лубянской площади был фонтан. Мне кажется, что лучшим решением было бы вернуть тот фонтан, восстановив исторический облик центра площади, тем более что фонтан тот цел, хранится где-то в Нескучном саду.
Депутат Глеб Якунин даёт интервью корреспонденту "Радио Свобода" Марку Дейчу. Скорее всего - сразу после демонтажа памятника.
Центральный подъезд горкома КПСС на Старой площади.
24 августа 1991 г.
В этот день хоронили погибших в ночь на 21 августа Дмитрия Комаря, Ильи Кричевского и Владимира Усова. Посметро им были присвоены звания Героев Советского Союза. Звание Героя России тогда ещё не было. Не исключаю, что они стали последними Героями страны, которая прекратит существование к концу того же 1991 года.
Похоронами руководил Александр Руцкой, успевший слетать в Крым за Горбачевым и вернуться в Москву.
Борис Ельцин на ступенях Белого дома, ещё не расчищенных от баррикад. Справа от него - Руслан Хасбулатов, Иван Силаев. За спиной - Александр Коржаков.
В этот день многие защитники Белого дома вновь пришли сюда, чтобы почтить память погибших. Там я встретил своего однокурсника, геолога Сергея Вагина (стоит в первом ряду вторым справа). Это его "сотня", с которой он простоял 3 дня. Надеюсь, что никто из них не жалеет об этих днях. Потому что все мы, кто находился там в те дни, защищали не здание Верховного Совета РСФСР, не лично Ельцина и депутатов, а собственную свободу, собственное человеческое достоинство. И в тот день многие из нас были по-настоящему счастливы: мы отстояли свою свободу. Возможно, не для всех это слово - свобода - столь значимо. Но те, для кого оно было значимым, вдыхали полной грудью совершенно другой воздух - воздух новой России.
Прошли годы. Страна стала другой. Мы оказались там, где оказались, не благодаря, а вопреки той победе. Говорят, что история не знает сослагательного наклонения. Никто не знает, какой была бы Россия сейчас (да и была бы как страна?), если бы всех тогда подавили танками, постреляли, сослали в лагеря. Даже в модном ныне литературном жанре альтернативной истории никто об этом пока не написал. Для такого произведения нужно перо уровня Александра Кабакова или Владимира Сорокина. Но боюсь, что такой поворот истории, произойди он на самом деле, оказался бы пострашнее "Невозвращенца" и "Дня опричника".
22 августа 1991 г.
Сгоревший троллейбус, бывший частью баррикады на Садовом кольце. Именно эту баррикаду из троллейбусов прорывали бронетранспортёры в ночь на 21-е.
Цветы и свечи на месте гибели Дмитрия Комаря, Ильи Кричевского и Владимира Усова
Днём объявили, что члены ГКЧП арестованы. Многотысячная демонстрация пошла по Тверской в сторону Красной площади. Многие несут трехцветный флаг, с этого дня официально ставший государственным флагом России.
Демонстранты на Манежной площади.
Красная площадь
Художник Михаил Сморчевский-Бутерброд со своей свеженаписанной картиной на Красной площади.
Сшитое накануне гигантское полотнище нового российского флага несли десятки человек
Добровольцы оцепили здание ЦК КПСС, чтобы не допустить его разграбления.
Тем временем народ начал стекаться к Лубянской площади - прошёл слух, что памятник снимут.
Какой-то смельчак вскарабкался на памятник Дзержинскому.
Сергей Станкевич, в то время народный депутат СССР и одновременно - депутат и заместитель председателя Моссовета. Именно ему было поручено руководить работами по демонтажу памятника Дзержинскому с Лубянской площади. Вечером Моссовет принял решение о демонтаже памятника. Станкевич зачитал это постановление перед собравшимися на площади, когда уже стемнело. Так что снос памятника был не стихийным, а узаконенным.
Несмотря на наступившую ночь, люди не расходились, многие хотели дождаться исторического момента - снятия с пьедестала "Железного Феликса". Были технические проблемы - памятник был слишком тяжелым (11 тонн), и в Москве не нашлось автокрана, который мог бы его поднять. Мощный кран вызвали откуда-то из Подмосковья, было известно, что ехать он будет несколько часов, но все ждали. Тем временем провели подготовительные работы: сварщика подняли наверх в корзине, и он один за другим срезал болты, крепившие основание памятника к постаменту.
Наконец, когда все болты были срезаны, на памятнике был закреплен трос, и кран поднял его в воздух. Все ликовали. Потом очистили пространство на площади, чтобы положить памятник на асфальт. Позже его увезли в парк у ЦДХ, где он соседствовал с памятниками Ленину. По-моему, он до сих пор там. Сейчас спорят о том, не вернуть ли Феликса на место. Не вернуть! До 1934 года на Лубянской площади был фонтан. Мне кажется, что лучшим решением было бы вернуть тот фонтан, восстановив исторический облик центра площади, тем более что фонтан тот цел, хранится где-то в Нескучном саду.
Депутат Глеб Якунин даёт интервью корреспонденту "Радио Свобода" Марку Дейчу. Скорее всего - сразу после демонтажа памятника.
Центральный подъезд горкома КПСС на Старой площади.
24 августа 1991 г.
В этот день хоронили погибших в ночь на 21 августа Дмитрия Комаря, Ильи Кричевского и Владимира Усова. Посметро им были присвоены звания Героев Советского Союза. Звание Героя России тогда ещё не было. Не исключаю, что они стали последними Героями страны, которая прекратит существование к концу того же 1991 года.
Похоронами руководил Александр Руцкой, успевший слетать в Крым за Горбачевым и вернуться в Москву.
Борис Ельцин на ступенях Белого дома, ещё не расчищенных от баррикад. Справа от него - Руслан Хасбулатов, Иван Силаев. За спиной - Александр Коржаков.
В этот день многие защитники Белого дома вновь пришли сюда, чтобы почтить память погибших. Там я встретил своего однокурсника, геолога Сергея Вагина (стоит в первом ряду вторым справа). Это его "сотня", с которой он простоял 3 дня. Надеюсь, что никто из них не жалеет об этих днях. Потому что все мы, кто находился там в те дни, защищали не здание Верховного Совета РСФСР, не лично Ельцина и депутатов, а собственную свободу, собственное человеческое достоинство. И в тот день многие из нас были по-настоящему счастливы: мы отстояли свою свободу. Возможно, не для всех это слово - свобода - столь значимо. Но те, для кого оно было значимым, вдыхали полной грудью совершенно другой воздух - воздух новой России.
Прошли годы. Страна стала другой. Мы оказались там, где оказались, не благодаря, а вопреки той победе. Говорят, что история не знает сослагательного наклонения. Никто не знает, какой была бы Россия сейчас (да и была бы как страна?), если бы всех тогда подавили танками, постреляли, сослали в лагеря. Даже в модном ныне литературном жанре альтернативной истории никто об этом пока не написал. Для такого произведения нужно перо уровня Александра Кабакова или Владимира Сорокина. Но боюсь, что такой поворот истории, произойди он на самом деле, оказался бы пострашнее "Невозвращенца" и "Дня опричника".