СССР
Советский Союз я отлично помню. Он отличался широкими, залитыми светом, улицами и очередями за разливным пивом (я дофига времени провел в этих очередях с отцом и дедом). Такую улицу я недавно встретил на вокзале в Бонне - она была видна с отдаленной платформы. Сама перспектива, с которой я смотрел на тот перекресток, предполагала, что нас разделяет не геометрическая дистанция, а что-то намного большее - параллельный мир через рельсы и забор.
Конечно, на наблюдаемой улице не было очереди за пивом, речь идет о типичных для Ленинграда архитектурных пропорциях, горчичном цвете домов, освещении и безлюдности. В общем, я стоял и минут десять смотрел на Советский Союз. Не с каждой платформы городского вокзала увидишь улицу (тем более такую), так что я склонен рассматривать это событие, как некий знак или метафизическое явление. К тому же практика моя закончена, и вряд ли я скоро попаду в Бонн, чтобы проверить свои ощущения. Советский Союз не может являться каждый день, как надоедливый домашний дух.
Мне кажется, во время моего перестроечного детства на идеологическую подготовку малышей уже забили - я помню диафильм про Павлика Морозова, книжки о маленьком Ленине и «общество чистых тарелок», но не помню, чтобы у меня имелось какое-то мнение относительно коммунистической системы. Классной вещью были первомайские демонстрации - в качестве глобальной тусовки, но как-то я ждал ее полгода, а ее отменили, видите ли, закончился Советский Союз.
Когда я пошел в школу, в нашем кабинете лежали агитационные материалы о пионерах-героях - я бы с удовольствием послушал, как они взрывали фашистские танки или куда-то ползали под огнем, но растерянные учителя до выяснения обстановки на всякий случай оставили в стороне идеологию, а фанатиков у нас не было.
Насколько я себя помню, мир вокруг меня все время менялся - был разливной томатный сок и рядом с ним погнутая алюминиевая ложка для соли, были очереди, мама с папой жили вместе, потом не стало ни сока, ни очередей и рядом открыли магазин «SONY». Не говоря уже о том, что папа после нескольких лет отсутствия объявился у цыган (я не шучу).
В целом, если оставить в стороне то, что я потом прочитал и прослушал и опираться лишь на личный опыт (это не так глупо, как кажется на первый взгляд), то я люблю Советский Союз, и мне жаль, что я застал его в тот момент, когда народ отвлекся на какие-то другие вещи (именно так это и выглядело).
Я не заботился сравнением нашей страны с другими странами (мне вообще было по барабану, кто как живет) и занимался исключительно взаимоотношениями с окружающей меня реальностью. Единственное, что мне серьезно мешало - это большое количество времени, проведенное абсолютно напрасно: те же очереди за пивом или поездки в троллейбусе. Я думаю, что во многих отношениях я, советский ребенок, был умнее и лучше меня теперешнего. Теперь вы понимаете, почему мне хотелось спрыгнуть с платформы, и через рельсы, ров и забор вернуться в Советский Союз. Но тут подошел мой поезд, и я уехал домой в Майнц.
Конечно, на наблюдаемой улице не было очереди за пивом, речь идет о типичных для Ленинграда архитектурных пропорциях, горчичном цвете домов, освещении и безлюдности. В общем, я стоял и минут десять смотрел на Советский Союз. Не с каждой платформы городского вокзала увидишь улицу (тем более такую), так что я склонен рассматривать это событие, как некий знак или метафизическое явление. К тому же практика моя закончена, и вряд ли я скоро попаду в Бонн, чтобы проверить свои ощущения. Советский Союз не может являться каждый день, как надоедливый домашний дух.
Мне кажется, во время моего перестроечного детства на идеологическую подготовку малышей уже забили - я помню диафильм про Павлика Морозова, книжки о маленьком Ленине и «общество чистых тарелок», но не помню, чтобы у меня имелось какое-то мнение относительно коммунистической системы. Классной вещью были первомайские демонстрации - в качестве глобальной тусовки, но как-то я ждал ее полгода, а ее отменили, видите ли, закончился Советский Союз.
Когда я пошел в школу, в нашем кабинете лежали агитационные материалы о пионерах-героях - я бы с удовольствием послушал, как они взрывали фашистские танки или куда-то ползали под огнем, но растерянные учителя до выяснения обстановки на всякий случай оставили в стороне идеологию, а фанатиков у нас не было.
Насколько я себя помню, мир вокруг меня все время менялся - был разливной томатный сок и рядом с ним погнутая алюминиевая ложка для соли, были очереди, мама с папой жили вместе, потом не стало ни сока, ни очередей и рядом открыли магазин «SONY». Не говоря уже о том, что папа после нескольких лет отсутствия объявился у цыган (я не шучу).
В целом, если оставить в стороне то, что я потом прочитал и прослушал и опираться лишь на личный опыт (это не так глупо, как кажется на первый взгляд), то я люблю Советский Союз, и мне жаль, что я застал его в тот момент, когда народ отвлекся на какие-то другие вещи (именно так это и выглядело).
Я не заботился сравнением нашей страны с другими странами (мне вообще было по барабану, кто как живет) и занимался исключительно взаимоотношениями с окружающей меня реальностью. Единственное, что мне серьезно мешало - это большое количество времени, проведенное абсолютно напрасно: те же очереди за пивом или поездки в троллейбусе. Я думаю, что во многих отношениях я, советский ребенок, был умнее и лучше меня теперешнего. Теперь вы понимаете, почему мне хотелось спрыгнуть с платформы, и через рельсы, ров и забор вернуться в Советский Союз. Но тут подошел мой поезд, и я уехал домой в Майнц.