"Последний парад"
Наконец-то я все-таки собрался вернуться к анонсированной ранее теме Фолклендской битвы, столетие которой, напомню, было (не "отмечалось", разумеется - хрена с два теперь кто об этом вспомнит...) 8-го числа декабря месяца сего года.
Итак, после коронельского триумфа, о котором ваш скромный повествователь вспоминал недавно ( http://v-vodokachkin.livejournal.com/163428.html) победоносная эскадра адмирала графа Шпее прибыла в чилийский Вальпараисо. Вильсон, которого я намерен цитировать и далее (не потому, что не ведаю других источников, а потому, что это просто мой любимый автор по соответствующей тематике), меланхолично отмечал: "Шпее увидел, что его победа значительно облегчила ему снабжение углем, в то время как англичане обнаружили, что их затруднения в этом отношении соответственно увеличились. Нейтральные державы не восхищаются воюющим, потерпевшим поражение, и не уважают его" (здесь и далее цит. по http://militera.lib.ru/h/wilson_h2/01.html). Но, при всех "плюшках", ставших результатом победы над соединением Крэдока, адмирала не могло не покидать ощущение "Обложили меня, обложили...". С одной стороны, Тихий океан пересекала, приближаясь к району деятельности немецкой эскадры, тройка японских броненосных крейсеров, главный калибр которых насчитывал в общей сложности 12 12-дюймовых стволов, т.е. обладал вполне линкорной мощью (против, напомним, 12 немецких 21-см пушек в бортовом залпе). В Тихом океане же оперировал британский линейный крейсер "Australia" с 8-ю 12-дюймовками в бортовом залпе. Старый броненосец и четверка относительно современных броненосных крейсеров концентрировалась возле мыса Горн - и это соединение по совокупной боевой мощи также превосходило эскадру Шпее. В общей сложности, для перехвата германских крейсеров оказался сосредоточен 21 корабль классов линейный крейсер, броненосец, броненосный крейсер, плюс к этому значительное количество крейсеров легких и вспомогательных, служивших "глазами флота". Продолжать крейсерские операции против английской морской торговли при таком стечении обстоятельств (тем более, располагая двумя довольно сильными, но "прожорливыми" по части топлива броненосными крейсерами) было явно не самой лучшей идеей, да еще и при определенном дефиците боекомплекта - коронельская победа основательно опустошила снарядные погреба "Scharnhorst`а" и "Gneisenau". Встречающаяся версия о намечавшейся отправке в Южную Атлантику линейных крейсеров "Moltke" и "Seydlitz" с грузом боеприпасов для эскадры Шпее мне представляется малореальной - во-первых, слишком расточительно использовать линейные крейсера в роли судов-снабженцев, во-вторых, отправка их на однозначно второстепенный морской театр значительно ослабила бы главные силы Hochseeflotte в европейских водах, которым придавалось приоритетное значение, в-третьих, проблема снабжения еще и их топливом и, опять-таки, боеприпасами встала бы в полный рост. Короче, решение прорываться в родные воды было, по сути дела, единственно разумным, несмотря на несомненный риск такого предприятия (но дело все-таки происходило на войне, так что...).
Эскадра графа-адмирала в Вальпараисо. Тут она отнюдь не на переднем плане, ближе всех чилийские крейсера с трехтрубным "O'Higgins" чуть правее середины. А немцы - у горизонта, слева направо: "Scharnhorst", "Gneisenau" и в самой дали - легкий (или, по немецкой классификации, малый) крейсер "Leipzig".
"Готовые к бою орудия в ряд..."
Один из последних "прижизненных" фото "Scharnhorst".
Зачем Шпее на этом пути занесло к Фолклендам, сейчас трудно сказать с полной однозначностью. Согласно Вильсону, "Шпее решил разрушить британскую базу на Фолклендских островах, захватить имевшееся там топливо и взять в плен британского губернатора в качестве заложника за германского генерал-губернатора островов Самоа, взятого англичанами". Касательно значения губернаторской персоны я бы сильно усомнился, а вот захват складированного в Порт-Стэнли угля - это другое дело, учитывая намечавшийся трансатлантический бросок на высокой скорости и отнюдь не по кратчайшей линии. (Лютый дефицит угля наглядно подтверждается фактом перегрузки оного с захваченного канадского барка на стоянке у островка Пиктон - что за удовольствие переместить в море 2800 тонн уголька с одного судна на другие при тогдашней механизации, полагаю, представить не так уж сложно!). Кроме того, разгром угольной станции лишил бы этого важнейшего ресурса английские корабли, весьма затруднив им тем самым преследование ускользающих немцев. И вроде бы все, что называется, срасталось, однако... Когда пятерка германских коейсеров (2 броненосных, 3 легких) подошла к якобы беззащитным Фолклендам, ситуация складывалась не в их пользу.
Прежде всего, их там уже дожидался старый броненосец "Canopus" -
- не попавший в состав злосчастной эскадры Крэдока и таким образом избежавший вполне вероятной гибели при том же Коронеле. Обладая скромным, всего-то 6-дюймовой толщины броневым поясом, он был достаточно уязвим для главного калибра броненосных крейсеров Шпее, а кроме того, по справедливому опасению Вильсона, запросто мог оказаться жертвой торпедной атаки, благо полуторакратное превосходство немецких крейсеров в скорости позволило бы реализовать ее с немалыми шансами на успех. Зато теперь все было иначе - целенаправленно посаженный на мель броненосец лишился подвижности, зато, чтобы вывести его из игры, морякам кайзера пришлось бы расколошматить все его орудия, что при 12-дюймовых барбетах и 8-дюймовых "лбах" установок главного калибра представляло очень непростую задачу. Именно "Canopus" первым и открыл огонь из своих старых, но все еще грозных 12-дюймовок по приблизившемуся к входу в гавань "Gneisenau" -
- примерно так это выглядело в другом ракурсе. А это колоритный вид на крышу 12-дюймовой башни с мостика "Canopus`а" (можно представить, насколько успел фотограф оглохнуть в ходе съемки...) -
В принципе, чтобы защитить Порт-Стэнли, было достаточно уже одного "Canopus`а". Однако, как говорил кот Матроскин, "Это еще что!"
Итак, Шпее и его штаб смекнули, что ждет их "не легкий бой, а тяжелая битва", хотя еще далеко не в полной мере представляли, насколько, что называется, попали... Обнаруженные в гавани мачты британских кораблей вначале были идентифицированы как принадлежащие броненосным и легким крейсерам, ну, может быть, старым броненосцам. Положение не выглядело безнадежным, можно было и подраться, даже с надеждами на успех. Однако зрелище обрисовавшихся на горизонте характерных трехногих мачт поставило на этих мыслях жирный крест. Ибо принадлежали те мачты -
- линейному крейсеру "Invincible" (первому в мире кораблю данного класса) и его систершипу "Inflexible" -
- каждый из которых, мало того, что имел перед немецкими броненосными крейсерами как минимум трехузловое преимущество хода, так еще и нес по 8 - 12-дюймовых стволов главного калибра, притом более современной модели, нежели у старичка "Canopus". Правда, реально стрелять с одного борта на каждом из них могли только 6 орудий ГК, но это немногим улучшало ситуацию - каждый английский тяжелый снаряд весил в 3,5 раза (округленно) больше немецкого, имея при этом бОльшую бронепробиваемость и бОльшую дальнобойность. Выражение "бой между карликами и гигантами", при всем эмоциональном преувеличении, неплохо отражало соотношение сил.
Также следует помнить, что под флагом адмирала Стэрди -
(каноническое, можно сказать, фото победителя при Фолклендах на фоне главного его довода)
- находились три броненосных крейсера (два близнеца погибшего при Коронеле "Monmouth" и один несколько модифицированный вариант того же типа) -
- плюс пара легких крейсеров на подхвате. В том числе спасшийся от коронельского побоища "Glasgow" -
В общем, силы Royal Navy ринулись в бой -
На рисунке из английской газеты того времени: слева вдали "Glasgow", ближе всех к зрителю "Kent" (наименее быстроходный и потому держащийся позади), вперед вырвались крейсера-дредноуты, как их тогда называли, "Invincible" и "Inflexible", а на горизонте - дымы уходящих кораблей Шпее. Вильсон: "...В 9 ч 30 мин немцы повернули и стали уходить, и англичане устремились в погоню. В начале 11-го часа оба линейных крейсера уже вышли из гавани. Видимость была изумительная; море спокойное и ослепительно голубое, дул легкий северо-западный ветер."
Центральным пунктом Фолклендской битвы вполне закономерно явился бой главных сил, проходивший в основном "двое на двоих". "Шпее, видя, что об уклонении от боя не может быть и речи, решил принять бой своими большими крейсерами. «Шарнхорст» на несколько минут вступил концевым - почетный пост, а затем изменил курс с SO на NO с тем, чтобы дым из его труб не мешал комендорам.
В 13 ч 30 мин начался бой. Предельная дальность огня британских орудий была 82,5-85 каб., дистанции действительного огня - 60-70 каб. На обоих германских кораблях носовые и кормовые башни (по два 210-мм орудия в каждой) имели предельную дальность - 82,5 каб., 150-мм казематные орудия - дальность 75 каб., а по два 210-мм казематных с каждого борта обоих кораблей - 67 ,5 каб. Немцы были на всех дистанциях уязвимы для 305-мм орудий англичан, британские же линейные крейсеры имели броню, непроницаемую для 210-мм снарядов на дистанции 70 каб., а на меньшей - для 150-мм."
- башня 21-см главного калибра "Scharnhorst". И сам крейсер в бортовом ракурсе -
(правда, тут еще в довоенной светлой окраске, каким его любили изображать тогдашние художники-маринисты, пару рисунков которых не удержусь и приведу:
- систершип выглядел аналогично, хотя рисовали его почему-то реже...
"...И грянул бой!"
Несмотря на заведомо проигрышную ситуацию, квалификация не изменила немецким артиллеристам: "Артиллеристы Шпее с третьего залпа попали в «Инвинсибл» (в 13 ч 44 мин). Расстояние уменьшилось до 60 каб., и германские 150-мм орудия были введены в дело, почему Стэрди увеличил дистанцию сначала до 80 каб., а затем вышел за пределы дальности огня; около 14 ч обе стороны прекратили огонь". "Карлики" отнюдь не собирались изображать собой безропотную мишень для "гигантов"! Впрочем, и Стэрди был отнюдь не дилетантом в деле морской войны - Первый лорд Адмиралтейства Фишер, впервые на практике осуществивший концепцию линкора нового типа и линейного крейсера, определенно знал, кому доверить свои детища и кто сможет достойно раскрыть их возможности. Британский адмирал, не в пример коллеге Крэдоку, умел сочетать разумную осторожность ("Стэрди решил не сближаться немедленно на дистанцию решительного боя, на которой расход боевых припасов был бы наименьшим и которая обеспечила бы ему быструю победу. Причинами были желание избежать хотя бы малейшего повреждения своих линейных крейсеров и высокая артиллерийская репутация его двух противников...) и решительность в нужный момент - "Около 14 ч 50 мин англичане снова сблизились до 82,5 каб. и возобновили стрельбу. Бой сделался жарким, дистанция упала до 60 каб., и Стэрди не допускал дальнейшего уменьшения, чтобы не дать немцам возможности действительным образом использовать орудия среднего калибра. Попадания в германские корабли участились. «Гнейзенау», который в первый период боя потерял только 1 убитого и 10 раненых, теперь жестоко страдал. Весь его корпус вздрагивал от ударов британских тяжелых снарядов, и во многих частях корабля вспыхивали пожары. Он получил крен на левый борт. «Шарнхорст» также сильно страдал от огня, всплески отпадавших в воду британских снарядов заливали пробоины в бортах германских кораблей и не давали пламени вполне овладеть кораблями ... В 15 ч 27 мин расстояние уменьшилось до 60 каб., и «Шарнхорсту» явно приходил конец: он осел на 1 метр, на нем бушевали большие пожары, но тем не менее он доблестно и энергично продолжал действовать всей своей артиллерией".
Маленький штрих, красноречиво характеризующий выдержку участников событий перед лицом смерти. В разгар боя, когда исход уже не вызывал сомнений, Шпее передает флажный сигнал командиру "Gneisenau" капитану-цур-зее (звание, соответствующее капитану 1 ранга в отечественной системе или коммандеру - в английской) Меркеру. Что там могло содержаться? Многие в подобном положении впали бы в истерику и принялись обвинять всех и вся в том, что "мы оказались в такой ж@пе", ага? Однако флагограмма означала всего лишь: "Вы оказались совершенно правы" - имелась в виду позиция Меркера, высказывавшегося против рейда на Фолкленды. Предлагаю каждому из читающих примерить на себя: а смог бы он в такой ситуации не то чтобы открыто признать свою ошибку, но вообще размышлять об этом?..
"Англичане были поражены стойкостью немцев и регулярностью и быстротой их залпов ... Шпее повернул свой флагманский корабль и пошел на англичан, вероятно, с целью пустить в ход торпеды. Только одна из четырех труб «Шарнхорста» осталась стоять; он имел большой и все возраставший крен на левый борт, его кормовая часть была в огне."
"В 16 ч 04 мин, дав последний залп из своей носовой башни, он стал медленно переворачиваться, короткий промежуток времени пролежал на борту с вращающимися винтами и, наконец, скрылся под водой носом вперед"
"...С «Шарнхорста» не спасся ни один человек..."
"Конец «Гнейзенау» был на некоторое время отсрочен при той спокойной, напоминающей учебную, стрельбе, которую теперь вел по нему Стэрди. Временами, кроме линейных крейсеров, его обстреливал и «Карнарвон», и в 16 ч 45 мин снарядом, попавшим, вероятно, с последнего, был поврежден рулевой привод «Гнейзенау», который под градом снарядов начал описывать циркуляции. Его сопротивляемость ужасному огню была поразительна, особенно надо отметить, что ни на одном из германских кораблей не было таких взрывов огнеприпасов, какие происходили на кораблях эскадры Крэдока. Около 17 ч 30 мин он держался на воде в виде разбитого остова; большая часть его кочегарок была затоплена, все пушки, кроме одной, приведены в негодность, боевой запас почти иссяк, на нем бушевали пожары, и из его команды оставалось в живых только 300-350 чел. Англичане прекратили огонь и начали подходить к нему медленно и осторожно, так как на нем все еще развевался германский флаг, и еще в 17 ч 25 мин он выпустил торпеду. В 17 ч 40 мин оставшиеся в живых собрались на куче железного лома и обломков - все, что осталось от его палубы. В тишине, наступившей после грохота боя, прозвучало троекратное «ура», и корпус «Гнейзенау» стал опрокидываться на правый борт. Командир Меркер отдал приказание открыть кингстоны и взорвать корабль. В 18 ч «Гнейзенау» лежал вверх килем, а затем исчез после героического боя навсегда, погружаясь кормой"
"Der letzte Mann" - картина немецкого художника по горячим следам Фолклендского сражения (ей-богу, если заменить флаг на красный, неспециалисты ни за что не отличат от советского произведения в аналогичном жанре!).
Победитель на заднем плане, побежденные - на переднем. "Не думали, братцы, мы с вами вчера, что нынче умрём под волнами..."
"Хотя в южном полушарии было лето, но вода там охлаждается айсбергами из Антарктики и холодными течениями от полярного континента; температура воды была всего лишь 6-7° выше нуля. Прошло некоторое время до того, как смогла быть оказана помощь погибающим, так как во время боя много шлюпок у англичан было повреждено. 108 немцев было подобрано шлюпками «Инвинсибла», 62 подобрал «Инфлексибл» и 17 - «Карнарвон», но многие из них умерли от истощения и разрыва сердца. В числе погибших на 2 германских кораблях были Шпее и один из его сыновей (другой погиб на «Нюрнберге») и оба командира ... Так кончился бой между гигантами и карликами".
Соотношение потерь сторон можно назвать в некотором роде зеркальным по отношению к итогам Коронеля. Если в первой битве погибло, по разным данным, от 1560 до 1654 британских моряков против двух раненых немецких, то на сей раз людские потери составили примерно 2100 немцев против 6 англичан. Аналогично обстояло дело с погибшими кораблями: при Коронеле ушли на дно 2 английских броненосных крейсера, при Порт-Стэнли - 2 броненосных и 2 легких, но уже исключительно немецких. Реванш получился более чем полный.
Вильсон с достойной уважения скромностью и без всякого позерства заявлял, что "...бой разыгрался между кораблями, неравноценными по классу, а потому не представляет большого тактического интереса. Англичане имели подавляющее превосходство в скорости, весе залпа и водоизмещении. Своим успехом они обязаны в значительной мере Фишеру и Черчиллю, которые приготовили такой потрясающий сюрприз для германского командующего и сумели смело использовать свои ресурсы. Отправка линейных крейсеров была, без сомнения, одним из самых выдающихся маневров за войну, и она принесла британскому флоту единственную решительную морскую победу в эскадренном бою. Фишер был недоволен громадным расходом боеприпасов на британских кораблях, но, принимая во внимание обстановку, качество стрельбы германских кораблей и огромную ценность, которую представляли 2 линейных крейсера, было, конечно, благоразумнее не рисковать. Руководство Шпее Фишер считал великолепным, исключая необдуманный набег на Фолклендские острова". Соглашаясь со справедливостью его оценки, все же взглянем, как это делалось автором прежде, на битву с точки зрения классической триады "син - вадза -тай" (опять же, см. http://v-vodokachkin.livejournal.com/163428.html). Компонента "син" было в достатке у обеих сторон, мужеству одних вполне соответствовала выдержка других. "Вадза" проявлялась в равной мере в отличной стрельбе германских артиллеристов и в тактической грамотности британцев. А вот перевес англичан в отношении "тай" оказался решающим фактором. Причем тут осуществилось веками отрабатывавшееся умение флотоводцев Royal Navy создавать подавляющее локальное превосходство над противником в нужное время и в нужном месте, а это тоже требует подлинного умения, помноженного на талант. И потому уместно будет еще раз повторить вроде бы очевидное, но почему-то для многих непонятное: в указанной триаде нет никакой иерархии составляющих ее элементов! Они все равнозначны, подобно вершинам равностороннего треугольника, который как ни поверни, все равно останется равносторонним. А то любят в нашем отечестве высокопарно-метафизическую болтовню про "дух войска", который якобы важнее всего...
И еще. Коронель и Фолкленды богаты проявлениями самого подлинного героизма - неброского, не показного и тем более высокого, что оценить его со стороны было, в общем-то, некому. И сам этот факт составляет обвинение обществу, организованному столь уродливо, что превосходные моральные качества оказываются востребованы лишь для того, чтобы героически погибнуть. Да и то, говоря откровенно, ни за хрен свинячий...
Итак, после коронельского триумфа, о котором ваш скромный повествователь вспоминал недавно ( http://v-vodokachkin.livejournal.com/163428.html) победоносная эскадра адмирала графа Шпее прибыла в чилийский Вальпараисо. Вильсон, которого я намерен цитировать и далее (не потому, что не ведаю других источников, а потому, что это просто мой любимый автор по соответствующей тематике), меланхолично отмечал: "Шпее увидел, что его победа значительно облегчила ему снабжение углем, в то время как англичане обнаружили, что их затруднения в этом отношении соответственно увеличились. Нейтральные державы не восхищаются воюющим, потерпевшим поражение, и не уважают его" (здесь и далее цит. по http://militera.lib.ru/h/wilson_h2/01.html). Но, при всех "плюшках", ставших результатом победы над соединением Крэдока, адмирала не могло не покидать ощущение "Обложили меня, обложили...". С одной стороны, Тихий океан пересекала, приближаясь к району деятельности немецкой эскадры, тройка японских броненосных крейсеров, главный калибр которых насчитывал в общей сложности 12 12-дюймовых стволов, т.е. обладал вполне линкорной мощью (против, напомним, 12 немецких 21-см пушек в бортовом залпе). В Тихом океане же оперировал британский линейный крейсер "Australia" с 8-ю 12-дюймовками в бортовом залпе. Старый броненосец и четверка относительно современных броненосных крейсеров концентрировалась возле мыса Горн - и это соединение по совокупной боевой мощи также превосходило эскадру Шпее. В общей сложности, для перехвата германских крейсеров оказался сосредоточен 21 корабль классов линейный крейсер, броненосец, броненосный крейсер, плюс к этому значительное количество крейсеров легких и вспомогательных, служивших "глазами флота". Продолжать крейсерские операции против английской морской торговли при таком стечении обстоятельств (тем более, располагая двумя довольно сильными, но "прожорливыми" по части топлива броненосными крейсерами) было явно не самой лучшей идеей, да еще и при определенном дефиците боекомплекта - коронельская победа основательно опустошила снарядные погреба "Scharnhorst`а" и "Gneisenau". Встречающаяся версия о намечавшейся отправке в Южную Атлантику линейных крейсеров "Moltke" и "Seydlitz" с грузом боеприпасов для эскадры Шпее мне представляется малореальной - во-первых, слишком расточительно использовать линейные крейсера в роли судов-снабженцев, во-вторых, отправка их на однозначно второстепенный морской театр значительно ослабила бы главные силы Hochseeflotte в европейских водах, которым придавалось приоритетное значение, в-третьих, проблема снабжения еще и их топливом и, опять-таки, боеприпасами встала бы в полный рост. Короче, решение прорываться в родные воды было, по сути дела, единственно разумным, несмотря на несомненный риск такого предприятия (но дело все-таки происходило на войне, так что...).
Эскадра графа-адмирала в Вальпараисо. Тут она отнюдь не на переднем плане, ближе всех чилийские крейсера с трехтрубным "O'Higgins" чуть правее середины. А немцы - у горизонта, слева направо: "Scharnhorst", "Gneisenau" и в самой дали - легкий (или, по немецкой классификации, малый) крейсер "Leipzig".
"Готовые к бою орудия в ряд..."
Один из последних "прижизненных" фото "Scharnhorst".
Зачем Шпее на этом пути занесло к Фолклендам, сейчас трудно сказать с полной однозначностью. Согласно Вильсону, "Шпее решил разрушить британскую базу на Фолклендских островах, захватить имевшееся там топливо и взять в плен британского губернатора в качестве заложника за германского генерал-губернатора островов Самоа, взятого англичанами". Касательно значения губернаторской персоны я бы сильно усомнился, а вот захват складированного в Порт-Стэнли угля - это другое дело, учитывая намечавшийся трансатлантический бросок на высокой скорости и отнюдь не по кратчайшей линии. (Лютый дефицит угля наглядно подтверждается фактом перегрузки оного с захваченного канадского барка на стоянке у островка Пиктон - что за удовольствие переместить в море 2800 тонн уголька с одного судна на другие при тогдашней механизации, полагаю, представить не так уж сложно!). Кроме того, разгром угольной станции лишил бы этого важнейшего ресурса английские корабли, весьма затруднив им тем самым преследование ускользающих немцев. И вроде бы все, что называется, срасталось, однако... Когда пятерка германских коейсеров (2 броненосных, 3 легких) подошла к якобы беззащитным Фолклендам, ситуация складывалась не в их пользу.
Прежде всего, их там уже дожидался старый броненосец "Canopus" -
- не попавший в состав злосчастной эскадры Крэдока и таким образом избежавший вполне вероятной гибели при том же Коронеле. Обладая скромным, всего-то 6-дюймовой толщины броневым поясом, он был достаточно уязвим для главного калибра броненосных крейсеров Шпее, а кроме того, по справедливому опасению Вильсона, запросто мог оказаться жертвой торпедной атаки, благо полуторакратное превосходство немецких крейсеров в скорости позволило бы реализовать ее с немалыми шансами на успех. Зато теперь все было иначе - целенаправленно посаженный на мель броненосец лишился подвижности, зато, чтобы вывести его из игры, морякам кайзера пришлось бы расколошматить все его орудия, что при 12-дюймовых барбетах и 8-дюймовых "лбах" установок главного калибра представляло очень непростую задачу. Именно "Canopus" первым и открыл огонь из своих старых, но все еще грозных 12-дюймовок по приблизившемуся к входу в гавань "Gneisenau" -
- примерно так это выглядело в другом ракурсе. А это колоритный вид на крышу 12-дюймовой башни с мостика "Canopus`а" (можно представить, насколько успел фотограф оглохнуть в ходе съемки...) -
В принципе, чтобы защитить Порт-Стэнли, было достаточно уже одного "Canopus`а". Однако, как говорил кот Матроскин, "Это еще что!"
Итак, Шпее и его штаб смекнули, что ждет их "не легкий бой, а тяжелая битва", хотя еще далеко не в полной мере представляли, насколько, что называется, попали... Обнаруженные в гавани мачты британских кораблей вначале были идентифицированы как принадлежащие броненосным и легким крейсерам, ну, может быть, старым броненосцам. Положение не выглядело безнадежным, можно было и подраться, даже с надеждами на успех. Однако зрелище обрисовавшихся на горизонте характерных трехногих мачт поставило на этих мыслях жирный крест. Ибо принадлежали те мачты -
- линейному крейсеру "Invincible" (первому в мире кораблю данного класса) и его систершипу "Inflexible" -
- каждый из которых, мало того, что имел перед немецкими броненосными крейсерами как минимум трехузловое преимущество хода, так еще и нес по 8 - 12-дюймовых стволов главного калибра, притом более современной модели, нежели у старичка "Canopus". Правда, реально стрелять с одного борта на каждом из них могли только 6 орудий ГК, но это немногим улучшало ситуацию - каждый английский тяжелый снаряд весил в 3,5 раза (округленно) больше немецкого, имея при этом бОльшую бронепробиваемость и бОльшую дальнобойность. Выражение "бой между карликами и гигантами", при всем эмоциональном преувеличении, неплохо отражало соотношение сил.
Также следует помнить, что под флагом адмирала Стэрди -
(каноническое, можно сказать, фото победителя при Фолклендах на фоне главного его довода)
- находились три броненосных крейсера (два близнеца погибшего при Коронеле "Monmouth" и один несколько модифицированный вариант того же типа) -
- плюс пара легких крейсеров на подхвате. В том числе спасшийся от коронельского побоища "Glasgow" -
В общем, силы Royal Navy ринулись в бой -
На рисунке из английской газеты того времени: слева вдали "Glasgow", ближе всех к зрителю "Kent" (наименее быстроходный и потому держащийся позади), вперед вырвались крейсера-дредноуты, как их тогда называли, "Invincible" и "Inflexible", а на горизонте - дымы уходящих кораблей Шпее. Вильсон: "...В 9 ч 30 мин немцы повернули и стали уходить, и англичане устремились в погоню. В начале 11-го часа оба линейных крейсера уже вышли из гавани. Видимость была изумительная; море спокойное и ослепительно голубое, дул легкий северо-западный ветер."
Центральным пунктом Фолклендской битвы вполне закономерно явился бой главных сил, проходивший в основном "двое на двоих". "Шпее, видя, что об уклонении от боя не может быть и речи, решил принять бой своими большими крейсерами. «Шарнхорст» на несколько минут вступил концевым - почетный пост, а затем изменил курс с SO на NO с тем, чтобы дым из его труб не мешал комендорам.
В 13 ч 30 мин начался бой. Предельная дальность огня британских орудий была 82,5-85 каб., дистанции действительного огня - 60-70 каб. На обоих германских кораблях носовые и кормовые башни (по два 210-мм орудия в каждой) имели предельную дальность - 82,5 каб., 150-мм казематные орудия - дальность 75 каб., а по два 210-мм казематных с каждого борта обоих кораблей - 67 ,5 каб. Немцы были на всех дистанциях уязвимы для 305-мм орудий англичан, британские же линейные крейсеры имели броню, непроницаемую для 210-мм снарядов на дистанции 70 каб., а на меньшей - для 150-мм."
- башня 21-см главного калибра "Scharnhorst". И сам крейсер в бортовом ракурсе -
(правда, тут еще в довоенной светлой окраске, каким его любили изображать тогдашние художники-маринисты, пару рисунков которых не удержусь и приведу:
- систершип выглядел аналогично, хотя рисовали его почему-то реже...
"...И грянул бой!"
Несмотря на заведомо проигрышную ситуацию, квалификация не изменила немецким артиллеристам: "Артиллеристы Шпее с третьего залпа попали в «Инвинсибл» (в 13 ч 44 мин). Расстояние уменьшилось до 60 каб., и германские 150-мм орудия были введены в дело, почему Стэрди увеличил дистанцию сначала до 80 каб., а затем вышел за пределы дальности огня; около 14 ч обе стороны прекратили огонь". "Карлики" отнюдь не собирались изображать собой безропотную мишень для "гигантов"! Впрочем, и Стэрди был отнюдь не дилетантом в деле морской войны - Первый лорд Адмиралтейства Фишер, впервые на практике осуществивший концепцию линкора нового типа и линейного крейсера, определенно знал, кому доверить свои детища и кто сможет достойно раскрыть их возможности. Британский адмирал, не в пример коллеге Крэдоку, умел сочетать разумную осторожность ("Стэрди решил не сближаться немедленно на дистанцию решительного боя, на которой расход боевых припасов был бы наименьшим и которая обеспечила бы ему быструю победу. Причинами были желание избежать хотя бы малейшего повреждения своих линейных крейсеров и высокая артиллерийская репутация его двух противников...) и решительность в нужный момент - "Около 14 ч 50 мин англичане снова сблизились до 82,5 каб. и возобновили стрельбу. Бой сделался жарким, дистанция упала до 60 каб., и Стэрди не допускал дальнейшего уменьшения, чтобы не дать немцам возможности действительным образом использовать орудия среднего калибра. Попадания в германские корабли участились. «Гнейзенау», который в первый период боя потерял только 1 убитого и 10 раненых, теперь жестоко страдал. Весь его корпус вздрагивал от ударов британских тяжелых снарядов, и во многих частях корабля вспыхивали пожары. Он получил крен на левый борт. «Шарнхорст» также сильно страдал от огня, всплески отпадавших в воду британских снарядов заливали пробоины в бортах германских кораблей и не давали пламени вполне овладеть кораблями ... В 15 ч 27 мин расстояние уменьшилось до 60 каб., и «Шарнхорсту» явно приходил конец: он осел на 1 метр, на нем бушевали большие пожары, но тем не менее он доблестно и энергично продолжал действовать всей своей артиллерией".
Маленький штрих, красноречиво характеризующий выдержку участников событий перед лицом смерти. В разгар боя, когда исход уже не вызывал сомнений, Шпее передает флажный сигнал командиру "Gneisenau" капитану-цур-зее (звание, соответствующее капитану 1 ранга в отечественной системе или коммандеру - в английской) Меркеру. Что там могло содержаться? Многие в подобном положении впали бы в истерику и принялись обвинять всех и вся в том, что "мы оказались в такой ж@пе", ага? Однако флагограмма означала всего лишь: "Вы оказались совершенно правы" - имелась в виду позиция Меркера, высказывавшегося против рейда на Фолкленды. Предлагаю каждому из читающих примерить на себя: а смог бы он в такой ситуации не то чтобы открыто признать свою ошибку, но вообще размышлять об этом?..
"Англичане были поражены стойкостью немцев и регулярностью и быстротой их залпов ... Шпее повернул свой флагманский корабль и пошел на англичан, вероятно, с целью пустить в ход торпеды. Только одна из четырех труб «Шарнхорста» осталась стоять; он имел большой и все возраставший крен на левый борт, его кормовая часть была в огне."
"В 16 ч 04 мин, дав последний залп из своей носовой башни, он стал медленно переворачиваться, короткий промежуток времени пролежал на борту с вращающимися винтами и, наконец, скрылся под водой носом вперед"
"...С «Шарнхорста» не спасся ни один человек..."
"Конец «Гнейзенау» был на некоторое время отсрочен при той спокойной, напоминающей учебную, стрельбе, которую теперь вел по нему Стэрди. Временами, кроме линейных крейсеров, его обстреливал и «Карнарвон», и в 16 ч 45 мин снарядом, попавшим, вероятно, с последнего, был поврежден рулевой привод «Гнейзенау», который под градом снарядов начал описывать циркуляции. Его сопротивляемость ужасному огню была поразительна, особенно надо отметить, что ни на одном из германских кораблей не было таких взрывов огнеприпасов, какие происходили на кораблях эскадры Крэдока. Около 17 ч 30 мин он держался на воде в виде разбитого остова; большая часть его кочегарок была затоплена, все пушки, кроме одной, приведены в негодность, боевой запас почти иссяк, на нем бушевали пожары, и из его команды оставалось в живых только 300-350 чел. Англичане прекратили огонь и начали подходить к нему медленно и осторожно, так как на нем все еще развевался германский флаг, и еще в 17 ч 25 мин он выпустил торпеду. В 17 ч 40 мин оставшиеся в живых собрались на куче железного лома и обломков - все, что осталось от его палубы. В тишине, наступившей после грохота боя, прозвучало троекратное «ура», и корпус «Гнейзенау» стал опрокидываться на правый борт. Командир Меркер отдал приказание открыть кингстоны и взорвать корабль. В 18 ч «Гнейзенау» лежал вверх килем, а затем исчез после героического боя навсегда, погружаясь кормой"
"Der letzte Mann" - картина немецкого художника по горячим следам Фолклендского сражения (ей-богу, если заменить флаг на красный, неспециалисты ни за что не отличат от советского произведения в аналогичном жанре!).
Победитель на заднем плане, побежденные - на переднем. "Не думали, братцы, мы с вами вчера, что нынче умрём под волнами..."
"Хотя в южном полушарии было лето, но вода там охлаждается айсбергами из Антарктики и холодными течениями от полярного континента; температура воды была всего лишь 6-7° выше нуля. Прошло некоторое время до того, как смогла быть оказана помощь погибающим, так как во время боя много шлюпок у англичан было повреждено. 108 немцев было подобрано шлюпками «Инвинсибла», 62 подобрал «Инфлексибл» и 17 - «Карнарвон», но многие из них умерли от истощения и разрыва сердца. В числе погибших на 2 германских кораблях были Шпее и один из его сыновей (другой погиб на «Нюрнберге») и оба командира ... Так кончился бой между гигантами и карликами".
Соотношение потерь сторон можно назвать в некотором роде зеркальным по отношению к итогам Коронеля. Если в первой битве погибло, по разным данным, от 1560 до 1654 британских моряков против двух раненых немецких, то на сей раз людские потери составили примерно 2100 немцев против 6 англичан. Аналогично обстояло дело с погибшими кораблями: при Коронеле ушли на дно 2 английских броненосных крейсера, при Порт-Стэнли - 2 броненосных и 2 легких, но уже исключительно немецких. Реванш получился более чем полный.
Вильсон с достойной уважения скромностью и без всякого позерства заявлял, что "...бой разыгрался между кораблями, неравноценными по классу, а потому не представляет большого тактического интереса. Англичане имели подавляющее превосходство в скорости, весе залпа и водоизмещении. Своим успехом они обязаны в значительной мере Фишеру и Черчиллю, которые приготовили такой потрясающий сюрприз для германского командующего и сумели смело использовать свои ресурсы. Отправка линейных крейсеров была, без сомнения, одним из самых выдающихся маневров за войну, и она принесла британскому флоту единственную решительную морскую победу в эскадренном бою. Фишер был недоволен громадным расходом боеприпасов на британских кораблях, но, принимая во внимание обстановку, качество стрельбы германских кораблей и огромную ценность, которую представляли 2 линейных крейсера, было, конечно, благоразумнее не рисковать. Руководство Шпее Фишер считал великолепным, исключая необдуманный набег на Фолклендские острова". Соглашаясь со справедливостью его оценки, все же взглянем, как это делалось автором прежде, на битву с точки зрения классической триады "син - вадза -тай" (опять же, см. http://v-vodokachkin.livejournal.com/163428.html). Компонента "син" было в достатке у обеих сторон, мужеству одних вполне соответствовала выдержка других. "Вадза" проявлялась в равной мере в отличной стрельбе германских артиллеристов и в тактической грамотности британцев. А вот перевес англичан в отношении "тай" оказался решающим фактором. Причем тут осуществилось веками отрабатывавшееся умение флотоводцев Royal Navy создавать подавляющее локальное превосходство над противником в нужное время и в нужном месте, а это тоже требует подлинного умения, помноженного на талант. И потому уместно будет еще раз повторить вроде бы очевидное, но почему-то для многих непонятное: в указанной триаде нет никакой иерархии составляющих ее элементов! Они все равнозначны, подобно вершинам равностороннего треугольника, который как ни поверни, все равно останется равносторонним. А то любят в нашем отечестве высокопарно-метафизическую болтовню про "дух войска", который якобы важнее всего...
И еще. Коронель и Фолкленды богаты проявлениями самого подлинного героизма - неброского, не показного и тем более высокого, что оценить его со стороны было, в общем-то, некому. И сам этот факт составляет обвинение обществу, организованному столь уродливо, что превосходные моральные качества оказываются востребованы лишь для того, чтобы героически погибнуть. Да и то, говоря откровенно, ни за хрен свинячий...