"Язык до Киева доведет": украинский как новый политический язык
Как известно, некоторые российские либеральные журналисты после прихода к власти Путина уехали в Украину, где сумели встроиться в оранжевые реалии времен Ющенко. Увы, худое древо не дало добрых плодов - ничего путного из русскоязычной политэмиграции не получилось.
Киселев все больше снова пишет на российскую аудиторию. Шустер закончился одним поворотом рубильника. Портников, прославившись как боец невидимого гей-фронта, уехал в Европу.
На этом фоне меня заинтересовала личность одного из организаторов "Правого сектора", его пресс-секретаря с весьма нестандартной для украинского национал-революционера биографией. Читаем его самого - Артем Скоропадский:
"Родился в 1981 году в Москве. С 1982 по 1993 гг. жил во Владикавказе, Рыбинске, Ярославле, Варшаве, Москве и Твери. В 1993-м переехал с родителями в Севастополь, в 1999 году вернулся в Москву, окончил журфак МГУ. В 2004-2005 годах - корреспондент, позже - специальный корреспондент «Российской газеты». В октябре 2005-го переехал в Киев, где до августа 2007 года работал корреспондентом газеты «Коммерсантъ-Украина». Одновременно с этим - автор колонок на «Гранях.ру» и в украинском журнале «Корреспондент», в разное время публиковался в «Независимой газете», еженедельнике The New Times, «Новой газете» и журнале «Большой город». После Киева работал в Москве: был корреспондентом отдела политики и общества «Газеты» и редактором на «Гранях». В 2008 году жил в крымском поселке Симеиз. Сейчас снова живу в Киеве, снова работаю в «Коммерсанте»".
Как видно, абсолютный россиянин, москвич в сжатые сроки на волне революционных событий стал одним из лидеров украинского национализма и на чистом украинском сегодня раздает интервью от имени его боевого авангарда - "Правого сектора". Биография, вполне напоминающая историю Альфреда Розенберга, русского интеллигента, прекрасно знавшего русскую культуру и действительность, что не помешало ему уже в зрелом возрасте стать одним из идеологов немецкого национал-социализма.
Надо сказать, что Скоропадский - не единичный случай. В ряды украинского национализма вливается сегодня не только немало людей с русскими фамилиями и языком, но и некоторые бывшие, а то и нынешние русские национал-революционеры. Известен пример бывшего нацбола Макарова, ныне политбеженца в Швеции, который, оказавшись в Украине, влился в стан украинских левых националистов. Александр Огородников, наш брат, славянский мусульманин - по совместительству один из лидеров украинских национал-автономов в Одессе. Русская и украинская "Народная воля", в прошлом - "Вольница" напоминают сообщающиеся сосуды, где одно перетекает в другое, и временами сложно понять, где кончается русское и начинается украинское и наоборот. Наконец, весьма показательно вливание в "Правый сектор" донбасского филиала "Сопротивления" - движения русского национал-социалиста Романа Зенцова.
Эта тенденция мне кажется совершенно не случайной, но закономерной, более того - восходящей.
Мы видим, что за редчайшими исключениями, русскоязычное влияние неспособно дать Украине никакого свежего контента, импульса к развитию и преодоления провинциальности. Будущее свободной, свежей Украины - за украинским языком. И постольку, поскольку украинцам, вполне возможно, выпадет шанс играть революционную роль для значительной части постсоветского пространства (возможно, что в будущем и для Восточной Европы), можно предположить, что украинский язык станет своего рода lingua franco нового протестного интернационала.
В самом деле, что сегодня несет с собой русский как международный язык?
Русский язык - это средство бальзамирования трупа советской цивилизации. Для нерусских народов это уже давно язык не Пушкина или Достоевского, а шансона, "улиц разбитых фонарей", Ваенги и Галкина.
Когда-то русский язык учили для того, чтобы читать и понимать Ленина. Но кто сегодня в России способен понимать Ленина? Похоже, что единственный способ добиться этого в наши дни - читать Бандеру, естественно, на украинском, чтобы оживить засохшую революционную русскую мысль.
Русскоязычное информационное пространство сегодня - тотальный мрак. Беснующаяся патриотня повсеместно источает зловоние гниющего имперского трупа. Русскоязычный либерализм - унылое говно. Левые - сборище "клоунов при пидарасах".
Единственные свежие смыслы, которые несет с собой сегодня русский язык - интеллектуальное поле русского ислама. Говорю это не столько как пристрастный человек, но объективно пытаясь обозреть ситуацию со стороны - русское влияние, но именно в определенной его части, и вправду несет с собой потенциал интеллектуального обновления для исламского сообщества, хотя и здесь оно не всегда однозначно. Но все же, да, здесь его интеллектуально-обновительская роль.
Что касается остальных направлений свежей русской мысли, то где они? Насквозь фальшивое евразийство? Этот продукт третьей свежести способен находить свою аудиторию только на Западе, да и то на английском. Тем же русским национал-демократам нечего сказать чего-то, что не могли бы сказать бандеровцы с их емким: "свобода народам! свобода людині". С одной лишь разницей - русские национал-демократы это маргиналия русской мысли, за бандеровцами же стоит живая революционная традиция, которая давно делает то, о чем только мечтают русские национал-демократы. Поэтому, последовательным сторонникам идей Широпаева и Хомякова сегодня впору учить украинский, чтобы читать Бандеру и Донцова, как коммунисты первой половины прошлого века учили русский, чтобы читать в оригинале Ленина.
Да, сегодня не украинцы должны осваивать русский (они-то как раз его хорошо освоили), а русские революционеры - украинский. У него пока нет той политической школы мысли и традиции, которые есть у русского как политического языка. Но зато у него есть нечто не менее важное - драйв, энергия обновления и движения вперед.
Украинский сегодня имеет потенциал стать языком варваров, идущих штурмовать остатки империи. Интернационала варваров. А школа? Ее вполне могут привнести в него и те же россияне, у которых с этой империей есть свои счеты. Как это делает Скоропадский, например.