Дэшилл Хэммет, "Трон для червя"
Оригинал: Dashiell Hammett, “A Throne for the Worm”, 2013
Перевод: А. Бударов
- Тебя всё утро ждать? Завтрак на столе!
- Спущусь через минуточку.
Писклявый голосок Элмера Киппа робким призраком шмыгнул вниз по лестнице, в то время как пронзительное контральто его супруги гремело на весь дом. Торопливо завершив бритьё и заканчивая одеваться на ходу, мужчина спустился в столовую, где жена с дочерью давно приступили к завтраку, и его порция уже стыла на холодной тарелке.
- Доброе утро, - невнятно произнёс глава семьи Киппов.
Жена ничего не ответила. Пренебрежение со стороны Дорис бросалось в глаза ещё сильнее, и с матерью она заговорила так, словно не питала совершенно никаких надежд на то, что жалобы возымеют действие, - как выражаются адвокаты, её целью было лишь зафиксировать протест в протоколе:
- Я хочу высказать папе упрёк. Он пришёл вчера в гостиную, и было ощущение, что спать он вообще никогда не соберётся. Оставался там почти до самого ухода Ллойда! Мне кажется, что девушке, которая зарабатывает деньги и сама оплачивает свой стол и кров, можно позволить принимать гостей самостоятельно.
Кипп исподлобья уставился на дочь потухшим взглядом, который придавал ему вид даже не презренного человека, а карикатуры на презренного человека.
- Я как-то не подумал, что… У нас шёл разговор, и… - Он вдруг просиял от пришедшей на ум глуповатой уловки: - Какой же необычайно умный юноша твой Ллойд!
Дорис словно бы и не слушала отца:
- Из-за того, что Ллойд попросту вынужден быть вежливым, папе кажется, что именно к нему Ллойд и приходит.
Миссис Кипп вздохнула с показным смирением:
- Твоего отца не переменишь. Никогда не встречала никого настолько же равнодушного к другим людям. Видит бог, я много раз пыталась вразумить его. Как об стену горох!
На работе обнаружилось что-то неладное со стулом.При попытке откинуться назад спинка соскочила с креплений, отчего Кипп очутился на полу. Осмотр показал, что это вообще чужой стул, а стул Элмера занимает теперь Гарри Тёрнс. Но у стульев совпадали и модель, и возраст, так что для возвращения своего требовалось убедительно обосновать право пользования, да и навык словесных перепалок очень бы пригодился. Поэтому Кипп всего лишь обратил внимание главного клерка на сломанную мебель и принёс из приёмной исправный стул.
В течение получаса мир Киппа ограничивался шестью листами бумаги, расчерченными на небольшие квадраты, часть из которых содержала числа, а часть пустовала. Потом страницы разметало резким порывом ветра. Элмер Кипп закрыл окно, возле которого располагался его стол, и навёл в своём мире порядок.
- Боже праведный, мистер Кипп! - слова мисс Пропсон застрекотали из её тонких губ так же монотонно, как и клавиши печатной машинки под её тонкими пальцами. - Вы не подумали, что у нас должна быть хоть какая-то вентиляция?
Поодаль Илс и Боун глянули раздражённо из-за своих столов, в руках главного клерка перестали шуршать бумаги.
- Чуток свежего воздуха тебя не убьёт, - сказал Гарри Тёрнс.
Рядом с рабочим местом Илса и возле стола главного клерка находились ещё два окна, но оба были закрыты. И всё же Кипп не стал сетовать на явную несправедливость. Под напором единодушного возмущения коллег он сдался, и, чтобы уберечь свои труды от посягательств ветра, прижал бумаги двумя пресс-папье, коробочкой с кнопками, металлической линейкой и запасной чернильницей.
Через час раздалось резкое жужжание: сигнал, которым Киппа вызывали в кабинет начальника. Хотя Люсьен Довенмишль и был упитан, он всё-таки не отличался той жирностью, что придаёт телу изобилие выпуклостей. Выпуклостей у него имелось немного, но все - необъятные. Кипп тихонько приблизился к этой громадине.
- Закончил уже с национальными счетами? - Из-за тучности Довенмишля его густой голос прямо-таки хрипел.
- Да, сэр. Итоги подведу к полудню.
- Хорошо.
Кипп взялся за дверную ручку.
- У меня шнурок развязался. Не могу его затянуть из-за всей этой чёртовой одежды. Завяжешь, ладно?
Кипп услужливо склонился над стопой начальника - облечённой в хорошо выделанную кожу, размерами с пухлого младенца, - и потянул за чёрные концы шнура. Нога Довенмишля дёрнулась, едва не пнув Элмера.
- Чёрт побери, Кипп, ты что, задушить меня так пытаешься?
Зашнуровав ему обувь, Кипп вернулся к своему столу.
Был пятнадцатый день месяца, и потому в одиннадцать часов главный клерк принёс Элмеру жалование. Кипп продолжил работать, но уже суетливо. Ручка подрагивала в его пальцах, язык беспокойно облизывал губы, у горловины чернильницы оставались неряшливые потёки чернил. Когда прозвучал полуденный звонок, первым из конторы Довенмишля вышел Кипп.
Миновав место своих повседневных обедов, он пересёк улицу, направляясь туда, где на белом фасаде здания ярко выделялась вращающаяся вывеска парикмахерской.
Очень неспешно - пока четверо парикмахеров стояли навытяжку позади своих кресел, а негр с готовностью подставлял руки под каждый предмет одежды - Кипп снял пиджак, жилет, воротничок и галстук, и в последнюю очередь - шляпу. Его лицо теперь разительно отличалось от того, что было привычно коллегам и домочадцам. Челюсть выдвинулась вперёд, губы скривились, порозовела землистая кожа, почти полностью распрямились плечи, и даже грудь приложила все усилия, чтобы выпятиться по-молодецки наперекор двадцати годам, проведённым в согбенном положении над рабочим столом. Неторопливое раздевание закончилось, Кипп развернулся - крайне величественно - и прошествовал к самому дальнему из свободных кресел.
- Покороче. И машинкой - не слишком высоко.
Его голос достиг глубин тихой и уверенной власти. Вероятно, именно так командовал Наполеон, посылая в атаку одну-две бригады драгун.
Кивок - чтобы подозвать чистильщика обуви. Второй - для маникюрщицы. И пока двое мужчин и женщина старательно, подобострастно хлопотали возле его головы, ног и рук, Элмер Кипп с упоением смотрел на зрелище в большом зеркале напротив.