Дэшилл Хэммет, "Проныра и вундеркинд"
Оригинал: Dashiell Hammett, “Action and the Quiz Kid”, 2013
Перевод: А. Бударов
Для многих детей Проныра был настоящим кумиром. Ему только за восемнадцать перевалило, а он уже и по улице не мог спокойно пройтись, не попав в окружение восторженных десятилеток. Они прямо-таки боготворили его за округлый чёрный котелок дерби и толстую сигару, которая оставляла тающий дымный след по пути в букмекерскую контору. Но особенно горячую привязанность проявил Витторио Корреджионе.
Проныра как раз поступил в бизнес-школу при Городском колледже. В средней школе отметки у него были скверные, и чтобы попасть в колледж, ему пришлось сдавать вступительный экзамен. Я готовил и натаскивал Проныру добрых две недели, и его ненасытный разум поглотил и усвоил всё, чем я его питал. Проныра сдал экзамен с самыми высокими оценками.
Успешное поступление было лишь первым из его затруднений. Сущим наказанием обернулся выбор такого курса, который привёл бы к обретению доходной профессии. Дядюшка Майрон по доброте душевной дал совет. Деньжат у него закромах хранилось больше, чем у остальных членов семьи, и потому он чувствовал себя вправе снабжать советами поступающее в колледж юношество.
- Берись за курс бухгалтерского дела, - разглагольствовал дядюшка Майрон, - и когда окончишь, поле деятельности у тебя будет шире некуда. Я лично гарантирую тебе место бухгалтера.
Как наш толстосум присоветовал, так Проныра и сделал. Спустя несколько лет, преодолев все ступени учёбы, но не осилив при этом ни одной книги, он явился к дяде Майрону за обещанной вакансией. Тот велел ему записаться в армию. Патриотизм у нашего дядюшки неизменно стоял превыше всего.
Но это случилось позже.
В общем, Проныра быстро обнаружил, что учиться ведению бизнеса - неимоверно скучное занятие. Извечная нехватка наличных вынудила его устроиться на работу в доставку собачьих лекарств по адресам на Парк-авеню, но вскоре он уволился, потому что устал глазеть на собак, одетых в более изысканные свитеры, чем имелся у него. Проныре удавалось сдерживать тягу к играм на тотализаторе не меньше пары месяцев после начала обучения, но старая приманка оставалась по-прежнему желанной. После того, как неподалёку от колледжа нашёлся букмекер с тикерным аппаратом, жизнь скатилась в прежнюю колею. Проныра то и дело отирался возле табло тотализатора, помечая результаты игр и ставя по маленькой в расчёте на удачу. Там он и свёл знакомство с тем парнишкой.
С Витторио Корреджионе, тощим четырнадцатилетним мальцом. Обращали на себя внимание его горящие чёрные глаза и голодный влажный рот. Красные губы всегда были недовольно надуты. Настоящий светоч разума, он учился в школе для одарённых, расположенной в здании Городского колледжа. Пацан не рвался излить душу, а сам Проныра не смог установить, отчего мальчишка так старательно держится подальше от собственного дома. Но что бы там ни было, к вечеру Витторио всё равно отправлялся под отчий кров. Паренёк преклонялся перед Пронырой и в мелких делишках и махинациях моего братца видел проявления гениальности.
Проныра заметил, что малец ошивается возле букмекерской конторы, но разговорами не донимал до того дня, когда пацан сам подошёл с пятидолларовой банкнотой и попросил сделать за него ставку. Проныра пристроил сумму по указаниям парнишки, и деньги в целости и сохранности вернулись обратно. После этого Витторио делал ставки только через Проныру и даже доверил ему хранить выигранные капиталы.
В следующем семестре занятия у пацана сместились на дневные часы, и он уже не мог приходить в букмекерскую контору, когда там бывал Проныра. Мальчишка вручил моему братцу немного деньжат и дал карт-бланш на определение победителей. Ближе к вечеру он названивал, чтобы справиться об успехах. Как-то раз малец позвонил, когда я тоже зависал у букмекера. Проныра вперился в невыигравшие номера на табло и что-то пролаял в трубку. Резкость тона значила, что парнишка потерял не меньше двадцатки.
- Что за шум-гам? - спросил я, когда братец повесил трубку. - Ты нахватал мальчугану кучу «недоездов»?
Проныра отвернулся к окну, а его румяная физиономия стала густо-красной.
- Не было никаких «недоездов», - пробормотал он еле слышно. - Просто не ладятся у меня дела в последнее время. Пришлось залезть в казну пацана. Если честно, я сегодня вообще ставок не делал.
- Хочешь сказать, - поперхнулся я, - ты втихую тянешь из пацана монету?
- Если не я, этим займётся какой-нибудь другой сукин сын. - Он развернулся на каблуках и ушёл.
Проныра не всегда вёл себя по-скотски. Если дела шли гладко, он отдавал парнишке что причиталось. Но случалось это не так уж часто, обычно Витторио нёс убытки. Его сбережения улетали на ветер, но он не жаловался и нос не вешал. И всё же карман, казавшийся бездонным, в конце концов опустел, и малец игру на тотализаторе бросил.
- Проныра, - сказал он, - мне нужен твой совет о кое-каком рискованном бизнесе.
- Какого сорта твой бизнес, парень?
Витторио зарделся:
- Знаю, ты поднимешь меня на смех, но всё равно расскажу. Я хочу заключить пари с небольшими ставками, предложить десять к одному против того, что определённый игрок выбьет хоумер в ходе игры. Херб Роддес из моего математического класса таким манером получает неплохой навар.
Проныра мягко улыбнулся:
- Это твои собственные деньжата, Вит, и твоя собственная жизнь. Я желаю тебе только добра, и если хочешь убедиться, звякни завтра - получишь от меня ставку.
Мальчуган едва не замурлыкал под ладонью Проныры и уплыл домой на пышном облаке предвкушаемых барышей. Назавтра он позвонил в три пополудни - чуть позже, чем на тикер пришло сообщение о хоумере Джо Ди Маджио.
- Десять к одному, Вит? - сказал Проныра. - Ставлю два доллара на то, что Ди Маджио зарядит сегодня хоумер. Спасибо, парень, и удачи.
Витторио не слишком преуспел в своём бизнесе: в первый же день он вылетел в трубу. Проныра забрал у него выигрыш в двадцать долларов и взлохматил мальчишке волосы.
- Ты работаешь по-маленькой, Вит, и просто впустую тратишь время. Переходи на крупные суммы, иначе успеха не добьёшься.
Огромные чёрные глаза паренька расширились ещё больше, взгляд стал совсем отчаянным. Движения ускорились, выдавая крайнее внутреннее напряжение, грозившее полностью захлестнуть его. Наконец он решился:
- Я достану деньжат, Проныра. Сумею, хотя бы, найти добро, которое можно загнать. Если я это сделаю, - взмолился мальчуган, - ты ведь поможешь мне сдать его в ломбард, дружище?
Дружище помог заложить в ломбарде учебники Витторио, а когда они кончились, помог и с мелочёвкой, которую парнишка таскал из дома. Но зажимы для галстуков и кольца, подаренные на конфирмацию, недорого стоили. Однажды вечером пацан выложил на стол огромную луковицу золотых часов. Проныра прикинул вес на руке и ахнул:
- Да тут целая тонна, Вит! Одно только золото потянет долларов на десять - пятнадцать.
- Нет, Проныра, не надо сдавать на золото. Просто заложи в ломбарде. Потом мне нужно будет вернуть часы обратно. Если получишь за них пятнадцать, оставь себе пятёрку.
Владелец ломбарда предложил ссуду в двадцать долларов и радостно отметил вес золотого корпуса. Проныра очень расстроился из-за того, что ему пришлось совершить, но всё же он это сделал. В компании «Химера» («У нас самые высокие цены на скупку золота!») ему выдали за корпус сорок долларов, а ненужный часовой механизм выбросили в мусорную корзину.
Пацан свою десятку принял с восторгом и пронёс этот восторг через весь день. Вечером, перед уходом, его залихорадило, и Проныра заботливо укутал его от осенних ветров. Ночью Витторио позвонил по телефону:
- Извини, что беспокою, Проныра, но завтра я хочу получить часы обратно. Кое-что произошло, и нужно поскорее вернуть их. Одолжи мне пятнадцать долларов, старина, и я отдам тебе сразу, как только смогу.
- Да мне даже пятёрка не досталась, которую ты мне сулил! - заворчал Проныра.
- Ну как ты не понимаешь? - Мальчишка едва не перешёл на крик. - Я должен вернуть часы обратно, их нельзя там оставлять!
- Можно или нельзя, а навара я так и не получил.
- Я как-нибудь добуду денег, завтра же тебе их дам, и ты вернёшь часы.
Некоторое время Проныра боролся сам с собой.
- Слышишь, дружище? Завтра я достану тебе деньжат.
- Нет смысла, парень, часы не в ломбарде. Золото я продал, механизм на свалке. Часы невозможно вернуть.
Мальчуган задохнулся. Телефонные провода донесли тоскливое отчаянное поскуливание, которое рвало сердце на части, и связь оборвалась.
На следующий день Проныра и носу не казал в букмекерской конторе, но это было излишне. Пацан тоже не появлялся. Через несколько дней Проныра словно бы напрочь забыл о существовании Витторио.
Годом позже я напомнил ему о парнишке, и братец рассказал про часы. Я присел на ближайший бордюр, пытаясь унять тошноту. Проныра вытащил изо рта сигару и неторопливо выпустил дым, потянувшийся вверх серой спиралью.
- Только одно мне покоя не даёт, - произнёс он. - Что, черт подери, случилось с пацаном?