О писателях, которым хочется позвонить по телефону.
ДОБРОЕ утро ПОНЕДЕЛЬНИКА, дорогие наши читатели блога "Живность цвета огня" (если вам послышалась нотка сарказма в голосе Эйр, не удивляйтесь).
В Сарове сегодня холодное хмурое утро, пронизывающий ветер сбивает с ног, растерянные саровчане не совсем понимают, можно ли ещё ходить в футболках - или пора переходить на шубы, а я сижу абсолютно довольная миром, потому что терпеть не могу жару.
Впрочем, к чести библиотеки, девиз которой звучит следующим образом: "Здесь детскому сердцу тепло", - могу сказать, что здесь тепло не только сердцу, но и руки тут не отморозишь, и в библиотеке на самом деле очень и очень тепло. Но моя коллега НА пришла в очаровательном свитере с медвежонком - и я не могла вам её не показать, хотя, как вы понимаете, фотографироваться она совершенно не хотела. Но такой медвежонок же. )
Я что-то начала писать печальный пост о детях, о которых не заботятся должным образом, поэтому они вырастают в потерянных закомплексованных взрослых, которые не могут должным образом построить отношения с людьми по той или иной причине, но решила, что это не тема для понедельника. Потому что он и так понедельник, куда ж его ещё портить дальше. )
Поэтому я подумала и решила написать на куда как более позитивную тему. Я решила написать о самых прекрасных отношениях в мире: об отношениях писателя и читателя.
Как вы понимаете, вклад писателя в эти отношения может быть минимальным. Писатель написал книгу, рассказ, стихотворение - и на этом, собственно, всё может и закончиться. В этот момент в игру вступает читатель.
Читатели бывают разными. Они могут быть писателю несбывшимися друзьями по духу, могут быть фанатами, могут быть критиками, молчаливыми воздыхателями - кем угодно. Скажу честно, пределом моих мечтаний при встрече со Стивеном Кингом было лениво посидеть с ним на диване, глядя в телевизор и жуя чипсы из огромной миски, потом полусонно попрощаться и разойтись. Почему именно так - кто ж его знает, но мне совершенно не нужно было прыгать вокруг него с восторженным видом, он мне нравится совершенно буднично и по-человечески. Вот Нила Геймана я бы умучила, каюсь. Я бы его таскала по городу, забираясь на чердаки, тыкая пальцами в кусты и сообщая на ходу придуманные небылицы: "В этом доме жил некогда человек, который стал шлёпанцем. Его жена долго горевала, а потом нашла к шлёпанцу пару - и муж пригодился". Но, честно, я бы потом накормила его мороженым, я же не изверг какой-нибудь. Не повезло бы и Киру Булычёву (увы. Уже не доведётся): мы сидели бы за чаем в крайне неловком молчании полчаса. Я с удовольствием прокатилась бы в трамвае на соседних сидениях с Фредом Адрой - мне б ничего от него не было бы нужно, но есть вероятность, что кто-нибудь из нас отдавил бы второму ногу и долго и остроумно извинялся. С Максом Фраем мне хотелось бы не встретиться - вообще, славно, если подумать, не встретиться с человеком, если хочешь с ним встретиться, в этом есть какое-то волшебство. Вот, скажем, ехать с ней в поездах, которые стоят на одной станции - и не встретиться. Или сидеть с ней в одном кафе, но в разных залах - и не встретиться. И так много-много раз - очень в её духе получилась бы история. А вот встретиться хотелось бы с Ольгой Громыко, с которой у нас очень много общих интересов. Что бы я с ней делала, не имею никакого понятия, но, полагаю, я могу попросту зайти к ней в дом, как на экскурсию: кота там погладить, на рыбок и чудо-растения посмотреть. А уж сложится или нет разговор, не знаю, сложно сказать. Вообще, так много замечательных писателей, а встретиться хочется не со всеми, и почему-то сразу знаешь, что не со всеми найдёшь общий язык. Вот с Осеевой я бы встречаться не хотела, да и Джеральду Дарреллу мне нечего было бы сказать, а вот поработать в его зоопарке хотелось бы. ))) Дмитрия Емеца я с удовольствием пристрелила бы на дуэли. Как та запавшая мне в сердце фраза из Сэлинджера о том, что есть такие писатели, которым хочется позвонить по телефону.
"А увлекают меня такие книжки, что как их дочитаешь до конца - так сразу подумаешь: хорошо бы, если бы этот писатель стал твоим лучшим другом и чтоб с ним можно было поговорить по телефону, когда захочется. Но это редко бывает. Я бы с удовольствием позвонил этому Дайнсену, ну и, конечно, Рингу Ларднеру, только Д.Б. сказал, что он уже умер. А вот, например, такая книжка, как "Бремя страстей человеческих" Сомерсета Моэма, - совсем не то. Я ее прочел прошлым летом. Книжка, в общем, ничего, но у меня нет никакого желания звонить этому Сомерсету Моэму по телефону. Сам не знаю почему. Просто не тот он человек, с которым хочется поговорить. Я бы скорее позвонил покойному Томасу Харди. Мне нравится его Юстасия Вэй".
Лирическое отступление: сразу хочется оговорить, что один мой очень близкий друг всегда уточняет, что книга "Над пропастью во ржи" испорчена переводом, как острый нож ржавчиной. Речи этого замечательного человека запали мне в душу - и я хочу и вам повторить: учите английский, эта книга лучше в оригинале. Конец лирического отступления.
Мне всегда было ужасно интересно читать истории о писателях. В школе у нас был потрясающий курс зарубежной литературы на английском языке. На уроках нам не только давали общие сведения о писателях, но и рассказывали интересные истории о них, так что писатели казались необычными и эксцентричными чудаками, которые вполне могли бы жить в соседнем дворе, почему нет. Каждый из них был не только интересным человеком, но и своеобразной личностью, иногда шокирующей, иногда достойной подражания. Иногда и шокирующей, и достойной подражания - одновременно. Чтобы рассказать интересную историю интересно, вы должны быть интересным человеком - по крайней мере, сердцем, душой или умом.
Скажите, а вы чем бы занялись со своим любимым писателем? ) Вам бы хотелось с ним поболтать? Как вы думаете, вы бы с ним подружились? Как бы вы его заинтересовали?
В Сарове сегодня холодное хмурое утро, пронизывающий ветер сбивает с ног, растерянные саровчане не совсем понимают, можно ли ещё ходить в футболках - или пора переходить на шубы, а я сижу абсолютно довольная миром, потому что терпеть не могу жару.
Впрочем, к чести библиотеки, девиз которой звучит следующим образом: "Здесь детскому сердцу тепло", - могу сказать, что здесь тепло не только сердцу, но и руки тут не отморозишь, и в библиотеке на самом деле очень и очень тепло. Но моя коллега НА пришла в очаровательном свитере с медвежонком - и я не могла вам её не показать, хотя, как вы понимаете, фотографироваться она совершенно не хотела. Но такой медвежонок же. )
Я что-то начала писать печальный пост о детях, о которых не заботятся должным образом, поэтому они вырастают в потерянных закомплексованных взрослых, которые не могут должным образом построить отношения с людьми по той или иной причине, но решила, что это не тема для понедельника. Потому что он и так понедельник, куда ж его ещё портить дальше. )
Поэтому я подумала и решила написать на куда как более позитивную тему. Я решила написать о самых прекрасных отношениях в мире: об отношениях писателя и читателя.
Как вы понимаете, вклад писателя в эти отношения может быть минимальным. Писатель написал книгу, рассказ, стихотворение - и на этом, собственно, всё может и закончиться. В этот момент в игру вступает читатель.
Читатели бывают разными. Они могут быть писателю несбывшимися друзьями по духу, могут быть фанатами, могут быть критиками, молчаливыми воздыхателями - кем угодно. Скажу честно, пределом моих мечтаний при встрече со Стивеном Кингом было лениво посидеть с ним на диване, глядя в телевизор и жуя чипсы из огромной миски, потом полусонно попрощаться и разойтись. Почему именно так - кто ж его знает, но мне совершенно не нужно было прыгать вокруг него с восторженным видом, он мне нравится совершенно буднично и по-человечески. Вот Нила Геймана я бы умучила, каюсь. Я бы его таскала по городу, забираясь на чердаки, тыкая пальцами в кусты и сообщая на ходу придуманные небылицы: "В этом доме жил некогда человек, который стал шлёпанцем. Его жена долго горевала, а потом нашла к шлёпанцу пару - и муж пригодился". Но, честно, я бы потом накормила его мороженым, я же не изверг какой-нибудь. Не повезло бы и Киру Булычёву (увы. Уже не доведётся): мы сидели бы за чаем в крайне неловком молчании полчаса. Я с удовольствием прокатилась бы в трамвае на соседних сидениях с Фредом Адрой - мне б ничего от него не было бы нужно, но есть вероятность, что кто-нибудь из нас отдавил бы второму ногу и долго и остроумно извинялся. С Максом Фраем мне хотелось бы не встретиться - вообще, славно, если подумать, не встретиться с человеком, если хочешь с ним встретиться, в этом есть какое-то волшебство. Вот, скажем, ехать с ней в поездах, которые стоят на одной станции - и не встретиться. Или сидеть с ней в одном кафе, но в разных залах - и не встретиться. И так много-много раз - очень в её духе получилась бы история. А вот встретиться хотелось бы с Ольгой Громыко, с которой у нас очень много общих интересов. Что бы я с ней делала, не имею никакого понятия, но, полагаю, я могу попросту зайти к ней в дом, как на экскурсию: кота там погладить, на рыбок и чудо-растения посмотреть. А уж сложится или нет разговор, не знаю, сложно сказать. Вообще, так много замечательных писателей, а встретиться хочется не со всеми, и почему-то сразу знаешь, что не со всеми найдёшь общий язык. Вот с Осеевой я бы встречаться не хотела, да и Джеральду Дарреллу мне нечего было бы сказать, а вот поработать в его зоопарке хотелось бы. ))) Дмитрия Емеца я с удовольствием пристрелила бы на дуэли. Как та запавшая мне в сердце фраза из Сэлинджера о том, что есть такие писатели, которым хочется позвонить по телефону.
"А увлекают меня такие книжки, что как их дочитаешь до конца - так сразу подумаешь: хорошо бы, если бы этот писатель стал твоим лучшим другом и чтоб с ним можно было поговорить по телефону, когда захочется. Но это редко бывает. Я бы с удовольствием позвонил этому Дайнсену, ну и, конечно, Рингу Ларднеру, только Д.Б. сказал, что он уже умер. А вот, например, такая книжка, как "Бремя страстей человеческих" Сомерсета Моэма, - совсем не то. Я ее прочел прошлым летом. Книжка, в общем, ничего, но у меня нет никакого желания звонить этому Сомерсету Моэму по телефону. Сам не знаю почему. Просто не тот он человек, с которым хочется поговорить. Я бы скорее позвонил покойному Томасу Харди. Мне нравится его Юстасия Вэй".
Лирическое отступление: сразу хочется оговорить, что один мой очень близкий друг всегда уточняет, что книга "Над пропастью во ржи" испорчена переводом, как острый нож ржавчиной. Речи этого замечательного человека запали мне в душу - и я хочу и вам повторить: учите английский, эта книга лучше в оригинале. Конец лирического отступления.
Мне всегда было ужасно интересно читать истории о писателях. В школе у нас был потрясающий курс зарубежной литературы на английском языке. На уроках нам не только давали общие сведения о писателях, но и рассказывали интересные истории о них, так что писатели казались необычными и эксцентричными чудаками, которые вполне могли бы жить в соседнем дворе, почему нет. Каждый из них был не только интересным человеком, но и своеобразной личностью, иногда шокирующей, иногда достойной подражания. Иногда и шокирующей, и достойной подражания - одновременно. Чтобы рассказать интересную историю интересно, вы должны быть интересным человеком - по крайней мере, сердцем, душой или умом.
Скажите, а вы чем бы занялись со своим любимым писателем? ) Вам бы хотелось с ним поболтать? Как вы думаете, вы бы с ним подружились? Как бы вы его заинтересовали?