ГРИГОРИЙ ДУРНОВО О ГРАНЯХ "ГЕРАНИ"
В дополнение к предыдущему посту не могу удержаться и не процитировать Григория Дурново из его редакционной статьи к готовящемуся коллекционному изданию "Герани" на лейбле "Геометрия" (предположительно декабрь-январь):
Коллега автора этих строк, как-то впервые услышав «Герань», отозвался о нем следующим образом: «Прямо-таки Орнетт Коулмен», - видимо, подразумевая не столько полный импровизационный отрыв революционного альбома «Free Jazz», сколько присущий этому мэтру свободного от штампов и условностей джаза характер музицирования (постоянное «около» по меткому выражению Максима Трефана) и неизменно узнаваемое и только ему одному присущее звучание. Речь идет не о некоей «просто» свободе, которой «Отказу» почти всегда было не занимать, а о легкости, причем как раз вполне джазовой, и даже близкой не столько фри-джазу или вообще джазовому авангарду, из которого, к слову сказать, в «Отказ» пришел трубач Андрей Соловьев, а, как ни удивительно, хардбопу; во всяком случае, именно такая легкость слышится и в «Пицце», и в «Шкафе», и в «Идем!», и в шутливо-ироничной зарисовке, отсылающей нас, пожалуй, к «Русским сезонам» Сергея Дягилева, «Марина и Mедведь».
P.S. Грани "Герани" - так когда-то представил эту программу Николай Дмитриев, покойный ныне основатель и директор Культурного центра «Дом», где «Вежливый отказ» частенько репетирует и регулярно выступает.
Коллега автора этих строк, как-то впервые услышав «Герань», отозвался о нем следующим образом: «Прямо-таки Орнетт Коулмен», - видимо, подразумевая не столько полный импровизационный отрыв революционного альбома «Free Jazz», сколько присущий этому мэтру свободного от штампов и условностей джаза характер музицирования (постоянное «около» по меткому выражению Максима Трефана) и неизменно узнаваемое и только ему одному присущее звучание. Речь идет не о некоей «просто» свободе, которой «Отказу» почти всегда было не занимать, а о легкости, причем как раз вполне джазовой, и даже близкой не столько фри-джазу или вообще джазовому авангарду, из которого, к слову сказать, в «Отказ» пришел трубач Андрей Соловьев, а, как ни удивительно, хардбопу; во всяком случае, именно такая легкость слышится и в «Пицце», и в «Шкафе», и в «Идем!», и в шутливо-ироничной зарисовке, отсылающей нас, пожалуй, к «Русским сезонам» Сергея Дягилева, «Марина и Mедведь».
P.S. Грани "Герани" - так когда-то представил эту программу Николай Дмитриев, покойный ныне основатель и директор Культурного центра «Дом», где «Вежливый отказ» частенько репетирует и регулярно выступает.