(no subject)
Была тут в библиотеке. На русском языке нашла книжек пять, в основном творчество советского периода. Взяла кое что почитать. Нашла рассказ. Пусть будет тут.
В.Вересаев
Юра.
И еще изумляет словотворчество ребенка, - не само по себе, а то, как он умеет усвоить дух языка, как сочиняет слова в строгом соответствии с законами именно этого языка.
Юра принимал хинин.
- Горько тебе было?
- Сперва было горько, а потом отгорьчилось.
Гуляет весной по скверу.
- Смотри, мама: клен не только цветет, но и листет.
Корней Чуковский, так много сделавший в исследовании детской речи, пишет: "Начиная с двух лет, всякий ребенок становится на короткое время гениальным филологом, а потом к пяти-шести годам эту гениальность утрачивает. Тончайший оттенок каждой грамматической формы угадываетсяч ребенком с налету и, когда ему понадобится создать то или иное слово, он употребляет именно тот суффикс, именно то окончание, которое по сокровеннейшим законам языка необходимы для данного оттенка мысли и образа. Страшно подумать, какое огромное множество грамматических форм сыплется на бедную голову, а он, как ни в чем не бывало, ориентируется во всем этом хаосе, ежеминутно сортируя по рубрикам беспорядочные элементы услышанных слов, - и при этом даже не замечает своей колоссальной работы! У взрослого лопнул бы череп, если бы ему пришлось в такое малое время усвоить те мириады синтаксических и морфологических форм, которые играючи усваивает двухлетний лингвист".
Утром Юра с большим любопытством смотрел не пиявок в пруду. А вечером спросил:
- А откуда ко мне в рот язык попал? Из воды, наверно.
Долго и сосредоточенно смотрел, как черный жеребенок сосет черную кобылу.
- А молоко тоже черное?
Мать разбирает фотографии.
- Мама, почему тут и папа, и ты, а меня нету?
- Ты тогда еще не родился, детка.
Увидел фотографию, на которой одна мать. Побежал с ней в кухню и стал объяснять няне:
- Тут одна мама, а я и папа еще не народились.
Спросил у отца, что такое крематорий. Отец объяснил. Юра слушал с большим интересом. Потом сказал с наслаждением:
- Когда вы с мамой умрете, вас тоже будут пекти в крематории.
Родители огорчены.
Родители часто огорчаются понапрасну. Я иногда приношу Юре конфет. Сидит и с аппетитом ест. Мать спрашивает:
- Ты любишь дядю Витю?
- Да. Он мне конфет принес.
Мать ахнула.
- Вот видите! Сколько раз я вам говорила: не носите ему конфет... Ну, а когда дядя Витя без конфет придет, тогда ты его не будешь любить?
- Тогда не стоит.
- Значит, ты его только за конфеты любишь?
Юра подумал:
- Нет, еще за щегла. У него очень щегол хороший, сам в клетку летит, когда платком махнут.
- А дядя Витя за что тебя любит?
Еще подумал.
- Мы ему тоже конфет даем. И еще чаю, печеньиц.
Мать в отчаянии. Странные люди! Требуют от ребенка ответа - за что? Как же он может ответить: "Так, ни за что"? Ну, и подыскивает своим умишком реальные причины. По тому, как со мной держится, как встречает, я знаю, я чувствую, что это не за конфеты, - да и приношу я ему конфеты не так часто. И мать хорошо знает, что не за конфеты. Раз было так. Меня ждали. Вхожу в подъезд. Между двумя дверями подъезда - маленькая фигурка, стоит смирно-смирно.
- Юра, это ты?
Говорю с ним. Он равнодушно и как будто не охотно отвечает, глядит мимо. Я решил: должно быть, поджидает товарища, и ему не до меня. Он взял меня за руку, вместе пошли наверх, в квартиру. И вдруг узнаю от матери: это он меня вышел встречать. Не давал матери покоя, все просился и за полчаса уже вышел. И полчаса смирно стоял между дверями, поджидая меня. А что значит для ребенка в одиночестве и без дела простоять полчаса! А к этому я уже привык: Юра совершенно не проявляет наружно своих чувств.
Через неделю после происшествия с конфетами принес я мышеловку, - мать просила дать на подержание. Юра с любопытством ее рассматривал. Мать спросила:
- Ну, дядь Витя конфет тебе сегодня не принес. Любишь ты его?
- Да. Он принес нам мышеловку.
- Юрка! Ну, а если бы не принес?
Юра нетерпеливо:
- Все равно бы любил.
- Откуда люди появились?
Юра:
- Я знаю: рыбы вылезли из воды, сделались обезьянами и народили людей.
1936
"Литературный огонёк", изд. "Правда", Москва, 1973.
Библиотека Университета г. Анже
В.Вересаев
Юра.
И еще изумляет словотворчество ребенка, - не само по себе, а то, как он умеет усвоить дух языка, как сочиняет слова в строгом соответствии с законами именно этого языка.
Юра принимал хинин.
- Горько тебе было?
- Сперва было горько, а потом отгорьчилось.
Гуляет весной по скверу.
- Смотри, мама: клен не только цветет, но и листет.
Корней Чуковский, так много сделавший в исследовании детской речи, пишет: "Начиная с двух лет, всякий ребенок становится на короткое время гениальным филологом, а потом к пяти-шести годам эту гениальность утрачивает. Тончайший оттенок каждой грамматической формы угадываетсяч ребенком с налету и, когда ему понадобится создать то или иное слово, он употребляет именно тот суффикс, именно то окончание, которое по сокровеннейшим законам языка необходимы для данного оттенка мысли и образа. Страшно подумать, какое огромное множество грамматических форм сыплется на бедную голову, а он, как ни в чем не бывало, ориентируется во всем этом хаосе, ежеминутно сортируя по рубрикам беспорядочные элементы услышанных слов, - и при этом даже не замечает своей колоссальной работы! У взрослого лопнул бы череп, если бы ему пришлось в такое малое время усвоить те мириады синтаксических и морфологических форм, которые играючи усваивает двухлетний лингвист".
Утром Юра с большим любопытством смотрел не пиявок в пруду. А вечером спросил:
- А откуда ко мне в рот язык попал? Из воды, наверно.
Долго и сосредоточенно смотрел, как черный жеребенок сосет черную кобылу.
- А молоко тоже черное?
Мать разбирает фотографии.
- Мама, почему тут и папа, и ты, а меня нету?
- Ты тогда еще не родился, детка.
Увидел фотографию, на которой одна мать. Побежал с ней в кухню и стал объяснять няне:
- Тут одна мама, а я и папа еще не народились.
Спросил у отца, что такое крематорий. Отец объяснил. Юра слушал с большим интересом. Потом сказал с наслаждением:
- Когда вы с мамой умрете, вас тоже будут пекти в крематории.
Родители огорчены.
Родители часто огорчаются понапрасну. Я иногда приношу Юре конфет. Сидит и с аппетитом ест. Мать спрашивает:
- Ты любишь дядю Витю?
- Да. Он мне конфет принес.
Мать ахнула.
- Вот видите! Сколько раз я вам говорила: не носите ему конфет... Ну, а когда дядя Витя без конфет придет, тогда ты его не будешь любить?
- Тогда не стоит.
- Значит, ты его только за конфеты любишь?
Юра подумал:
- Нет, еще за щегла. У него очень щегол хороший, сам в клетку летит, когда платком махнут.
- А дядя Витя за что тебя любит?
Еще подумал.
- Мы ему тоже конфет даем. И еще чаю, печеньиц.
Мать в отчаянии. Странные люди! Требуют от ребенка ответа - за что? Как же он может ответить: "Так, ни за что"? Ну, и подыскивает своим умишком реальные причины. По тому, как со мной держится, как встречает, я знаю, я чувствую, что это не за конфеты, - да и приношу я ему конфеты не так часто. И мать хорошо знает, что не за конфеты. Раз было так. Меня ждали. Вхожу в подъезд. Между двумя дверями подъезда - маленькая фигурка, стоит смирно-смирно.
- Юра, это ты?
Говорю с ним. Он равнодушно и как будто не охотно отвечает, глядит мимо. Я решил: должно быть, поджидает товарища, и ему не до меня. Он взял меня за руку, вместе пошли наверх, в квартиру. И вдруг узнаю от матери: это он меня вышел встречать. Не давал матери покоя, все просился и за полчаса уже вышел. И полчаса смирно стоял между дверями, поджидая меня. А что значит для ребенка в одиночестве и без дела простоять полчаса! А к этому я уже привык: Юра совершенно не проявляет наружно своих чувств.
Через неделю после происшествия с конфетами принес я мышеловку, - мать просила дать на подержание. Юра с любопытством ее рассматривал. Мать спросила:
- Ну, дядь Витя конфет тебе сегодня не принес. Любишь ты его?
- Да. Он принес нам мышеловку.
- Юрка! Ну, а если бы не принес?
Юра нетерпеливо:
- Все равно бы любил.
- Откуда люди появились?
Юра:
- Я знаю: рыбы вылезли из воды, сделались обезьянами и народили людей.
1936
"Литературный огонёк", изд. "Правда", Москва, 1973.
Библиотека Университета г. Анже