О бедных таджиках замолвить бы слово...
В нашем подъезде несколько лет работала консьержкой милая таджикская барышня. Скромная, тихая, работящая - подъезд сиял в любую погоду. А в дождливые и слякотные сезоны вообще казался парадным входом во дворец - казалось, консьержка считала личным вызовом любую неухоженность и даже малейшие намеки на грязь. На почтовых ящиках зацвели цветы. Хотя они и были искусственными. Дети, входя в подъезд, быстренько приводили в порядок непослушные гнезда на голове, мужчины, которым требовалось перевоплощение, превращались в джентльменов, а барышни и почтенные дамы уважительно качали головами.
Но примерно неделю назад все закончилось. В первую очередь, закончилась консьержка. Насколько я понял, одна из соседок по подъезду, чей азарт и жажда перемен дали бы фору Виктору Цою, начала кампанию по изгнанию таджички. Главным аргументом праведной борьбы оказалась необходимость открывать форточку в будке-комнатушке и смена занавесок на ее окошках. Разумеется, активистка была готова принять на себя ответственность и навести порядок. А вот я готов не был. Поэтому я улыбался и говорил, что меня абсолютно устраивают и занавески, и чистота в подъезде и зацветающие пластиковые герани. И доулыбался.
Уже неделю каморка консьержки стоит закрытой. Никаких следов таджички не осталось, куда она исчезла никто не знает. Пожилая общественница спряталась и не спешит приступать к реализации своего амбициозного плана. А подъезд тускнеет. И с герани упал первый листок.
Но примерно неделю назад все закончилось. В первую очередь, закончилась консьержка. Насколько я понял, одна из соседок по подъезду, чей азарт и жажда перемен дали бы фору Виктору Цою, начала кампанию по изгнанию таджички. Главным аргументом праведной борьбы оказалась необходимость открывать форточку в будке-комнатушке и смена занавесок на ее окошках. Разумеется, активистка была готова принять на себя ответственность и навести порядок. А вот я готов не был. Поэтому я улыбался и говорил, что меня абсолютно устраивают и занавески, и чистота в подъезде и зацветающие пластиковые герани. И доулыбался.
Уже неделю каморка консьержки стоит закрытой. Никаких следов таджички не осталось, куда она исчезла никто не знает. Пожилая общественница спряталась и не спешит приступать к реализации своего амбициозного плана. А подъезд тускнеет. И с герани упал первый листок.