Два друга, два юбилея
Ах, Ваня, Ваня, наша дружба перенесла много испытаний.
Она как бы проверена огнем, женщиной, водою, смертью, золотом и прочей хреновиной.
Александр Куприн, из письма Ивану Заикину, 1927 г.
Среди круглых дат осени 2020 г. остались незамеченными юбилеи двух замечательных россиян: 150 лет со дня рождения литератора Александра Ивановича Куприна (1870-1938), 140 лет - Ивана Михайловича Заикина (1880-1948), знаменитого атлета, двукратного чемпиона мира по борьбе, одного из первых русских авиаторов.
Их судьбы переплелись каким-то мистическим образом. «Борец Заикин долгие годы был одним из самых близких друзей,- пишет дочь Куприна Ксения в книге о своём отце. - Великан, похожий на добродушного слона, в квартирах он всегда чувствовал себя неловко, боясь что-либо опрокинуть или сломать. Но его жесты отличались чисто цирковой ловкостью. Он весьма осмотрительно садился на хлипкие стульчики на тонких ножках или брал в свои громадные руки хрупкую фарфоровую чашку. Даже походка его была легкой и осторожной - он как бы боялся раздавить случайно что-либо живое». Заикин неоднократно приезжал к Куприну в Гатчину.
На фото в журнале «Огонек» (1913 г.) запечатлен момент обсуждения создания Гатчинского атлетического клуба. Заикин «как детей» поднял на руки самого Куприна и его друга, писателя А.Н. Будищева (ныне совсем забытого, автора романса «Отвори потихоньку калитку»).
И Куприн, и Заикин были Странниками по архетипу, оба прожили по 68 лет со «сдвигом» в 10 лет один от другого, фанатично увлекались авиацией, оба выжили при катастрофе аэроплана «Фарман». Эмигрировали за рубеж, а в итоге очутились в ласковом и гостеприимном СССР. Но обо всем по порядку.
ВОЛЖСКИЙ БОГАТЫРЬ
Ваня Заикин появился на свет 5 (17) ноября 1880 г. в Симбирской губернии, его отец - бурлак и мастер кулачных боев Михаил Зиновьевич Заикин. На хлеб зарабатывал с 12-ти лет, а в 17 победил профессионала-борца в Самарском цирке. Его взяли под покровительство известные во всем Поволжье купцы и промышленники братья Меркульевы, владевшие атлетической ареной в Царицыне.
Молодой силач Заикин поражал многих. Гнул рельсы на плечах, завязывал в узлы полосовое железо и поднимал мизинцем двухпудовую гирю. Публику приводил в восхищение его номер «Живая карусель»: вращение на плечах длинной штанги, на которой висели 10 человек. А его коронным номером было поднятие 400-кг корабельного якоря.
Однако на всю Россию Иван Заикин прославился в 1904 г. в Санкт-Петербурге на чемпионате по гиревому спорту. Ему присудили первый приз и звание чемпиона России по поднятию тяжестей. Здесь же он знакомится с Иваном Поддубным, ставшим его тренером, и в том же году становится победителем Всероссийского любительского чемпионата по борьбе. Вскоре его имя стали ставить в один ряд с Поддубным.
Постоянно добродушное выражение на широком лице со светлыми бровями и веселыми серо-зелеными глазами, как отмечали современники, хорошо гармонировало с манерой борьбы Заикина - без суеты, с плавными движениями рук, с неизменным наступлением на противника, а в решительный момент происходило нечто едва уловимое, как взрыв - и противник лежал на лопатках.
АВИАТОРЫ
Знакомство «Волжского богатыря» с Куприным состоялось в Одессе. Писатель переехал туда с женой и годовалой дочерью в 1909 г. и даром времени не терял.
Если верить О.М. Михайлову ('Куприн' \\Жизнь замечательных людей), судьбоносная встреча произошла в знаменитом «Гамбринусе», куда выступавший с гастролями силач заглянул вместе с антрепренером Диабе. Будто бы Куприн уговорил Заикина отправиться на аэродром смотреть полеты Уточкина, что и сыграло решающую роль в увлечении борца авиацией. Представляется более правдоподобной версия о влиянии француженки, баронессы Раймонды де Ларош - первой женщины-летчицы.
Она участвовала и в одесской Авиационной неделе, чем привела в восторг местную экспансивную публику. А Иван Михайлович заявил в присутствии шустрых репортеров: «Вот и я так полечу - птицей взовьюсь в облака!». В 1975 г. был снят художественный фильм «Воздухоплаватель» про авиационную карьеру Ивана Заикина, согласно коему между россиянином и французской летчицей даже существовал роман.
В июне 1919 г. де Ларош установила два «женских» мировых рекорда - на высоту и дальность полета, а через месяц погибла в авиакатастрофе. Памятник летчице установлен в аэропорту Ле Бурже.
Одесские газеты наперебой сообщали: «Прославленный русский атлет, чемпион мира Иван Заикин едет во Францию искать счастья на новом, модном ныне поприще авиации. Во время полетов г-жи де Лярош он публично заявил, что добьется еще больших успехов и даже рассчитывает стать чемпионом мира по авиации... Очевидно, лавры чемпиона не дают г-ну Заикину покоя». Иван Михайлович слов на ветер не бросал и действительно отправился в Париж к самому Анри Фарману, дав «прощальные гастроли». Одесский цирк ломился от публики.
В том же году он успешно закончил школу пилотов «Этамп», приобрел аэроплан. Спонсорами выступили купцы-миллионеры Пташниковы. Новоявленный авиатор выполнил большое число показательных полётов на своей «этажерке».
Иван Заикин у своего самолета «Фарман», 1910 г.
И вот, 12 ноября 1910 г. состоялся первый и последний совместный полет двух друзей. Куприн описал его в очерке «Мой полет».
В очень ненастную, переменчивую одесскую погоду, Заикин делает два великолепных круга, потом еще три с половиною, достигая высоты около пятисот метров. Затем он берет с собой пассажиром молодого Навроцкого, сына издателя "Одесского листка", и делает с ним законченный круг, опускаясь в том же месте, где он начал полет. Несмотря на то что на аэродроме почти что не было публики платной, однако из-за заборов все-таки глазело несколько десятков тысяч народа. Заикину устроили необыкновенно бурную и, несомненно, дружественную овацию.
Как раз он проходил мимо трибуны и раскланивался с публикой, улыбаясь и благодаря ее приветственными, несколько цирковыми жестами. В это время, бог знает почему, я поднял руку кверху и помахал кистью руки. Заметив это, Заикин наивно и добродушно размял толпу, подошел ко мне и сказал:
- Ну что ж, Лексантра Иваныч, полетим?
Был сильный ветер, и присутствующие отговаривали Заикина: пилот вместе с пассажиром весили более 13 пудов (212 кг), что очень много для легкого «Фармана» с его слабеньким мотором. Но летчик их не послушал. Аэроплан взлетел, и через несколько минут со страшным креном стремительно начал падать вниз, на громадную толпу, собравшуюся у стены Еврейского кладбища. К счастью, Заикин не потерял самообладания, сумел совершить разворот, и «этажерка», миновав зрителей, рухнула на аэродром.
«И затем я услышал только треск и увидел, как мой пилот упал на землю,- пишет Куприн. - Я очень крепко держался за вертикальные деревянные столбы, но и меня быстро вышибло с сиденья, и я лег рядом с Заикиным.
Я скорее его поднялся на ноги и спросил:
- Что ты, старик? Жив?!
Вероятно, он был без сознания секунды три-четыре, потому что не сразу ответил на мой вопрос, но первые его слова были:
- Мотор цел?...».
Полет, увы, стал последним в авиационной карьере Заикина: купцы Пташниковы отобрали у него аэроплан, и летчик был вынужден вернуться на арену. Куприн пытался оправдать друга, но тщетно, за что потом много лет себя корил.
«Что касается меня - я больше на аэроплане не полечу!»,- так завершается очерк.
Александр Иванович лукавил. В сентябре 1916 г. он уже летал над Гатчиной на военном «Фармане-парасоле» с летчиком Н.К. Коноваловым. Не все знают, кстати, что Куприн писал стихи.
Испуская рёв дрожащий,
Мысль и слух глушит мотор.
Охмеляет бег скользящий.
Ветер, яростно свистящий,
Затуманил жадный взор.
Нет предела для стремленья.
Воплотилась в явь мечта.
О, воздушное движенье!
Крови бурное кипенье!
Бесконечность! Красота!
Всё бежит, бежит под нами:
Рельсы, нивы и леса…
Неподвижными орлами
Мы летим меж облаками -
В голубые небеса.
Всё сокрылось: церкви…крыши…
Мир - сияющий чертог!
Друг пилот, смелее, выше!
Эй, вы, там, земные мыши,
Надо мною - только Бог. ("АЭРОПЛАН")
Иван Заикин в 1913 г. становится двукратным чемпионом мира по французской борьбе, победив в 37 поединках, при одном ничейном результате. С 1916 г. он отправляется в мировое турне, в этом году и начались его скитания по чужим землям. Революция застала его в Румынии.
Куприн покинул Россию в обозе разбитой Северо-Западной армии в конце октября 1919 г.
ЗАГАДКИ
Иван Заикин был близко знаком с Григорием Распутиным и сохранял дружеские отношения с ним до самой кончины старца.
Что их связывало? Участие в строительстве в Царицыне Свято-Духовской обители с катакомбами - усыпальницей монахов. Это была «народная стройка», монастырь возводили на пожертвования верующих. Распутин благословил ее и помогал, чем мог, несколько раз приезжал сюда и устроил в монастыре раздачу подарков, на которую собралось около 15 тыс. человек. Говорят, что Иван Заикин собственноручно вырыл для себя и супруги могилы в монастырских подземельях.
В 1920 г. большевики реквизировали обитель под концентрационный лагерь принудительных работ. А в 1942 г. во время Сталинградской битвы многие жители города прятались в бывших монастырских катакомбах от гитлеровских бомб.
Единило двух Странников и нечто большее. Заикин бывал у старца в Петербурге, после рассказывал журналистам: «Вообще обстановка комнаты такова, что сразу видно, каков её обитатель - отнюдь не важная персона. Живет Распутин просто… Приходят к нему за советами, за утешением - и уходят успокоенными». Просил за смутьяна-Илиодора, сразу же после извещения о покушении на Григория Ефимовича в Покровском летом 1914 г. он телеграфировал: «Молю Бога об укреплении вашего душевного и физического здоровья».
В сохранившейся книге тайной регистрации охранного отделения всех лиц, с которыми встречался Распутин с октября 1914 по декабрь 1916 гг., Заикин Иван Михайлович фигурирует, как «известный русский спортсмен-борец, давний знакомый Распутина по Саратову и Царицыну».
Свой 40-летний юбилей (ноябрь 1920 г.) Заикин отпраздновал во Владивостоке, где Давид Бурлюк (1882-1967), один из вождей русского футуризма, друг Маяковского, поэт и художник, написал несколько его портретов.
Худ. Давид Бурлюк. Иван Михайлович Заикин, август 1920, Сибирь
Как Иван Михайлович попал из Бессарабии во Владивосток? Известно, что в ноябре 1919 г. он участвовал в турнире по французской борьбе, проходившем в Чите. «Вот уже несколько дней в местном цирке выступает чемпионат борьбы,- писала газета «Забайкальская Новь».-По составу участников чемпионат крупный. Популярно по Сибири имя таких борцов, как Дмитриев, Гойер и Мартынов. Своеобразен великан Журба. Ярко выделяется наша русская гордость спорта Иван Михайлович Заикин. Недаром его любил и воспитывал в духе спортсмена почётный покровитель граф Г.И. Рибопьер. Имя чемпиона-борца И.М. Заикин стяжал не только в России, но и за границей. Г-ном Заикиным, как лётчиком-авиатором, ещё в 1910 году поставлены рекорды высоты и продолжительности <...> За истекшие дни схваток большое количество побед имеет И.М. Заикин».
Может ли всё это быть связано с Сибирским Ледяным походом Армий Колчака и Каппеля, куда «Волжский богатырь» поехал дальше? Ответов мне найти не удалось. В мемуарной литературе упоминается такой факт: «Чемпионат этот полтора года тому назад ездил по восточной части нашей страны, в Чите их задела какая-то политическая катастрофа; борца с замечательной и редкостной мускулатурой Дмитриева убили, сам Заикин уехал за границу, а чемпионат распался…».
Все бумаги Заикина исчезли после его кончины в Кишиневе в 1948 г.
ПИСЬМА
Заикин-Куприну.
«...Поверь, брат, у нас только туловища разные, но серца бьюца во едино. Мы вместе смотрели в лицо смерти с тобой, без аверченки говорю. От скуки сейчас перечитываю находящиеся под рукой рассказики твои, краснова, "бунт пугачева" и "сибирский поход", который для меня хорошо известен. Заканчиваю свой доклад, прошу отнестись с полным доверием, ибо для тебя правды некуда девать. Писала под мою диктовку моя будущая нареченная законная жена анна фоминична. Если возможно, не откажи в моей прозбе. Прошу, не поскупись написать о твоем житье бытье. Твой, горячо вас любящий, борец авиатор
иван заикин.
Мой постоянный адрес: кишинев, каменоломная, 17, или dragoc voda, по румынски. 3-го августа 1930».
Русский богатырь, которого Куприн выучил грамоте, читал бегло, писал же с большим трудом, более или менее освоив лишь подпись под контрактами. «Мне легче было телеграфный столб сломать, чем письмо написать»,- признавался Заикин. Поэтому письма он диктовал, и в зависимости от того, кто держал перо, они написаны иногда культурным, интеллигентным почерком, почти без ошибок, чаще же - крупными каракулями, принадлежащими руке второй жены Заикина Анны Фоминичны, не уступавшей мужу в малограмотности.
Куприн-Заикину. «Милое мое взрослое дитя!», «саженный болван и вообще в жизни доверчивый расстегай», «милый богатырь», «мой дорогой братишка»,- такие высказывания просто рассыпаны по письмам Куприна.
В апреле 1927 г. Куприн откликается на просьбу друга отослать письмо к оставшейся в СССР его дочери, с тем чтобы ответ пришел на адрес Куприна (борец уезжал на гастроли и на какое-то время лишался постоянного адреса).
«Почтеннейший Иван Михалыч, милый мой Ваня. Письмо твое к дочке у меня. Но, вот, я не знаю: ты ли не написал мне ее адрес, или я его потерял? сделаю я это, конечно, с удовольствием, как и всегда готов исполнять твои поручения. Боюсь одного: имя мое там довольно известно и не особенно любимо.
Вот, на днях, мы все прочитали в советских газетах, а потом перепечатали в эмигрантских, что в конце марта был назначен показательный суд над Буниным, Мережковским, Бальмонтом и мною, над этими слугами проклятой буржуазии, наемниками Антанты, прихвостнями белогвардейщины и т.д. И что никто из писателей тамошних и вообще интеллигентов, из отвращения к нам, не согласился пойти в защитники; так что пришлось самому правительству назначить нам адвоката. Конечно, все это дико. Смешно, особенно если подумать, что в 1927 году они вновь перепечатали 12 моих книг (конечно, бесплатно). Так я и думая, как бы письмо, мне адресованное, не обратило бы на себя их благосклонного внимания, и как бы писавшему не влетело. Поразмысли над этим.
Вряд ли для тебя будет утешением узнать, что живем мы "кепьско". Мои, посланные в Америку кино-пьесы, все еще лежат в Лос-Анжелесе, и о них ни слуху, ни духу. Лавочники больше не верят в кредит. Весна холодная и мокрая. Пишу с большим трудом, потому что мысли бродят, как беспослушные овцы.. Зачем, о Иван, затеял ты революцию во время войны? это все равно, что случился пожар в борделе, а проказливый гость заливает его керосином!
Целую тебя, дружок мой. Привет чете Орловых.
Твой А. Куприн.
А прежде-то! бывало, иссохнут денежные источники, или здоровье плохо, или скука одолеет - только свистнешь судьбе: ты! Кривая! Помоги! - а она сейчас же: "Слушаю, батюшка Иван Михалыч! к вашим услугам, дорогой Александр Иванович!.
Ах!».
В 1940 г. Бессарабия и Западная Буковина отошли к СССР. Иван Заикин автоматически превратился в советского гражданина. От советской власти, как знаменитость, в политической деятельности не замеченная, он получил персональную пенсию и звание Заслуженного мастера спорта.
Умер Иван Михайлович 22 ноября 1948 г. Похоронен в Кишиневе. Улица Каменоломная, на которой находился дом Ивана Михайловича, была переименована в улицу Заикина.
фотки утащены отсюда
ПРИЛОЖЕНИЕ: А.И. Куприн, очерк 1925 г.
Она как бы проверена огнем, женщиной, водою, смертью, золотом и прочей хреновиной.
Александр Куприн, из письма Ивану Заикину, 1927 г.
Среди круглых дат осени 2020 г. остались незамеченными юбилеи двух замечательных россиян: 150 лет со дня рождения литератора Александра Ивановича Куприна (1870-1938), 140 лет - Ивана Михайловича Заикина (1880-1948), знаменитого атлета, двукратного чемпиона мира по борьбе, одного из первых русских авиаторов.
Их судьбы переплелись каким-то мистическим образом. «Борец Заикин долгие годы был одним из самых близких друзей,- пишет дочь Куприна Ксения в книге о своём отце. - Великан, похожий на добродушного слона, в квартирах он всегда чувствовал себя неловко, боясь что-либо опрокинуть или сломать. Но его жесты отличались чисто цирковой ловкостью. Он весьма осмотрительно садился на хлипкие стульчики на тонких ножках или брал в свои громадные руки хрупкую фарфоровую чашку. Даже походка его была легкой и осторожной - он как бы боялся раздавить случайно что-либо живое». Заикин неоднократно приезжал к Куприну в Гатчину.
На фото в журнале «Огонек» (1913 г.) запечатлен момент обсуждения создания Гатчинского атлетического клуба. Заикин «как детей» поднял на руки самого Куприна и его друга, писателя А.Н. Будищева (ныне совсем забытого, автора романса «Отвори потихоньку калитку»).
И Куприн, и Заикин были Странниками по архетипу, оба прожили по 68 лет со «сдвигом» в 10 лет один от другого, фанатично увлекались авиацией, оба выжили при катастрофе аэроплана «Фарман». Эмигрировали за рубеж, а в итоге очутились в ласковом и гостеприимном СССР. Но обо всем по порядку.
ВОЛЖСКИЙ БОГАТЫРЬ
Ваня Заикин появился на свет 5 (17) ноября 1880 г. в Симбирской губернии, его отец - бурлак и мастер кулачных боев Михаил Зиновьевич Заикин. На хлеб зарабатывал с 12-ти лет, а в 17 победил профессионала-борца в Самарском цирке. Его взяли под покровительство известные во всем Поволжье купцы и промышленники братья Меркульевы, владевшие атлетической ареной в Царицыне.
Молодой силач Заикин поражал многих. Гнул рельсы на плечах, завязывал в узлы полосовое железо и поднимал мизинцем двухпудовую гирю. Публику приводил в восхищение его номер «Живая карусель»: вращение на плечах длинной штанги, на которой висели 10 человек. А его коронным номером было поднятие 400-кг корабельного якоря.
Однако на всю Россию Иван Заикин прославился в 1904 г. в Санкт-Петербурге на чемпионате по гиревому спорту. Ему присудили первый приз и звание чемпиона России по поднятию тяжестей. Здесь же он знакомится с Иваном Поддубным, ставшим его тренером, и в том же году становится победителем Всероссийского любительского чемпионата по борьбе. Вскоре его имя стали ставить в один ряд с Поддубным.
Постоянно добродушное выражение на широком лице со светлыми бровями и веселыми серо-зелеными глазами, как отмечали современники, хорошо гармонировало с манерой борьбы Заикина - без суеты, с плавными движениями рук, с неизменным наступлением на противника, а в решительный момент происходило нечто едва уловимое, как взрыв - и противник лежал на лопатках.
АВИАТОРЫ
Знакомство «Волжского богатыря» с Куприным состоялось в Одессе. Писатель переехал туда с женой и годовалой дочерью в 1909 г. и даром времени не терял.
Если верить О.М. Михайлову ('Куприн' \\Жизнь замечательных людей), судьбоносная встреча произошла в знаменитом «Гамбринусе», куда выступавший с гастролями силач заглянул вместе с антрепренером Диабе. Будто бы Куприн уговорил Заикина отправиться на аэродром смотреть полеты Уточкина, что и сыграло решающую роль в увлечении борца авиацией. Представляется более правдоподобной версия о влиянии француженки, баронессы Раймонды де Ларош - первой женщины-летчицы.
Она участвовала и в одесской Авиационной неделе, чем привела в восторг местную экспансивную публику. А Иван Михайлович заявил в присутствии шустрых репортеров: «Вот и я так полечу - птицей взовьюсь в облака!». В 1975 г. был снят художественный фильм «Воздухоплаватель» про авиационную карьеру Ивана Заикина, согласно коему между россиянином и французской летчицей даже существовал роман.
В июне 1919 г. де Ларош установила два «женских» мировых рекорда - на высоту и дальность полета, а через месяц погибла в авиакатастрофе. Памятник летчице установлен в аэропорту Ле Бурже.
Одесские газеты наперебой сообщали: «Прославленный русский атлет, чемпион мира Иван Заикин едет во Францию искать счастья на новом, модном ныне поприще авиации. Во время полетов г-жи де Лярош он публично заявил, что добьется еще больших успехов и даже рассчитывает стать чемпионом мира по авиации... Очевидно, лавры чемпиона не дают г-ну Заикину покоя». Иван Михайлович слов на ветер не бросал и действительно отправился в Париж к самому Анри Фарману, дав «прощальные гастроли». Одесский цирк ломился от публики.
В том же году он успешно закончил школу пилотов «Этамп», приобрел аэроплан. Спонсорами выступили купцы-миллионеры Пташниковы. Новоявленный авиатор выполнил большое число показательных полётов на своей «этажерке».
Иван Заикин у своего самолета «Фарман», 1910 г.
И вот, 12 ноября 1910 г. состоялся первый и последний совместный полет двух друзей. Куприн описал его в очерке «Мой полет».
В очень ненастную, переменчивую одесскую погоду, Заикин делает два великолепных круга, потом еще три с половиною, достигая высоты около пятисот метров. Затем он берет с собой пассажиром молодого Навроцкого, сына издателя "Одесского листка", и делает с ним законченный круг, опускаясь в том же месте, где он начал полет. Несмотря на то что на аэродроме почти что не было публики платной, однако из-за заборов все-таки глазело несколько десятков тысяч народа. Заикину устроили необыкновенно бурную и, несомненно, дружественную овацию.
Как раз он проходил мимо трибуны и раскланивался с публикой, улыбаясь и благодаря ее приветственными, несколько цирковыми жестами. В это время, бог знает почему, я поднял руку кверху и помахал кистью руки. Заметив это, Заикин наивно и добродушно размял толпу, подошел ко мне и сказал:
- Ну что ж, Лексантра Иваныч, полетим?
Был сильный ветер, и присутствующие отговаривали Заикина: пилот вместе с пассажиром весили более 13 пудов (212 кг), что очень много для легкого «Фармана» с его слабеньким мотором. Но летчик их не послушал. Аэроплан взлетел, и через несколько минут со страшным креном стремительно начал падать вниз, на громадную толпу, собравшуюся у стены Еврейского кладбища. К счастью, Заикин не потерял самообладания, сумел совершить разворот, и «этажерка», миновав зрителей, рухнула на аэродром.
«И затем я услышал только треск и увидел, как мой пилот упал на землю,- пишет Куприн. - Я очень крепко держался за вертикальные деревянные столбы, но и меня быстро вышибло с сиденья, и я лег рядом с Заикиным.
Я скорее его поднялся на ноги и спросил:
- Что ты, старик? Жив?!
Вероятно, он был без сознания секунды три-четыре, потому что не сразу ответил на мой вопрос, но первые его слова были:
- Мотор цел?...».
Полет, увы, стал последним в авиационной карьере Заикина: купцы Пташниковы отобрали у него аэроплан, и летчик был вынужден вернуться на арену. Куприн пытался оправдать друга, но тщетно, за что потом много лет себя корил.
«Что касается меня - я больше на аэроплане не полечу!»,- так завершается очерк.
Александр Иванович лукавил. В сентябре 1916 г. он уже летал над Гатчиной на военном «Фармане-парасоле» с летчиком Н.К. Коноваловым. Не все знают, кстати, что Куприн писал стихи.
Испуская рёв дрожащий,
Мысль и слух глушит мотор.
Охмеляет бег скользящий.
Ветер, яростно свистящий,
Затуманил жадный взор.
Нет предела для стремленья.
Воплотилась в явь мечта.
О, воздушное движенье!
Крови бурное кипенье!
Бесконечность! Красота!
Всё бежит, бежит под нами:
Рельсы, нивы и леса…
Неподвижными орлами
Мы летим меж облаками -
В голубые небеса.
Всё сокрылось: церкви…крыши…
Мир - сияющий чертог!
Друг пилот, смелее, выше!
Эй, вы, там, земные мыши,
Надо мною - только Бог. ("АЭРОПЛАН")
Иван Заикин в 1913 г. становится двукратным чемпионом мира по французской борьбе, победив в 37 поединках, при одном ничейном результате. С 1916 г. он отправляется в мировое турне, в этом году и начались его скитания по чужим землям. Революция застала его в Румынии.
Куприн покинул Россию в обозе разбитой Северо-Западной армии в конце октября 1919 г.
ЗАГАДКИ
Иван Заикин был близко знаком с Григорием Распутиным и сохранял дружеские отношения с ним до самой кончины старца.
Что их связывало? Участие в строительстве в Царицыне Свято-Духовской обители с катакомбами - усыпальницей монахов. Это была «народная стройка», монастырь возводили на пожертвования верующих. Распутин благословил ее и помогал, чем мог, несколько раз приезжал сюда и устроил в монастыре раздачу подарков, на которую собралось около 15 тыс. человек. Говорят, что Иван Заикин собственноручно вырыл для себя и супруги могилы в монастырских подземельях.
В 1920 г. большевики реквизировали обитель под концентрационный лагерь принудительных работ. А в 1942 г. во время Сталинградской битвы многие жители города прятались в бывших монастырских катакомбах от гитлеровских бомб.
Единило двух Странников и нечто большее. Заикин бывал у старца в Петербурге, после рассказывал журналистам: «Вообще обстановка комнаты такова, что сразу видно, каков её обитатель - отнюдь не важная персона. Живет Распутин просто… Приходят к нему за советами, за утешением - и уходят успокоенными». Просил за смутьяна-Илиодора, сразу же после извещения о покушении на Григория Ефимовича в Покровском летом 1914 г. он телеграфировал: «Молю Бога об укреплении вашего душевного и физического здоровья».
В сохранившейся книге тайной регистрации охранного отделения всех лиц, с которыми встречался Распутин с октября 1914 по декабрь 1916 гг., Заикин Иван Михайлович фигурирует, как «известный русский спортсмен-борец, давний знакомый Распутина по Саратову и Царицыну».
Свой 40-летний юбилей (ноябрь 1920 г.) Заикин отпраздновал во Владивостоке, где Давид Бурлюк (1882-1967), один из вождей русского футуризма, друг Маяковского, поэт и художник, написал несколько его портретов.
Худ. Давид Бурлюк. Иван Михайлович Заикин, август 1920, Сибирь
Как Иван Михайлович попал из Бессарабии во Владивосток? Известно, что в ноябре 1919 г. он участвовал в турнире по французской борьбе, проходившем в Чите. «Вот уже несколько дней в местном цирке выступает чемпионат борьбы,- писала газета «Забайкальская Новь».-По составу участников чемпионат крупный. Популярно по Сибири имя таких борцов, как Дмитриев, Гойер и Мартынов. Своеобразен великан Журба. Ярко выделяется наша русская гордость спорта Иван Михайлович Заикин. Недаром его любил и воспитывал в духе спортсмена почётный покровитель граф Г.И. Рибопьер. Имя чемпиона-борца И.М. Заикин стяжал не только в России, но и за границей. Г-ном Заикиным, как лётчиком-авиатором, ещё в 1910 году поставлены рекорды высоты и продолжительности <...> За истекшие дни схваток большое количество побед имеет И.М. Заикин».
Может ли всё это быть связано с Сибирским Ледяным походом Армий Колчака и Каппеля, куда «Волжский богатырь» поехал дальше? Ответов мне найти не удалось. В мемуарной литературе упоминается такой факт: «Чемпионат этот полтора года тому назад ездил по восточной части нашей страны, в Чите их задела какая-то политическая катастрофа; борца с замечательной и редкостной мускулатурой Дмитриева убили, сам Заикин уехал за границу, а чемпионат распался…».
Все бумаги Заикина исчезли после его кончины в Кишиневе в 1948 г.
ПИСЬМА
Заикин-Куприну.
«...Поверь, брат, у нас только туловища разные, но серца бьюца во едино. Мы вместе смотрели в лицо смерти с тобой, без аверченки говорю. От скуки сейчас перечитываю находящиеся под рукой рассказики твои, краснова, "бунт пугачева" и "сибирский поход", который для меня хорошо известен. Заканчиваю свой доклад, прошу отнестись с полным доверием, ибо для тебя правды некуда девать. Писала под мою диктовку моя будущая нареченная законная жена анна фоминична. Если возможно, не откажи в моей прозбе. Прошу, не поскупись написать о твоем житье бытье. Твой, горячо вас любящий, борец авиатор
иван заикин.
Мой постоянный адрес: кишинев, каменоломная, 17, или dragoc voda, по румынски. 3-го августа 1930».
Русский богатырь, которого Куприн выучил грамоте, читал бегло, писал же с большим трудом, более или менее освоив лишь подпись под контрактами. «Мне легче было телеграфный столб сломать, чем письмо написать»,- признавался Заикин. Поэтому письма он диктовал, и в зависимости от того, кто держал перо, они написаны иногда культурным, интеллигентным почерком, почти без ошибок, чаще же - крупными каракулями, принадлежащими руке второй жены Заикина Анны Фоминичны, не уступавшей мужу в малограмотности.
Куприн-Заикину. «Милое мое взрослое дитя!», «саженный болван и вообще в жизни доверчивый расстегай», «милый богатырь», «мой дорогой братишка»,- такие высказывания просто рассыпаны по письмам Куприна.
В апреле 1927 г. Куприн откликается на просьбу друга отослать письмо к оставшейся в СССР его дочери, с тем чтобы ответ пришел на адрес Куприна (борец уезжал на гастроли и на какое-то время лишался постоянного адреса).
«Почтеннейший Иван Михалыч, милый мой Ваня. Письмо твое к дочке у меня. Но, вот, я не знаю: ты ли не написал мне ее адрес, или я его потерял? сделаю я это, конечно, с удовольствием, как и всегда готов исполнять твои поручения. Боюсь одного: имя мое там довольно известно и не особенно любимо.
Вот, на днях, мы все прочитали в советских газетах, а потом перепечатали в эмигрантских, что в конце марта был назначен показательный суд над Буниным, Мережковским, Бальмонтом и мною, над этими слугами проклятой буржуазии, наемниками Антанты, прихвостнями белогвардейщины и т.д. И что никто из писателей тамошних и вообще интеллигентов, из отвращения к нам, не согласился пойти в защитники; так что пришлось самому правительству назначить нам адвоката. Конечно, все это дико. Смешно, особенно если подумать, что в 1927 году они вновь перепечатали 12 моих книг (конечно, бесплатно). Так я и думая, как бы письмо, мне адресованное, не обратило бы на себя их благосклонного внимания, и как бы писавшему не влетело. Поразмысли над этим.
Вряд ли для тебя будет утешением узнать, что живем мы "кепьско". Мои, посланные в Америку кино-пьесы, все еще лежат в Лос-Анжелесе, и о них ни слуху, ни духу. Лавочники больше не верят в кредит. Весна холодная и мокрая. Пишу с большим трудом, потому что мысли бродят, как беспослушные овцы.. Зачем, о Иван, затеял ты революцию во время войны? это все равно, что случился пожар в борделе, а проказливый гость заливает его керосином!
Целую тебя, дружок мой. Привет чете Орловых.
Твой А. Куприн.
А прежде-то! бывало, иссохнут денежные источники, или здоровье плохо, или скука одолеет - только свистнешь судьбе: ты! Кривая! Помоги! - а она сейчас же: "Слушаю, батюшка Иван Михалыч! к вашим услугам, дорогой Александр Иванович!.
Ах!».
В 1940 г. Бессарабия и Западная Буковина отошли к СССР. Иван Заикин автоматически превратился в советского гражданина. От советской власти, как знаменитость, в политической деятельности не замеченная, он получил персональную пенсию и звание Заслуженного мастера спорта.
Умер Иван Михайлович 22 ноября 1948 г. Похоронен в Кишиневе. Улица Каменоломная, на которой находился дом Ивана Михайловича, была переименована в улицу Заикина.
фотки утащены отсюда
ПРИЛОЖЕНИЕ: А.И. Куприн, очерк 1925 г.