Война или мир?
Оригинал взят у redbattleship в Война или мир?
Земля. Небо. Между землей и небом - война!
В.Цой
Половина первого ночи. Однокомнатная квартира в одном из спальных районов Москвы. Беспокойные соседи только угомонились, и дом таки объявил недолгую передышку. Как вдруг, прорезая сгустившийся мрак, в дверном замке разнесся нетерпеливый скрежет. Дверь не сразу поддалась - замок слышал проклятья в свой адрес уже не первый месяц. Но вот в прихожей нарисовался хозяин. Его рука еще не думала тянуться к выключателю, но зеркало косившегося на него шкафа уже разглядело знакомое, безразличное ко всему выражение лица. Он лишь слегка дернул пальцами - и пакет с дошираком и колой, купленными в соседнем супермаркете, безвольно упал к его ногам...
Еще несколько мгновений этот тридцатилетний сталагмит разглядывал что-то… то ли перед собой, то ли внутри себя. Потом встряхнул мраморной головой, пытаясь проститься с угнетавшей его механизмы мыслью, и, по-прежнему игнорируя выключатель, на ощупь достал сигарету и закурил.
Искра - не больше. Он знал эти полсотни квадратных метров наизусть. Зачем ему свет? Сегодня меньше, чем когда-либо, он хотел обнаружить себя в этом затхлом пространстве, где волей-неволей ему приходится жить и где каждый сантиметр был ему так ненавистен.
Он переехал сюда студентом. О, как он мечтал об этом! Лишь только родительский бастион пал под натиском его воинствующего нигилизма, на стол вместе с белым флагом были брошены ключи от этой крепости. Теперь это была его крепость, его град на холме, оплот демократии и юношеских свобод. И свободы эти лились рекой, а демократия гудела ночи, ночи и ночи напролет. До сих пор перед его глазами проплывают малопривлекательные картины той разгульной жизни… Но не будем. Сегодня свет был бы лишним.
Так, что потом? Потом - работа. Она буквально втянула его в свои жернова, и вот уже десять лет он, словно безжизненный, но повинующийся приказам голем, существует только для вящей славы ея. Что же дом? Разрушенная своей бессмысленностью и пустотой, цитадель служила ему лишь ночным пристанищем... И здесь тюрьма, и там тюрьма. Везде тюрьма, неволя.
«Как же это все случилось? Как произошло? Уже ли человек счастливым может быть лишь в детстве, когда он беззаботен и не ведает стыда? Когда он - как котенок? Неужто всё, и до конца теперь лишь стены? Работа - дом - работа - сон. Друзей не видно также. У них все то же самое. Куда идти, когда перед глазами то зверь, то робот, то ребенок?»
О, "дивный новый мир"! Тебя нам обещали, но мы не ведали, что ты приидешь скоро. Сметая всё, что глубоко и неглубоко. Потоком нечистот. Вот, в темной комнате один - наш брат уходит в сплин: всё смотрит, не мигая, вдаль, напрасно высекая искры из старой заграничной зажигалки. Сломалась… Дрянь.
Но будет день, и сквозь толпу увидит он сияние ее счастливых глаз. Непохожих на все, что были прежде - глаз. Ведь то глаза Идеи. И в косы русые она вплетает ленты алые. Рукой одной твою сжимает крепко руку, другою - цель тебе укажет точно. И в бой - за право быть - тебя стогласно призовет. По морю скверному ногами босыми идет. И ничего, не страшно ей.
Тогда наш брат отправится в путь. И странником станет. Корабль найдет. На нем поплывет на встречу с собой.
Мы ждем его.
Ведь в порт пяти морей зашел корабль красный. И там, на ростре сидит она - устремленная вдаль, ведущая в бой, познающая путь.
И где бы он ни был, что б он ни делал - между землей и небом - война!
Клод Моне - "Впечатление. Восходящее солнце" (1872)
Земля. Небо. Между землей и небом - война!
В.Цой
Половина первого ночи. Однокомнатная квартира в одном из спальных районов Москвы. Беспокойные соседи только угомонились, и дом таки объявил недолгую передышку. Как вдруг, прорезая сгустившийся мрак, в дверном замке разнесся нетерпеливый скрежет. Дверь не сразу поддалась - замок слышал проклятья в свой адрес уже не первый месяц. Но вот в прихожей нарисовался хозяин. Его рука еще не думала тянуться к выключателю, но зеркало косившегося на него шкафа уже разглядело знакомое, безразличное ко всему выражение лица. Он лишь слегка дернул пальцами - и пакет с дошираком и колой, купленными в соседнем супермаркете, безвольно упал к его ногам...
Еще несколько мгновений этот тридцатилетний сталагмит разглядывал что-то… то ли перед собой, то ли внутри себя. Потом встряхнул мраморной головой, пытаясь проститься с угнетавшей его механизмы мыслью, и, по-прежнему игнорируя выключатель, на ощупь достал сигарету и закурил.
Искра - не больше. Он знал эти полсотни квадратных метров наизусть. Зачем ему свет? Сегодня меньше, чем когда-либо, он хотел обнаружить себя в этом затхлом пространстве, где волей-неволей ему приходится жить и где каждый сантиметр был ему так ненавистен.
Он переехал сюда студентом. О, как он мечтал об этом! Лишь только родительский бастион пал под натиском его воинствующего нигилизма, на стол вместе с белым флагом были брошены ключи от этой крепости. Теперь это была его крепость, его град на холме, оплот демократии и юношеских свобод. И свободы эти лились рекой, а демократия гудела ночи, ночи и ночи напролет. До сих пор перед его глазами проплывают малопривлекательные картины той разгульной жизни… Но не будем. Сегодня свет был бы лишним.
Так, что потом? Потом - работа. Она буквально втянула его в свои жернова, и вот уже десять лет он, словно безжизненный, но повинующийся приказам голем, существует только для вящей славы ея. Что же дом? Разрушенная своей бессмысленностью и пустотой, цитадель служила ему лишь ночным пристанищем... И здесь тюрьма, и там тюрьма. Везде тюрьма, неволя.
«Как же это все случилось? Как произошло? Уже ли человек счастливым может быть лишь в детстве, когда он беззаботен и не ведает стыда? Когда он - как котенок? Неужто всё, и до конца теперь лишь стены? Работа - дом - работа - сон. Друзей не видно также. У них все то же самое. Куда идти, когда перед глазами то зверь, то робот, то ребенок?»
О, "дивный новый мир"! Тебя нам обещали, но мы не ведали, что ты приидешь скоро. Сметая всё, что глубоко и неглубоко. Потоком нечистот. Вот, в темной комнате один - наш брат уходит в сплин: всё смотрит, не мигая, вдаль, напрасно высекая искры из старой заграничной зажигалки. Сломалась… Дрянь.
Но будет день, и сквозь толпу увидит он сияние ее счастливых глаз. Непохожих на все, что были прежде - глаз. Ведь то глаза Идеи. И в косы русые она вплетает ленты алые. Рукой одной твою сжимает крепко руку, другою - цель тебе укажет точно. И в бой - за право быть - тебя стогласно призовет. По морю скверному ногами босыми идет. И ничего, не страшно ей.
Тогда наш брат отправится в путь. И странником станет. Корабль найдет. На нем поплывет на встречу с собой.
Мы ждем его.
Ведь в порт пяти морей зашел корабль красный. И там, на ростре сидит она - устремленная вдаль, ведущая в бой, познающая путь.
И где бы он ни был, что б он ни делал - между землей и небом - война!
Клод Моне - "Впечатление. Восходящее солнце" (1872)