МОСКВА И НЕМОСКВИЧИ
Тут народ в соцсетях вдруг сильно озаботился оценкой фильма «Покровские ворота». Карантин, полицейские патрули и все такое, самое время. Типа, искусство вечно, а вита бревис, особенно, во время эпидемии.
Так вот сказать что-то «за этот фильм» не могу. Много раз пытался посмотреть - и нет, не получалось. Даже в советские времена, когда в телевизоре было всего два канала. Во-первых, вранье, «Кубанские казаки» в столичных интерьерах, а во-вторых, впечатление такое, будто лежишь на загаженном пляже в Ялте, а куча невоспитанных крикливых детей швыряет камни через твою голову, а родители возмущаются: «А шо, мужчина, вам не нравится, то ж дети».
Впрочем, о вкусах не спорят. Я о другом, о якобы светлых воспоминаниях о коммунальной Москве 50-х. Так вот не осталось у меня таких воспоминаний. И у жены тоже не осталось, хоть и жили наши родственники и на тех же Чистых прудах, и в Обыденском переулке, и на проспекте Мира… Я и сейчас хорошо помню коммуналочку на Новинском бульваре, дом и сейчас цел и квартиры там теперь на вес золота, а вспоминаются только склоки, воровство и крикливая Зойка, приехавшая откуда-то из-под Харькова, хоть дом был вполне себе приличный, от музфонда. Вот этой Зойке вся эта коммунальная рапсодия, наверное, очень даже по душе, а тем москвичам, которых такими зойками уплотнили - не очень. И тем, которые вернулись домой после 53-ого или из эвакуации, а их квартирки вообще «тю-тю» - тоже.
И еще одно. Даже будь этот фильм безоговорочно гениальным, чего нет и в помине, лично я восхищаться бы им не стал. Просто от брезгливости и из уважения к людям, на которых, возможно, настучал его постановщик, а этот прискорбный факт биографии Казакова уже не оспаривается. Но вот в этом щекотливом вопросе у нас просто завидная толерантность. Это ничего, скажут, что автор постукивал, у нас все постукивали, он же постукивал исключительно потому, что хотел порадовать нас своим творчеством. Вот и порадовал. Сначала постучал, а потом порадовал. А, может, и наоборот - от этой публики всего можно ждать.
Так вот сказать что-то «за этот фильм» не могу. Много раз пытался посмотреть - и нет, не получалось. Даже в советские времена, когда в телевизоре было всего два канала. Во-первых, вранье, «Кубанские казаки» в столичных интерьерах, а во-вторых, впечатление такое, будто лежишь на загаженном пляже в Ялте, а куча невоспитанных крикливых детей швыряет камни через твою голову, а родители возмущаются: «А шо, мужчина, вам не нравится, то ж дети».
Впрочем, о вкусах не спорят. Я о другом, о якобы светлых воспоминаниях о коммунальной Москве 50-х. Так вот не осталось у меня таких воспоминаний. И у жены тоже не осталось, хоть и жили наши родственники и на тех же Чистых прудах, и в Обыденском переулке, и на проспекте Мира… Я и сейчас хорошо помню коммуналочку на Новинском бульваре, дом и сейчас цел и квартиры там теперь на вес золота, а вспоминаются только склоки, воровство и крикливая Зойка, приехавшая откуда-то из-под Харькова, хоть дом был вполне себе приличный, от музфонда. Вот этой Зойке вся эта коммунальная рапсодия, наверное, очень даже по душе, а тем москвичам, которых такими зойками уплотнили - не очень. И тем, которые вернулись домой после 53-ого или из эвакуации, а их квартирки вообще «тю-тю» - тоже.
И еще одно. Даже будь этот фильм безоговорочно гениальным, чего нет и в помине, лично я восхищаться бы им не стал. Просто от брезгливости и из уважения к людям, на которых, возможно, настучал его постановщик, а этот прискорбный факт биографии Казакова уже не оспаривается. Но вот в этом щекотливом вопросе у нас просто завидная толерантность. Это ничего, скажут, что автор постукивал, у нас все постукивали, он же постукивал исключительно потому, что хотел порадовать нас своим творчеством. Вот и порадовал. Сначала постучал, а потом порадовал. А, может, и наоборот - от этой публики всего можно ждать.