11 сентября 1973-го года в Чили был совершён государственный переворот.

[utvamu]

Альенде надо предъявлять претензии не в том, что он был «слишком социалистом», а в том, что он был слишком демократом.



Хватит врать о Пиночете!

Никакого «экономического чуда» при Пиночете не было.

При Альенде в стране наблюдался заметный экономический рост, сопровождавшийся исключительными достижениями в социальной сфере. В 1971 г . валовой национальный продукт (ВНП) вырос на 8,5%, в том числе промышленное производство - на 12% и сельскохозяйственное производство - почти на 6%. Особенно бурными темпами развивалось жилищное строительство. Объем строительных работ в 1972 г . вырос в 3,5 раза. Безработица сократилась к концу 1972 г . до 3% (в 1970-м - 8,3%). В 1972 г . ВНП вырос на 5%.

С весны 1973 г . в Чили начался экономический застой, быстро переходящий в кризис - как результат откровенной кампании дестабилизации, превратившейся в марте, после поражения противников Альенде на парламентских выборах, в вялотекущую гражданскую войну. В день в Чили происходило до 30 терактов, фашисты из «Патриа и либертад» неоднократно взрывали ЛЭП, мосты на Панамериканском шоссе и на железной дороге, идущей вдоль всего побережья Чили, что лишало электроэнергии и подвоза целые провинции.

Были дни, когда в Чили происходило до 50 террористических актов (однажды, 20-21 августа, в течение 24 часов в стране было совершено свыше 70 терактов!). Притом в основном это были теракты, направленные на разрушение инфраструктуры.

Когда 8 июня 1973 г . возникла угроза прекращения забастовки на руднике «Эль Теньенте» в г. Ранкагуа, туда прибыли вооруженные отряды неофашистских группировок «Патриа и либертад» и «Роландо Матос», которые напали на автобусы с шахтерами, взорвали несколько установок по подаче воды на рудник, разгромили здание администрации и, захватив местную радиостанцию «Либертадор», стали передавать в эфир призывы к свержению правительства Альенде.

Еще 16 мая лидер чилийских фашистов Р. Тим, выступая по аргентинскому телевидению, заявил: «Если гражданская война является ценой за освобождение Чили от марксизма, мы готовы заплатить эту цену».

Дураку понятно, что в условиях фактической гражданской войны экономика успешно развиваться не может. Следовательно, С. Альенде надо предъявлять претензии не в том, что он был «слишком социалистом», а в том, что он был слишком демократом.



Однако после военного переворота 11 сентября 1973 г . экономика Чили просто стала разваливаться. В течение первого же полугода власти военной хунты покупательная способность населения упала на 60%, национальная валюта была девальвирована более чем в 2 раза, в несколько раз выросли цены на основные продукты, число безработных увеличилось на 100 тыс. человек. Особенно сильно кризис поразил сельское хозяйство - хунта стала возвращать латифундистам землю, переданную правительством Народного единства крестьянам, а крестьяне в ответ саботировали сельскохозяйственные работы. Дошло до того, что - для обеспечения относительного «изобилия» в столице - хунта вынуждена была ввести запрет на продажу мяса в 19 провинциях из 25, оставив без мясных продуктов 80 % населения страны.

В 1974 г . стоимость жизни в стране выросла (по официальным, явно заниженным, данным) на 375%, цены на хлеб выросли в 22 раза, на сахар - в 29, на мыло - в 69 раз. Безработица выросла до 6% (18% экономически активного населения). Доля заработной платы в национальном доходе упала до 35% (свыше 60% при Альенде). Национальная валюта - эскудо - девальвировалась в 1974 г . 28 раз. Бесплатное медицинское обслуживание было упразднено.

В апреле 1975 г . в Чили была введена в действие разработанная «чикагскими мальчиками» политика «шоковой терапии» (знакомое словосочетание, не правда ли?). Она предусматривала приватизацию государственных предприятий, отмену контроля над ценами, повышение подоходного налога, замораживание зарплат, сокращение капитальных вложений в госсектор.

Последствия «шоковой терапии» в Чили, как и у нас, были катастрофическими. ВНП за год сократился на 19% , промышленное производство упало на 25%, спад в строительстве превысил 50%. Стоимость жизни (опять же по официальным, явно приукрашенным данным) выросла в 3 с лишним раза. Безработица выросла до 20%, а в отдельных районах - до 30 и даже 40%, чего не было в Чили даже во времена Великой Депрессии. Это при том, что из 460 государственных предприятий 276 уже были возвращены прежним владельцам или проданы в частные руки. Разорилось свыше 1200 средних и мелких предприятий. Иностранным (в первую очередь из США) инвесторам был разрешен вывоз 100% прибыли. Эскудо полностью обесценилось, и в октябре 1975 г . пришлось ввести новую денежную единицу - песо. Песо решили «привязать к доллару» (по курсу 1 песо - 1 доллар), но песо «отвязалось», и в январе 1977 г . за 1 доллар давали уже 18,48 песо, в январе 1978-го - 27,47 песо, в январе 1980-го - 39 песо, в июне 1982-го - 46 песо и т.д. К концу «эры Пиночета» стоимость песо по отношению к доллару упала более чем в 300 раз!



В 1982 г . спад достиг дна. Промышленное производство за год сократилось на 20%, разорилось свыше 800 предприятий, обанкротился ряд ведущих банков, внешний долг вырос до 18 млрд долларов. В трущобы были вынуждены переселиться уже 5,5 млн человек. Западногерманские журналисты, побывавшие на юге Чили летом 1982 г . (в Южном полушарии это зима), опубликовали репортаж, где рассказывалось, как по утрам по улицам городов юга Чили, где зима особенно сурова, ездят специальные бригады и собирают десятками и сотнями трупы замерзших бездомных.

Чего же удивляться, что из Чили эмигрировало свыше 1 млн человек - почти 10% населения страны и почти треть экономически активного населения Чили.

Строго говоря, никакого экономического развития в Чили при Пиночете не было. В 1984-1989 гг. шло всего лишь восстановление разрушенного Пиночетом народного хозяйства. К уровню развития, достигнутому при Альенде, чилийская экономика за годы «экономического чуда» так и не вернулась. В 1989 г . потребление на душу населения не дотягивало даже до уровня 1969 г . Хосе Ибарра, специально изучавший этот вопрос, пришел к выводу, что при Пиночете в среднем в год имели место чистые потери, равные по стоимости 2 годам производства до Пиночета и в сумме троекратно превышавшие накопленный при Пиночете внешний долг (свыше 27 млрд долларов).

Кстати, о внешнем долге. Пиночет оставил после себя внешний долг в размере 2210 долларов в пересчете на душу населения.

Те же самые люди у нас, которые так любят Пиночета, обычно ратуют за «средний класс». Главное, мол, создать как массовое явление «средний класс» - гарант стабильности. Так вот, Пиночет был человеком, который уничтожил «средний класс» в Чили.

Чили до Пиночета никак нельзя было назвать типичной латиноамериканской страной. Напротив, Чили являлась предметом зависти большинства латиноамериканских стран, в большинстве своем аграрных или аграрно-индустриальных. Чили же была одной из наиболее индустриализованных стран Латинской Америки (сельское хозяйство давало лишь 10 % национального дохода), сильно урбанизированной и культурно развитой страной. «Средний класс» в Чили в 1970 г . достигал 64 % населения. И именно «средний класс» (в первую очередь городские средние слои) привел к власти Народное единство и Альенде. Пиночет в результате монетаристских экономических «реформ» этот «средний класс» свел на нет как массовое явление во всей стране, кроме двух городов - Сантьяго и Вальпараисо. Но даже в Сантьяго процент «среднего класса» в 1989 г . сократился по сравнению с 1970 г . почти на четверть, а в Вальпараисо - и вовсе вдвое. В целом же в Чили «средний класс» разорился и частью пролетаризировался, частью эмигрировал. Например, в 1970 г . в городе Антофагаста «средний класс» составлял 42% населения, а в 1987 г . - только 8%. Особенно тяжелый удар был нанесен средним слоям на селе. Альенде роздал крестьянам 3,5 млн га земель латифундистов, создав таким образом десятки тысяч новых собственников. Пиночет вернул земли прежним хозяевам, создав десятки тысяч сельских пролетариев.

Итак, «экономическое чудо» Пиночета было на самом деле 11-летним - самым глубоким в Латинской Америке в XX веке -  экономическим кризисом , приведшим к безработице треть населения, подарившим статус бомжа четверти населения, эмиграцию - одной трети трудоспособного населения страны, галопирующую инфляцию, возрождение помещичьего хозяйства, ликвидацию «среднего класса» и накопление чудовищного внешнего долга.

11 de Septiembre de 1973, Dia de la Liberacion Nacional

Click to view

Диктатура как она есть.

Любители Пиночета с редкой наглостью постоянно говорят и пишут, что жертвами режима Пиночета стали 3,5 тыс. человек. Подразумевается: совсем немного! На самом деле 3,5 тыс. - это так называемые пропавшие без вести, т.е. те, кого пиночетовская политическая полиция ДИНА (с 1978 г . - СИМ) похитила, но отказалась официально признать свою причастность к их исчезновению. Реально же в Чили только в первый месяц после переворота - до «нормализации» - было убито 30 с лишним тысяч человек. Еще 12,5 тыс. погибли за годы диктатуры под пытками, умерли в тюрьмах, были застрелены на улице.

Что интересно: число жертв режима установлено довольно точно. Существует огромная документация на этот счет. Прошли (еще в 70-х) три международных трибунала по расследованию преступлений чилийской хунты: в Копенгагене, Хельсинки и Мехико. В них участвовали юристы из 100 стран. Заслушаны тысячи свидетелей, материалы слушаний сведены в 1260 томов.

Печально знаменитый Национальный стадион в Сантьяго, превращенный хунтой в концлагерь, вмещает 80 тыс. человек. В первый месяц число содержавшихся на стадионе арестованных составляло в среднем 12-15 тыс. человек в день. К стадиону примыкает велодром с трибунами на 5 тыс. мест. Велодром был основным местом пыток, допросов и расстрелов. Группа боливийских ученых, попавших на стадион «Чили» и чудом уцелевших, дала показания, что видела в раздевалке и в помещении медпункта стадиона обезглавленные человеческие тела, четвертованные трупы, трупы со вспоротыми животами и грудными клетками, трупы женщин с отрезанными грудями. В таком виде трупы отправлять в морги военные не рисковали - они вывозили их в рефрижераторах в порт Вальпараисо и там сбрасывали в море.

Через Национальный стадион прошло не менее 40 тысяч за 2 месяца! Из них не менее 6 тысяч (а, вероятнее, около 8 тысяч) было убито.



Американский журналист Джон Барнс рассказал в «Ньюсуик» 8 октября 1973 г ., что в один только Центральный морг Сантьяго в первые 14 дней после переворота доставили 2796 «неопознанных» трупов погибших насильственной смертью - в основном с Национального стадиона. При посещении морга (прежде, чем Барнс был замечен и вынужден был бежать) он насчитал 150 трупов на первом этаже и 50 в коридоре - большинство было убито выстрелом в упор, у многих раздроблены головы. В здании Технического института информатор Барнса, священник, насчитал 200 трупов. Служители кладбища рассказали Барнсу, что трупы расстрелянных загружают в вертолеты и сбрасывают в море. Тот же Барнс рассказал, как в побласьон (квартал бедняков) Хосе Мария Каро солдаты расстреляли перед зданием школы 10 учеников.

Парижская «Монд» сообщала 17 сентября, что французские дипломаты наблюдали накануне, 16 числа, как карабинеры нагружали грузовики телами убитых предыдущей ночью. Другой дипломат видел, как солдаты наспех закапывали в огромной яме тела убитых (целый грузовик). Третий рассказал, что в квартале Эмида, где он жил, военные убили 400 человек. Совсем не левая и даже не либеральная «Майами геральд» опубликовала 25 сентября 1997 г . показания американской супружеской четы Патриции и Адама Геррет-Шеш, проведшей несколько дней на Национальном стадионе. Супруги рассказали, что за эти дни военные расстреляли от 400 до 500 заключенных «группами по 10-30 человек».

Муниципальные служащие Умберто Гонсалес и другие показали, что в ночь с 11 на 12 сентября в квартале Пингуино, в районе казарм карабинеров из пулеметов было расстреляно свыше 300 человек - в основном рабочих фабрики «Командари», в том числе много женщин. По свидетельству Эстебана Карвахаля, арестованного вместе с четырьмя другими людьми только потому, что солдаты перепутали вход в их дом со входом в помещение райкома Социалистической партии, в казармах полка «Такна» в первые три дня переворота не менее 120 человек были забиты до смерти. Сотрудник чилийской авиакомпании LAN Хулио Пенья, побывавший на стадионе «Чили», дал показания, что в холле у выхода на футбольное поле он видел три колонны из голых человеческих тел, уложенных рядами по четыре крест на крест друга на друга. В каждой колонне было от 8 до 10 слоев. Солдаты называли эти колонны трупов «бутербродами».

По реке Мапочо, протекающей через Сантьяго, каждый день плыли десятки трупов. Иногда их было так много, что вода в реке становилась красной, что зафиксировано фото- и киносъемкой. Вылавливать трупы военные запрещали - кроме тех случаев, когда тела прибивало к берегу. Люди, как рассказывал журнал «Ньюсуик» 1 октября 1973 г ., отворачивались от реки, стараясь сделать вид, что не видят трупов. «Тайм» 23 октября процитировал трех юристов, членов Комиссии ООН по правам беженцев: «Все дни, что наша комиссия была в Чили, до кануна нашего отъезда, из реки Мапочо извлекали трупы. Кроме того, в огромных количествах трупы привозили в морг или оставляли разлагаться там, где люди были убиты, - чтобы усилить эффект террора». Архитектор Мария Элена, сама прошедшая через пытки и избиения только потому, что в ее коллекции монет был обнаружен советский серебряный рубль, даже в конце декабря 1973 г ., то есть спустя два с половиной месяца после «нормализации», стала свидетелем того, как у набережной Костанера около лицея «Ластаррия» к берегу Мапочо прибило 13 мешков. Когда собравшиеся школьники открыли мешки, в них были найдены обезглавленные трупы.

В провинции бывало еще страшнее. В Вальпараисо военные моряки просто обстреливали без разбора из крупнокалиберных пулеметов кварталы в районе железнодорожной станции Барон и на проспекте Испания, не интересуясь политическими взглядами тех, кто попадал под пули. В отличие от Сантьяго в Вальпараисо аресты проводились не по спискам, а «гуртом» - в основном в окружающих город горных рабочих поселках. Арестованных свозили в тюрьмы, затем под тюрьмы приспособили казармы, школы, женский лицей на улице Баррос Луко, и, наконец - корабли «Лебу» и «Майпо». Были арестованы тысячи, сотни погибли под пытками, а из тех, кто попал на корабли, почти никто не вернулся - их трупы сбросили в море.



В порту Сан-Антонио после пыток были расстреляны шесть руководителей местного профсоюза грузчиков, в том числе христианский демократ Хименес, ярый противник Альенде. Затем корабли ВМФ с целью устрашения подвергли артиллерийскому обстрелу рыбоперерабатывающие предприятия «Арауко», «Чили», «Сопеса» и «Контики» - не обратив даже внимания на то, что одно из них, «Сопеса», было предприятием частным и хозяева его финансировали оппозиционную Альенде прессу.

В Консепсьоне в университетском квартале в первый же день было убито свыше 80 человек. В небольшом городке Лос-Анхелес (провинция Био-Био) 11 сентября власть захватили местные фашисты, которые начали с публичного расстрела на центральной площади 12 городских руководителей Единого профцентра Чили. Вообще же в провинции Био-Био в первую же неделю было расстреляно (в основном даже не военными, а местными фашистами и латифундистами) свыше 90 человек. В провинции Каутин латифундисты просто устроили охоту на крестьян - индейцев мапуче. Вооруженные помещики вывозили арестованных крестьян в поле, отпускали, а затем на машинах гонялись за ними, как за зайцами. Тех из индейцев, кто оказывался не убит, а ранен, передавали карабинерам.

Город Ла-Серена точно так же стал объектом «боевых учений»: при поддержке отрядов неофашистов из «Патриа и либертад» Ла-Серена была «взята штурмом» «экспедиционным корпусом» генерала Арельяно Старка. Старк устроил в городе погром. Самый известный в Ла-Серене человек - директор консерватории и основатель прославленного во всем мире Чилийского детского симфонического оркестра Хорхе Пенья - был расстрелян без суда и следствия. Заодно расстреляли адвоката Гусмана Санта-Круса, проведя перед этим чрезвычайное заседание «выездного военного трибунала» и осудив на нем адвоката на … пять лет заключения! Доктора Муньоса, осмелившегося возразить против этого расстрела, попросту закололи штыками.

Надо иметь в виду, что многие из задержанных в первый месяц переворота были убиты по совершенно случайным причинам. На Национальном стадионе солдаты систематически убивали тех, кто сошел с ума, а также достреливали неудачных самоубийц (на стадионе многие пытались покончить с собой, бросаясь с верхних трибун). На стадионе «Чили» нескольких женщин застрелили за то, что они были в брюках, а мужчин - за длинные волосы (среди них была группа хиппи-иностранцев). Мексиканская журналистка Патриция Бастидос рассказала, как на ее глазах на Национальном стадионе застрелили мужчину только потому, что у него начался приступ эпилепсии. При этом военные хорошо понимали, что они делают. Не случайно вместо имен офицеры пользовались кличками: например, на Национальном стадионе - Лев-1, Лев-2, 3, 4, или Орел-1, 2, 3, 4…

В первые два года при Пиночете по политическим мотивам было арестовано и отправлено в тюрьмы и лагеря 110 тыс. человек. Всего через тюрьмы и лагеря прошло - то есть  было хотя бы один раз арестовано - 27% населения.

Церковь, фашисты и евреи.

Хотя Пиночет и хунта постоянно провозглашали себя «защитниками христианских ценностей» и подчеркивали свой ревностный католицизм, репрессиям при военном режиме подверглись тысячи католических активистов. В первую очередь, естественно, это были члены двух левокатолических партий, входивших в Народное единство. Но не только. Пыткам и издевательствам на Национальном стадионе подверглись четыре католических священника из Бельгии, арестованных за попытку прекратить избиения солдатами детей в бедняцком квартале.

Всего в Чили за первый месяц переворота было арестовано не менее 60 католических священников и монахов. Из них по меньшей мере 12 человек были убиты или «пропали без вести». Особенно подозрительно относились военные к священникам-иностранцам. Отец Альсина из Испании, работавший в больнице «Сан-Хуан де Дьос», был схвачен и отправлен на Национальный стадион по бредовому обвинению в организации «склада оружия в подвале больницы». Хотя никакого оружия в больнице не нашли, а весь персонал больницы дал показания в пользу о. Альсины, тот был убит. Неизвестно, судили его или нет, но в октябре 1973 г . изрешеченный пулями труп священника был найден в реке Мапочо.



Вопреки тому, что говорила советская пропаганда, переворот в Чили не был «фашистским». Это был обычный реакционный военный переворот, инспирированный ЦРУ. Но режим Пиночета, действительно, с исключительной скоростью фашизировался. Фашистские партии были единственным гражданским союзником Пиночета - и именно эти партии продолжали активно действовать в стране, несмотря на официальный запрет хунты на деятельность политических партий (деятельность правых партий была под запретом до 1988 г ., левых - до момента падения диктатуры). Именно фашистам было поручено «идеологическое обоснование» режима, они были «идеологическими комиссарами» хунты в университетах и т.д. Очень скоро прославления Гитлера, Муссолини и Франко стали нормой. Очень скоро к антикоммунистической риторике добавились антимасонская и антисемитская. В результате  93% еврейских семей эмигрировало из Чили.  Традиционно значительная часть чилийских евреев придерживалась левых взглядов, но вряд ли это может служить оправданием, например, включения в школьные учебники при Пиночете почерпнутых в нацистской Германии формулировок типа «еврей Маркс», «еврей и масон Гейне», «большевики - марионетки мирового масонства» и т.д. При Пиночете численность фашистских партий и групп выросла в 22 раза.

При Пиночете Чили превратилась в рассадник фашистской пропаганды во всем испаноязычном мире. «Доктрина фашизма» Муссолини на испанском языке была издана в Чили 6-миллионным тиражом - и широко распространялась по всей Латинской Америке. «Миф XX века» Розенберга был издан 4,2-миллионным тиражом - и тоже распространялся по всему континенту. «Протоколы Сионских мудрецов» издавались при Пиночете целых 28 раз!



Значительная часть чилийских эмигрантов - из того миллиона, который выехал из страны, - была представителями интеллигенции. Эмиграция катастрофически понизила интеллектуальный уровень в Чили. Чилийцы, расселившиеся по всему испаноязычному миру, сегодня составляют гордость испанской социологии, мексиканского кинематографа, перуанской журналистики, аргентинской медицины, венесуэльской физики, коста-риканской литературы. Около 60% эмигрантов в Чили так и не вернулось, освоившись в новых странах. Из Чили в Аргентину бежал даже ультраправый ректор Национального университета Боэннингер! Увидев, что хунта сделала с университетом, Боэннингер публично плакал. Понять его можно: новым ректором университета был назначен известный своей ненавистью к интеллигентам генерал Дальеу, а реально власть в университете захватил фашист Данило Сальседо, с подросткового возраста страдавший шизофренией.

Впрочем, среди чилийских фашистов вообще было много психически больных людей - и при Пиночете они сразу пошли в гору. Главным врачом Центральной психиатрической больницы назначили фашиста Клаудио Молину, который в этой же самой больнице дважды лечился: первый раз - от алкоголизма, второй - от шизофрении. Молина был буйнопомешанным - на него надевали смирительную рубашку и даже применяли к нему электрошок. Новый главврач начал с того, что ворвался в здание больницы и устроил там стрельбу, перепугав врачей и особенно пациентов. Затем 5 врачей больницы были расстреляны, несколько десятков человек арестовано и уволено с работы.

Хунта изменила не только интеллектуальный климат в стране, но и моральный тоже. Поощрялись доносы. Доносчик получал премию в полтора миллиона эскудо и все имущество того, на кого он донес. Находившиеся в ссоре родственники и соседи сотнями и тысячами доносили друг на друга...

(с) Александр Тарасов, социолог и политолог. В 1975 г. арестовывался по делу Неокоммунистической партии Советского Союза (НКПСС).

Полностью читать здесь:  Хватит врать о Пиночете!

*  *  *

Есть предложение:

Собираем всех либерастов и примкнувших к ним и задаём вопрос: Ваше отношение к Пиночету?

Всех, кто приветствует Пиночета, вносим в список.

Когда правильные товарищи приходят к власти, список достаём.

Снова спрашиваем (по списку): Вам нравился Пиночет? Ну так получите Пиночета. И ставим к стенке, потому как список - расстрельный.

Вот как-то так. Они-то нас не жалели ни в 73-м, ни в 93-м.

Шутка (99%).