Вот, пришла к тебе с приветом, посмотреть что происходит
Шёл дождь и вдруг остановился,
Как будто что-то вспомнил он.
Завис под фонарём и быстро
Назад на небо побежал...
Продолжаю читать старые письма. Одиннадцатый год уже нигде не мелькает, десятый только и несколько предыдущих лет. Что-то давно удалил, но многое оставил. Удалял, потому что очень хотелось запропастить часть жизни полностью, а нет лучше способа сделать это, чем выбросить письма. Всё, что было, -- закончилось, но в одном случае я решил забыть, а в другом забыть не решился, и хотя мне очень жаль, что всë закончилось, я рад, что оно закончилось так, что остались письма. В этих письмах я где-то резок, где-то настойчив, где-то максималистичен, а где-то ласков. Читаю и бурчу, что вот если бы писал сейчас, написал бы по-другому, и знаю, что написал бы точно так же. И получил бы те же ответы, потому что я всегда хотел быть слишком преданным. Получалось это только на словах и давило на всех, кто как-то хотел быть. В моём мире можно попросить быть рядом, и на эту просьбу скорее всего ответят, я так и не привык, что вокруг меня по-другому, что здесь даже те, кому есть что друг без друга терять, будут вместе, только если случится чудо. Я так и не купил в книжном магазине сегодня цветных карандашей, до сих пор жду посылку с ними, уже несколько лет жду, зная, что она не придëт. Половину улицы до магазина думал, что вот сейчас куплю карандаши, куплю блокнот и буду закрашивать страницы разными цветами, пока карандаши не кончатся, пришёл в магазин, там всё вдруг шиворот-навыворот, зачем-то полки поменяли местами, я нацепил на нос очки, побродил между полок и понял, что ещё жду и не могу ничего купить. Через полчаса улица закончилась. А до тех пор я читал, запивая разговоры горячим шоколадом. Без писем мне плохо, толком никогда не знал, как попросить, а теперь ещё страшнее. Что будет, когда закончится этот год, и письма станут ещё старше?