За окном
Давно для меня не секрет, что добрая половина моего внимания и умения сосредотачиваться где-то гуляет чуть ли не с моего рождения, но действительно мешать это стало относительно недавно, когда я понял, что нарисованный на листке город не хочет становиться настоящим, как бы я ни старался. Я не оставляю этот листок нигде, вглядываюсь в него днём и ночью, в разном настроении и состоянии, в жару и под дождём - всё напрасно, меня хватило только на то, чтобы однажды его нарисовать. Есть некая черта, которую я не в состоянии переступить. Как это выглядит? - я же точно знаю, что вокруг меня лежит прекрасный мир, только руку протяни, там можно найти всё что угодно, хватило бы воображения, а материала предостаточно; и вот я тяну руку и натыкаюсь на стекло. Смотрю из запертого окна на мир, который так близко и совершенно недоступен мне. Единственное, что я могу, - прислониться к стеклу носом и постараться почувствовать температуру воздуха за окном. Эта ограниченность ужасно пугает, не даёт расслабиться, всегда нужно быть на пределе, чтобы что-то чувствовать. Очень это похоже на мою (не)способность нынче во всей полноте чувствовать запахи после операции. Хотя до неё было почти так же, а тут ведь ещё и надежда почувствовать однажды есть. Иду по дорожке в парке после сильного дождя, вокруг скошенная трава и влага - столько влаги! Дождь не то чтобы закончился, - так, моросит потихоньку; я делаю глубокий вдох и только на пике его чувствую, как же здорово пахнет вокруг, чувствую это пару мгновений, а всё остальное время дышу словно сквозь платок: воздух есть, но нет запахов.
В этой окружившей меня неизменчивости, по крайней мере в той её части, что касается привычек, есть и моя вина. Всегда и везде мне хотелось постоянства. Куда бы я ни сунул свой нос, сначала обязательно ищу его и лишь потом понимаю, что красота как раз в другом. Так было вот хотя бы с языками: не было для меня ничего сложного выучить язык из учебника, зато когда я замечал, что люди разговаривают и пишут как-то по-другому, не так, как я учил, я начинал ворчать. Со временем сообразил, что если бы не возможность пользоваться языком по своему желанию, придумывать слова, обороты - если бы не это, я ничего никогда не смог бы написать. Даже технический отчёт на работе. Это существенно усложняет дело, это делает недоступным лично мне большую часть возможностей, связанных с языками, но это красиво, а значит единственно правильно.
Вот ещё про трамваи и города в этом же ключе могу сказать. Сидел я на днях на остановке в ожидании трамвая и рассматривал проезжающие мимо вагоны ненужных мне маршрутов. В нашем городе много разных вагонов, давно уже много, а когда-то они были похожи один на другой. Когда были лишь номерами одной серии. Когда я не замечал, что они лишь номера. А теперь в иных районах и совсем старые увидеть можно, и те, что появились за последние пятнадцать лет, и те, которым меньше десяти. И даже при таком грубом приближении один от другого отличается, надо только обратить внимание. В детстве мне казалось, что вагоны определенной формы - это что-то вроде отличительного знака какого-нибудь города. В Москве свои, в Петербурге свои, а где-то ещё и вовсе другие. Я и метро, например, в Петербурге ожидал увидеть не похожее на наше. Но это было много позже, конечно.
Неизменяющиеся города есть только в выдуманных историях, и если кому-то такой нужен, если ему необходимо время от времени туда возвращаться и видеть, что всё остаётся таким же, - приходится придумывать свои города, а потом находить возможность их осуществить. В настоящих городах и странах всё течёт слишком быстро. Только кажется иногда, что вроде и дома стоят те же, и трамваи едут туда же, но вдруг на месте какого-нибудь маленького домика из детства стоит очередной торговый центр, трамвайные пути всё короче и короче, да и сами трамваи много раз успели поменять свои маршруты, и вдруг читаешь, что они вообще когда-нибудь перестанут ходить, потому что они некомфортны и невыгодны… Вряд ли я слишком ошибусь, если скажу, что один закон везде действует безотказно: когда город строится, его строят с любовью, придумывая всё новые и новые способы сделать его красивым, даже вот разнообразием общественного транспорта, а потом, когда этот город начинают эксплуатировать (ну конечно же нет чёткой границы, только свысока можно понять, когда это случилось), его красота неуклонно начинает увядать, все силы бросаются на оптимизацию жизни этого города, и скоро он превращается просто в машину, в которой нет ничего лишнего. Но в нём всегда останутся ветра и дожди, листья и усыпанные ими дорожки, чёрные следы на белом снегу и мосты, мосты, мосты… Сегодня вот видел, как ветер рисует узоры на пелене дождя, а гром смеётся над их проказами. Вышел на улицу и увидел узоры, нарисованные дождём и песком на асфальте. Улицы опустели, стало темнее… Всё рисует на всём и из этих рисунков рождается объёмный настоящий красивый город, что бы ни хотели с ним сотворить время и люди. И тогда начинаешь понимать, что изменчивость - это хорошо. Главное, что именно изменяется. Высота ли зданий или узоры из лета в осень и наоборот. В такие минуты окно чуть-чуть приоткрывается, и я могу высунуться из него по пояс.