люди и звери
На просеке умирает собака. Умирает уже долго, пять дней. Под дождем, ночами и днями. Ружей уже нет в домах, мир стал мягче, цивилизованней, что ли. Оба глаза у собаки закрыла белая, плотная пелена. Морда тоже белая, седая. А шерсть длинная. И не поднимается рука дачника палкой или кочергой закончить все это. Не дикий запад. И не далекая деревня. Подмосковье.
В судорогах собака то лает, то пищит. Теперь не каждый день видишь подобные сценки. По большей части все в порядке, жизнь едет по своим рейсам и такие вот косяки с ее стороны - редкость. Но, на самом деле, не такая уж и большая. Телевидение только и говорит, что о расчлененке, то там то тут чьи-то мамы и бабушки умирают в своих грязных кухнях и разлагаются по несколько дней, пока соседей не начнет беспокоить запах. Но пока умирающая собака не начнет скулить на дороге у вашего участка, час за часом, то тише, то громче. И пока не истерзается все сердце ждать от каждой паузы смерти, жизнь остается той милой и приятной штукой, которая порой раздражает своим однообразием.
За сто километров от Москву не ездит ни один ветеринар. Это зона вне покрытия. Местные маленький городки типа Истры или Клина тоже не берется утолять сердобольность дачников. Здесь нет социальных служб. Здесь нельзя болеть и тем более умирать. Здесь заканчивается государство.
Собаку выбросили из машины, которая проезжала мимо по дороге. Несколько человек у магазина видели, как это произошло. Бабушкам и дедушкам, которые не работают, и целую неделю копают свои грядки, было, в принципе, насрать. Она так и пищала там пять дней, не двигаясь, пока на выходные не приехала жалостливая молодежь, уже совсем другое поколение, с еще более универсальными ценностями и идеалами. Но молодежь после долгих попыток найти ветеринара зашла в тупик. Усыпление с выездом стоит от 7 тысяч рублей. В будни. К тому времени, как все это выяснилось, слушать стенания собаки уже было невозможно, взрослые попросили гастарбайтеров убить собаку за 1000 рублей.
В судорогах собака то лает, то пищит. Теперь не каждый день видишь подобные сценки. По большей части все в порядке, жизнь едет по своим рейсам и такие вот косяки с ее стороны - редкость. Но, на самом деле, не такая уж и большая. Телевидение только и говорит, что о расчлененке, то там то тут чьи-то мамы и бабушки умирают в своих грязных кухнях и разлагаются по несколько дней, пока соседей не начнет беспокоить запах. Но пока умирающая собака не начнет скулить на дороге у вашего участка, час за часом, то тише, то громче. И пока не истерзается все сердце ждать от каждой паузы смерти, жизнь остается той милой и приятной штукой, которая порой раздражает своим однообразием.
За сто километров от Москву не ездит ни один ветеринар. Это зона вне покрытия. Местные маленький городки типа Истры или Клина тоже не берется утолять сердобольность дачников. Здесь нет социальных служб. Здесь нельзя болеть и тем более умирать. Здесь заканчивается государство.
Собаку выбросили из машины, которая проезжала мимо по дороге. Несколько человек у магазина видели, как это произошло. Бабушкам и дедушкам, которые не работают, и целую неделю копают свои грядки, было, в принципе, насрать. Она так и пищала там пять дней, не двигаясь, пока на выходные не приехала жалостливая молодежь, уже совсем другое поколение, с еще более универсальными ценностями и идеалами. Но молодежь после долгих попыток найти ветеринара зашла в тупик. Усыпление с выездом стоит от 7 тысяч рублей. В будни. К тому времени, как все это выяснилось, слушать стенания собаки уже было невозможно, взрослые попросили гастарбайтеров убить собаку за 1000 рублей.