Живая (вода)

[utasss]

Чудно́. Нас время протаскивает сквозь века.
Людям никак не выбраться из тупика,
Пока их тупят об мысли бесплодные и неправедные,
Мы думаем их часами и тикаем, словно зáведены.

Поспорила с мужем, с кем мне ещё-то спорить,
Другие все дальше и сглажены расстоянием,
Представь, что я движусь по кругу и скоро скроюсь,
А ты повернёшься и озаришь сиянием.

Так вот, мы поспорили о внезапном:
Зачем люди думают здесь о загробной жизни.
Я просто не верю, а знаю, и мне приятно,
Что есть однозначность, и знак тут совсем не минус.

А кто-то боится, не муж, а другие люди.
Боятся расстаться навеки. Ох, боже, боже.
Ну, то есть «он умер» - грустно, ясно, мне тоже.
А я вдруг умру - и его не увижу. Глюки?

Неужто кому-то поможет поверить в рай?
Мол, здесь-то я нищий, а там обрету блаженство?
Ведь это возможно, он умер, а я мечтал
И снова как будто бы видел то совершенство?

Как будто бы даже его ощущал тепло,
Как будто живые руки касались кожи,
Боюсь расставаться на веки, о, боже, боже,
Боюсь умирать, пока здесь ещё так светло.

Нельзя умирать - потому что пример плохой,
И можно, когда это точно пример хороший,
Да просто живи, пока ты ещё здесь живой,
Не торопись умереть - и успеешь всё же.

А если исчезну я, и меня не будет?
Кто вспомнит о тех молчащих, кого теряла,
Бездонные синие чаши, которые любят
В походах безбрежных без крыши и одеяла?

Кто вспомнит моих любимых, когда исчезну?
Должно ли пугать меня это забвенье? Честно?
Меня тогда кто-нибудь вспомнит? Какое дело?
Я помню любимых, пока я имею тело.

Как много вопросов, хотя и ответов много.
Доверие к тем, кто кладёт доброту на воду
И, словно ладью отправляя в последний путь,
Дыханием бога роняет: люби и будь.