Вечный союз
Люди, подвергавшиеся в детстве психическому или физическому насилию, иногда предпочитают пребывать в обесцененной, ничтожной фазе нарциссической структуры. Я - жертва. Часто эта идентичность смазана, они осознают это, как я - зависимый, я - слабый, я - ребенок. Или хочу таким побыть.
При этом они предлагают другим рядом с собой т.н. "грандиозную фазу", того большого и сильного, своего внутреннего насильника (т.к. вторая половина подвергавшихся насилию предпочитает в защиту от боли идентификацию с грандиозной внутренней фигурой, обладающей безграничной властью). Часто насилие выглядит вполне мирно, например, как неосознанное предложение жертве оставаться слабой и страдающей подольше, желательно навсегда. Наверное все вы слышали такой термин как "выученная беспомощность", это как раз о такой позиции.
Насилие воспроизводится, потому что бессознательно такие жертвы насилия считают, что быть таким ничтожным - это оставаться маленьким и привлечь к себе родителя получше, чем их прежний.
На деле же они привлекают людей на свое внутреннее место палачей, даже если те ранее не были склонны к насилию и садизму, предложение такой власти над другим бывает иногда привлекательным. Поскольку партнеры таких людей могут не догадываться, что место это "проклятое", то могут чувствовать себя действительно большими и сильными на фоне своего абсолютно беспомощного партнера. До тех пор, пока не начнут чувствовать какой-то подвох в этой бесконечной череде неспособности, немощи и неумения жить, и не почувствуют, как трудно везти все за двоих на себе, трудно быть тем, кто занимает такое место, несмотря на "неограниченную власть". При этом жертве не становится лучше, ведь человек, лишенный уверенности в себе и сильно зависимый от характера и прихотей другого, редко бывает счастлив.
Жертвы насилия остаются по сути вечными заложниками своих внутренних насильников, приглашая на свое внутреннее место внешних насильников, потому что такая структура воспроизводящегося насилия для них неосознанно равна любви, зависимости и защите, как ни парадоксально это прозвучит.
Выход в том, чтобы увидеть в себе оба места: того несчастного внутреннего ребенка своего наказывающего родителя-палача, каковым стали сегодня и они сами, прожив долгое время рядом с родителем, не способным чувствовать свою боль и стыд. И того страшного жестокого уничтожающего Терминатора, каким раньше видели своего родителя. Беда в том, что эти двое, связанные узами страдания и боли, никогда не расстаются, в психическом смысле - это одно поле, соединенное накрепко.
Выход в том, чтобы покинуть оба места, не кормить палача страданием и не спасать жертву, ибо в этой структуре это невозможно сделать по определению.
Звучит коротко и просто, а на деле занимает годы работы по осознанию обеих позиций, и принятию своего неумолимого тирана внутри себя, и своей страдающей раненой жертвы этого тирана.
А дальше - накоплению сил для того, чтобы отделиться и уйти в другие варианты жизни.
При этом они предлагают другим рядом с собой т.н. "грандиозную фазу", того большого и сильного, своего внутреннего насильника (т.к. вторая половина подвергавшихся насилию предпочитает в защиту от боли идентификацию с грандиозной внутренней фигурой, обладающей безграничной властью). Часто насилие выглядит вполне мирно, например, как неосознанное предложение жертве оставаться слабой и страдающей подольше, желательно навсегда. Наверное все вы слышали такой термин как "выученная беспомощность", это как раз о такой позиции.
Насилие воспроизводится, потому что бессознательно такие жертвы насилия считают, что быть таким ничтожным - это оставаться маленьким и привлечь к себе родителя получше, чем их прежний.
На деле же они привлекают людей на свое внутреннее место палачей, даже если те ранее не были склонны к насилию и садизму, предложение такой власти над другим бывает иногда привлекательным. Поскольку партнеры таких людей могут не догадываться, что место это "проклятое", то могут чувствовать себя действительно большими и сильными на фоне своего абсолютно беспомощного партнера. До тех пор, пока не начнут чувствовать какой-то подвох в этой бесконечной череде неспособности, немощи и неумения жить, и не почувствуют, как трудно везти все за двоих на себе, трудно быть тем, кто занимает такое место, несмотря на "неограниченную власть". При этом жертве не становится лучше, ведь человек, лишенный уверенности в себе и сильно зависимый от характера и прихотей другого, редко бывает счастлив.
Жертвы насилия остаются по сути вечными заложниками своих внутренних насильников, приглашая на свое внутреннее место внешних насильников, потому что такая структура воспроизводящегося насилия для них неосознанно равна любви, зависимости и защите, как ни парадоксально это прозвучит.
Выход в том, чтобы увидеть в себе оба места: того несчастного внутреннего ребенка своего наказывающего родителя-палача, каковым стали сегодня и они сами, прожив долгое время рядом с родителем, не способным чувствовать свою боль и стыд. И того страшного жестокого уничтожающего Терминатора, каким раньше видели своего родителя. Беда в том, что эти двое, связанные узами страдания и боли, никогда не расстаются, в психическом смысле - это одно поле, соединенное накрепко.
Выход в том, чтобы покинуть оба места, не кормить палача страданием и не спасать жертву, ибо в этой структуре это невозможно сделать по определению.
Звучит коротко и просто, а на деле занимает годы работы по осознанию обеих позиций, и принятию своего неумолимого тирана внутри себя, и своей страдающей раненой жертвы этого тирана.
А дальше - накоплению сил для того, чтобы отделиться и уйти в другие варианты жизни.