Как жили попы на Урале при Сталине?
Оригинал взят у gusev_a_v в Как жили попы на Урале при Сталине?
Вообще-то на этот вопрос можно было бы ответить одной фразой: «По-разному! У кого в щах пусто, а у кого - жемчуг мелкий!» Так же как и сейчас, так же как и при страстотерпце Николае II доходы сельских священников сильно отличались от доходов священников городских.
Но жизнь священников при Сталине имела свои особенности. Церковь впервые была отделена от государства и власть официально её не поддерживала.
К началу Великой Отечественной войны на Урале закрылось масса религиозных учреждений: церкви, часовни, монастыри.
Причина не только и не столько в гонениях на церковь, сколько в уменьшении численности паствы.
Несмотря на общепризнанное мнение, что в России до революции почти все население было верующим, на некоторых кораблях и в частях порой до 70% новобранцев совершенно не разбирались в вопросах веры. Во-вторых, утрата высокого религиозного чувства высшими чинами армии и флота принесла свои плоды и в солдатских и матросских массах. Армия и флот часто разрушали прежние религиозные стереотипы матросов и солдат, большинство из которых были деревенскими жителями.
После гражданской войны число верующих стремительно уменьшалось. Например, в Челябинске к 1937 году верующих осталось менее 30 процентов.
Считать цифры сфальсифицированными нет никаких оснований. Потому как документировались самые разные ответы. Например, в Кировграде (Свердловская область) преподаватель института техучебы Простокишин на вопрос о религии ответил: «Верю во всё кроме советской власти!»
Население всё более разочаровывалось в церкви, церковь стала не престижной. Атеистическая пропаганда «воинствующих безбожников» на Урале активно велась, но переоценивать её значение не стоит.
На протяжении 1920 -1930-х гг. уральскими безбожниками применялся весьма широкий набор методов антирелигиозной пропаганды. Однако разнообразие само по себе еще не
является залогом эффективности. Основным фактором, снижавшим результативность усилий безбожников, являлся финансовый и кадровый голод, характерный для деятельности СВБ практически на всем протяжении его истории.
Государство безбожников плохо финансировало, поэтому и результаты не впечатляющие.
Но когда вставал вопрос о закрытии какой-нибудь церкви власти могли быть уверены в поддержке этой акции широких народных масс.
Что касается репрессий, то нет абсолютно никаких признаков, что вопросы веры имели значение для репрессивных органов. Попы от репрессий на Урале пострадали даже меньше, чем партийные работники.
Что касается налогообложения, то и тут для священников никакой дискриминации не наблюдалось. До 1962 года лица духовного звания получали заработную плату исходя из денежных поступлений, которыми они располагали от исполнения обрядов и треб. Значительная часть полученной суммы шла на различные налоговые выплаты, крупнейшей из которых являлся подоходный налог, установленный согласно ст. 19 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 30 апреля 1943 года «О подоходном налоге с населения». Согласно нормативному документу священнослужители относились к категории некооперированных кустарей.
Минимальный размер налога для них составлял 4 % при годовом доходе до 1800 руб., а максимальный размер обложения вычислялся при сумме поступлений духовенства от 70 001 руб. и выше.
Интересно, что единственным источником предоставления информации о доходах священников в указанный период являются декларации, составленные служителями культа для отчета перед сотрудниками налоговых служб. В качестве способа проверки был указан опрос лиц духовного звания о количестве исполненных ими обрядов и треб и о размерах вознаграждений.
Поэтому многие попы скрывали доходы безбожно, а налоговые инспекторы изначально подозревали всех священников в обмане.
Так в декларации священника церкви пос. Пожва Ф. Шишакова была указана сумма дохода за год, равная 15 930 руб. Налоговые инспекторы на основании личных заключений определили ему налог в 15 848 руб., которые служитель культа уплатил. Простейший математический расчет показывает, что на годовое проживание ему осталось 82 руб., существовать на которые было бы весьма затруднительно. Однако священник успешно справляется с ситуацией и даже покупает лошадь, но при этом пишет жалобу на высокое налогообложение и отсутствие средств на питание.
И в царское время и сейчас, и в годы советской власти доходы сельских священников, как правило, были в десятки раз меньше, чем у священников городских.
К примеру, в середине 1940-х гг. годовые денежные поступления служителей культа в православных организациях Молотова, Чусового, Лысьвы, Кизела, Соликамска, Нытвы и Кунгура находились в пределах 80-250 тыс. руб. Между тем в отдаленных сельских храмах в таких районах, как Красновишерский, Б. Сосновский, Ворошиловский, Нытвенский и другие, доход священника составлял от 4 тыс. руб. в год. То есть доходы конкретных священников могли варьироваться от нескольких сот рублей, до двадцати тысяч в месяц и более.
Напомню, в те годы сталинские наркомы получали зарплаты - несколько тысяч рублей в месяц. А зарплаты высококвалифицированных рабочих на Урале, как правило, не превышали 500 рублей в месяц.
Тем не менее, советские священники коренным образом отличались от священников царской России.
Особенно это проявилось в годы Великой Отечественной войны.
Уральские священники внесли пожертвования на оборону страну не малые средства. Например, протопресвитер Д. Фесвитянинов только в 1942 г. пожертвовал на нужды фронта более 85 тыс. руб. деньгами и облигациями.
Вдохновляемые примером своих пастырей, не отставали и приходские общины. Так, 2 ноября 1944 г. община Михаило-Архангельской церкви Кушвы телеграфировала Сталину о перечислении 100 тыс. руб. на постройку самолетов.
Не оставалась в стороне и свердловская епархии. Протоиерей Николай Адриановский из личных сбережений к 1 января 1945 года перечислил на оборону страны 364 720 рублей.
Протоиерей Илья Наумов - 103 208 рублн6й, протоиерей Анатолий Стахеев - 53 300 рублей. Большие средства перечисляли и общины.
«За Родину и Сталина» священники жертвовали горазда активнее, ем «За веру, царя и Отечество».
Для сравнения во время первой мировой войны за 5 месяцев 1914 г. всех пожертвований от духовенства страны поступило на сумму 137 300 руб., но наиболее значительные денежные пожертвования сделали священноцерковнослужнтели 10 епархий. К их числу относились и две уральские: Уфимская епархия (10 000 руб.) и Оренбургская (7000 руб.).
Для понимания: на деньги, которые пожертвовал один Николай Адриановский можно было построить в 1941 году три истребителя. Денег, которые пожертвовала вся Оренбургская епархия в 1914 году не хватило бы даже на постройку одного-единственного легкового автомобиля «Руссо-Балт»!
Зато на новые церкви во время впервой мировой деньги находились. За период 1912-1916 гг. в Пермской епархии было основано 4 монастыря и построено 49 церквей.
Царских попов сгубила жадность. Советские священники, наоборот, за вклад в Победу были награждены орденами и медалями.
ЛИТЕРАТУРА
1. Марина Маслова «Материальное положение сельских священнослужителей Среднего Урала»
2. Максим Булавин «Методы антирелигиозной пропаганды в деятельсности союза воинствующих безбожников на Урале».
3. В. Лавринов «Политика советского государства в отношении обновленческой церкви в годы Великой Отечественной войны (на материалах Урала)».
4. М. Нечаев «Церковь на Урале в годы первой мировой войны».
5. Лавринов В. «Екатеринбургская епархия. События. Люди. Храмы».
6. Лавринов В. «Репрессии в отношении церкви на Урале в 1930-е г.г.».
Вообще-то на этот вопрос можно было бы ответить одной фразой: «По-разному! У кого в щах пусто, а у кого - жемчуг мелкий!» Так же как и сейчас, так же как и при страстотерпце Николае II доходы сельских священников сильно отличались от доходов священников городских.
Но жизнь священников при Сталине имела свои особенности. Церковь впервые была отделена от государства и власть официально её не поддерживала.
К началу Великой Отечественной войны на Урале закрылось масса религиозных учреждений: церкви, часовни, монастыри.
Причина не только и не столько в гонениях на церковь, сколько в уменьшении численности паствы.
Несмотря на общепризнанное мнение, что в России до революции почти все население было верующим, на некоторых кораблях и в частях порой до 70% новобранцев совершенно не разбирались в вопросах веры. Во-вторых, утрата высокого религиозного чувства высшими чинами армии и флота принесла свои плоды и в солдатских и матросских массах. Армия и флот часто разрушали прежние религиозные стереотипы матросов и солдат, большинство из которых были деревенскими жителями.
После гражданской войны число верующих стремительно уменьшалось. Например, в Челябинске к 1937 году верующих осталось менее 30 процентов.
Считать цифры сфальсифицированными нет никаких оснований. Потому как документировались самые разные ответы. Например, в Кировграде (Свердловская область) преподаватель института техучебы Простокишин на вопрос о религии ответил: «Верю во всё кроме советской власти!»
Население всё более разочаровывалось в церкви, церковь стала не престижной. Атеистическая пропаганда «воинствующих безбожников» на Урале активно велась, но переоценивать её значение не стоит.
На протяжении 1920 -1930-х гг. уральскими безбожниками применялся весьма широкий набор методов антирелигиозной пропаганды. Однако разнообразие само по себе еще не
является залогом эффективности. Основным фактором, снижавшим результативность усилий безбожников, являлся финансовый и кадровый голод, характерный для деятельности СВБ практически на всем протяжении его истории.
Государство безбожников плохо финансировало, поэтому и результаты не впечатляющие.
Но когда вставал вопрос о закрытии какой-нибудь церкви власти могли быть уверены в поддержке этой акции широких народных масс.
Что касается репрессий, то нет абсолютно никаких признаков, что вопросы веры имели значение для репрессивных органов. Попы от репрессий на Урале пострадали даже меньше, чем партийные работники.
Что касается налогообложения, то и тут для священников никакой дискриминации не наблюдалось. До 1962 года лица духовного звания получали заработную плату исходя из денежных поступлений, которыми они располагали от исполнения обрядов и треб. Значительная часть полученной суммы шла на различные налоговые выплаты, крупнейшей из которых являлся подоходный налог, установленный согласно ст. 19 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 30 апреля 1943 года «О подоходном налоге с населения». Согласно нормативному документу священнослужители относились к категории некооперированных кустарей.
Минимальный размер налога для них составлял 4 % при годовом доходе до 1800 руб., а максимальный размер обложения вычислялся при сумме поступлений духовенства от 70 001 руб. и выше.
Интересно, что единственным источником предоставления информации о доходах священников в указанный период являются декларации, составленные служителями культа для отчета перед сотрудниками налоговых служб. В качестве способа проверки был указан опрос лиц духовного звания о количестве исполненных ими обрядов и треб и о размерах вознаграждений.
Поэтому многие попы скрывали доходы безбожно, а налоговые инспекторы изначально подозревали всех священников в обмане.
Так в декларации священника церкви пос. Пожва Ф. Шишакова была указана сумма дохода за год, равная 15 930 руб. Налоговые инспекторы на основании личных заключений определили ему налог в 15 848 руб., которые служитель культа уплатил. Простейший математический расчет показывает, что на годовое проживание ему осталось 82 руб., существовать на которые было бы весьма затруднительно. Однако священник успешно справляется с ситуацией и даже покупает лошадь, но при этом пишет жалобу на высокое налогообложение и отсутствие средств на питание.
И в царское время и сейчас, и в годы советской власти доходы сельских священников, как правило, были в десятки раз меньше, чем у священников городских.
К примеру, в середине 1940-х гг. годовые денежные поступления служителей культа в православных организациях Молотова, Чусового, Лысьвы, Кизела, Соликамска, Нытвы и Кунгура находились в пределах 80-250 тыс. руб. Между тем в отдаленных сельских храмах в таких районах, как Красновишерский, Б. Сосновский, Ворошиловский, Нытвенский и другие, доход священника составлял от 4 тыс. руб. в год. То есть доходы конкретных священников могли варьироваться от нескольких сот рублей, до двадцати тысяч в месяц и более.
Напомню, в те годы сталинские наркомы получали зарплаты - несколько тысяч рублей в месяц. А зарплаты высококвалифицированных рабочих на Урале, как правило, не превышали 500 рублей в месяц.
Тем не менее, советские священники коренным образом отличались от священников царской России.
Особенно это проявилось в годы Великой Отечественной войны.
Уральские священники внесли пожертвования на оборону страну не малые средства. Например, протопресвитер Д. Фесвитянинов только в 1942 г. пожертвовал на нужды фронта более 85 тыс. руб. деньгами и облигациями.
Вдохновляемые примером своих пастырей, не отставали и приходские общины. Так, 2 ноября 1944 г. община Михаило-Архангельской церкви Кушвы телеграфировала Сталину о перечислении 100 тыс. руб. на постройку самолетов.
Не оставалась в стороне и свердловская епархии. Протоиерей Николай Адриановский из личных сбережений к 1 января 1945 года перечислил на оборону страны 364 720 рублей.
Протоиерей Илья Наумов - 103 208 рублн6й, протоиерей Анатолий Стахеев - 53 300 рублей. Большие средства перечисляли и общины.
«За Родину и Сталина» священники жертвовали горазда активнее, ем «За веру, царя и Отечество».
Для сравнения во время первой мировой войны за 5 месяцев 1914 г. всех пожертвований от духовенства страны поступило на сумму 137 300 руб., но наиболее значительные денежные пожертвования сделали священноцерковнослужнтели 10 епархий. К их числу относились и две уральские: Уфимская епархия (10 000 руб.) и Оренбургская (7000 руб.).
Для понимания: на деньги, которые пожертвовал один Николай Адриановский можно было построить в 1941 году три истребителя. Денег, которые пожертвовала вся Оренбургская епархия в 1914 году не хватило бы даже на постройку одного-единственного легкового автомобиля «Руссо-Балт»!
Зато на новые церкви во время впервой мировой деньги находились. За период 1912-1916 гг. в Пермской епархии было основано 4 монастыря и построено 49 церквей.
Царских попов сгубила жадность. Советские священники, наоборот, за вклад в Победу были награждены орденами и медалями.
ЛИТЕРАТУРА
1. Марина Маслова «Материальное положение сельских священнослужителей Среднего Урала»
2. Максим Булавин «Методы антирелигиозной пропаганды в деятельсности союза воинствующих безбожников на Урале».
3. В. Лавринов «Политика советского государства в отношении обновленческой церкви в годы Великой Отечественной войны (на материалах Урала)».
4. М. Нечаев «Церковь на Урале в годы первой мировой войны».
5. Лавринов В. «Екатеринбургская епархия. События. Люди. Храмы».
6. Лавринов В. «Репрессии в отношении церкви на Урале в 1930-е г.г.».