В большинстве сказок (в том числе современных, вроде «Про Федота-стрельца», которая Филатова, не ремейк от Лирника) описывается примерно одинаковая реальность, одинаковый мир, уклад жизни, технологии. Цари, молодцы, печи, ухваты, мечи, копья, драконы. (Да, есть современные, в Обыкновенном Чуде есть ружья и министр-администратор на автомобиле
(
Read more... )
Вы просто рассуждаете как либерал.
Перспективность писательства как бизнеса прямо зависит от двух факторов а) стоимость тиражирования, б) распространённость грамотности среди целевой аудитории. Книгопечатание вошло в обиход веке эдак в 15-м, хотя на богатых потребителей можно было бы выйти и до того, через негров-переписчиков. А вот с массовым распространением грамотности было гораздо хуже.
Сказки как товар потребительский массовый литературный, вероятно, действительно вошли в обиход эдак веку к 19-му, когда и грамотных стало побольше, и время для чтения у них появилось. И формировался жанр независимо многими авторами. Ещё до всякого Пушкина были всякие братья Грим, например.
А вот как средство производства записанные на бумаги сказки явно появились раньше. Их записывали не для массового читателя, а для творческих исполнителей. Да и та же Библия, если понимать её как набор сказок, появилась заведомо раньше Пушкина.
Ну и потом, сказки часто записывались всякими антропологами или как их там правильно.
Согласно указанию М. А. Салье, первые письменные сведения об арабском собрании сказок, обрамлённых повестью о Шахрияре и Шахразаде и называвшемся «Тысяча ночей» или «Тысяча одна ночь», упоминаются в сочинениях багдадских писателей X века - историка аль-Масуди (al-Mas‘ûdî, ум. 956) и библиографа Ибн ан-Надима (Ibn al-Nadîm, ум. 995). Эти авторы писали о сборнике, как о давно и хорошо известном произведении.
Reply
Leave a comment