Зарисовка
Начинается дождь. Литры воды с неба заливают все. Мокрые пальмы. Мокрый балкон. Окна за которыми, ничего не видно.
Прохладная вода превращает такой сухой, жаркий и душный тай во что-то привычное. И я стою у открытого окна. И в руках у меня ментоловая сигарета, я закрываю ее ладошкой. Я превращаюсь в свою маму. С детства наслушавшись ее рассказов про бурную молодость (не такую бурную как моя, впрочем) самой красивой девушки института, вечно с сигаретой, гитарой и длинными распущенными волосами, я хотела быть ей. И иногда совсем так себя ощущаю. Совсем другая я. Может быть Ursinika?
Мысли выдыхаются с дымом.
А он включает Флер.
Выхожу босиком на балкон. Чувствую пятками воду. Языком ментоловый дым. Слушаю гром. Ловлю волосами капли. Короткое темно-зеленое платье. Длинные рыжие волосы. Мокрые ресницы. И ментол.
Щелчки фотоаппарата сзади.
Гром. Ветер. Вода.
И я. Босиком на балконе. На заднем плане Флер. На переднем: дай затянутся? И сильные руки.
Дождь.
Прохладная вода превращает такой сухой, жаркий и душный тай во что-то привычное. И я стою у открытого окна. И в руках у меня ментоловая сигарета, я закрываю ее ладошкой. Я превращаюсь в свою маму. С детства наслушавшись ее рассказов про бурную молодость (не такую бурную как моя, впрочем) самой красивой девушки института, вечно с сигаретой, гитарой и длинными распущенными волосами, я хотела быть ей. И иногда совсем так себя ощущаю. Совсем другая я. Может быть Ursinika?
Мысли выдыхаются с дымом.
А он включает Флер.
Выхожу босиком на балкон. Чувствую пятками воду. Языком ментоловый дым. Слушаю гром. Ловлю волосами капли. Короткое темно-зеленое платье. Длинные рыжие волосы. Мокрые ресницы. И ментол.
Щелчки фотоаппарата сзади.
Гром. Ветер. Вода.
И я. Босиком на балконе. На заднем плане Флер. На переднем: дай затянутся? И сильные руки.
Дождь.