(no subject)
Из журнала я давно выпал.
Как возвращаться -- не знаю, и не убежден, что надо возвращаться.
Но возникла потребность выложить текст.
Выкладываю.
Года полтора назад подарили мне три книжки московского писателя Михаила Кагановича (слава богу, не автор подарил). Поблагодарив за подарок, я книжки положил в угол, к другим книжкам. Очевидно, даритель, посчитав меня человеком порядочным, ждал моей реакции, но, будучи любопытным, я, увы, гомерически ленив, и книжки долго лежали в углу нечитанные. И реакции моей даритель не дождался. Наконец, по прошествии полугода, понукаемый нечистой совестью, я прочел первую из книжек, вышедший в 2008 г. поэтический сборник «Credo». Прочел и прочел, поставив воображаемую галочку, означающую, что вот есть такой поэт. Прошло еще полгода. Я заболел. Не важно, чем, важно, что я не мог сидеть у компьютера, но читать-то лежа можно? И я вытащил из стопки вторую книгу Кагановича, «`А… Начало романа», а несколько позже и третий томик («`А… на конной тяге») оприходовал.
Если бы я писал рецензию на эти книжки, то обязательно процитировал бы аннотации к обеим, аннотации, в которых романы Кагановича с порога объявлены «событием в отечественной литературе», и я назвал бы это понтами московскими, восприятию романа лишь вредящими, так как ни в каких рекламных трюках они не нуждаются. Но я пишу не рецензию, я лишь пытаюсь отдать долг. Ну в самом деле, ну что мне стоило открыть роман раньше и, поняв, что передо мной произведение первородное, написать о нем какой-никакой текст, где бы речь шла о художественных особенностях, своеобразии поэтики и о всяком таком. Нет, лень мне было… К счастью, кроме лентяев, есть люди работящие, а Интернет позволяет ознакомиться с результатами их трудов. Вот, это рецензия Марии Максимовой на романы Кагановича:
http://www.hrono.info/text/2009/mxva1109.php
С написанным Максимовой я согласен - редкий случай, но ни с чем спорить не хочется, а вот уточнить кое-что можно. Первое. Отметим лишний раз умение Кагановича населять свой текст живыми людьми. Запоминающимися, отличными друг от друга, яркими, веселыми, трагическими. Второе. Язык романа - вибрирующий, разнообразный, пластичный, - он перетекает от классического литературного к монологам с еврейским акцентом и к московской уличной скороговорке, включает в себя осколки идиш, при сюжетной необходимости польские и украинские фразы. Третье. Фигура автора. Каганович передоверил эту роль своему «другу», Михаилу Каану, что освободило ему руки, позволило достичь максимальной свободы высказывания, «я» романа выскользнуло и полетело, полетел голос, голос автора-демиурга, творящего свой мир. Голос порой сбивающийся, изредка (очень изредка) неприятный, этот голос пару раз споткнулся стилистически, пару раз ошибся в общеизвестных фактах, но соткал отдельный романный мир. Свою Йокнопатофу пополам с Макондо, располагающиеся не в пространстве, а во времени.
Четвертое. Игра с Пушкиным, с языком Пушкина, о которой пишет Максимова, у Кагановича имеет место быть, но он перемигивается и с Гоголем (мне примстилась реинкарнация ведьмы-панночки в одной из романных дам), и с Булгаковым (слишком как-то откровенно, бесхитростно), и с Венедиктом Ерофеевым - диалог и полемика с последним, на мой взгляд, наиболее интересны: и Венечка, и Каан визионеры, живущие в контакте с миром для других незримым, только вот ангелы и демоны Венечки это его личные друзья, а Каана посещают традиционные еврейские ангелы, а еще он видит себя в ряду предков, он с ними связан и защищен ими. Прямая злая пародия на поэму Ерофеева - эпизод, когда в поезде, ударом шила в печень убивают дембеля-дебила, армейского врага рядового Миши Каана. Во всяком случае, мне это представляется так.
«`А» - трилогия (объявлено, что это трилогия), но существует ли третья часть - неизвестно. Две первые - налицо. И они объединены общими персонажами, общей стилистикой и образуют смесь семейного романа с романом воспитания и романом мистическим. Одновременно две первые части трилогии заметно отличаются друг от друга. Дело в том, что «Начало романа», где действие в основном происходит в 18 в., в еврейском местечке близ Кракова, соткано из нитей любви и смерти, крови и ярости, долга и страсти, из нитей подобных тем, из которых создаются литературные шедевры. Состав второго романа «…на конной тяге» (балаганом на конной тяге называют воинскую часть, где служит по призыву Каан и где завязаны сюжетные узлы) не столь однороден. Какие-то шутки представляются неудачными, отдельные сцены ненужными - так, в отличие от Максимовой, я, например, вижу таковыми антично-евангельские страницы романа: во-первых, это всё булгаковщина, а во-вторых, никакой художественной нагрузки они, по-моему, не несут, а нужны лишь для того, чтобы объяснить религиозные убеждения Каана. (Вторгаясь в чужую, вообще-то, сферу, отмечу, что убеждения эти близки, насколько я понимаю, к мессианскому иудаизму, - при том, что Каан крещен в православии, да и, будучи сыном русской матери, не совсем еврей. Но, повторю, не моя сфера. Я, как у Высоцкого в песенке, - даже в черта назло всем.)
Но главное не в этом. Первый роман проникнут духом Божьим, и мир романа таков, и это удерживает всё повествование, не дает ему распасться, обеспечивает высокую гармонию текста. Во второй книге Каганович с определенного момента начинает передавливать, вплоть до религиозной агитации и пропаганды. Потом отвлекается, дает голосу волю и вдруг вновь поддавливает: не сомневайтесь, Бог здесь! (Как будто можно забыть, что в этом романе всё так и есть, он так устроен…) Впрочем, это, возможно, мои проблемы. Читайте рецензию Максимовой, а я готов подтвердить, что и во втором романе есть ряд страниц, на которых оттиснут знак высшей золотой пробы.
В заключение справка: издательство, выпустившее книги Кагановича - Art House Media, тираж - 650 каждая, никаких премий эта проза не удостоена.
Для тех, кто хочет почитать - рассказ М. Кагановича «Дракон» http://magazines.russ.ru/znamia/2006/10/ka5.html - отрывок из романа «…на конной тяге» - не лучший, на мой вкус, но вполне хороший.
Как возвращаться -- не знаю, и не убежден, что надо возвращаться.
Но возникла потребность выложить текст.
Выкладываю.
Года полтора назад подарили мне три книжки московского писателя Михаила Кагановича (слава богу, не автор подарил). Поблагодарив за подарок, я книжки положил в угол, к другим книжкам. Очевидно, даритель, посчитав меня человеком порядочным, ждал моей реакции, но, будучи любопытным, я, увы, гомерически ленив, и книжки долго лежали в углу нечитанные. И реакции моей даритель не дождался. Наконец, по прошествии полугода, понукаемый нечистой совестью, я прочел первую из книжек, вышедший в 2008 г. поэтический сборник «Credo». Прочел и прочел, поставив воображаемую галочку, означающую, что вот есть такой поэт. Прошло еще полгода. Я заболел. Не важно, чем, важно, что я не мог сидеть у компьютера, но читать-то лежа можно? И я вытащил из стопки вторую книгу Кагановича, «`А… Начало романа», а несколько позже и третий томик («`А… на конной тяге») оприходовал.
Если бы я писал рецензию на эти книжки, то обязательно процитировал бы аннотации к обеим, аннотации, в которых романы Кагановича с порога объявлены «событием в отечественной литературе», и я назвал бы это понтами московскими, восприятию романа лишь вредящими, так как ни в каких рекламных трюках они не нуждаются. Но я пишу не рецензию, я лишь пытаюсь отдать долг. Ну в самом деле, ну что мне стоило открыть роман раньше и, поняв, что передо мной произведение первородное, написать о нем какой-никакой текст, где бы речь шла о художественных особенностях, своеобразии поэтики и о всяком таком. Нет, лень мне было… К счастью, кроме лентяев, есть люди работящие, а Интернет позволяет ознакомиться с результатами их трудов. Вот, это рецензия Марии Максимовой на романы Кагановича:
http://www.hrono.info/text/2009/mxva1109.php
С написанным Максимовой я согласен - редкий случай, но ни с чем спорить не хочется, а вот уточнить кое-что можно. Первое. Отметим лишний раз умение Кагановича населять свой текст живыми людьми. Запоминающимися, отличными друг от друга, яркими, веселыми, трагическими. Второе. Язык романа - вибрирующий, разнообразный, пластичный, - он перетекает от классического литературного к монологам с еврейским акцентом и к московской уличной скороговорке, включает в себя осколки идиш, при сюжетной необходимости польские и украинские фразы. Третье. Фигура автора. Каганович передоверил эту роль своему «другу», Михаилу Каану, что освободило ему руки, позволило достичь максимальной свободы высказывания, «я» романа выскользнуло и полетело, полетел голос, голос автора-демиурга, творящего свой мир. Голос порой сбивающийся, изредка (очень изредка) неприятный, этот голос пару раз споткнулся стилистически, пару раз ошибся в общеизвестных фактах, но соткал отдельный романный мир. Свою Йокнопатофу пополам с Макондо, располагающиеся не в пространстве, а во времени.
Четвертое. Игра с Пушкиным, с языком Пушкина, о которой пишет Максимова, у Кагановича имеет место быть, но он перемигивается и с Гоголем (мне примстилась реинкарнация ведьмы-панночки в одной из романных дам), и с Булгаковым (слишком как-то откровенно, бесхитростно), и с Венедиктом Ерофеевым - диалог и полемика с последним, на мой взгляд, наиболее интересны: и Венечка, и Каан визионеры, живущие в контакте с миром для других незримым, только вот ангелы и демоны Венечки это его личные друзья, а Каана посещают традиционные еврейские ангелы, а еще он видит себя в ряду предков, он с ними связан и защищен ими. Прямая злая пародия на поэму Ерофеева - эпизод, когда в поезде, ударом шила в печень убивают дембеля-дебила, армейского врага рядового Миши Каана. Во всяком случае, мне это представляется так.
«`А» - трилогия (объявлено, что это трилогия), но существует ли третья часть - неизвестно. Две первые - налицо. И они объединены общими персонажами, общей стилистикой и образуют смесь семейного романа с романом воспитания и романом мистическим. Одновременно две первые части трилогии заметно отличаются друг от друга. Дело в том, что «Начало романа», где действие в основном происходит в 18 в., в еврейском местечке близ Кракова, соткано из нитей любви и смерти, крови и ярости, долга и страсти, из нитей подобных тем, из которых создаются литературные шедевры. Состав второго романа «…на конной тяге» (балаганом на конной тяге называют воинскую часть, где служит по призыву Каан и где завязаны сюжетные узлы) не столь однороден. Какие-то шутки представляются неудачными, отдельные сцены ненужными - так, в отличие от Максимовой, я, например, вижу таковыми антично-евангельские страницы романа: во-первых, это всё булгаковщина, а во-вторых, никакой художественной нагрузки они, по-моему, не несут, а нужны лишь для того, чтобы объяснить религиозные убеждения Каана. (Вторгаясь в чужую, вообще-то, сферу, отмечу, что убеждения эти близки, насколько я понимаю, к мессианскому иудаизму, - при том, что Каан крещен в православии, да и, будучи сыном русской матери, не совсем еврей. Но, повторю, не моя сфера. Я, как у Высоцкого в песенке, - даже в черта назло всем.)
Но главное не в этом. Первый роман проникнут духом Божьим, и мир романа таков, и это удерживает всё повествование, не дает ему распасться, обеспечивает высокую гармонию текста. Во второй книге Каганович с определенного момента начинает передавливать, вплоть до религиозной агитации и пропаганды. Потом отвлекается, дает голосу волю и вдруг вновь поддавливает: не сомневайтесь, Бог здесь! (Как будто можно забыть, что в этом романе всё так и есть, он так устроен…) Впрочем, это, возможно, мои проблемы. Читайте рецензию Максимовой, а я готов подтвердить, что и во втором романе есть ряд страниц, на которых оттиснут знак высшей золотой пробы.
В заключение справка: издательство, выпустившее книги Кагановича - Art House Media, тираж - 650 каждая, никаких премий эта проза не удостоена.
Для тех, кто хочет почитать - рассказ М. Кагановича «Дракон» http://magazines.russ.ru/znamia/2006/10/ka5.html - отрывок из романа «…на конной тяге» - не лучший, на мой вкус, но вполне хороший.