События последних полутора лет: Одесская бойня, война на Донбассе, недавнее убийство Олеся Бузины вскрывают очень мощные процессы в украинском обществе, необратимо меняющие его.
За радикализацией общества, всплеском национализма, плавно переходящего в нацизм, за вереницей акций, соперничающих в жестокости и цинизме друг с другом, меняется менталитет украинского общества, а точнее - его аксиологическая составляющая, его система ценностей. Или может наоборот - радикализация общества следует за этой трансформацией нашего менталитета?
Что в дореволюционный, назовем его так, период истории украинского общества лежало в основе наших отношений с людьми, что определяло нашу оценку событий?
Кто-то назовет это моральными ценностями, кто-то духовными, кто-то - общечеловеческими. Неважно как их называть, но они худо-бедно, отчасти - но были. Как ни относись к политическим взглядам человека, важнее его взглядов - то что он - человек, и как человек - он достоин уважения, по крайней мере в том случае, если он человек порядочный.
В этой, уже практически покинувшей нас системе, оппонента, а иногда даже и врага можно было уважать, и политическая борьба - а иногда и вооруженная - была не чужда благородства.
Что было основой этой системы?
Православные традиции? Преодолевшая соблазн революционного радикализма коммунистическая идеология? Или может что-то очень глубинное нашем славянском характере - великодушие и благородство, отторгающее все низменное и подлое? Не знаю, возможно и все это вместе. Но судя по всему, запас прочности этой системы ценностей подошел к концу.
Революция знаменовала коренной перелом не только идеологический, но и ценностный. И садистские акции, и еще больше - реакция украинского общества на них, свидетельствуют, что теперь большинство наших сограждан пользуются сейчас совершенно другой аксиологической шкалой, в которой ценность жизни человека напрямую зависит от того, насколько его политические взгляды совпадают с моими.
Если он - единомышленник, то будь он хоть сам Чикатило, подонок и отброс с точки зрения общечеловеческой морали, для меня он - побратим и все его преступления заранее прощены и освящены его политическими взглядами.
И наоборот, кем бы ни был мой идеологический противник - хоть женщиной, хоть священником или писателем, хоть даже ребенком - он отброс и подонок только потому, что думает не так, как я.
Слова Вольтера «Я не разделяю ваших убеждений, но я отдам жизнь за то, чтобы вы могли их высказать » звучат для многих наших сограждан как бред. Скорее уж раз чьи-то убеждения меня не устраивают, я возьму пример с других исторических персонажей и буду орать «повинен смерти!» пока негодяя не распнут. Ну или не спалят в силу национальной традиции.
В чем причина такой трансформации?
На мой взгляд - в смене господствующей идеологии. Православие, и потом сменившая его коммунистическая доктрина, несли в себе объединяющее начало. Для Православия это была идея соборности Церкви, для коммунизма - интернационализм.
Когда коммунистическая идеология канула в лету вслед за Союзом, Православие на ее место, увы, не вернулось. Но зато идеологический вакуум постепенно заполнился национализмом - идеологией наиболее примитивной и наиболее
губительной для многонационального государства, каковым является Украина. Не зря, кстати, победивший на Украине радикальный национализм так беспощадно начал воевать со своими идеологическими конкурентами - коммунистической идеологией и Православием.
Я раньше думал, что национализм бывает разный - как плохой, так и хороший. Хороший ставит во главу угла любовь к свему народу, а плохой - основывается на ксенофобии.
Сейчас понимаю, что ошибался. На тонкой грани, отделяющией плохой национализм от хорошего, удержаться очень нелегко. Самое примитивное и низменное всегда оказывается более сильным.
Но для такой националистической идеологии нужны и соответствующие носители, нужен, говоря языком ушедшей эпохи, гегемон. И он, к сожалению, нашелся. На смену революционному пролетариату пришло революционное село.
Уже
много сказано о воинствующем селе,
постепенно оккупирующем город. В этих высказываниях много правды, но не вся правда.
Село - это не диагноз. Выходцы из села часто становились великими людьми - вспомним Ломоносова, Жукова, Кошкина, Гагарина. Пассионарность выходцев из села, помноженная на существующий в обществе тренд на прогресс и саморазвитие приводил к потрясающим результатам.
К сожалению, в заразившемся нацинализмом украинском обществе мы видим обратный процесс - не город подтягивает вчерашних селян до своего уровня, а селяне постепенно превращают город в село.
И если в интернациональном Союзе миграция из села в город приводила к появлению новых ученых, военачальников, режиссеров, то в националистической Украине эта миграция привела к майданам.
Национализм оказался губительным для украинского общества. Его ограниченность и радикализм сначала разъели тонкий культурный защитный слой общества, а также постепенно разрушили ту глубинную, десятилетиями, если не веками вызревавшую систему ценностей, делавшую нас из человеческой массы единым народом.
Когда и с этим было покончено, и общество утратило остатки своего иммунитета, осмелевшие от вседозволенности радикалы, под свист и улюлюканье своих не столь смелых односельчан, бросились ликвидировать тех немногих, непродавшихся, неиспугавшихся и несбежавших носителей настоящей культуры, которые пытались сопротивляться их победоносному шествию.
В свете этого убийство Олеся Бузины - это возможно последний, контрольный выстрел националистического революционного села в голову настоящей украинской интеллигенции. Символично, что выстрел этот сделан был из оружия революции -
револьвера системы Нагана .
Что ждет нас дальше?
Об этом нам говорит забытое нашими согражданами Евангелие - «Царство, разделившееся в себе, не устоит»(Мф.12:25). И чем дольше оно будет пытаться устоять, принося на алтарь своей идеологии все новые и новые жертвы, тем глубже и страшнее станут трещины, возникшие в нашем обществе. И тем через большие страдания нам придется пройти, чтобы исцелиться от этой болезни. Если, конечно, Бог еще не устал от нас и эта болезнь не к смерти...