Очень сильно...
Моё поколение.
Ему 19 лет. В его жизни пока еще все просто, потому что в ней нет полутонов. Есть только черное и белое, без вариантов. Америкосы? Однозначно плохие. Путин? Сильный мужик. Гламур? Полный бред. Любовь? Конечно, есть, конечно, вечная. На мою улыбку - агрессивное: «Да, Женя, именно мы покажем вам, что значит любить по настоящему, а не трахаться со всем, что шевелится, при живых-то мужьях и женах! Ваше поколение не имеет ни жалости, ни совести, вы просто выполнили свое предназначение - взломали старую систему и начали зарабатывать деньги. Но уже лет через пять не мы, а вы будете у нас учиться. Ваше поколение, поколение 30-тилетних, уже сейчас отработанный материал».
Улыбаюсь, кручу в пальцах чайную ложку, закуриваю и … молчу. Я многое понимаю об этом мальчике. И - я понимаю много больше него. Но я промолчу, ибо мои доводы будут для него пока пустым звуком.
Что вы знаете о моем поколении, молодой человек? Система готовила нас, школьников, к стабильной жизни в самой лучшей в мире стране. В которой не было нищих, бездомных и безработных. Была статья за тунеядство. Были дубовые голубые подштанники, которые папа заставлял меня надевать под школьную форму и которые я упрямо снимала в подъезде и складывала в пакет - и за батарею. Были клубы интернациональной дружбы, где мы учили стихи и песни и типа дружили с Кубой там или Чили против Западной Европы и Америки. Были сигареты «Ява 100» за восемьдесят копеек. Были обязательные посещения демонстраций. Были кассетные магнитофоны «Комета» и «Электроника» - не дай вам бог, юноша! Была жуткая школьная форма и уже в старших классах послабления в дресс-коде: белый верх, черный низ. Был дефицит и продуктовые наборы. Папа под праздники гордо тащил домой сгущеное какао, зеленый горошек, копченую колбасу, икру красную и (о, чудо!) даже изредка чёрную - это был Лукуллов пир!
Было детство, была юность, появлялась и иногда гибла, а иногда переходила в стан легалов, братва. Были голды, килограммовые цепи и красные пиджаки (честное слово, молодой человек, их носили живые люди, вам не наврали!). Было ежедневное ощущение того, что мир меняется - быстро, качественно, всерьез. Ощущения творящейся истории не было. И вот, выходит, мы стали историей. Что ж…
Нас, конечно, ломало тогда не по-детски. Но мое поколение, в отличие от поколения 60-х, не спилось по тесным кухням в мечтаниях и спорах. Кто влетел в наркоту и «синьку» - что же, некоторых нет, некоторые еще есть, но их уже тоже, считай, нет, а некоторые соскочили и уперлись рогом в реальную жизнь и бизнес. С нас и впрямь как-то быстро слетел романтический флёр: опал, осыпался, мгновенно истрепался в недоступных нашим родителям удовольствиях. Один мужчина и на всю жизнь?! Одна женщина?! Да пошли вы, секс в России есть! И мы погнали наших городских: кто-то вел подсчет своих сексуальных партнеров скрупулезно и ответственно, кто-то махал рукой и трахался так - для удовольствия, не думая о рекордах. Хотя, по сравнению с предыдущим поколением, с теми, кому сейчас сорок и выше, мы вкушали плотские удовольствия более умело: по гостиницам-кемпингам-отелям-собственным квартирам-борделям-отдельным кабинкам кабаков-в машинах на трассах-у черта на рогах, в конце концов! Потому что у нас уже были деньги. Настоящие. Не те, когда «гуляем, вчера зарплату дали!», а потом весь оставшийся месяц живешь в долг, а те, когда ящик «Рояля» или (уже позже) «Смирнофф» - для мальчиков, два ящика «Амаретто» - для девочек, которые тоже сразу же принимались за водку, а также омары, крабы и прочие рахат-лукумы - и куда-нибудь в санаторий-профилакторий. В тот, в котором еще всё, как при совке, но за отдельные деньги всё можно не только партийным работникам, но и молодёжи с деньгами.
И когда, упившись в дым, наши мальчики расхлестывали залы ресторанов в ноль и стреляли по люстрам, а персонал потирал руки в предвкушении покупки всего нового и современного за счет стреляющих мальчиков, всё это было не столько от исконной широты русской молодеческой души, сколько от пьянящего чувства - столько лет нельзя было, а щаз можно!!!
И знаете, юноша, пока наше поколение билось в экстазе свободы (глупо, неумело, по-купечески, вызывая брезгливый ужас у иностранцев), стройные ряды нынешних «папиков» сомкнулись в едином порыве и… образовали новую систему. Всю ту же, советскую: связи - родственники - власть - недра России. И зацементировали эту систему большими, теперь уже личными, состояниями. Огромными! А мы, протрезвев от свободы, начали со скрипом соображать, мол, как это? Стоп-стоп, давайте отмотаем на пару лет назад - и мы грамотно вложим деньги, а не профукаем их веером, мы подшуршим, мы уже все поняли! Но - поздняк метаться! - свобода опять оказалась классической осознанной необходимостью. Необходимостью работать, а нам это так не нравилось! Необходимостью тащить себя за шкирку ежедневно и ежеминутно, а мы так от этого отвыкли! Необходимостью относиться к другим людям не как к дерьму, а с максимумом уважения и понимания, а нам это было так непривычно!
Мы учимся теперь брать не нахрапом, а потихоньку и по чуть-чуть. Не аферами и «делиться надо!», а работой, пОтом и мозгами. Мы учимся уживаться, срабатываться, искать компромиссы, беречь здоровье и близких, мы учимся жить по-взрослому, всерьез.
Да, разумеется, юноша, мы делаем ошибки, психуем и ссоримся, мы ведь живые люди. Но правда в том, что моё поколение не стоит на месте. Оно не строит коммунизм, но и не строит непонятную демократию: оно пытается строить такую жизнь, чтобы даже дворники ходили на работу по чистым улицам. Среди нас полно сброда и уродов, но основная часть медленно, однако очень упорно двигается вперед. К той стране, в которой будет комфортно жить детям и старикам, в которой к инвалидам не будут относиться, как к второсортным людям, к такому типу отношений, которые предполагают наличие разных людей в стране - и их совместную ровную жизнь, а не вечную борьбу под нелепыми лозунгами. Рабочий? Респект и высокая зарплата! Ученый? Аналогично! Бомж или наркоман? Подлатаем, вылечим от инфекций - и потребуем трудом зарабатывать на еду, а не методами срываний сумочек у наших же мам.
Конечно, это пока мечта. Но большинство моих ровесников работают над ее воплощением здесь и сейчас, без воздушных замков. Потерянное поколение? Отработавшее свой ресурс? Я вас умоляю, юноша, у нас экстремальный опыт выживания и ловкие мозги, мы только начинаем!
…И если ваше поколение через пять обещанных вами лет начнет нас учить, как надо жить, мы прислушаемся - и станем у вас учиться. Только надо, чтобы вы предложили нам нечто дельное, чему учиться стоит, а уж наше поколение на этом этапе жизни нюхом чует дельное и прагматично отсекает лишнее.
Так что пока растите и думайте. Придумаете - предлагайте. Как нас найти, вы знаете: мы рядом, мы готовы к изменениям, догоняйте и… перегоняйте, если сможете!
Ну что, на старт? Внимание? Марш?
скопистил у
prosvetj по наводке
afa_at_work
Ему 19 лет. В его жизни пока еще все просто, потому что в ней нет полутонов. Есть только черное и белое, без вариантов. Америкосы? Однозначно плохие. Путин? Сильный мужик. Гламур? Полный бред. Любовь? Конечно, есть, конечно, вечная. На мою улыбку - агрессивное: «Да, Женя, именно мы покажем вам, что значит любить по настоящему, а не трахаться со всем, что шевелится, при живых-то мужьях и женах! Ваше поколение не имеет ни жалости, ни совести, вы просто выполнили свое предназначение - взломали старую систему и начали зарабатывать деньги. Но уже лет через пять не мы, а вы будете у нас учиться. Ваше поколение, поколение 30-тилетних, уже сейчас отработанный материал».
Улыбаюсь, кручу в пальцах чайную ложку, закуриваю и … молчу. Я многое понимаю об этом мальчике. И - я понимаю много больше него. Но я промолчу, ибо мои доводы будут для него пока пустым звуком.
Что вы знаете о моем поколении, молодой человек? Система готовила нас, школьников, к стабильной жизни в самой лучшей в мире стране. В которой не было нищих, бездомных и безработных. Была статья за тунеядство. Были дубовые голубые подштанники, которые папа заставлял меня надевать под школьную форму и которые я упрямо снимала в подъезде и складывала в пакет - и за батарею. Были клубы интернациональной дружбы, где мы учили стихи и песни и типа дружили с Кубой там или Чили против Западной Европы и Америки. Были сигареты «Ява 100» за восемьдесят копеек. Были обязательные посещения демонстраций. Были кассетные магнитофоны «Комета» и «Электроника» - не дай вам бог, юноша! Была жуткая школьная форма и уже в старших классах послабления в дресс-коде: белый верх, черный низ. Был дефицит и продуктовые наборы. Папа под праздники гордо тащил домой сгущеное какао, зеленый горошек, копченую колбасу, икру красную и (о, чудо!) даже изредка чёрную - это был Лукуллов пир!
Было детство, была юность, появлялась и иногда гибла, а иногда переходила в стан легалов, братва. Были голды, килограммовые цепи и красные пиджаки (честное слово, молодой человек, их носили живые люди, вам не наврали!). Было ежедневное ощущение того, что мир меняется - быстро, качественно, всерьез. Ощущения творящейся истории не было. И вот, выходит, мы стали историей. Что ж…
Нас, конечно, ломало тогда не по-детски. Но мое поколение, в отличие от поколения 60-х, не спилось по тесным кухням в мечтаниях и спорах. Кто влетел в наркоту и «синьку» - что же, некоторых нет, некоторые еще есть, но их уже тоже, считай, нет, а некоторые соскочили и уперлись рогом в реальную жизнь и бизнес. С нас и впрямь как-то быстро слетел романтический флёр: опал, осыпался, мгновенно истрепался в недоступных нашим родителям удовольствиях. Один мужчина и на всю жизнь?! Одна женщина?! Да пошли вы, секс в России есть! И мы погнали наших городских: кто-то вел подсчет своих сексуальных партнеров скрупулезно и ответственно, кто-то махал рукой и трахался так - для удовольствия, не думая о рекордах. Хотя, по сравнению с предыдущим поколением, с теми, кому сейчас сорок и выше, мы вкушали плотские удовольствия более умело: по гостиницам-кемпингам-отелям-собственным квартирам-борделям-отдельным кабинкам кабаков-в машинах на трассах-у черта на рогах, в конце концов! Потому что у нас уже были деньги. Настоящие. Не те, когда «гуляем, вчера зарплату дали!», а потом весь оставшийся месяц живешь в долг, а те, когда ящик «Рояля» или (уже позже) «Смирнофф» - для мальчиков, два ящика «Амаретто» - для девочек, которые тоже сразу же принимались за водку, а также омары, крабы и прочие рахат-лукумы - и куда-нибудь в санаторий-профилакторий. В тот, в котором еще всё, как при совке, но за отдельные деньги всё можно не только партийным работникам, но и молодёжи с деньгами.
И когда, упившись в дым, наши мальчики расхлестывали залы ресторанов в ноль и стреляли по люстрам, а персонал потирал руки в предвкушении покупки всего нового и современного за счет стреляющих мальчиков, всё это было не столько от исконной широты русской молодеческой души, сколько от пьянящего чувства - столько лет нельзя было, а щаз можно!!!
И знаете, юноша, пока наше поколение билось в экстазе свободы (глупо, неумело, по-купечески, вызывая брезгливый ужас у иностранцев), стройные ряды нынешних «папиков» сомкнулись в едином порыве и… образовали новую систему. Всю ту же, советскую: связи - родственники - власть - недра России. И зацементировали эту систему большими, теперь уже личными, состояниями. Огромными! А мы, протрезвев от свободы, начали со скрипом соображать, мол, как это? Стоп-стоп, давайте отмотаем на пару лет назад - и мы грамотно вложим деньги, а не профукаем их веером, мы подшуршим, мы уже все поняли! Но - поздняк метаться! - свобода опять оказалась классической осознанной необходимостью. Необходимостью работать, а нам это так не нравилось! Необходимостью тащить себя за шкирку ежедневно и ежеминутно, а мы так от этого отвыкли! Необходимостью относиться к другим людям не как к дерьму, а с максимумом уважения и понимания, а нам это было так непривычно!
Мы учимся теперь брать не нахрапом, а потихоньку и по чуть-чуть. Не аферами и «делиться надо!», а работой, пОтом и мозгами. Мы учимся уживаться, срабатываться, искать компромиссы, беречь здоровье и близких, мы учимся жить по-взрослому, всерьез.
Да, разумеется, юноша, мы делаем ошибки, психуем и ссоримся, мы ведь живые люди. Но правда в том, что моё поколение не стоит на месте. Оно не строит коммунизм, но и не строит непонятную демократию: оно пытается строить такую жизнь, чтобы даже дворники ходили на работу по чистым улицам. Среди нас полно сброда и уродов, но основная часть медленно, однако очень упорно двигается вперед. К той стране, в которой будет комфортно жить детям и старикам, в которой к инвалидам не будут относиться, как к второсортным людям, к такому типу отношений, которые предполагают наличие разных людей в стране - и их совместную ровную жизнь, а не вечную борьбу под нелепыми лозунгами. Рабочий? Респект и высокая зарплата! Ученый? Аналогично! Бомж или наркоман? Подлатаем, вылечим от инфекций - и потребуем трудом зарабатывать на еду, а не методами срываний сумочек у наших же мам.
Конечно, это пока мечта. Но большинство моих ровесников работают над ее воплощением здесь и сейчас, без воздушных замков. Потерянное поколение? Отработавшее свой ресурс? Я вас умоляю, юноша, у нас экстремальный опыт выживания и ловкие мозги, мы только начинаем!
…И если ваше поколение через пять обещанных вами лет начнет нас учить, как надо жить, мы прислушаемся - и станем у вас учиться. Только надо, чтобы вы предложили нам нечто дельное, чему учиться стоит, а уж наше поколение на этом этапе жизни нюхом чует дельное и прагматично отсекает лишнее.
Так что пока растите и думайте. Придумаете - предлагайте. Как нас найти, вы знаете: мы рядом, мы готовы к изменениям, догоняйте и… перегоняйте, если сможете!
Ну что, на старт? Внимание? Марш?
скопистил у
prosvetj по наводке
afa_at_work