Новое дело против полковника Квачкова
Оригинал взят у savliy в Новое дело против полковника Квачкова
1. Обстоятельства дела
18 марта 2016 года старший оперуполномоченный по ОВД отдела УФСБ по Республике Мордовия в п.г.т. Явас подполковник А.Б. Журавлев направил начальнику УФСБ по Республике Мордовия полковнику Аюлину А.Ю. рапорт об обнаружении признаков преступления в действиях заключенного ФКУ ИК-5 УФСИН в Республике Мордовия Квачкова Владимира Васильевича. Признаками преступления А.Б.Журавлев определил "призывы к насильственному захвату власти в нарушение Конституции РФ, то есть, публичного призыва к осуществлению террористической деятельности".
Определение А.Б.Журавлева подводит итог работы правоохранительных органов, которые в июле 2015 года установили, что В.В.Квачков записал на мобильный телефон обращение "к неустановленному кругу лиц" и "по указанию Квачкова В.В" этот видеоролик "неустановленными лицами" размещен в свободном доступе в сети Интернет.
Таким образом, в течение июля 2015 - марта 2016 деятельность правоохранительных органов по выявленным ими признакам состава преступления свелась к экспертизе самого видеообращения при игнорировании всех остальных обстоятельств дела. Следовательно, все признаки состава преступления были усмотрены исключительно в словах, причем без изучения контекста, в котором они были сказаны: объект, к которому обращена видеозапись, место, время, обстоятельства остались без исследования. Поэтому все дело исчерпывается анализом текстового материала - слов, звучащих в видеозаписи, и текста стенограммы.
Необходимо зафиксировать весьма своеобразную трактовку выводов экспертов со стороны А.Б.Журавлева, в которой он "разъясняет" своему начальству, что такое "призывы к насильственному захвату власти". Словами "то есть" он отождествляет эти призывы с призывами к террористической деятельности. Никаких признаков "террористической деятельности" по п. 3 ФЗ "О противодействии террористической деятельности" в документах, подписанных А.Б.Журавлевым, не содержится. Таким образом, происходит подмена выводов экспертов или дополнительная их нагрузка смыслами, которые в экспертизе отсутствуют.
В том же рапорте А.Ю.Журавлева указывается, что ФБУ Мордовская лаборатория судебной экспертизы установила, что в видеообращении Квачкова В.В. содержится побуждение к насильственному захвату власти. О призывах к террористической деятельности речи нет. Они появляются только в личном мнении А.Б.Журавлева, не основанном на выводах экспертов (а иных оснований для своих суждений Журавлев не имел), а значит, ставших его произвольным дополнением к работе экспертов. Что и демонстрирует ангажированность А.Б.Журавлева и исполнение им задачи, поставленной вне каких-либо правовых рамок. Заметим, что А.Б. Журавлев произвольно меняет экспертное "побуждение" на собственное "призыв" - подгоняя выводы экспертов под правовую норму.
Также следует признать фальсификацией утверждение о том, что исследование проведено Мордовской лабораторией судебной экспертизы. Исследование проведено экспертами данной лаборатории, и Акт экспертизы оформлен на ее бланке. Но никаких следов ответственности лаборатории в целом за проведенную работу документы не содержат: руководство лаборатории не утвердило Акт, соответствующих подписей должностных лиц на Акте нет. Также отсутствует поручение или просьба к лаборатории от А.Б.Журавлева провести исследование или поручение руководства лаборатории конкретным сотрудникам для проведения экспертиз. На то что лабораторией от УФСБ получен диск с видеозаписью и "бумажный носитель с монологом", в Акте имеется лишь упоминание без указания входящего или исходящего номера. Документ назван "отношением", что не позволяет идентифицировать его тип и характер взаимодействия между УФСБ, А.Б.Журавлевым и лабораторией. Из имеющихся документов можно предположить, что А.Б.Журавлев действовал исключительно по личной инициативе, по своей воле и вне каких-либо процедур обязал лабораторию произвести экспертизу, сам составил вопросы и уведомил о результатах своей деятельности свое руководство лишь почти через год после начала своих "исследований".
Несмотря на то, что время публикации видеообращения ничего не говорит о времени его записи, А.Б. Журавлев без всяких на то оснований определил, что видеоролик был изготовлен в период с 29 мая по 7 июля 2015 года. Между тем, обстоятельства, которые отражены в речи В.В.Квачкова в данном видеоматериале, не позволят определить дату видеозаписи. Из текстовой информации следует лишь, что запись сделана в местах заключения, но где и когда - неизвестно. Следовательно, видеозапись могла быть изготовлена задолго до публикации и вовсе не в ИК-5. Но Журавлев А.Б., проявляя небрежность и безответственность, не удосуживается представить какие-либо доказательства своего утверждения о времени создания видеозаписи.
Так называемый "протокол исследования" содержит описание поиска А.Б.Журавлевым (в ту пору еще майором) на портале "YouTube" видеоролика по набору ключевых слов: "Квачков, ИК-5". Мной 19 мая 2016 года проведена описанная в Протоколе процедура, и среди предложенных внутренней поисковой системой портала видеороликов, видеообращения В.В.Квачкова, опубликованного 9 июля 2015 года под названием "Квачков в ИК-5 Мордовия", не найдено. На эту дату не приходится ни одного видеоролика с подобным названием, в целом на портале нет видеоролика с подобным названием.
К сожалению, А.Б.Журавлев, демонстрируя низкую профессиональную подготовку, не зафиксировал в протоколе, кто является автором публикации. О нем можно судить лишь по смутной копии интернет-страницы, в которой не отображен видеокадр (кадр остался черным), имеется только микроизображение, на котором можно различить лишь фигуру человека, но не узнать его, и имеется имя пользователя сети Sergey Smirnov и число просмотров видеофайла - 45. Таким образом, сопоставить данное изображение с видеоматериалом не представляется возможным.
О неаккуратности и непрофессионализме А.Б.Журавлева свидетельствует использование в протоколе такого оборота: "изготавливается бумажный носитель видеозаписи". Общеизвестно, что на "бумажном носителе" невозможно изготовить видеозапись. Также в тексте Протокола значится: "При осмотре сохраненной видеозаписи и изображения интернет-страницы https://www.youtube.com/watch?v=CpOntMezrg4 установлено, что они идентичны содержанию, находящемуся на экране телефона". Общеизвестно, что на экране телефона может быть либо текст, либо изображение, либо видеозапись. Одновременно на экране телефона не может быть статичного изображения интернет-страницы и видеозаписи. Майор А.Б.Журавлев, как видно, с трудом подбирает слова для описания своих действий по фиксации материалов, почерпнутых из сети Интернет. Отметим, что по указанному интернет-адресу видеофайла в настоящее время обнаружить не удалось.
Важно, что А.Б.Журавлев проявлял в своей деятельности недостаточную подготовку к исследованию публикаций в сети Интернет, что также явилось причиной произвольного определения даты изготовления видеоролика.
Также обращает на себя внимание, что поиск А.Б.Журавлевым в сети Интернет происходит 10 июля 2015 года - на следующий день после публикации видеоролика. Что однозначно свидетельствует о том, что он был каким-то образом осведомлен о появлении такой публикации, но нигде не упомянул об источнике своей осведомленности.
С полной уверенностью можно считать, что между публикацией видеообращения В.В.Квачкова и "исследованием", проведенным А.Б.Журавлевым, прошло всего несколько часов, и какого-либо воздействия на аудиторию он оказать не мог. Что же касается мгновенной реакции А.Б. Журавлева на публикацию, когда видеоролик просмотрело всего 45 человек, то в скорости реакции оперуполномоченного угадывается запланированность обвинительных определений в отношении В.В.Квачкова и попытка "поймать" его на какой-либо неаккуратности, которую можно было бы представить как преступление. Отсюда следует, что А.Б.Журавлев и лица, заказавшие ему "исследование", интересовались не воздействием видеообращения на аудиторию, а поиском возможности придумать какое-либо обвинение в адрес В.В.Квачкова и возбудить против него очередное дело, "высасывая его из пальца".
Вывод: "Исследование", инициативно проведенное А.Б.Журавлевым в отношении публикации видеообращения В.В.Квачкова, было обусловлено скрытыми мотивами, далекими от задач, которые диктует профессиональный долг сотрудника УФСБ, а также законы РФ. Формулировки, которые использует А.Б.Журавлев, являются смутными, а порой и просто домысливают то, чего нет ни в составленном им же протоколе, ни в заключениях экспертов.
2. Квалификация экспертов
Исследовать устную (видеозапись) и текстовую запись (на бумажном носителе) в обращении В.В.Квачкова было поручено экспертам Мордовской лаборатории судебной экспертизы (в Акте экспертизы имеется ссылка на получение 27.08.2015 "отношения" от майора А.Б.Журавлева):
Рогачева Евгения Викторовна, филолог по образованию со стажем работы по экспертной специальности "исследование речевой деятельности" на момент исследования - 2 года,
Шилкин Сергей Викторович, специализирующийся по образованию по направлению "практическая психология", имеющий стаж работы по экспертной специальности 17 лет,
Потанина Екатерина Михайловна, имеющая образование по специальности "Автоматизированные системы обработки информации и управления" со стажем по экспертной специальности "Исследование голоса и звучащей речи" 1 год.
Из представления экспертов ясно, два эксперта не имеют достаточного опыта экспертной деятельности. Из данного представления также неясно, обладают ли эксперты необходимой для поставленных перед ними задач квалификацией - какое учебное заведение они закончили, какой опыт работы имели до принятия в штат Мордовской лаборатории судебной экспертизы, имели ли какие-либо научные публикации, владеют ли научными исследовательскими методиками.
Также из представления экспертов неясно, способны ли они составить исследовательскую группу, которая интегрирует выводы специалистов различного профиля. Поскольку разнопрофильные специалисты выполняли каждый свою часть работы, то никто из них не имел возможности подводить итог комплексному исследованию. В результате комплексные выводы сделаны вместо экспертов некомпетентным оперуполномоченным УФСБ А.Б.Журавлевым.
Вывод: Квалификация экспертов ничем не подтверждена, документов, свидетельствующих об их квалификации, не представлено, владение экспертами научными методиками ничем не подтверждено, они не составляют творческого коллектива или рабочей группы, не имеют руководителя, который отвечал бы за конченые выводы и комплексный подход экспертизы, право сделать комплексные выводы предоставлено некомпетентному лицу.
3. Вопросы, поставленные перед экспертами
В Акте экспертного исследования представлены вопросы, поставленные перед экспертами Мордовской лаборатории судебной экспертизы. Между тем, нет никакой документации, которая свидетельствовала бы о том, кто именно сформулировал вопросы, и что именно являлось основанием для этих вопросов - какие именно слова из видеообращения В.В.Квачкова могли вызвать у оперативных сотрудников УФСБ по РМ предположения о совершенном преступлении.
Экспертам предложено самостоятельно сделать полную стенограмму видеообращения, хотя таковая уже была сделана оперуполномоченным А.Б.Журавлевым (или помогающими ему неизвестными лицами). Затем экспертам предложен стандартный набор вопросов о наличии в видеообращении лингвистических или психологических признаков: возбуждения вражды, проявления превосходства и побуждения к каким-либо действиям.
Вопросы сформулированы так, что порой об их смысле экспертам приходилось догадываться. Так, в 3-м вопросе у экспертов пытаются узнать, если ли в видеообращении признаки проявления "исключительности, превосходства, неполноценности человека по признакам..." Как и в других вопросах, здесь мы видим предложение обнаружить "признаки по признакам". Но также еще и "признаки неполноценности человека". Какого человека? "Признаки проявления неполноценности человека..." - речь идет о каком-то человеке в единственном числе. Вопрос остается неясным и явно переходит в плоскость медицинскую, может быть, психиатрическую.
Последний (5-й) вопрос (о признаках оказания психологического давления на граждан) не предполагает никаких исследовательских усилий, поскольку любой общедоступный материал в состоянии оказать психологическое "давление" на хотя бы одного гражданина. Вопрос лишен смысловой нагрузки и демонстрирует некомпетентность лица, которое поставило его перед экспертами. Именно поэтому эксперту пришлось дополнить его осмысленной постановкой задачи: заменить слово "давления" на слово "воздействие" и предложить самому себе выяснить направленность такого воздействия.
К сожалению, эксперты не попытались грамотно переформулировать остальные поступившие к ним вопросы, уложив их в рамки своей компетенции.
Вывод: Вопросы перед экспертами поставлены неизвестным лицом (скорее всего А.Б.Журавлевым), не имеющим необходимой квалификации, испытывающим трудности в русской письменной речи и не представившим никаких специфических признаков анализируемого текста, которые обосновали бы саму необходимость экспертизы. При этом текст видеообращения вполне доступен для понимания практически любому взрослому человеку, для которого русский язык является родным.
См. продолжение
1. Обстоятельства дела
18 марта 2016 года старший оперуполномоченный по ОВД отдела УФСБ по Республике Мордовия в п.г.т. Явас подполковник А.Б. Журавлев направил начальнику УФСБ по Республике Мордовия полковнику Аюлину А.Ю. рапорт об обнаружении признаков преступления в действиях заключенного ФКУ ИК-5 УФСИН в Республике Мордовия Квачкова Владимира Васильевича. Признаками преступления А.Б.Журавлев определил "призывы к насильственному захвату власти в нарушение Конституции РФ, то есть, публичного призыва к осуществлению террористической деятельности".
Определение А.Б.Журавлева подводит итог работы правоохранительных органов, которые в июле 2015 года установили, что В.В.Квачков записал на мобильный телефон обращение "к неустановленному кругу лиц" и "по указанию Квачкова В.В" этот видеоролик "неустановленными лицами" размещен в свободном доступе в сети Интернет.
Таким образом, в течение июля 2015 - марта 2016 деятельность правоохранительных органов по выявленным ими признакам состава преступления свелась к экспертизе самого видеообращения при игнорировании всех остальных обстоятельств дела. Следовательно, все признаки состава преступления были усмотрены исключительно в словах, причем без изучения контекста, в котором они были сказаны: объект, к которому обращена видеозапись, место, время, обстоятельства остались без исследования. Поэтому все дело исчерпывается анализом текстового материала - слов, звучащих в видеозаписи, и текста стенограммы.
Необходимо зафиксировать весьма своеобразную трактовку выводов экспертов со стороны А.Б.Журавлева, в которой он "разъясняет" своему начальству, что такое "призывы к насильственному захвату власти". Словами "то есть" он отождествляет эти призывы с призывами к террористической деятельности. Никаких признаков "террористической деятельности" по п. 3 ФЗ "О противодействии террористической деятельности" в документах, подписанных А.Б.Журавлевым, не содержится. Таким образом, происходит подмена выводов экспертов или дополнительная их нагрузка смыслами, которые в экспертизе отсутствуют.
В том же рапорте А.Ю.Журавлева указывается, что ФБУ Мордовская лаборатория судебной экспертизы установила, что в видеообращении Квачкова В.В. содержится побуждение к насильственному захвату власти. О призывах к террористической деятельности речи нет. Они появляются только в личном мнении А.Б.Журавлева, не основанном на выводах экспертов (а иных оснований для своих суждений Журавлев не имел), а значит, ставших его произвольным дополнением к работе экспертов. Что и демонстрирует ангажированность А.Б.Журавлева и исполнение им задачи, поставленной вне каких-либо правовых рамок. Заметим, что А.Б. Журавлев произвольно меняет экспертное "побуждение" на собственное "призыв" - подгоняя выводы экспертов под правовую норму.
Также следует признать фальсификацией утверждение о том, что исследование проведено Мордовской лабораторией судебной экспертизы. Исследование проведено экспертами данной лаборатории, и Акт экспертизы оформлен на ее бланке. Но никаких следов ответственности лаборатории в целом за проведенную работу документы не содержат: руководство лаборатории не утвердило Акт, соответствующих подписей должностных лиц на Акте нет. Также отсутствует поручение или просьба к лаборатории от А.Б.Журавлева провести исследование или поручение руководства лаборатории конкретным сотрудникам для проведения экспертиз. На то что лабораторией от УФСБ получен диск с видеозаписью и "бумажный носитель с монологом", в Акте имеется лишь упоминание без указания входящего или исходящего номера. Документ назван "отношением", что не позволяет идентифицировать его тип и характер взаимодействия между УФСБ, А.Б.Журавлевым и лабораторией. Из имеющихся документов можно предположить, что А.Б.Журавлев действовал исключительно по личной инициативе, по своей воле и вне каких-либо процедур обязал лабораторию произвести экспертизу, сам составил вопросы и уведомил о результатах своей деятельности свое руководство лишь почти через год после начала своих "исследований".
Несмотря на то, что время публикации видеообращения ничего не говорит о времени его записи, А.Б. Журавлев без всяких на то оснований определил, что видеоролик был изготовлен в период с 29 мая по 7 июля 2015 года. Между тем, обстоятельства, которые отражены в речи В.В.Квачкова в данном видеоматериале, не позволят определить дату видеозаписи. Из текстовой информации следует лишь, что запись сделана в местах заключения, но где и когда - неизвестно. Следовательно, видеозапись могла быть изготовлена задолго до публикации и вовсе не в ИК-5. Но Журавлев А.Б., проявляя небрежность и безответственность, не удосуживается представить какие-либо доказательства своего утверждения о времени создания видеозаписи.
Так называемый "протокол исследования" содержит описание поиска А.Б.Журавлевым (в ту пору еще майором) на портале "YouTube" видеоролика по набору ключевых слов: "Квачков, ИК-5". Мной 19 мая 2016 года проведена описанная в Протоколе процедура, и среди предложенных внутренней поисковой системой портала видеороликов, видеообращения В.В.Квачкова, опубликованного 9 июля 2015 года под названием "Квачков в ИК-5 Мордовия", не найдено. На эту дату не приходится ни одного видеоролика с подобным названием, в целом на портале нет видеоролика с подобным названием.
К сожалению, А.Б.Журавлев, демонстрируя низкую профессиональную подготовку, не зафиксировал в протоколе, кто является автором публикации. О нем можно судить лишь по смутной копии интернет-страницы, в которой не отображен видеокадр (кадр остался черным), имеется только микроизображение, на котором можно различить лишь фигуру человека, но не узнать его, и имеется имя пользователя сети Sergey Smirnov и число просмотров видеофайла - 45. Таким образом, сопоставить данное изображение с видеоматериалом не представляется возможным.
О неаккуратности и непрофессионализме А.Б.Журавлева свидетельствует использование в протоколе такого оборота: "изготавливается бумажный носитель видеозаписи". Общеизвестно, что на "бумажном носителе" невозможно изготовить видеозапись. Также в тексте Протокола значится: "При осмотре сохраненной видеозаписи и изображения интернет-страницы https://www.youtube.com/watch?v=CpOntMezrg4 установлено, что они идентичны содержанию, находящемуся на экране телефона". Общеизвестно, что на экране телефона может быть либо текст, либо изображение, либо видеозапись. Одновременно на экране телефона не может быть статичного изображения интернет-страницы и видеозаписи. Майор А.Б.Журавлев, как видно, с трудом подбирает слова для описания своих действий по фиксации материалов, почерпнутых из сети Интернет. Отметим, что по указанному интернет-адресу видеофайла в настоящее время обнаружить не удалось.
Важно, что А.Б.Журавлев проявлял в своей деятельности недостаточную подготовку к исследованию публикаций в сети Интернет, что также явилось причиной произвольного определения даты изготовления видеоролика.
Также обращает на себя внимание, что поиск А.Б.Журавлевым в сети Интернет происходит 10 июля 2015 года - на следующий день после публикации видеоролика. Что однозначно свидетельствует о том, что он был каким-то образом осведомлен о появлении такой публикации, но нигде не упомянул об источнике своей осведомленности.
С полной уверенностью можно считать, что между публикацией видеообращения В.В.Квачкова и "исследованием", проведенным А.Б.Журавлевым, прошло всего несколько часов, и какого-либо воздействия на аудиторию он оказать не мог. Что же касается мгновенной реакции А.Б. Журавлева на публикацию, когда видеоролик просмотрело всего 45 человек, то в скорости реакции оперуполномоченного угадывается запланированность обвинительных определений в отношении В.В.Квачкова и попытка "поймать" его на какой-либо неаккуратности, которую можно было бы представить как преступление. Отсюда следует, что А.Б.Журавлев и лица, заказавшие ему "исследование", интересовались не воздействием видеообращения на аудиторию, а поиском возможности придумать какое-либо обвинение в адрес В.В.Квачкова и возбудить против него очередное дело, "высасывая его из пальца".
Вывод: "Исследование", инициативно проведенное А.Б.Журавлевым в отношении публикации видеообращения В.В.Квачкова, было обусловлено скрытыми мотивами, далекими от задач, которые диктует профессиональный долг сотрудника УФСБ, а также законы РФ. Формулировки, которые использует А.Б.Журавлев, являются смутными, а порой и просто домысливают то, чего нет ни в составленном им же протоколе, ни в заключениях экспертов.
2. Квалификация экспертов
Исследовать устную (видеозапись) и текстовую запись (на бумажном носителе) в обращении В.В.Квачкова было поручено экспертам Мордовской лаборатории судебной экспертизы (в Акте экспертизы имеется ссылка на получение 27.08.2015 "отношения" от майора А.Б.Журавлева):
Рогачева Евгения Викторовна, филолог по образованию со стажем работы по экспертной специальности "исследование речевой деятельности" на момент исследования - 2 года,
Шилкин Сергей Викторович, специализирующийся по образованию по направлению "практическая психология", имеющий стаж работы по экспертной специальности 17 лет,
Потанина Екатерина Михайловна, имеющая образование по специальности "Автоматизированные системы обработки информации и управления" со стажем по экспертной специальности "Исследование голоса и звучащей речи" 1 год.
Из представления экспертов ясно, два эксперта не имеют достаточного опыта экспертной деятельности. Из данного представления также неясно, обладают ли эксперты необходимой для поставленных перед ними задач квалификацией - какое учебное заведение они закончили, какой опыт работы имели до принятия в штат Мордовской лаборатории судебной экспертизы, имели ли какие-либо научные публикации, владеют ли научными исследовательскими методиками.
Также из представления экспертов неясно, способны ли они составить исследовательскую группу, которая интегрирует выводы специалистов различного профиля. Поскольку разнопрофильные специалисты выполняли каждый свою часть работы, то никто из них не имел возможности подводить итог комплексному исследованию. В результате комплексные выводы сделаны вместо экспертов некомпетентным оперуполномоченным УФСБ А.Б.Журавлевым.
Вывод: Квалификация экспертов ничем не подтверждена, документов, свидетельствующих об их квалификации, не представлено, владение экспертами научными методиками ничем не подтверждено, они не составляют творческого коллектива или рабочей группы, не имеют руководителя, который отвечал бы за конченые выводы и комплексный подход экспертизы, право сделать комплексные выводы предоставлено некомпетентному лицу.
3. Вопросы, поставленные перед экспертами
В Акте экспертного исследования представлены вопросы, поставленные перед экспертами Мордовской лаборатории судебной экспертизы. Между тем, нет никакой документации, которая свидетельствовала бы о том, кто именно сформулировал вопросы, и что именно являлось основанием для этих вопросов - какие именно слова из видеообращения В.В.Квачкова могли вызвать у оперативных сотрудников УФСБ по РМ предположения о совершенном преступлении.
Экспертам предложено самостоятельно сделать полную стенограмму видеообращения, хотя таковая уже была сделана оперуполномоченным А.Б.Журавлевым (или помогающими ему неизвестными лицами). Затем экспертам предложен стандартный набор вопросов о наличии в видеообращении лингвистических или психологических признаков: возбуждения вражды, проявления превосходства и побуждения к каким-либо действиям.
Вопросы сформулированы так, что порой об их смысле экспертам приходилось догадываться. Так, в 3-м вопросе у экспертов пытаются узнать, если ли в видеообращении признаки проявления "исключительности, превосходства, неполноценности человека по признакам..." Как и в других вопросах, здесь мы видим предложение обнаружить "признаки по признакам". Но также еще и "признаки неполноценности человека". Какого человека? "Признаки проявления неполноценности человека..." - речь идет о каком-то человеке в единственном числе. Вопрос остается неясным и явно переходит в плоскость медицинскую, может быть, психиатрическую.
Последний (5-й) вопрос (о признаках оказания психологического давления на граждан) не предполагает никаких исследовательских усилий, поскольку любой общедоступный материал в состоянии оказать психологическое "давление" на хотя бы одного гражданина. Вопрос лишен смысловой нагрузки и демонстрирует некомпетентность лица, которое поставило его перед экспертами. Именно поэтому эксперту пришлось дополнить его осмысленной постановкой задачи: заменить слово "давления" на слово "воздействие" и предложить самому себе выяснить направленность такого воздействия.
К сожалению, эксперты не попытались грамотно переформулировать остальные поступившие к ним вопросы, уложив их в рамки своей компетенции.
Вывод: Вопросы перед экспертами поставлены неизвестным лицом (скорее всего А.Б.Журавлевым), не имеющим необходимой квалификации, испытывающим трудности в русской письменной речи и не представившим никаких специфических признаков анализируемого текста, которые обосновали бы саму необходимость экспертизы. При этом текст видеообращения вполне доступен для понимания практически любому взрослому человеку, для которого русский язык является родным.
См. продолжение