Кто ж лучше русского писателя-мыслителя может назвать говно говном?
" ...русский человек почти всегда живет в надежде, что он вот-вот порвет цепи, свергнет тиранию, победит коррупцию и холод - и тогда начнется новая жизнь, полная света и радости. Эта извечная мечта, эти, как сказал поэт Вертинский, бесконечные пропасти к недоступной весне - и придают жизни смысл, создавая надежду и цель.
Но если тирания случайно сворачивает себе шею сама и цепи рвутся, подвешенный в пустоте русский ум начинает выть от подлости происходящего вокруг и внутри, ибо становится ясно, что страдал он не из-за гнета палачей, а из-за своей собственной природы. И тогда он быстро и незаметно выстраивает вокруг себя новую тюрьму, на которую можно остроумно жаловаться человечеству шестистопным ямбом.
Он прячется от холода в знакомую жопу, где провел столько времени, что это для него уже не жопа, а уютная нора с кормящим его огородом, на котором растут злодеи и угнетатели, светлые борцы, скромный революционный гламур и немудрящий честный дискурс. Где есть далекая заря грядущего счастья и морщинистый иллюминатор с видом на Европу. Появляется смысловое поле, силовые линии которого придают русскому уму привычную позу. В таком положении он и выведен жить… "(с)
В.О.Пелевин, "Бэтман Аполло"
"Самый мучительный призрак русской общественной мысли - это призрак "пробуждения самодеятельных общественных сил", которые придавлены под спудом того или иного режима или порядка.
И вот надо эти томящиеся силы высвободить - и они зафонтанируют, и придадут России новое движение.
Несколько раз такое высвобождение происходило. И каждый раз оно заканчивалось мощней реакцией - не только лишь правительственной, но и общественной.
Потому что каждый раз оказывалось одно и то же. Из под спуда вырывалась какая-то грязь и муть, которая начинала все затоплять. И напротив - никаких сокрытых бурлящих общественных сил под спудом не оказывалось. Фонтанировать ничего не начинало. Напротив, массы ходили потерянные и растерянные, ища себе места куда бы приткнуться, пока не притыкались к разбою и грабежу.
Самый характерный в этом смысле период - пореформенный, после 1861. Тогда в народные силы верили и западники и славянофилы, и министры, и журналисты. Оставалось только высвободить. На деле же отовсюду зафонтанировали полякующие нигилисты, а народ, напротив, не пробудился ни в одном глазу. Как-то его начала управлять только индустриализация, а совсем уж столыпинские реформы.
Но в целом, "высвободив народные силы", интеллигенция оказывалась 1 на 1 с проблемой, что на деле эти силы надо вытягивать за волосы из болота, что нужна куча институтов, социальных подпорок, что всю "спонтанность" надо организовывать. И становилось непонятно зачем ломали старые сдержки, если они были в то же время и подпорками. Почему нельзя было придать энергии внутри этих сдержек-подпорок, чтобы "умственные плотины", по выражению Уварова, давали бы перепад вращающий колесо, а 20 лет покоя преобразовывали страну.
И вот на этом разочаровании в самодеятельности былые либералы превращались в реакционеров не то что катковского - леонтьевского градуса.
Сейчас, впрочем, ситуация еще хуже. Никто даже не делает вида, что под спудом какие-то силы нуждающиеся в высвобождении таятся. Уже и этого нет. Все отлично понимают, что ежели что то забурлит примерно как сморчок столетнего деда.
Фактически главным аргументом является "усталость". Нам нечего предложить, мы ничего не хотим делать, но мы устали сохранять одно положение. Усталость от формы.
Поскольку форма эта не ахти как хороша и удобна, то это чувство усталости можно понять. Но послание, кроющееся за шебурлением, слишком просто и безрадостно: "Не мешайте нам растекаться".
У Вас есть силы действовать? Нет. У ваших знакомых есть силы действовать? Нет. И у меня их нет. Значит мы будем растекаться. А действовать будут те, у кого будут на это силы. И это не те люди с которыми вы хотели бы встретиться ночью в узком переулке.
Прежде чем требовать "освобождения" подумайте о том, есть ли в вас что освобождать?"(с)
Егор Холмогоров @holmogortalks