Как "кулишовка" превратилась в "украiнску мову"
Пантелеймон Кулиш (1819 - 1897) - человек, заложивший основы «украинского» алфавита и правописания - "кулішівку". До начала его творчества малороссы, пишущие народной мовой, делали это в рамках русского правописания, включая Котляревского и Шевченко. Т. е. малороссийские слова писались русскими буквами, но иногда с изменением написания слов (сльозы вместо слёзы и т. п.).
После «украинизации» эту систему стали именовать «ерыжкой» от «ерЪ».
П. Кулиш, будучи в молодости ярым сторонником так называемой «украинской» идентичности и автономии, под конец жизни стал её яростным противником и сторонником единства Русского мира, поведав потомкам о глупости "шкодливых выдумок" своей молодости.
В 1860 году писатель и деятель просвещения Малороссии П.А.Кулиш придумал упрощенный алфавит, дабы облегчить ликвидацию неграмотности на окраине России.
(здесь краткое описание кулишовки:http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D1%83%D0%BB%D0%B8%D1%88%D0%BE%D0%B2%D0%BA%D0%B0 ).
Именно кулишовку и превратили в Галиции в "украинскую" письменность. В 1892 году в Галиции австрийскими властями была законодательно введена основанная на кулишовке, но ещё более отклоняющаяся от русской письменности «желеховка».
«Кулишовка» и в особенности «желиховка» представляли из себя фонетическое письмо. Просто это означает, что слова пишутся так, как звучат. А звучат они в разных регионах по-разному. Если фонетику «кулишовки» ввести в русский язык, то "окающие" и "акающие" северные и московские говоры Руси превратятся в отдельные системы письменности. (Русское письмо является этимологическим, т. е. основанном на устоявшихся нормах написания, и не вполне совпадает с произношением: например "сего" звучит как "сево", «чтобы» звучит как «штобы» и т. п.)
Но и фонетичность эта была тоже не настоящая - она скорее декларировалась, чем воплощалась. Как писал уже престарелый Иван Нечуй-Левицкий в 1912 году в книге «Криве дзеркало украiнскоi мови»:
«С такой амуницией в украинских журналах и книгах украинская литература далеко вперед не убежит, ибо весь этот галицкий и польский груз обломит нашу телегу. На мой взгляд, этот груз - просто мусор, засоряющий наш язык, - писал Нечуй-Левицкий. - Галицкая орфография смешна, диковинна и не покоится на каких-либо научных основаниях». «И эту глупость премудрую, эти ребусы, - продолжает писатель, - зовут фонетическим правописанием».
Кроме того, началось заимствование и попросту изобретение новых слов, не имевших хождения в народе, создаваемых по одному критерию - лишь бы звучало не так, как по-русски. Так конструировалась уже не новая письменность для существующего языка, а новый язык - что далее служило основой для внедрения идеи этнической отдельности.
По поводу ограничений, вводимых российской властью на подобное этническое творчество, можно почитать, скажем, " Валуевский циркуляр 1863 г. и эмсский указ 1876 г. Правда и вымыслы".
Там, в частности, упоминается об очень похожем опыте запретов фонетического письма немецких диалектов в Германии конца 19 в., и более широко известных запретах публикаций и обучения на окских диалектах Франции.
Эти запреты были ещё более жёсткие, чем российские ограничения.
Слова Кулиша, уже умудрённого опытом жизни:
"Когда Южная Русь, или, как ее обыкновенно называют, Малороссия, присоединилась к Северной или Великой России, умственная жизнь на Севере тотчас оживилась притоком новых сил с юга, и потом Южная Русь постоянно уже принимала самое деятельное участие в развитии севернорусской литературы. Известно каждому, сколько малороссийских имен записано в старых летописях русской словесности. Люди, носившие эти имена, явились на север с собственным языком и ввели этот язык в тогдашнюю русскую словесность как речь образованную, освоенную с общеевропейскою наукою и способную выражать ученые и отвлеченные понятия [...] и в Российском государстве, мимо народного северного и народного южнорусского языков, образовался язык, составляющий между ними средину и равно понятный обоим русским племенам."
«Вам известно, что правописание, прозванное у вас в Галиции «кулишивкою», изобретено мною в то время, когда все в России были заняты распространением грамотности в простом народе. С целью облегчить науку грамоты для людей, которым некогда долго учиться, я придумал упрощенное правописание». «Но из него теперь делают политическое знамя. Полякам приятно, что не все русские пишут одинаково по-русски... Теперь берет меня охота написать новое заявление в том же роде по поводу превозносимой ими «кулишивки». Видя это знамя в неприятельских руках, я первый на него ударю и отрекусь от своего правописания во имя русского единства».
«Клянусь, что если ляхи будут печатать моим правописанием в ознаменование нашего раздора с Великой Русью, если наше фонетическое правописание будет выставляться не как подмога народу к просвещению, а как знамя нашей русской розни, то я, писавши по-своему, по-украински, буду печатать этимологической старосветской орфографией. То есть - мы себе дома живем, разговариваем и песни поем не одинаково, а если до чего дойдет, то разделять себя никому не позволим. Разделяла нас лихая судьба долго, и продвигались мы к единству русскому кровавой дорогой и уж теперь бесполезны лядские попытки нас разлучить».
"ми, одні ми, покинули чи занедбали свою предківську назву. Повтікавши од Хмельничан у Харківщину, Вороніжчину і т.д. величали ми себе татарською назвою козаки, а свій край і в нових слободах і в давніх займищах звали польським словом Ukraina (по-російськи - Украйна) і плакались над сим словом, неначе в приказці Бог над раком"
"Кохана внучко, сизокрила голубко!
Ні про що було писати до Тебе. Чим я живу й дишу те байдуже Тобі, яко патріотці українській, моє он патріотство починається з Олега й Святослава, захоплює кляземщину й московщину з новгородчиною, вибивається з-під монгольського ярма, помагає нам вибитись із-під єзуїтської Польщі, опановує вкупі з царською раттю "пучину крови нашої" Крим, визволяє нас із-під ляхо-татарського виродка - козацтва, і достойного чада його - гайдамацтва, а ввійшовши, при світлі царських шкіл, в океан всьогосвітньої науки, поновлює бояновську старорущину на звалищах кобзарських дум і живого слова народнього. Тимчасом ся старорущина породила вже "нове в народ їх слово", слово пушкінське, і воно дало нам силу знятись вище простолюдної пісні і повісти. Не вгасала пушкінська новорущина нашого староруського, бояновського духу, а воскресила його. По своїй руській природі вона нам не ворожа, - не те вона, що польщизна: бо й її зродили наші ж таки староруські розуми, ті, що, втерявши "матір всіх руських городів", зібрали докупи яку змогли руську землю під її чада"
"Елемент ляхо-шляхетський в купі з елементом татаро-хлопацьким, народив козаччину нам на погибель, і не погибли ми з нашою старорущиною єдино через те, що братня наша Русь, праведно звана Великою, спромоглась на тверду, законодавчу і виконавчу владу..."
Книги Кулиша, которые можно скачать:
http://mnib.malorus.org/kniga/44/http://mnib.malorus.org/kniga/45/http://mnib.malorus.org/kniga/46/
http://mnib.malorus.org/kniga/92/http://mnib.malorus.org/kniga/93/http://mnib.malorus.org/kniga/94/
http://mnib.malorus.org/kniga/132/
Danke ©https://piotrstolypin.livejournal.com/