Кино. За кадром.
Итак, кино прошло все стадии становления и отпущено в публику (которая приняла его весьма и весьма благодушно), а его создателям согласно законам жанра положено размазывать по щетине слёзы умиления, махать вслед вдруг повзрослевшему чаду и рассыпаться друг перед другом в творческих восторгах, хотя ещё не так давно в спорах хотелось повыдирать сопернику волосья. О, да! Великие вещи есть продукт противостояния, будто неукротимый океан бьёт волной о скалу, превращаясь в красивый прибой. И наше кино есть суть такая красота. В, казалось бы, неприметных вещах сокрыты истории, несомненно достойные того, чтобы стать достоянием благодарного читателя.
Итак, океан и скала, взбаломошная романтичность и пахнущий озоном, как после искры, наэлектризованный камень, весёлая непосредственность и грация высеченных неизвестным зодчим линий, Tesla и Kompressor, беззаботность ромашки и нуар лилии. Это была добрая охота! Идея показать анатомию уральского скитура меня не вдохновляла; донести до зрителя красивую картинку из труднодоступной местности, укутав её ореолом тайны, необъяснимой печалью, туманящей объектив камеры и всеобъемлющей патетикой - это по мне. Анатомия всегда мне представлялась грязной и недостойной показа зрителю - не без оснований, надо сказать, просматривая говноролики, которые народ валил валом из телефонов с подробностями скитурного быта, меня в большинстве тянуло не смеяться, а блевать, особенно, когда в кадре мелькала моя рожа. Серёжа напротив стремился к максимально подробному освещению событий в скитуре, причём с абсолютно непонятной для меня мотивацией - «…люди хотят видеть как это всё происходит!, для них это экзотика!...». Какая это, на хер, экзотика!???, вскипал я, - о нас и так пишут, что мы ездим «трансцендентно попить водки в горах», Я, блять, что ли виноват, что поймать погоду на Урале - это чудо чудное?, а что делать, когда нет погоды, если не пить? Да и зачем бабам своим и детям трясти обосанным и заплёванным снегом? Саня! Клянусь! Всё будет типтоп! Никакой жести!, никаких алкашей на вокзалах и пьяных оргий в шатрах!, всё максимально пристойно! О, да! Мы разные, только то и того, что для меня скитур это статуэтка божества в строго охраняемом чулане, а для Серёжи - ярко освещённый подиум с притязательной публикой по бокам. А между тем, проект идёт полным ходом, Серёжина гоупроха мал по малу пишет содержимое пикселей, впитавших на миг мимолётные же события. Я же, как и положено прозорливому продюсеру, откатываю на задний план все свои сомнения и беспокойства и придаюсь своей страсти - фотографии. Я бы и видео снимал. Вот обвешался бы камерами и лупил бы не останавливаясь. Но съёмка в экспедиционном скитуре это всегда подвиг; как тебе такое? - скрюченными от мороза пальцами поменять аккум в камере, который не вовремя стал уходить в разряд, пока ты торчал на ветру посреди склона(бля, а вдруг сверху чёто слетит?) и караулил райдеров, и одновременно орать в рацию, чтобы следующего не выпускали, пока ты меняешь аккум, твою мать!, я же говорил в эфир, не выпускайте!, Чё?, не слышали?, твою, мать! Конечно, нужно было бы фотоаппаратом поснимать и панорам и таймлапсов, но что то удерживает от того, чтобы нажать в нужный момент кнопочку с красным кружочком. Так что снимаю фото, останавливаю время. У Серёжи другие дела - надо прикрутить камеру так, чтобы она не смотрела в небо, включить в нужный момент, проверить идёт ли запись. И он вполне справляется, только почему-то далдонит постоянно, что ни одного спуска снять не удалось, потому что камера отключалась, как такое возможно - неизвестно.
Над океаном и скалами гордо реет Чудо-Юдо-Рыба-Кит. Это Фрол со своим дроном. Его пальцы, привыкшие к тонким движениям, лежат на чутких джойстиках пульта, его зрение миллионами пикселей зрачка камеры зорко наблюдает за происходящим внизу. По сути Фрол это уже не Фрол, это Дрон по имени Фрол. Он заряжен и увлечён по максимуму, он уверен в своих пальцах-джойстиках-пропеллерах, от его глаз-пикселей-оптики не спрячется ничто и никто, он снимает кино одним планом, как Любецки, у него самый высокий процент кадров, которые потом не пойдут в мусор, он часто ворчит и громко кроет всех матом, когда люди начинают спуск без его команды - правильно, Фрол!, в такие моменты хочется убивать! Когда он вечерами в затхлом уюте шатра иногда показывает мне превьюшки роликов, я тихо млею, и бормочу - «Это супер, Фрол, просто супер!». У Фрола и Серёжи какая-то древняя дружба, перемноженная, видимо, общностью творческих профессий, и я завидую этой связи, завидую временами до ревности. Тогда спасает фотоаппарат, он мой настоящий друг! И, да, кое-какие идеи для съёмки Фролу подкинул я, например, кадры восходящего над горами солнца (где тут эмодзик с солнцезащитными рейбанами?))), а ещё!, да!, не упусти момент!, на стыке леса и гор висит тонкий слой облачности, проткни его дроном, горы появятся из облаков, будет охуительно!, - «Знаю я сам, не дебил, достаю технику уже» ворчит в рацию Фрол.
Две недели проекта проходят быстро, карты памяти заполнены, наступает время постпродакшена. Вот здесь пригодится моя бычья упёртость - конечно, мы сделаем классное кино! Но прежде надо записать «говорящие головы». Это моя территория-штатив, камера и микрофон. Серёжу Tesla и Женю Нечаева пишем в декорациях глемпинга где-то за посёлком Асбест, что от Сысерти в сторону Шабров. Избы, веранды, топоры, вонзённые в плаху, сосны и комары. Саню Серова и Фрола пишем на фоне брёвен бани в его имении, как в тему смотрятся канаты из пакли, закрывающие стыки брёвен! Вовку Сычёва пишем ранним утром в его родном манаражьем сервисе - декор там что надо!, рисунок самолёта на потолке, стеллажи с велосипедными запчастями, для антуража рядом поставили пару досок. Три, два, один, камера! Бля, какую они несут умилительную ахинею))) - люди всегда теряются перед камерой, будто весь окружающий мир съёжился до поблёскивающей линзы объектива, парализующей все мыслительные и речевые процессы. Стою по другую сторону и потихоньку ржу. Не, ну Серёжа определённо имеет хорошо подвешенный язык, вещает складно, но первый дубль всё равно надо переснять. И тут меня осеняет (так бывает, когда не заканчивал чтото кинематографическое) - надо поговорить с ним, пообщаться, позадавать вопросов. Поехали! Вот! Это лучше! И, кстати, всем надо задавать одни и те же вопросы! И пишем, пишем, пишем, разговариваем и пишем. Серов мечет в камеру какими-то пафосными фразами, Фрол басит про крутые скатки, Вовка стеснительно рассказывает о том как «…сквозь непогоду и пургу…». Молодцы ребята! Наломали дров, и ведь никто не заставит эти дрова перетаскивать, не их это дело.
«Алло, Женя, привет!, я подсобрал весь видеоматериал, готов тебе передать.» «Да, привет!...ну я сейчас на иннопроме арабов снимаю, потом ещё куча съёмок и монтажей. В принципе через месяц готов посмотреть, что получилось». Для Жени наши проекты, видимо, это не про деньги (хотя некоторый гонорар конечно собираем, поэт хоть и должен быть голодным и злым по определению, но хорошая работа должна иметь материальный эквивалент), это чистое творчество - я свято верю, что никто кроме него не сможет собрать кино о скитуре лучше него. Но его занятость превращает процесс договорённостей в брачные игры. И снова противостояние - Tesla и Kompressor, теперь за сценарий. Мне сложнее, я исходников не видел, Серёжа видел всё и даже кое что обрезал, отдавать мастеру весь хлам из 9 часов материала это моветон. Я нервничаю, но рисую на бумаге ленту времени, похожую на ту, что у Жени на монтажном столе, всё в своём стиле - патетика в начале (самый эпик в пейзажах!, самый эпик из скаток!), нагнетаем музыкой, потом люди куда-то идут-живут-организуют быт-прочее (+спокойная но ритмичная музыка), потом люди едут - это катарсис (музыка эпик!), потом откат, лирика, сопли с сахаром, музло в стиле блеющего БГ, рабочее название кина - «Жди меня здесь». Tesla подозрительно молчит. Сообщил, правда, что название гавно. В остальном гундит про сценарий, что да, всё так, всё так… Так, да не так! Наступает пауза…месяц…ещё месяц…закончилось лето, уже и первый снег кружит. Периодически звоню Жене, болтаем за жизнь, я веду «беспокоящий огонь» - чтоб не забывал, так сказать, что-то несущественное обсуждаем по кино, но я то знаю, что в таких делах нужно вдохновение, нужна муза, когда сам зацепился за инструмент - кисть, клавиатура или монтажный стол, Художники не рисуют! Художники ПИШУТ! Ждём! Уже и зима полным ходом, расчехлили новый сезон лыжами, декабрь…В очередной телефонный разговор с Женей стало понятно, что очередь обязательных монтажей подходит к концу - тихо!, не спугни!, проходит ещё одна томительная неделя, в мессенджере ссылка от Жени, отправлена ночью, тыкаю на треугольник в центре экрана…проходит 25 минут…пальцы сами печатают слова, где тут жирный шрифт, блять, самый жирный!!!
Ёбаный восторг!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
Набираю Серёгу. Нам предстоит финальная битва в астрале. Название, Серёжа!, название? - Ща, погоди! - в ответ сыплется сотня вариантов, похоже с какой-то нейросети, НЕТ!!!, это совсем какойто, треш!, давай топ5! - Ок, нужно время, - хорошо, я своих набросаю, Да!, делаем закрытый показ!, ищем зал…снова тыкаю на треугольник в центре экрана, достаю бумажку с сценарием и рву; Женечка, какой ты всё-таки красавец!, набираю его, обсуждаем некоторые корректуры, титры, подбор музыки, и, да, Женя, начало - да, на фоне трека Eternal Eclips из чёрного в чёрное флешбэком делаем момент появления гор из облаков, затем начальные титры, начало будет таки за мной!...
Художники не рисуют! Художники ПИШУТ! Сей постулат вечен. Лазейка для бездарей и ширма для талантов. Всегда можно заявить, что творение не попало в существующую повестку, или ещё не успело сформировать новую. Зато когда в повестку попал или сформировал новую - это койфы и бальзам для эго. Победителей не судят! Наше кино «Саблинский хребет. Приполярный скитур» - есть несомненно победа и основание для того чтобы напялить солнцезащитные рейбаны и разговаривать с людьми через губу.
Астральные битвы закончены, мы сложили электрические сабли на полки и занялись своими делами. Ведь мы с Серёжей (и я, надеюсь, это чувство обоюдно) есть одно из проявлений альтер-эго друг друга, скитур для каждого это и статуэтка божества в строго охраняемом чулане, и ярко освещённый подиум с притязательной публикой по бокам. Миру мир! Однако, пойду заряжу саблю, вдруг завтра снова битва.