Кавказ как чужеродный элемент РФ.
Грузия признала геноцид черкесов Российской Империей в период Кавказской войны 1763-1864 годов. Как утверждается в резолюции грузинского парламента, тогда было уничтожено и депортировано более 90 процентов черкесов. Историю Кавказской войны авторы резолюции отсчитывают от основания крепости Моздок, а окончанием ее считают - официальное объявление о покорении Западного Кавказа, когда 21 мая 1864 года в местечке Кбаада (Красная Поляна) наместник Кавказа и другие представители российской администрации отслужили по этому поводу торжественный молебен и устроили военный парад. В России эту войну традиционно заключают в более узкие хронологические рамки - либо от присоединения Восточной Грузии в 1801 году до капитуляции имама Шамиля в 1859 году, либо от начала Кавказского похода генерала Ермолова в 1817 году до покорения Западного Кавказа в 1864 году.
Впрочем, даты тут условны, ибо локальные войны с горскими народами начались еще в XVIII веке, с приходом Российской империи на Кавказ, а особо усилились в первой четверти XIX века - с присоединением и завоеванием Россией нынешних стран Южного Кавказа. Империи требовался надежный сухопутный путь к новым владениям в Закавказье, а на этом пути на свою беду находились независимые горцы Северного Кавказа. Этими обстоятельствами было обусловлено начало широкомасштабных боевых действий русских войск в этом регионе вскоре после окончания войн с Наполеоном.
В резолюции грузинского парламента говорится только о черкесах. Иногда черкесами называют всех представителей горских народов, в том числе чеченцев, ингушей, осетин, абхазов, народы Дагестана и др. Именно в этом значении этноним "черкесы" применяется для обозначения выходцев с Северного Кавказа в Турции, Иордании, Сирии и других странах Ближнего Востока. Но в резолюции имеются в виду адыгские народы Западного Кавказа - адыгейцы, кабардинцы и собственно черкесы. Именно представители этих народов в России и других странах в течение многих лет добиваются признания геноцида адыгов. Грузия стала первой страной, признавшей этот геноцид.
В ходе войны русские войска совершали многочисленные военные преступления и преступления против человечества, истребляя горцев целыми аулами, как на западе, так и на востоке Северного Кавказа. Как пишет израильский историк Моше Гаммер, "Операции по расчистке дорог и сведению леса, как правило, сопровождались разрушением встречавшихся там селений, уничтожением урожая и запасов продовольствия, вытаптыванием полей и уводом скота. Это делалось "с целью заставить чеченцев свыкнуться с мыслью, что лучше перебраться на нашу территорию, где им никто не будет мешать заниматься мирным трудом; им следовало показать бессмысленность дальнейшего сопротивления". Однако народы Восточного Кавказа вплоть до падения Российской империи в 1917 году в основном смогли сохранить свои этнические территории. Это определялось двумя факторами. Во-первых, народы Восточного Кавказа входили в состав имамата Дагестана и Чечни. Это предопределило наличие у большинства из них достаточно развитых феодальных структур, что позволило российским властям осуществлять политику косвенного управления. А на Западном Кавказе адыги не имели сколько-нибудь развитой государственности. Поэтому здесь царское правительство делало ставку на уничтожение и вытеснение местного населения, в том числе за счет его принудительной депортации на территорию Оттоманской империи и заселение края русскими колонистами, в том числе казаками. Во-вторых, если народам Западного Кавказа, расселенным на черноморском побережье, было легко мигрировать в Турцию, то обитателям Восточного Кавказа переселиться туда было практически невозможно.
В результате к концу войны кавказские народы были почти полностью вытеснены с западной части территории нынешнего Краснодарского края, включая нынешние города Сочи, Туапсе и Новороссийск. По оценкам адыгских ученых, к моменту окончания Кавказской войны численность черкесского населения сократилась примерно на 92-95% по сравнению с ее началом. По официальным российским донесениям, около 400 тысяч адыгов было убито и еще примерно 500 тысяч человек погибли от эпидемий, голода или переселились в Турцию. Разумеется, все эти цифры весьма условны. Никто толком не считал население Северного Кавказа до установления там русского господства. Ермолов, например, в 1817 году оценивал население всего Северного Кавказа в полмиллиона человек. С другой стороны, рапорты царских генералов о количестве уничтоженных туземцев писались по старому суворовскому принципу: "Пиши поболе, чего их, супостатов, жалеть!" Поэтому оценки числа убитых, умерших и депортированных горцев могут различаться в несколько раз. Однако не подлежит сомнению, что большинство адыгов либо погибли, либо были депортированы со своих земель.
Нынешнее признание геноцида народов Западного Кавказа грузинским парламентом, равно как и его возможное признание в будущем другими странами, включая Россию, имеет только моральные, а не юридические последствия. В грузинской резолюции имеются ссылки на IV Гаагскую конвенцию от 18 октября 1907 года "О законах и обычаях сухопутной войны" и Конвенцию ООН от 9 декабря 1948 года "О предупреждении преступления геноцида и наказании за него". Однако в конвенции 1907 года речь идет не о геноциде, а о военных преступлениях - и даже эту конвенцию невозможно задним числом применять к Кавказской войне, завершившейся почти на полвека ранее. А уж говорить о геноциде в юридическом смысле слова в XIX веке и в более ранние эпохи вообще не приходится.
На практике сейчас юридические последствия признания факта геноцида и этнических чисток наступают только начиная с периода Второй мировой войны, причем они не относятся к государствам-агрессорам, если они, в свою очередь, стали жертвами такого рода преступлений. Так, никто не собирается признавать этнической чисткой изгнание 13 миллионов немцев из Восточной и Центральной Европы в 1945-1948 годах, санкционированное державами-победительницами. Даже резолюции о турецком геноциде армян в 1915 году, принятые целым рядом стран, никакой юридически обязывающей силы для Турции иметь не могут.
А вот Польша, например, может законно выдвигать требования привлечения к ответственности причастных к геноциду в Катыни и выплаты компенсации потомкам жертв, так как агрессором безусловно не является и числится среди победителей во Второй мировой войне. Там же, правда, числится и Советский Союз, но он в то же время резолюцией ПАСЕ признан агрессором, наряду с Германией ответственным за развязывание войны. Несколько странным выглядит инициатива уполномоченного по правам человека Владимира Лукина закрыть катынское дело, признав расстрелянных поляков жертвами политических репрессий, но при условии отказа польской стороны от получения материальных компенсаций. Получается, что польские жертвы оказываются в неравном положении с жертвами репрессий из числа советских граждан, которым полагаются, пусть грошовые, но выплаты. Конечно, такие выплаты неудобно предлагать стране - члену Евросоюза. Но российская сторона могла бы сама предложить приемлемые размеры выплат потомкам катынских жертв, ориентируясь, например, на размер выплат, которая Германия предоставила жертвам Холокоста, "остарбайтерам" и их потомкам. Все это при желании можно было бы легко согласовать на переговорах с Варшавой. А затем и выплаты нашим репрессированным можно было бы поднять до европейского уровня. Но сомневаюсь, что нынешняя российская власть на это пойдет.
Можно не сомневаться, что Госдума, уже отказавшаяся в 1994 году признавать черкесский геноцид, в ближайшее время никаких резолюций такого рода не примет. И уж тем более никто из Сочинского и Туапсинского района не будет создавать Черкесскую республику. Ведь резолюция о геноциде, пусть и не имеющая юридических последствий, была бы равносильна признанию того, что Северный Кавказ был русской колонией, а местное население подвергалось угнетению и истреблению. Ведь сейчас даже в диссертациях, чувствуя имперские веяния, избегают писать о колониальной политике царизма, а, как и в позднесоветское время, предпочитают говорить о мирном присоединении тех или иных народов к России (для адыгов и других северокавказских народов - за исключением, наверное, осетин - слова о "мирном присоединении" звучат издевательски).
На самом деле сегодня северокавказские республики России, как бывшие колонии, остаются чужеродными элементами российского государства. Это все равно как если бы Судан, например, сейчас оставался частью Соединенного Королевства. В этих республиках максимальный уровень коррупции, полное бездействие российских законов, клановое устройство власти. Вероятно, когда-нибудь России придется все же осуществить деколонизацию и предоставить независимость государствам Северного Кавказа. Тем более что проблема сухопутных путей в Закавказье уже не является актуальной.
Борис Соколов Погибельный Кавказ